Мамочка

Одним промозглым зимним вечером, наблюдая за опустевшей, освещенной тусклыми фонарями, улицей, мальчик Себастиан тоскливо смотрел в окно, явно надеясь увидеть там кого-то особенного. Вдруг ему послышались внушительные и нетерпеливые удары по деревянной поверхности; мгновенно ободрившись, Себастиан ринулся вставлять ключ в замочную скважину. Открыв дверь, на его удивление перед ним протянулся взрослый широкоплечий мужчина, удерживающий твердой хваткой знакомое тело. — Мама! Мама! — жалостливо заскулил мальчик. Мужчина заставил его умолкнуть: — Успокойся, малец! Всё в порядке, она просто устала, — грубо произнёс человек и, отодвигая Себастиана в сторону, вошел во внутрь. — Кто вы такой? — испуганно спросил мальчик. — Меня зовут Джон, — нагло кинул мужчина и закрылся с женщиной в спальне. Мальчик стоял, прожигая глазами запертую дверь, и твердил самому себе: «С ней всё хорошо. Она в порядке». Минуту спустя, в комнате раздались голоса, шёпотом произносящие: «давай», «снимай», «ну же», в сопровождении коротких вздохов и напряженных стонов. Себастиан не на шутку перепугался. Он захотел выломать преграду и спасти маму, как делали это герои его любимых мультфильмов. Ему показалось, что мужчина, представившийся именем Джон, душит её огромными, волосатыми ручищами, как медведь свою жертву. Как только мальчик попытался выдернуть ручку, пугающие звуки убавили громкость, и на момент, когда они полностью прекратились, дверь распахнулась. Появилась взлохмаченная женщина с размазанной косметикой на лице, которую ничуть не смущал факт того, что она оголена перед своим восьмилетним сыном. — Мама… — Дрянь, — процедила сквозь жёлтые зубы женщина, вставляя в них сигарету, — я тебя никогда не любила. Себастиана атаковала ежесекундно увеличивающаяся дрожь. Чувство несчастности и отвергнутости, казалось, целиком поглотили его хрупкое тело. — Мамочка, нет! Нет! — мальчик кинулся к ногам женщины, захлебываясь в реке из слез. — Убирайся, щенок! — ярость в её безумных глазах оттолкнула Себастиана на несколько шагов. — Убирайся из моего дома. Он с надеждой решил, что это очередной ночной кошмар и захотел поскорее проснуться, но не получалось. — Мамочка, - голос мальчика охрип. Женщина безмолвно скрылась в спальне, где царила невыносимая вонь сигаретного дыма и мужского пота. Сердечко с каждым вздохом билось всё сильнее. Юный Себастиан очень любил маму, и считал, что, видимо, не достоин быть любимым ею. Он хотел, чтобы она больше никогда не сердилась, и жила в спокойствии и счастье. Напоследок, взяв в трясущиеся ручки плюшевого зайца (по сути, единственную имеющуюся игрушку), и, до сих пор ощущая на опухших щечках тяжелые капли слёз, он закрыл за собой дверь ранее родного дома. Здравствуй, страшный взрослый мир! С того времени прошло восемнадцать лет, превративших наивного мальчика в умудренного опытом мужчину. — Представляю вашему вниманию гениального пианиста. Себастиан Барнз! На сцену, на которой стояло лишь одинокое чёрное фортепьяно, вышел высокорослый, худой человек. Его густые тёмные локоны были сложены в небрежную прическу. Бледная кожа искрилась от ярких лучей прожекторов. Голубые, и невероятной красоты глаза печально вглядывались в переполненный людьми зал. Утонченные черты лица заставляли молодых девушек в изумлении открывать рты. Человек устроился на небольшой табурет и начал играть. Казалось, будто бы все его чувства теперь во власти бездушного инструмента. Его длинные пальцы ловко передвигались по черно-белой клавиатуре; слушатели восторгались. Мелодия была грустной, но с каждым тактом она обретала более твёрдый и жуткий характер, отчего у многих пробегали мурашки. Воображение зарождало в голове личные, сокровенные, неприкосновенные образы; музыка несла в себе глубокий и драматичный характер. Когда Себастиан играл, он закрывал глаза. Он видел фрагменты прошлого, которые никак не удавалось забыть. Ведь это не так просто выкинуть из памяти то, что заставляло страдать долгий промежуток времени. Себастиан Барнз около года прожил на бедных городских улицах, борясь с холодом, голодом, и испытывая тяжелые проблемы со здоровьем. Ему приходилось ночевать в мусорных баках, воровать еду с открытых прилавков и просить деньги у случайных прохожих. Его никто не искал. Он был никому не нужен. Правильно. Кому будет интересен мальчик, который не нужен даже родной матери. Встретив однажды на своем пути милую пожилую даму, по обыкновению спросив у нее мелочи, она же, в свою очередь, предложила ему больше, чем пару монет - дом! Благодаря ей, мальчик попал в детский приют, в котором он построил довольно близкие и доверительные отношения со многими его обитателями. Жизнь начала налаживаться. Мальчик был очень благодарным и старательным. С отличием окончив школу, он получил бюджетное место в престижном музыкальном колледже, подрабатывая при этом в скромном книжном магазинчике. И вроде бы все прекрасно, светлая сторона жизни, но день изо дня юношу посещали темные мысли, из-за которых он подолгу мог порружаться в самого себя. Перестав играть, Себастиан встал и, разглядывая присутствующих, без помощи микрофона, заговорил: — Знаете, — глубокий вздох. — Противно смотреть на все это, и даже странно. Я думал, я справлюсь. Привыкну к этой вычурной роскоши, адаптируюсь, но, как бы ни старался, не могу. Видимо, я переоценил собственные силы. Да и какой смысл? — на его лице проскользнула злостная ухмылка. — Женщина, которую я должен называть матерью, выгнала меня из дома в возрасте восьми лет, предпочтя компанию любовника. Неизвестно, сожалела ли она об этом, и сожалеет ли теперь. Мне всегда было трудно ее понять. Зрители, оцепенев, внимательно выслушивали, что говорил Себастиан. — Она избивала меня, ругала без видимой на то причины. Хотя, одна причина все же была – мое нежеланное рождение. Какая судьба у отца — я никогда не узнаю, ибо не довелось даже увидеть его, но мне плевать. Знаю о нем я лишь то, что это из-за него моя мать стала человеком низких слоев общества. Он кинул ее, за что мне пришлось расплачиваться сполна. Я смирился, или мне так казалось… Себастиан замолчал, развернулся и исчез за кулисами; тем временем, никто из присутствующих не осмеливался произнести что-либо вслух. Молодой человек вновь появился на сцене, уверенно шагая к краю подиума, держа некий предмет за спиной. Остановившись, он, смотря вдаль, прошептал: — Мамочка, я ведь любил тебя. За что ты так со мной?.. Если кто-либо и попытался бы остановить Себастиана, он бы все равно не успел. Через мгновение в зале раздался оглушительный выстрел. Тело с шумом упало на землю. Сотни людей наблюдали за трагической гибелью молодого, талантливого и запутавшегося в себе человека. Даже самые сильные могут опустить руки. Она с замиранием сердца наблюдала за его потрясающим выступлением. Слушала его душераздирающую речь, и видела его неожиданную, скоропостижную смерть. Несомненно, она корила себя за содеянное долгие годы, и даже не надеялась на прощение и благосклонность, потому как прекрасно понимала, что этому не бывать. Ей лишь хотелось убедиться, что у ее сыночка всё в порядке...