Анкета

– Хм-м... Рэтчет задумчиво читал сброшенную на его датапад анкету. Это была стандартная анкета, заполняемая всеми белковыми работниками, в том числе и военными с НЕСТ. Неизвестно, кому пришла в голову идея дать эти бланки автоботам, но Шарлотта это одобрила, и теперь все автоботы дружно ломали процессоры над их заполнением. – Так, имя. Имя – это позывной тут, – медик тут же вывел местными знаками: «Рэтчет». – Фамилия – это что вот такое? – бот присел на ремонтный стол, роясь в памяти, но, не найдя там ничего ассоциативного, решил разобраться позже. Идти же к людям не позволяла гордость. – Место рождения, – Рэтчет протяжно провентилировал от нахлынувших воспоминаний и написал: «Кибертрон». – Гражданство. Это вроде правовое отношение к определенной территории и правительству, – он почесал ключом антенну – вроде как теперь Кибертрона нет, они американцы и живут по местным законам. Поставив трехбуквенную аббревиатуру, он обернулся на шум. – Док, а что такое фамилия? – это Сайдсвайп, также заполняя анкету, пришел искать подмоги. – Не называй меня доком – это раз, а во-вторых… а, этого у нас нет, это обозначение родовой принадлежности. – Родовой? Может, «колесный» написать или «автобот»? – мех углубился в свой датапад, написав название фракции. Рэтчет кивнул и сделал то же самое. Пол – оба не задумываясь, написали «мех», не особо заботясь о том, что людям может быть непонятно. Дата рождения – вот тут медик подвис и шикнул на мечника, сунувшегося посмотреть, сколько же желто-черному ворн. – А вот это личные данные, – буркнул он. Сайдс улыбнулся и отошел, но все же успел подглядеть – цифра была внушительная. – А что такое дети и супруг(а)? – Бамблби с трудом нашел в радиопередачах нужные слова. – Дети – это бэты, супруг – это официальный партнер, – проворчал Рэтчет: ему уже порядком надоела роль переводчика. Теперь стушевался Сайдс: он отошел в угол, быстро накарябал нейтральное «имеется» и в графе дети поставил цифру «два». К кому бегал серебристый мечник в мирное время и откуда среди десептиконов появилась парочка Ламборджини, лучше никому не знать. Особенно это касалось Би: несмотря на отсутствие вокодера, сплетничал он направо и налево. Дальше шла глава «Образование». С ней была проблема у Айронхайда, который, грохоча броней, ввалился в медблок, ругая того, кто придумал эту анкету: – Издеваются, какое, наквинт к Юникрону, образование? Война всему научит! – Да успокойся ты, – медик почти ласково стукнул Хайда по шлему, – разорался тут... Пиши «среднее неоконченное», тут вроде так это называется, – уставший от поиска ассоциаций медик просто подключился к интернету и нашел пример заполнения анкеты. – А почему неоконченное? – встрял Бамблби: у него самого был только окончен дневной центр. – Потому что стрелять он любил больше, чем думать, – это отремонтированный Джазз дотопал до медотсека. – Кто бы говорил! Сам жил на гонках и танцульках. Как только экзамены сдал? – рявкнул обиженный специалист по оружию. Диверсант хмыкнул и уселся рядом с Рэтчетом: тот был в курсе, как именно сдавал серебристый гонщик и как он его потом, надорвавшегося, ремонтировал. Джазз любил жить широко, не заморачиваясь, но всегда боясь опоздать. Би, подкравшись, заглянул в датапад гонщика и покатился со свистящим хохотом. Джазз попытался поймать любопытную желтую заразу, но сие у него не вышло: тот спрятался за Айроном. А в датападе стояло в графе образование – «танцор», а потом уже военная академия. Рэтчет поймал диверсанта и запихнул его на платформу, приказав там сидеть и не вякать. – Давайте уже допишем это безобразие и займемся своими делами, – сказал уставший медбот, и все в ответ закивали – им было просто интересно, что же там еще у других не известного всем. До справедливых автоботов не дошло, что можно и утаить чего-нибудь. Последнее место работы – меха дружно поставили автоботская армия под командованием Оптимуса Прайма. Би не удержался и дописал: «неубиваемого лидера». Стаж работы – и снова медик клацнул дентами на любопытную молодежь, к которой присоединились двухколесные, окончательно запутавшиеся в датах: то ли в орнах писать, то ли в годах, и если в годах – то как в них переводить. – Разберу-у-у! – взвыл он, и остальные заявили, что помогут. Пока переводили орны в года, Арси успела расцарапать наглых серебристых гонщиков и показать кулак Хайду: увы, стукнуть его куда-нибудь, кроме коленки или чуть выше, не позволял рост, а бить туда, куда она дотягивалась, не давала фемская гордость. – Ну все, последний пункт, – огласил Сайдсвайп. – Желаемые условия труда и заработная плата. Ну, в зарплату вписали – пайка энергона в сутки. А вот условия... Фантазия тут разыгралась у всех. Кто-то требовал отдельный ангар, кто-то нормальную мойку, в чьей-то анкете оказалась даже двуспальная платформа. Суровый Хайд, лыбясь, накарябал – «заправочная», а медик – «новый медблок». Командующая НЕСТ с удивлением читала анкеты; делала она это за чашкой кофе и поперхнулась им, увидев то, что написал в условиях труда Прайм: убрать камеры с побережья. Да еще и с пояснением: «Поймите правильно, ну стесняемся мы при них интерфейситься, а между прочим, всем надо». Хохот стоял на всю базу, но камеры убрали. А Шарлотте пришла гениальная идея дать автоботам еще по анкете, психологической. Зря она это, зряяя…