Операция K - приключения в России

Я смотрела в пустую чашку, тупо не имея возможности поднять глаза. В холле царило пугающее молчание, и тишина давила сверху не хуже бетонной стены. Намджун, Шуга и Джин о чём-то едва уловимо шептались, и создавалось ощущение, будто бы этот шепот уже у меня в голове. Чимин лежал на плече Хосока, иногда приоткрывая глаза, когда слышал какой-то шум, а макнэ беззвучно успокаивал Ви, сжав его ладони в своих, постоянно оглаживая пальцы. Я села на пол у стены, кутаясь в пальто, которое накинула поверх одежды. Лиза сидела рядом, тупо глядя в одну точку. Сказать было нечего. Я боялась первой нарушить тишину, чувствуя какую-то вину за то, что произошло. Пусть я и понятия не имея, кто это сделал и зачем, это всё же страна, в которой я живу, и люди, которые были мне земляками совершили такое… По моей коже пробежались мурашки, когда я услышала звук приближающихся шагов. Больше всего на свете я боялась, что мемберы возненавидят всех русских за это. Глупо, конечно, но просто так забыть убийство двух охранников, а в придачу ко всему в отеле нашли повешенного менеджера… Такое не забывается. Не прощается. — Биг Хит требует срочной депортации ребят в Корею, — сказал Павел Иванович, и я согласно кивнула, а Лиза, наконец, подняла на меня глаза, мысленно призывая озвучить вердикт мемберам. — Мы сейчас же едем в аэропорт, и вы улетаете в Корею, — спокойно говорю я, глядя на то, как парни практически не меняются в лице. Они ожидали этого так же, как ожидали и мы. Это правильно. Подвергать лишней опасности такую популярную группу было бы ужасной ошибкой. — Правда, я не знаю, — мужчина подошел к нам, но на пол сесть не решился, — на метро вы точно не поедете, может, такси? — Я могу их подвезти, — подала голос Лиза, вытаскивая из кармана длинной куртки связку ключей. — У меня же папа таксист, у него машина на девять человек. — Спасибо, я позже отдам тебе деньги за бензин, — кивнул директор, оглядывая корейцев. — Хорошо, что они не брали с собой кучу вещей, хотя, там вряд ли что-то уцелело в отеле. — Я пока пригоню машину, — Лиза поднялась на ноги и пошла к выходу, пока я в двух словах объяснила ребятам дальнейшие действия. Пока Лизы не было, я нашла в комнате для персонала кучу оставленных ненужных вещей — шапки, кепки, платки и даже пара моих медицинских масок, которые я носила, чтобы не заразиться от вечно чихающих туристов. Парни тут же натянули это всё на себя, чтобы их точно никто не узнал. Правда, страх того, что их могли ждать уже там, начинал душить. Наверное, когда будем подъезжать всё же позвоним в полицию. Снаружи послышался звук подъезжающего автомобиля, и мы вышли, рассаживаясь по местам. Путь до аэропорта проходил молча, Лиза тихо рассказывала мне о том, что почти закончила одну часть нашего с ней проекта, и этот факт хоть немного помогал мне не упасть духом окончательно. Когда мы были практически на месте, подруга резко затормозила, и все будто бы ожили, оглядываясь по сторонам. Аэропорт был окружен полицейскими машинами, и краем уха мы услышали о террористах и заложниках внутри. Живот аж скрутило от страха. — И… что теперь? — девушка перевела на меня глаза, пока ребята в ужасе смотрели на рассыпающийся на глазах шанс спокойно покинуть страну. Я тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок, хоть и получалось туго. Решение пришло само собой и я, выдохнув, попыталась улыбнуться. — Мы едем ко мне в гости, — громко оповестила я парней, которые тут же уставились на меня. — Вас точно не найдут в старой деревне. Это единственный выход, пока не приедет ваше руководство, раз нам так не везет. — Не везет?! — Юнги, казалось, подавил истеричный смешок. — Нам вообще есть смысл думать о дальнейшей жизни? — Успокойтесь, говорю же! — я из последних сил держала себя в руках. — Я хочу вам помочь! Хочу спасти! — У нас нет выбора, — Джин пожал плечами, осматривая остальных. — Если мы останемся здесь, то… — Именно поэтому вы здесь не останетесь! — решительно кивнула я, обращаясь к подруге. — Поехали в дом моей бабушки. Не задавая лишних вопросов, она вырулила на другую линию дороги и направилась к выезду из города. На улице начался дождь, который сморил нас всех сном. *** — Приехали, — раздался над ухом раздраженный голос Лизы, и я нехотя открыла глаза. Подняв голову с плеча Намджуна, я увидела, что тот тоже проснулся, и, глянув сначала в окно, а после на нас с подругой, принялся растирать затёкшее из-за меня плечо. — Прости, я уснула… — Ничего, — отмахнулся парень, — тут все уснули. Я обернулась, чтобы посмотреть на задние сидения. Прямо за нами Ви и Чимин спали на Чонгуке, да так крепко, что не слышали наших разговоров, и разговоров Шуги с Хосоком, на коленях которых развалился и едва слышно посапывал Джин. Глянув снова в окно, я сморщилась, смиряя взглядом немногочисленные ветхие домики впереди. — Если ты забыла, мой дом находится совсем с другой стороны, нам дальше надо ехать. Девушка уже не слушала меня и заглушила мотор, выползая наружу и тут же чертыхаясь. — Да не проедем мы дальше! — наконец, отозвалась она. — Дождь прошёл и то, что мы называли дорогой, в конец размыло! — Намджун-хён, выпусти меня, пожалуйста, — попросила я, и парень вышел из машины, глядя на меня как-то удивленно и испуганно одновременно, явно желая что-то сказать. Разбудив прохладным воздухом всех спящих красавцев, он тут же сморщился от того, что его туфли оказались в грязи. — Ну, — я осмотрелась вокруг, прикидывая, сколько уйдёт у нас добираться до бабушкиного дома. — Двадцать минут будем топать по говну и грязи, наслаждаясь свежим деревенским воздухом. — Хёном девушка не может назвать другого парня, — протянул Чимин, потягиваясь на солнце, как котёнок. — Эм…почему? — искренне удивилась я. — Это странно, ты же не парень, — продолжил Чонгук, выпуская ругающегося Тэхёна на улицу. — Знаешь, Вика, когда нам сказали, что Россия не самая развитая и красивая страна мы не поверили, что это так, ведь уже видели фотографии Петербурга и были в Москве, — аккуратно начал Джин. — Да, теперь верите, — хохотнула я. — Я вас прекрасно понимаю. Но других вариантов у нас нет, машина тут точно никак не проедет. — А вы не боитесь её так кидать? — Юнги сложил руки на груди, скептически оглядывая местность. — Да нет, чего вдруг? В деревне даже дома открытыми оставляют, когда уходят когда-то, потому, что все всех знают. Ладно, давайте не будем терять времени и поскорее пойдём. Собственно, сам поход занял достаточное количество времени не просто потому, что бабушкин дом был на отшибе, а потому, что пробираться на каблуках или платформе по размокшей грязи было очень сложно. Казалось, что мы прёмся по какому-то болоту, бесконечному и дурно пахнущему домашней скотиной. Парни так совсем, кажется, мысленно распрощались со своей обувью, которую будет сложно привести в порядок после такой вот адской прогулки. И вот, когда дом моей бабушки наконец-то показался на горизонте, мы услышали звук выстрелов, и громкие крики. — Нас нашли! — испуганно прикрикнул Чимин, и тут же упал на землю, закрывая голову руками. Мемберы мгновенно последовали его примеру. Мы же с Лизой, хмуро переглянувшись, устремили свой взор на старый домик-землянку, из-за забора которого выглядывало сморщенное, уже серое от старости лицо деда. Глаза его, пусть уже и практически слепые, горели яростью, а руки, так кстати трясущиеся от слабости, сжимали двустволку. — Грёбаные япошки! Я отомщу вам, твари! Отомщу за всех! За брата моего Тимошку, за сестру Зойку, и за пса, которого вы, мрази поганые, сожрали, тоже отомщу! — Дядь Мить, это мы, — крикнула Лиза, и тот, наконец, опустил оружие. — И с нами корейцы. — Да какая разница, чёрт вас, девки, дери?! Все эти узкоглазые мрази виновны! Все! Дед явно сорвал голос, и теперь сгорбился, пытаясь откашляться. Пока он отвлёкся, я тут же похватала за руки парней и скомандовала бежать и не оглядываться. Бежали мы минут пять без передышки, пока не упёрлись носами в забор дома, что и был нашей целью. Пытаясь отдышаться, я открыла калитку и ввалилась во дворик, сама себя благодаря за то, что два года назад я всё же наняла рабочих, которые уложили весь двор каменной плиткой. — Кто это был? Почему…хаа…кошмар какой… Почему стрелял в нас? — Дядя Митя, — устало выдохнула я, отпирая дверь. — Ветеран русско-японской войны. Он вас за японцев принял, контузило его тогда, много родных потерял, теперь как азиатов видит, так сразу за ружьё хватается. Повисло напряженное молчание, когда мы вошли в дом. Сбрасывая ботиночки, я обернулась на парней. Не знаю, что смутило их больше, дед, которому уже чёрт знает сколько лет, или же обилие ковров. На стенах, на полу, на потолке их разве что точно не хватало. — А вы, русские… по стенам ходите? — протянул Чонгук, и я едва не залилась смехом. — Почему у вас ковры на стенах? — Это было модно, — пытаясь не заржать в голос ответила я, и заглянула в бочку с водой, что стояла в прихожей. Воды оставалось не очень много, но надо будет всё равно сходить к колодцу, а то все будем ходить грязные и высушенные. В момент, когда я вспомнила о наполнении своего желудка, он заурчал, напоминая о себе. Звук оказался достаточно громким, и я тут же почувствовала, как краснею до кончиков ушей. На моё удивление животы остальных присутствующих, будто сговорившись, продолжили эту мелодию, вгоняя всех в состояние милых помидорок. — Так, Вик, займись едой, а я пойду в подвале подремлю, и поработаю потом, — фыркнула Лиза, и удалилась. Я же с ужасом понимала, что мы ничего из еды не брали, а я так вообще не брала денег, одни карточки в кошельке, как и у Лизы, собственно, я уверена в этом на все сто процентов. У парней же спросить про наличие рублей в карманах было бы началом анекдота. — Что-то не так? — Тэхён увидел моё замешательство, когда мы проходили в основную комнату. Я дождалась, пока парни рассядутся по стульям, креслам, займут скрипучий диван, и подошла к окну, пытаясь одновременно подобрать слова и что-то придумать. — Ну, думаю, мы и так все поняли, что голодные до ужаса, — начала я, оглядывая ребят. — Сами понимаете, в той стрессовой ситуации, что была ночью, никто и подумать не мог о том, что нам надо закупиться едой на эти дни. А сейчас я понимаю, что у меня в кошельке одни банковские карты, которыми тут, в единственном на всю деревушку, магазине, не расплатиться. Повисла тишина, и я, отвернувшись к окну, уже хотела предложить парням высказать свои идеи, как вдруг единственный возможный выход из ситуации пришёл ко мне сам собой. — В общем, чтобы не сожрать кого-то из своих, у нас нет другого выбора, — я вновь развернулась к мемберам, прикусив губу. — Мы полезем в соседский огород. Я думала, что сейчас на меня посыпятся обвинения о том, что воровство — это плохо, и они никогда таким заниматься не будут, однако, переглянувшись, парни просто молча встали и пошли к выходу. Переборов ступор вперемешку с приятным удивлением, я побежала за ними, предусмотрительно надевая на ноги кирзачи. Глядя на жалобные моськи ребят, я шумно выдохнула и пошла рыться в чулане, благо, бабушка у меня любила беречь разную резиновую обувь, даже испорченную. В итоге половина была в резиновых сапогах, а другая половина в калошах. Я, за время подбора обуви, успела переодеться в штаны и старую толстовку. Переборов дикое желание сфоткать в таком виде парней, мы всё же вышли из дома, и я повела их к дыре в заборе. Протиснув голову на чужую территорию, я увидела спящего пса, который, к сожалению, не был на цепи, но сейчас лежал совершенно у другой части огорода, и задёрнутые шторы на окнах. Что ж, хозяев либо нет, либо спят и точно с задёрнутыми шторами нас не засекут. Полностью протиснувшись сквозь забор, я обратилась к ребятам: — Делайте всё очень тихо, ладно? Далеко от забора не отходите, чтобы мы все могли быстро удрать. Итак, нам нужна картошка, капуста, морковь… короче, что видите — то и хватаете. Я подождала пока парни залезут на чужую территорию и раздала всем указания, а сама стала следить за псом. Вроде, всё проходило гладко, и, когда уже они возвращались с грязными руками, полными овощей, как Намджун, который шёл одним из последним, поскользнулся на грязи и с тихим вскриком рухнул задницей в мокрую землю. Пёс тут же открыл глаза, подскочил и рванул в нашу сторону. Мы побежали что есть мочи к забору. Первым в дыру влетел Ви, да, именно не пролез, а влетел, потому, что парень явно забыл о том, что протиснуться через неё было тяжело. Пока Чонгук с Хоупом, наплевав на всё, перелезали через забор, в дыру просочилась и я, а за мной Чимин с Намджуном. Шуга, который был дальше всех, со всех ног бежал к нам. Парни опустили ему руки с забора, чтобы тут же поднять его наверх, собака настигала с невероятной скоростью, то и дело пытаясь схватить парня за тощую задницу. Наконец, когда Юнги был уже совсем рядом и подпрыгнул, чтобы схватиться за руки Чонгука, пёс прыгнул вместе с ним и вцепился в ногу, отрывая кусок штанины. А после все услышали выстрел, и Шуга взвыл от боли. Забирая парня, ребята тут же потащили его в дом. Я ничего не могла понять, ведь крови, слава богу, не было, нога цела, и задница тоже… Твою мать! — Чём он стрелял? Почему у него нет крови, но… — Солью, — в шоке произнесла я, когда мембера положили на живот, осматривая его зад. — Так, нужна вода. Много воды, той, что в бочке, будет мало. — А зачем? — Надо посадить его в таз с тёплой водой, так соль выйдет. И воду менять каждый час, чтобы наверняка ничего не осталось. Так, в чулане вёдра, Лиза проведёт вас до колодца, я пока с ним останусь… да и готовить начну, зря что ли рисковали? Пока все разошлись за вёдрами под тихие всхлипы Юнги, я спустилась в подвал, где моя подруга что-то уверенно вырисовывала. По мере своего приближения к ней, я чувствовала себя полнейшей идиоткой. И сейчас она узнает, почему. — Лиза, ты проведёшь ребят к колодцу? Надо воду набрать. — Угу, — она сделала последние штрихи и отложила альбом. — Ты чего такая напуганная? — Юнги попал сосед солью в пятую точку, пока мы у него на огороде овощи пиздили. — А зачем вы туда вообще ходили? Тут же целый склад после твоей бабушки остался из тушенки и макарон, да солений всяких, забыла, что ли? — Блять, ну, если я полезла в огород, то конечно забыла! — вскрикнула я. — Блин, мне пора прийти в себя. — Давно пора, — кивнула подруга, и стала подниматься по лестнице. — Ну, времени много займёт поход к колодцу, придётся обойти дом дяди Мити, а то там уже ребятам не солью в жопу попадут. Я нервно хихикнула, и, отдав корейцев в не самые нежные руки на земле, набрала в жестяной таз воды и принялась её греть, параллельно начищая овощи. Шуга, как истинный мужчина, даже не плакал, лишь всхлипывал и, когда пытался двигаться, давил в себе болезненные стоны. Когда вода достаточно нагрелась, я поставила таз на пол, и кивнула на него парню. Тот сначала скуксился, мол, прям тут не сяду, но я уверила его в том, что поворачиваться к нему я не собираюсь, да и некогда мне будет — готовить надо. — Воды, правда, на один раз хватит, когда она остынет, станет больно. Парень зашипел, когда присаживался в таз, но этого я не видела, честно отвернувшись. — А их долго не будет? — Не знаю, часа два, наверное, они в обход пойдут, чтоб их снова тот дед ненормальный не пристрелил. Пока над нами повисло напряженное молчание, я спокойно нарезала овощи. Из того, что тут они нагребли, мог получиться вполне себе сносный борщ, тем более, что я нашла тут даже соль и перец. Нет, кормить их макаронами с тушенкой мне не хотелось. И не потому, что мне было жалко, а из безопасных соображений, ведь, узнав парни о том, что зря я их, в общем-то, гоняла по чужому огороду, особенно бедный Шуга, то у меня были все шансы не проснуться утром. — А ты кто по профессии? — вдруг нарушил тишину Юнги, и я вздрогнула, порезав ножом палец, тут же кривясь от боли. — Не повар, даже не надейся, что я приготовлю что-то божественное, — хмыкнула я. — Да я просто спросил, — я услышала, как тихо плеснула вода и парень снова зашипел. — Остыла уже почти? — обеспокоенно спросила я, чуть не повернув к нему голову, вовремя себя одёргивая. — Вообще я акушер-гинеколог. — Что? — Ну, знаешь, такой человек, который помогает женщинам родить, делает кесарево, и даже аборты, — как ребенку стала объяснять я, отправляя овощи в кастрюлю. — Я понял, но почему, имея такую престижную профессию как врач, ты работаешь простым экскурсоводом? — Потому, что в нашей стране работать экскурсоводом престижнее, чем врачом, — грустно вздохнула я. Пока ребята не вернулись с водой, мы просто молчали. Шуга изредка возмущался тому, что вода уже остыла, и от этого становится только больнее, но поделать я ничего не могла. Когда борщ был сварен, я нашла заварку для чая и решила хоть немного обмануть желудок. Поставив чайничек на плиту, я услышала просьбу Шуги о чае, и достала две чашки из тумбы. Заварив чай, я взяла одну чашку себе, а другую поставила на столешницу, туда же переставляя готовый борщ, который уже стал остывать. Правда, во время этого процесса я едва спину себе не сорвала, кастрюля была на десять литров, как раз для такой большой компании, как у нас сегодня. — Я выйду с другой стороны, ты пока встань и возьми чай. — Угу. Пройдя в соседнюю комнату, которой была столовая, я обрадовалась нужному количеству стульев, большому, очень любимому моей бабушкой дубовому столу, и параллельно обрадовалась ребятам, которых видела в окне. Вскочив со стула, я пошла в кухню, совсем забыв о том, что оставила там Юнги без штанов, и, увидев открывшуюся мне картину, вскрикнула и умудрилась вылить на себя чай. Пока мозг пытался осмыслить происходящее, я просто молча пялилась на открывшуюся мне картину, улавливая краем уха голоса парней. Мин Юнги. Сейчас. Сидел. В кастрюле с борщом. Понимая, что я не успею задать нужные мне вопросы и получить на них ответ до того, как войдут сюда остальные, я просто пробежала мимо, оставляя чашку на столе, и открыла дверь. Парни были уставшими, каждый тащил по ведру, а то и по два, воды. Меня порадовало, что Лиза была с пустыми руками, и я улыбнулась своим мыслям о том, что они настоящие джентльмены, раз не позволили тащить ей воду. — А почему ты мокрая? — спросил Джин, вошедший первым. — Потому, что… Я не успела договорить, как в дверном проёме появился Шуга, на ходу застегивая молнию на брюках. От ребят послышались удивленные возгласы, пока Лиза тупо пялилась на нас, пребывая в состоянии шока. Наверное, такого же сильного, как и я пару секунд назад. — Что-то странно, вы не думаете? Вика в мокрых штанах, Юнги застегивает свои, — удивленно протянул Чимин. — Да-да! — Хэй, что произошло между вами, а? — Хосок пытался нас подколоть, однако, ни ему, ни мне сейчас смешно не было. — Так, хватит дурачиться. Есть я приготовила, так, что тащите два ведра в ванную, остальные выливайте в бочку. И руки помыть не забудьте! От моего тона, больше похожего на голос строгой воспитательницы в детском саду, ребята тут же разбежались кто куда. Лиза же пошла за мной, наблюдая за тем, как я сперва пристально разглядываю борщ, а потом разливаю его по тарелкам. — Почему тарелок-то семь всего лишь? — Мы пока вас ждали уже поели, — бросила я, размышляя над тем, что после такого ни я, ни Юнги точно этот борщ есть не будем. — А мокрая я была потому, что чай разлила на себя. — Да поняла я уже, — Лиза села за стол, придвигая к себе тарелку. Через пару минут вернулись и остальные, в коридоре что-то бурно обсуждая, однако, после того, как вошли в комнату, тактично замолчали и расселись по местам. — Ну… приятного аппетита, — протянула я, когда они приступили к еде. Шуга подавил рвотный позыв, и, пока все были заняты поглощением пищи, я пригрозила ему пальцем. — Ой, такое интересное сочетание, и вкусно, — первым прокомментировал Ви, и остальные поддержали его мысль под мой облегченный вздох. — Ладно, я пока воды наберу для Юнги, — тут же удалилась я, и парень потопал за мной. Кажется, мы оба больше никогда не сможем смотреть им в глаза.