***
– Ну, наконец-то! Сколько можно тебя ждать? – услышал я издали резкий голос офицера Сленд Кэррот, подходя к Блоку Селестии. Возле него стояла крепкого телосложения кобылка с золотистым солнцем на куртке и с силой удерживала в своих ногах сопротивлявшегося Варлайка обзывавшего ее мятежницей, предательницей и еще парочкой непристойных выражений, которые я, пожалуй, не стану здесь упоминать. – Забирай своего чокнутого старика, и передай его внучке: что если я еще раз поймаю его около нашего блока, то посажу на месяц в тюрьму! Ты меня понял? – Ох, Сленд, ты такая милая, когда сердишься, – с ложной игривостью проворковал я, аккуратно перехватывая старичка своим телекинезом. – И как так получилось, что у тебя все еще нет жеребца? Или раньше он был, а потом ты его прибила? – Не остроумно, "веселый пони". Заканчивай со своими шутками и катись отсюда. Вы двое действуете мне на нервы, – прорычала кобылка, на чьей мордочке было четко написано: «Разорву в клочья и голову на кол насажу». – Ну, хорошо, мы уйдем, только не забудь принять свое успокоительное, а то еще ненароком загрызешь кого-нибудь, – подмигнув, пошутил я и, видя, что Сленд сегодня явно не в духе, чтобы обмениваться остротами (то есть такая же, как всегда), быстренько подтянул к себе старика Варлайка и аккуратно повел его в сторону нашего блока.***
– Гадкая бестия, приспешница солцезадой предательницы Селестии! Почему ты позволяешь ей так обращаться со мной? Ведь я герой! Участник войны против зебр! – Ну-ну, все в порядке, генерал. Она была с вами очень вежливой и терпимой (и это при ее то, боевом характере), и никак вас не обидела. И да, – мягко, но с нажимом прибавил я, – не "солнцезадая", а поднимающая солнце принцесса Селестия. – Которая предала, нашу спасительницу принцессу Луну и вероломно заточила ее на луну! – живо отозвался старик Варлайк, возмущенно постукивая тростью по стенам и метко запуская ближайшую к нему банку из-под бобов в лежащее на боку ржавое ведерко без дна «Гол! – подумал я». – Однако, она наша Богиня, поэтому прошу вас, проявите к ней немного уважения, – все так же спокойно продолжил я, помогая старику переступить через особенно большую мусорную кучу на пути (состоящую наполовину из шприцов наполовину из банок из-под газировки). – Не забывайте, что она сестра принцессы Луны, которая наверняка ее очень любит и, старается сделать все возможное, чтобы помочь своей старшей сестре осознать свои ошибки. – Если та когда-нибудь их поймет, – раздраженно ответил старик, не унимаясь в своей ненависти к аликорну, которую он никогда в своей жизни не видел. – Некоторые пони просто неисправимы, и их уже ничто не изменит! Как, например тебя Джек Стаборн (я вздрогнул, услышав свою фамилию, которую не очень-то любил, потому что мне всегда казалось, что она не соответствует моему характеру)! – Вместо того чтобы поддерживать нашу истинную принцессу и "стоять горой" за свой блок, ты все время упрямишься и хочешь, чтобы все мы объединились и забыли о том как эти негодные пони из Блока Селестии нам досаждают. – Ну, вы же знаете, как говорят мудрые пони: «Худой мир лучше доброй ссоры». И поэтому, я искренне хочу, чтобы мы все, вместо того, чтобы драться, наконец-то помирились. Забыли о том, что одна из принцесс предала другую и начали мирно сосуществовать и помогать друг другу, – с этими словами я аккуратно подхватил старика своей магией и помог ему спуститься по ступенькам на этаж, где он жил. – Уверен, принцессы бы это одобрили, – торжественно заключил я, открывая дверь в его комнату и помогая ему усесться в любимое мягкое кресло. У Варлайка было довольно мило. Ну, для казармы со стенами увешанными копиями оружия всевозможных видов и одинаковыми плакатами с принцессой Луной, конечно. В углу у него стоял старый армейский сундук с символом боевого батальона Биг Макинтоша (героя войны и живой легенды пожертвовавшего собой ради спасения принцессы Луны), а посреди комнаты наш инженер сделал для Варлайка настоящий шедевр – красивый оформленный под слоистый камень (при помощи листов железа) электрический камин, работающий от ближайшей розетки и добавляющий дополнительную атмосферу комфорта в комнату старого пони. К этому камину было пододвинуто глубокое, мягкое кресло, рядом с которым стоял кофейный столик с бронзовым граммофоном на нем. – Ох, малый, ты неисправим, – тихо пробурчать наш старый вояка, степенно скрещивая задние ноги и закутываясь в лежащее на кресле одеяло. – Кстати, пока ты не ушел, не окажешь мне одну услугу? – с этими словами он подобрал зубами со столика запечатанный конверт и протянул его мне. – Это: крайне важное и очень секретное донесение, которое нужно срочно доставить указанному адресату, и мне нужен кто-нибудь быстрый и надежный, кто мог бы его отнести. Например, ты, боец. Ну как, поможешь старику? – Конечно, генерал, буду рад взяться за эту чрезвычайно важную работу, – с улыбкой произнес я, отдавая ему честь, и забирая телекинезом письмо. – Но, генерал, – тут же прибавил я, – это письмо написали вы, и оно адресовано… вам? Разве вы уже не в курсе, что в нем написано? – Ну, разумеется, нет, боец! – тут же гордо возразил старичок, прижимая передние копыта к груди. – И не узнаю, пока оно не будет мне доставлено. А теперь иди, и берегись вражеских шпионов, они пойдут на все что угодно, чтобы завладеть информацией, которая хранится в этом письме! – Конечно, генерал, – с понимающей улыбкой ответил я. – Я не допущу, чтобы враг завладел этим конвертом, – после чего вышел в коридор. Постоял там пару минут, с интересом наблюдая, как все те же жеребята теперь играли то ли в пожарников, то ли в садоводов (бегая друг за другом с леечкой в зубах) и, придав себе более-менее серьезный вид, постучался в дверь. – Войдите! – отозвался генерал. – Доброе утро, сэр, вам пришло важное донесение с фронта! – громко, по-военному сказал я, протягивая ему его же конверт. – Рад доложить, что во время его доставки, никаких серьезных происшествий не случилось. – Хорошо сработано, боец, – удовлетворенно произнес Варлайк, забирая свой конверт и пряча его под одеялом. – Я прочту его позже, а теперь иди, и охраняй периметр нашей базы. – Да сэр, слушаюсь, сэр! – вновь отдавая честь, сказал я, с улыбкой глядя на этого забавного и милого старичка и думая, как было бы здорово, если бы все его чудачества были такими же тихими и спокойными. А чудачил он много и в последнее время очень часто, но к счастью ни одна из его проказ еще не создала ни нам, ни Блоку Селестии никаких серьезных неприятностей, разве что раздражала особенно темпераментных и сердитых кобылок.***
– Привет, Джек. Ну, и как там дела у нашего генерала? – спросила моя начальница Лэджи Райт – белая единорожка с яркой фиолетовой гривой, когда я вернулся назад. – О, привет, Лэджи, – поприветствовал я ее, водружая шлем на вешалку и усаживаясь на свое рабочее место. – Ну, что я могу сказать? Дела у генерала такие же, как и всегда: всюду шпионы, враги на каждом шагу и злая принцесса Селестия следящая за ним день и ночь. – Да, старик не меняется, – цокнув языком, сказала кобыла, – хорошо еще, что эта стерва Сленд не сделала с ним ничего плохого. Когда мне позвонил их начальник охраны, я решила, что трубка вот-вот взорвется от его криков. Эти солнцезадые с каждым годом становятся все заносчивее. – Ага, заносчивее и наглее, – согласился я, открывая стол и доставая оттуда оставшиеся у меня со вчерашней смены полпакетика со сладкими «Лунными камешками» (карамельками которые продаются только в нашем блоке) и, подцепив парочку зубами с наслаждением начал покачивать их у себя на языке. – А ведь когда-то они учили нас терпимости и ненасилию. Если, конечно, верить историям миссис Конви. – Или точнее, обучали нас быть слабыми и не способными противостоять им, если они вдруг решатся напасть, – отозвалась Лэджи, поднявшись с кресла. – И, как тебе, конечно известно, за последние три месяца у нас увеличилось число стычек между блоками, где зачинщиками всегда оказывались именно они. Их охрана ежедневно нападает на наших жителей и конфликтует по любому мало-мальски значимому поводу, словно им уже невмоготу наше присутствие. – Подойдя к моему столу, она аккуратно прислонилась к его краю и, посмотрев мне прямо в глаза, неожиданно спросила: – Как думаешь, не означает ли это начало войны? – Скорее всего, нет, – сказал я, отправляя очередную фруктовую конфетку себе в рот. – Эти ребята, конечно, слишком много себе позволяют, но вряд ли они решатся на что-нибудь серьезное. – Ты так думаешь? А вот я не уверена, – резко бросила Лэдж, отходя от стола и приближаясь к закрытой стойке с вооружением, где висело табельное оружие нашей охраны. – Сегодняшний эпизод лишний раз доказывает, что эти пони не хотят идти с нами на мировую, и в случае чего будут первыми кто достанет оружие из кобуры. Так почему бы нам не защитить себя, и не лишить их возможности ударить первыми? – она пару раз постучала по прикладу дробовика, словно намекая каким образом, мы должны это сделать. – Лэджи, – серьезно произнес я, убирая сладости в ящик стола и выпрямляясь в кресле (атмосфера начинала потихоньку накаляться), – я знаю, к чему ты клонишь, и мой ответ по-прежнему: «Нет». Нет, Лэджи, я не хочу в открытую враждовать с Блоком Селестии, если только они сами не нападут на нас первыми. Слушай, я верю тебе, и понимаю, что ты хочешь защитить наших жителей от беды, но мы не можем развязать конфликт между блоками. Охрана должна быть примером порядка и надежности, а не безрассудства и хаоса. Если оба блока, будут воевать между собой, могут пострадать невинные пони. Поэтому, я против этой задумки. – На случай если ты не заметил, блоки уже воюют. И пока мы мирно отпускаем их шпионов без единой царапины, они возвращают нам наших граждан в синяках и увечьях! – Лэджи перешла на повышенный тон. – Каждый день, хулиганы гнобят наших жеребят и гоняют их в общей столовой. Каждый день, стариков избивают и сажают в тюрьму за праздное шатание по коридорам, а в туалетах домогаются до кобылок! И, ты думаешь, что мы не воюем? Или тебе просто наплевать на наш блок? – Мне не наплевать, – спокойно, но твердо произнес я, тоже поднявшись из-за стола. – Я очень люблю наш блок и живущих в нем пони и буду делать все возможное, чтобы защитить их, но война ни к чему хорошему не приведет. Прошу, давай не будем начинать старый спор. Наше стойло и так уже пережило немало беспорядков, но блоки всегда находили в себе силы преодолеть взаимную неприязнь и решали проблемы исключительно мирным путем. Я уверен, что мы сможем что-нибудь придумать, чтобы сократить число инцидентов в коридорах, но сделать это нужно мирно и без войны, хорошо? А теперь, давай успокоимся и просто вернемся к своей работе? – Ну, что ж, Джек, хорошо, – холодно произнесла она, как-то странно на меня посмотрев. – Очень жаль, что ты так думаешь. А ведь я надеялась, что ты окажешься поумнее и сможешь меня понять. – Все будет хорошо, Лэджи, вот увидишь, – глубоко вздохнув, сказал я (в последний раз мы с ней чуть не подрались, когда обсуждали этот вопрос). – Просто дай нашим пони немного времени и рано или поздно они найдут способ жить дружно. – Да, скоро все будет хорошо, – тихо повторила она, возвращаясь к своему столу и доставая оттуда маленький синий мешочек. – Кстати, сегодня у нас двадцать второе мая, а значит, пора рассчитаться с тобой за работу. Вот, держи, ты хорошо поработал в прошлом месяце, и смотритель велел выделить тебе сорок два жетона. – Ого, вот так сюрприз! – радостно воскликнул я, забывая о неприятном разговоре и подхватив мешочек телекинезом, потряс им в воздухе. Маленькие металлические жетоны весело зазвенели внутри. – Спасибо, подруга! Честное слово, не ожидал такой щедрости от нашего смотрителя. Похоже, что сегодня я наконец-то смогу сходить в кино, взять упаковку энергетиков и съесть сразу три упаковки «Звездных батончиков» за раз, не выбирая между ними что-то одно и не вставляя слово «или». – Конечно, Джек, развлекись, как следует, ты это заслужил, – кивнула Лэджи, о чем-то глубоко задумавшись, и судя по ее виду, мысли были не из приятных, однако я не обращал на это никакого внимания, всецело поглощенный обдумыванием того, на что я буду тратить эти жетоны. Пожалуй, стоит рассказать о них поподробнее. В нашем стойле еще с момента закрытия существовала своеобразная поощрительная система. Любой пони вне зависимости от его обязанностей всегда мог рассчитывать на бесплатные завтрак и обед, а также предметы первой необходимости (такие как зубная паста или туалетная бумага с зайчиками). Но если он хотел получить что-то еще, ему нужно было, как следует потрудиться, чтобы заработать жетоны, которые были у нас чем-то вроде валюты и выдавались как награда за наиболее выдающиеся достижения в работе. Этими жетонами мы расплачивались за разнообразные товары и услуги. Например, их можно было потратить в торговых автоматах с вкусностями. За три жетона выдавался энергетический напиток, а за четыре можно было взять коробку с кексами или конфеты. Вход в кинотеатр тоже был платным, и за пять жетонов можно было несколько раз сходить на идущие там фильмы. А если вам хотелось посмотреть что-нибудь "погорячее", нужно было потратить целых десять жетонов за один билет на закрытый ночной сеанс для взрослых. Словом, это был очень хороший способ убедить наших жителей, работать как можно лучше, а также сократить потребление ограниченного числа не выращиваемых продуктов, которые рано или поздно подошли бы к концу, и нам пришлось бы рассчитывать только на фермы гидропоники и свежие овощи и фрукты, что там росли.***
– Дрынь-дрынь! – громко зазвучал звонок из динамика над моим ухом, и автоматический голос произнес долгожданную фразу дня, которую я ждал уже целый час: – Перерыв! Всем пони, работающим в утреннюю и полуденную смены просьба пройти в общую столовую на завтрак! – Наконец-то, завтрак! Сегодня я съем сразу четыре фруктовых пирога! – громко озвучил мои собственные мысли офицер Кантер Трот, у которого смена начиналась с десяти часов утра (правда, я подумал всего лишь о трех скромных тортиках). – Давай, Джек, айда наперегонки! Кто прибежит последним – должен будет выпить упаковку просроченных сливок. – Ха, даже не надейся выиграть! Победа будет за мной! – приняв вызов, отозвался я, вскакивая с места и устремляясь за уже выбежавшим из комнаты Кантером. – Ну, нет! Я всегда побеждаю! – с азартом крикнул он, попытавшись толкнуть меня в бок, когда я поравнялся с ним, но ему это не удалось. Я быстро отскочил назад, изогнулся и резко прыгнул, проскочив прямо над его головой, а затем рысью ускакал вперед, в сторону приветливо поднятой двери столовой. Еще один миг и я уже был там, слегка вспотевший и со съехавшим набок бронежилетом, но при этом честно победивший в этой гонке. – Ладно, ты победил. Похоже, что сегодня мне придется пить эти сливки, – со смешком произнес, подбегая Кантер. – Вообще-то, я не настаиваю. Если конечно ты сам не хочешь отведать этот тверденький йогурт, – весело заявил я, по-дружески ткнув его копытом. – В этом деле ведь главное не победа, а то количество пирожков, что мы съедим, придя сюда первыми. – Ха-ха, ты прав, друг, – поддержал он меня, беря в зубы поднос и приближаясь к горке аппетитно благоухающих пирогов с вишней. Ах, старая добрая столовая, как же я люблю здесь бывать! Нет, вы только не подумайте, что я какой-нибудь местный обжора, для которого столовая это дом родной, хотя, что тут скрывать я тот еще сладкоежка. И мне повезло, что я не такой толстячок как наш Брыкинс, а не то нас давно бы уже стали называть "лунными пышками-плюшками" (сладкими пончиками, что продавались у нас в блоке и шли парой в одной упаковке), и считать самой большой угрозой для всего съестного. Нет, дело не в еде. Просто в столовой, всегда собиралось много народа, и здесь можно было увидеть не только моих соседей, но и пони из Блока Селестии, которые в обычное время сидят у себя и лишь изредка показываются в коридоре. Конечно, они не очень-то любили общаться с нами, но ко мне, большинство пони, обычно относилось терпимо, и многие из них даже прислушивались к моим словам, когда я предлагал всем помириться и начать жить дружно. Сейчас, впрочем, столовая была практически пустой: всего пара охранников из Блока Селестии их водопроводчик, несколько наших граждан и одетая в купальный халат и накопытники-уточки миссис Майнт, считающая себя королевой стойла. Мы с Кантером, взяв по паре кусочков пирога (он вишневых, я с персиком и клубникой) и налив из большой соковыжималки свежий апельсиновый сок, решили позавтракать на втором этаже, чтобы помимо вкусностей насладиться еще и красивым видом на столовую. А столовая у нас действительно была красивой, многоуровневая с тремя навесными переходами, и множеством запоминающихся уникальных рисунков и предметов. На первом этаже стояло несколько разноцветных столиков раскрашенных в виде солнца с правой стороны и полной луны с левой. Стены возле них тоже были покрашены: справа было нарисовано яркое солнце и стоящая на его фоне принцесса Селестия с улыбкой наблюдающая за играющими на лужке жеребятами, а слева восходящая в темноте луна и спящие в маленьких деревянных домиках или любующиеся на звезды из подзорной трубы пони, над которыми пролетала принцесса Луна, тянущая за собой ночное небо. Между столиками стояла открытая кухня с расположенной вокруг нее барной стойкой, где наши повара совместно готовили всем нам еду и разливали напитки (похоже, что только здесь можно было увидеть хоть какую-то тень доверия между блоками). Сейчас там суетились наши повара из Блока Луны и подавали всем приходящим посетителям свежеиспеченные пирожки и тортики. На втором этаже, где сейчас были мы, в центр помещения выступали два больших балкона в виде белоснежных башенок замка, и на них стояли длинные общие столики со скамейками. За один из них мы и сели, с комфортом откидываясь на спинку скамьи и принимаясь за пироги. – Фа, фот это я понифаю пифоги! – сказал с набитым ртом Кантер, откусывая сразу половину, от своего куска. – Сразу видно, что их испекла миссис Варм, – прибавил он, прожевав. – Только ей под силу сделать из теста и парочки фруктов такую вкуснотищу. – Агась, а потом повторить это еще несколько раз, – согласился я, доедая свой первый кусочек и как салфеткой вытирая его корочкой начинку у рта. – В такие моменты, поневоле чувствуешь себя как дома. – Ха, так мы же и есть дома, Джек, – отозвался Кантер, принимаясь за вторую порцию. – Мы оба родились в этом стойле и поэтому смело можем считать его своим домом. – Не совсем. Да мы родились здесь, но оно нам скорее не дом, а что-то вроде временного жилья. Я имею в виду настоящий дом, ну знаешь – красивый деревянный домик, окруженный живой изгородью, крыльцо на котором можно посидеть и, любуясь ясным солнечным днем, уплетать свежий пирог с клубникой. – Хм, – мой напарник медленно перевел взгляд на картину на стене, – так вот ты о чем. Ну да, в таком доме я бы и сам был не прочь пожить, но с другой стороны, кто знает, что там теперь творится за нашей шестеренчатой дверью: Эквестрия как на этих картинках или разрушенный бомбами ад, где давно уже все исчезло. Слышал же, что говорил мистер Роу? Он твердо уверен, что мир полностью уничтожен и теперь за дверью есть только тьма и пустошь и лишь здесь мы можем чувствовать себя в безопасности. – Слышал, слышал, а однажды даже видел, как он носит ПипБак на хвосте и называет нашего смотрителя инопланетянином, – улыбнувшись, ответил я, откидываясь назад и прикрывая глаза. – Если ты веришь в такие сплетни, то почему же тогда не доверяешь и миссис Майнт, которая уверяет, что гремлины крадут ее тапочки? – с этими словами я многозначительно посмотрел в сторону одетой в халатик пони. – Лично я думаю, что все это враки, и что Эквестрия по-прежнему существует. А может даже, там живет она… – Кто? Та розовая пони из детской книжки? Брось, Джек, ты же взрослый жеребец, и давно уже должен был вырасти из этих сказок. На самом деле ее не существует. – А я говорю, что она настоящая, – возразил я. – Ты же не забыл тот урок истории про довоенную Эквестрию? Она была Министром Морали и помогала принцессам во время войны с зебрами. А еще дарила жеребятам подарки на день рождения и проводила всем веселые вечеринки. Это не просто кобылка – это чудо! – Ага, но ведь это было давно. Сто с лишним лет назад. Так что эта твоя Пинки, скорее всего уже умерла от старости, даже если войны на самом деле не было. На твоем месте, я бы уже забыл обо всех этих глупостях и подыскал себе нормальную кобылу. Скажем, Бонни Лаф, которая к тебе неравнодушна. – Не равнодушна, – согласился я, – но мне не нужна Бонни Лаф, потому что она вовсе не та кобыла, которая могла бы… – Ой-ой, осторожно, Джеки, похоже, что здесь назревают проблемы, – неожиданно перебил меня Кантер, вставая из-за стола и указывая копытом куда-то вниз. Там, двое охранников из Блока Селестии зажимали в угол одну из наших уборщиц, пожилую миссис Спун и, судя по их резким движениям, они явно хотели с ней не поболтать. – Я пойду первым, а ты прикрой меня, если один из них попытается зайти сбоку, – отстегивая кожух на своей дубинке и спускаясь вниз по лестнице, сказал я Кантеру. – Похоже, что эти два недоумка опять взялись за старое. – Хорошо, Джек, будь осторожен, – коротко кивнул он, отходя к правой стене и тоже доставая свою дубинку. – Эй, ты! Да, ты! Я к тебе обращаюсь, старая метелка! – громко выругался один из этих мордоворотов Боб Стамптед – земной пони, одетый в светло-золотистую броню с солнцем и в шлем с поднятым забралом. – Ты видимо совсем не понимаешь намеков, или попросту глухая, раз опять начала бродить около кабинета нашего смотрителя, особенно после того как он лично велел тебе держаться от него подальше! Что ты там вынюхивала, а? Шпионила за ним? – Я просто убиралась в коридоре, – прижимая хвост, произнесла несчастная пожилая единорожка, держащая телекинезом дрожащий поднос и с ужасом глядя на приближающихся к ней жеребцов. – Там было очень грязно, и я решила прибрать весь тот мусор, что валялся там повсюду. – Ага, и при этом начала почему-то с нашего конца стойла, а не с вашего, – недобро ухмыльнувшись, перебил ее второй жеребец-единорог черного цвета с серыми пятнами на морде – Кинк Хук. – Довольно вранья, скажи правду, что ты там делала? – с этими словами он дубинкой выбил висевший около нее поднос с едой. Единорожка испуганно всхлипнула. – Клянусь Луной, я просто хотела убраться там, а начала от вас, потому что рядом с вашей стороной есть отверстие для сброса мусора, и мне было легче начинать оттуда, – со слезами на глазах пробормотала она, упираясь крупом в угол, куда ее завели. – Не смей нам врать, – зловеще спокойным тоном произнес Боб. – Или ты немедленно расскажешь нам, что ты там делала, или мы арестуем тебя и отведем в камеру, – он недобро хохотнул, прижимаясь к ней чуть ли не вплотную. – И там ты на своем дряблом крупе узнаешь, что мы делаем со шпионами. – Прошу вас, я не шпионка! – заплакав, крикнула она, закрывая глаза. – НЕ, СМЕЙ, НАМ, ВРАТЬ! – громко и медленно повторил Боб, замахиваясь дубинкой для удара. – Эй, тупоголовый! Если хочешь пригласить даму на свидание, то почему бы тебе не начать с цветов и коробки с конфетами, а не размахивать перед ней своим жалким огрызком? – крикнул я, приближаясь к этим уродам, чтобы отвлечь их от бедной единорожки. – Уйди отсюда, "веселый пони". Это не твое дело. Эта тварь подслушивала за нашим смотрителем, и у нас есть все основания задержать ее и допросить в нашем изоляторе, – злобно буркнул через плечо Боб. – А вот тут ты не прав, приятель. Это как раз мое дело защищать наших граждан, от таких типчиков как вы. Тем более если им угрожают и предъявляют столь необоснованные обвинения. На вашем месте я бы сейчас быстренько извинился перед этой пони, которая вам в бабушки годится, а потом немедленно убрался отсюда, – громко отпарировал я, копытом дернув Боба к себе. Он был намного крупнее и коренастее чем я, но мне было все равно, никто не смел, нападать на старую миссис Спун. – Да ну? А что будет, если я скажу, что не стану ни перед кем извиняться и никуда не уйду? – отдернув мое копыто, прошипел он. – И что ты сильно пожалеешь, если немедленно не уберешься отсюда сам? – Да, что ты будешь делать, "веселый пони", если мы никуда не уйдем? Попросишь нас удалиться, но уже более вежливо? – поддержал его Кинк, выпуская миссис Спун из свои копыт и поворачиваясь в мою сторону. – Ну, раз уж тебе так интересно, – протянул я, незаметно вытаскивая телекинезом свою дубинку и перемещая ее вбок, – я буду вынужден набить вам обоим ваши наглые морды, а затем по очереди мокнуть их в самый грязный унитаз. – И, видя как у Боба от этих слов глаза кровью налились, с усмешкой прибавил: – Как вам такая перспективка? – Довольно поганая, – рыкнул он, угрожающе нависая надо мной, – для тебя! Потому что сейчас лишь приказ моего смотрителя отделяет тебя от того, чтобы не быть размазанным по стенке. Он нервно втянул воздух. – Значит так, или ты немедленно уберешь отсюда свой наглый круп, или я его так изувечу, что ты больше не сможешь на нем сидеть! – Мой круп? Оу-оу, притормози-ка, Боб. Ты что хочешь теперь меня пригласить на свидание? С извращениями и поркой? Прости, но ты не в моем вкусе, тем более что твоя подружка Кинк этого не одобрит, – улыбнувшись, кивнул я в сторону его напарника, заранее готовый к тому, что за этим последует. – НУ, ВСЕ! Я СПУЩУ С ТЕБЯ ШКУРУ! – заревел Боб, пытаясь лягнуть меня передними копытами, но я быстро увернулся и с размаху заехал дубинкой по его незащищенному шлемом носу. Боб взвыл от боли и снова попытался ударить меня копытами, за что получил пинок от моего напарника, который ловко зашел сбоку и никем незамеченный вклинился в драку. Боб медленно осел на пол. – АХ ТЫ КУСОК НАВОЗА! ДА Я ТЕБЕ БАШКУ ОТОРВУ!!! – заорал Кинк, вцепляясь зубами в плечо Кантера и опрокидывая его на пол. – Держись я иду! – крикнул я, пытаясь оттащить Кинка телекинезом, но был остановлен резким ударом в живот, а затем кто-то здоровый с силой отбросил меня прямо на один из "солнечных" столиков, который с треском сломался. Это был Боб, он уже пришел в себя, и теперь яростно набросился на меня сверху, нанося удары по голове. – Ну, а как ТЕБЕ такая перспективка!!! – приговаривал он после каждого удара (не знаю, что было хуже, его удары или омерзительная вонь изо рта), пока я не отбил очередную атаку своим ПипБаком и со всего маху не заехал ему лбом в зубы. Фу, какая мерзость! Мой рог угодил ему прямо в левую ноздрю и теперь на нем словно склизкие веревки повисли его липкие сопли! – О, Луна, – прокашлявшись, произнес я, отступая на два шага в сторону, – ну почему у тебя так мерзко воняет изо рта? – АРХ, ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ УЖЕ! – тяжело дыша, рявкнул он, с размаху ударив мне по плечу своей крупной ногой. Морщась от боли, я тут же прыгнул на него и, ухватив копытами за шею, метко запустил в сторону барной стойки, прямо в свежеиспеченный кремовый торт. – Вот, покушай-ка десертик! – крикнул я, и бросился за ним следом, но в этот момент к нам со всех сторон подбежали другие охранники из обоих блоков, прибежавшие на шум драки. В мгновение ока они нас расцепили и оттащили в разные стороны.***
– …а затем, проигнорировав безопасность простых жителей, спровоцировал драку в общей столовой. В результате чего были нанесены травмы двум охранникам из Блока Селестии, сломан обеденный стол и уничтожено кулинарное изделие миссис Варм из взбитых сливок и крема, – вслух зачитывала мне рапорт о произошедшем Лэджи Райт, пока я прикладывал к синяку под глазом мешочек со льдом. – Все было немного не так, мэм, – попытался вставить слово Кантер, потирая укус на плече (ну и зубы же у Кинка, даже бронежилет прокусил). – На самом деле это они на нас напали, после того как мы заступились за… – …в это время офицер Кантер Трот трижды ударил служащего Кинка о стол, тем самым нанеся ему серьезную травму головы и сотрясение и набив большую шишку на лбу, – еще громче продолжила читать Лэдж, стараясь заглушить оправдание Кантера, – в результате чего Кинк был срочно госпитализирован и отправлен в лазарет Блока Селестии. – Это все вранье, Лэдж! – возразил я. – Кинк сам ушел к себе в блок, никто его никуда не госпитализировал. И потом, такому дуболому как он нужно гораздо больше трех ударов по голове, чтобы у него могло что-нибудь сотрястись. – Господа, – закончив читать рапорт, громким поучительным тоном произнесла Лэдж, кладя папку на стол, – у меня просто нет слов. Своей выходкой вы не только умудрились сломать стол и испортить чей-то там тортик, но еще и крупно подставили весь наш блок. Теперь эти солнцезадые будут требовать от нас компенсации, и чтобы успокоить их, мы обязаны будем пойти им на встречу. Я ужасно в вас разочарована, и что еще хуже: наш смотритель тоже разочарован. – Да ради всего святого, Лэдж! – воскликнул я, вставая со стула. – Они напали на миссис Спун, хотели ее побить, задержать по смехотворному обвинению в шпионаже, а мы решили ее защитить! И мы теперь еще получается и виноваты? – Миссис Спун, отказалась давать показания. Поэтому ваша версия о том, что на нее напали, никак не подтверждается. – Естественно, ведь они ей угрожали, а миссис Спун не самая храбрая пони в нашем стойле, – притопнув, сказал я. – А как же другие свидетели? – поддержал меня Кантер, от возмущения стукнув больной ногой по столу и тут же со вздохом поджав ее под себя. – Никто в столовой ничего не видел, – сухо ответила наша начальница. – Разве что миссис Майнт, которая рассказала мне про злых крабо-пони кусающих порхающую в воздухе бабочку и двух морских коньков прыгающих у первых на голове, но сами понимаете, ее показания, вряд ли кто-то воспримет всерьез. – Ну, конечно, никто не захотел свидетельствовать против двух здоровенных амбалов, которые только и делают, что нападают на всех пони, а потом под липовыми предлогами допрашивают их у себя в камере! Неужели им снова все сойдет с копыт? И никто ничего не сделает? – чуть ли не в отчаянии возопил я. – Ну, именно это я и говорила тебе сегодня утром, пока ты пытался убедить меня в том, что все проблемы можно решить тихо и без насилия, – многозначительно подняв бровь, сказала Лэдж. – Это особый случай Лэдж и ты это знаешь. Эти типы все равно начали бы драку, и ни за что бы, ни отстали от миссис Спун, если бы мы не вмешались. – Однако теперь эти типы во всем обвиняют вас и их аргументы весьма убедительны, а вот доказательств того, что это они во всем виноваты, у меня нет, поэтому я, к сожалению, вынуждена с ними согласиться и направить начальнику их охраны официальное извинение с просьбой замять это дело. – Но… – чуть ли не хором, произнесли мы оба с Кантером. – Простите ребята, но в данной ситуации у меня полностью связаны ноги. И если вы не хотите чтобы вас выгнали из охраны и перевели на утилизацию отходов вам лучше забыть об этом и немного успокоиться. Я вам верю, но все доказательства, к сожалению, свидетельствуют против вас. Свободны. – Арх, ну почему в столовой нет ни одной видеокамеры? – недовольно пробормотал про себя Кантер, выходя за дверь. – Потому что столовая – нейтральная территория и там категорически запрещено вести мониторинг за деятельностью пони из другого блока, – услышав его, официально-показным тоном сказала Лэдж. – Ну и дела, – со вздохом произнес я, направляясь вслед за Кантером.***
– Вот же дерьмо! Разлягай меня Луна! Терпеть не могу эту безмозглую дуру Лэдж! Как она вообще посмела обвинить во всем нас?! – ругался Кантер, пока мы шли с ним назад в свои комнаты. – У нее не было выбора, – ответил я, хотя и сам в это не верил. – Эти остолопы расписали все так, будто бы мы напали на них первыми, а наши свидетели побоялись сказать правду. В общем, все как обычно: овцы в кусты, а собак грызут волки. – Волки говоришь?! Да я бы и сам загрыз этого урода Кинка! Попал он, видите ли, в госпиталь. Ха, надеюсь, ему там поставят неверный диагноз и сделают лоботомию! Только боюсь, что я все равно не замечу никакой разницы, ведь у него мозг размером с горошину! – А у Боба с фисташку, – подмигнув побаливающим глазом, поддержал я друга. – Эх, боюсь, что эти бандиты опять выйдут сухими из воды. А нам останется лишь надеяться, что наша начальница не будет распинаться перед их смотрителем и выставлять нас больными на всю голову. – Ну да, а может, мы действительно больные, раз решили, что нас потом похвалят, за то, что мы исполняем свой долг? – покапывая пол от возмущения, прибавил Кантер. – Но, мы же ни о чем не жалеем, верно? – с улыбкой произнес я. – Конечно, нет, и если потребуется, повторим это снова! «Помогать ближнему своему и бить дураков, вот что жаждет наша кровь! Сперва мы защитим невинных, а потом отведаем тортиков дынных!» – поддержал меня Кантер, произнося наш жеребячий лозунг (в школе мы просто обожали тортики с дыней) и по-дружески стукнул своим копытом по моему. Мы с Кантером много лет были добрыми друзьями. Он, как и я хотел помогать другим пони и защищать их от проблем, но предпочитал это делать более напористо. – Доброй ночи, Кантер, – попрощался я с ним, подходя к своей двери (комната Кантера была на другом конце этажа). – Доброй ночи, Джек. И пусть тебе приснится твоя… эээ… ну та, розовая пони. – Пинки Пай, – напомнил я. – Ну да, в общем, до завтра, – с этими словами он пошел дальше, а я чуток задержался в коридоре, думая, что раз уж сегодняшний день выдался на удивление паршивым, то нужно его разбавить чем-то бодрящим, и я даже знаю чем. Подойдя к «Торгомату-3000» висящему возле моей двери на стене я с интересом пробежался взглядом по лежащим там коробкам и баночкам. Ага, а вот и то, что я люблю. Опустив шесть жетонов в прорезь, я пару раз нажал на картинку с банкой. Из автомата с тихим стуком выпало две баночки энергетика, которые я тут же подхватил телекинезом. Напиток назывался «Nightmare lite» и на нем была изображена гарцующая принцесса Луна в синих доспехах на фоне звездного неба, а ниже написано: «Почувствуй вкус ночи, и разбавь свои кошмары чем-то прохладным». – Именно так я и поступлю, принцесса, – пообещал я нарисованной Луне, поигрывая баночками в воздухе и энергично пританцовывая на месте, а затем направился в свою комнату. Там я снял с себя комбинезон (легким движением запустил его в стенку), скинул с копыта ПипБак и, поставив одну банку на пол, с удовлетворенным вздохом улегся с другой на кровать. Бережно взял книжку со сказками и, открыв ее в произвольном месте произнес: – Привет моя милая пони, я снова тут, и мы можем вместе отправляться навстречу приключениям.***
– ТУК! ТУК! ТУК!!! – нарушив тишину ночи, загромыхали тяжелые удары по моей двери. Я медленно открыл глаза и, щурясь, посмотрел в сторону будильника. Три утра! Ну что за издевательство! – ТУК! ТУК! ТУК!!! – Ай, ну что вы за пони, а? Разве так можно? Через три часа мне идти на смену, а вы меня будите! – дрожа от неожиданности и легкой прохлады после тепла под одеялом, сказал я, вставая с кровати и идя в сторону двери. – ТУК! ТУК! ТУК! – Сейчас открою, подождите, – возмущенно произнес я, нажимая на кнопку блокировки. – Ну, в чем дело? Что случ… – только и успел произнести я, прежде чем ко мне ворвались из ярко освещенного коридора наши пони-охранники и, прижав к полу, одели на ноги накопытники. – Что такое?! Что вы делаете?! – ничего не понимая воскликнул я. – Заткнись, подонок! Убийца! – кричали они, и прежде чем я успел что-то сообразить, один из них оглушил меня ударом пистолета по голове.***
– Да, смотритель, мы задержали его, и теперь он сидит в клетке, – медленно прохаживаясь вдоль тюремной решетки, говорила Лэдж в висящий рядом с ней коммуникатор. – Лэдж, что случилось?! Почему меня схватили?! – крикнул я ей, но в ответ услышал лишь раздраженное «цыц». – Да. Поняла. Подержим его здесь до утра. Хорошо. Будет сделано, смотритель. Конец связи, – закончила она разговор и, повернувшись ко мне с неприятной ухмылочкой, довольным тоном произнесла: – Ну, позволь мне поздравить тебя, Джек. Ты вляпался. – Что? О чем ты говоришь, Лэдж? – Нападение без причины на служащих из Блока Селестии уже само по себе тяжкое нарушение, но тебе, по-видимому, было этого мало. Что, думал, что никто ничего не узнает? – Что? Я не понимаю? – Оу, не понимаешь, да? Может, еще скажешь, что и офицера Боба Стамптеда убил не ты? – А? Боба? О чем это ты? Я, конечно, хорошенько его помял, когда мы дрались, но он был жив и вряд ли мог умереть от полученных травм. – Ага, и поэтому ты решил его добить, раз ему мало досталось в первый раз, да? – продолжила она, гадливо улыбаясь. – Подкрался к нему в темном коридоре, когда он дежурил и с особой жестокостью проломил ему череп. – Ты спятила, Лэдж! Я был у себя в комнате и мирно спал! – стукая по решеткам, закричал я, не в силах переварить весь этот бред. – Нет, приятель, это ты спятил. Ты напал на Боба и создал проблемы для всего нашего блока. Ты не мог простить ему обиду. И ты его убил. А потом оставил на месте преступления свою дубинку. Сам понимаешь – теперь тебе конец. – Какого Дискорда, Лэдж, зачем мне было это делать? А даже если бы это был я, разве стал бы оставлять оружие убийства на месте преступления? Пошевели мозгами, Лэдж, меня подставили! – Сомневаюсь, – все так же мерзко улыбаясь, говорила она, расхаживая взад-вперед. – Думаю, ты просто обронил ее и теперь не знаешь чем оправдаться. О, Джек, ты крупно облажался. Тебя ждет казнь. – Что? За что? Я не убивал его! – Убивал, не убивал, мне плевать. Это уже решат смотрители на суде, который состоится утром. Моя задача была задержать тебя, и я ее выполнила. Советую тебе хорошенько отдохнуть, ведь завтра у тебя будет насыщенный день. И с этими словами она, повиливая крупом, пошла к выходу. – Кстати, ты никогда не думал, почему мы такие особенные, Джек? – с неприятным смешком поинтересовалась она. – Нет, – обессиленно опускаясь на тюремную скамью, ответил я. – И почему же, Лэдж? – Потому что все, что другие пони делают зубами мы делаем телекинезом, – с этим словами она подняла в воздух завернутую в пакет с надписью «Улика А» дубинку. – После них повсюду остаются отпечатки зубов, по которым их в дальнейшем можно будет легко опознать, а после нас ничего нет. Ничего, что могло бы обличить нас, и поэтому… – с этими словами, она тихо рассмеялась, – …кто угодно может подставить нас и остаться при этом безнаказанным. Ну, если конечно, он сам будет единорогом, понимаешь меня, Джеки? – Ах ты, сука паршивая, это была ты! Ты это сделала!!! – негодующе закричал я, подбегая к решетке и бессильно протягивая копыта в ее сторону (мой рог был закован в специальный зажим, не дающий мне использовать телекинез). – Сделала что? Не понимаю тебя, Джеки. О чем ты говоришь? – и довольно захохотав, она, покачиваясь, вышла из комнаты, выключив свет, и оставив меня задыхающегося от обиды и ярости в темноте.***
– Джек! – раздался в темноте громкий шепот, и кто-то тихонько постучал по решетке копытом. – Кантер! – так же тихо отозвался я, вставая с койки. – Что ты тут делаешь? – Могу то же самое спросить и у тебя? Что ты наделал? Лэдж сказала правду? Это ты его убил? – Нет, Кантер, меня подставили. Это сделала Лэдж. – Лэдж? Зачем ей это? – Не знаю, но она обвинила во всем меня и теперь меня казнят, если я как-то не докажу свою невиновность. – Не получится, Джек, она уже представила доказательство их смотрителю, и тот настоял на том, чтобы тебя казнили, если мы не хотим начать войну между блоками. Сегодняшний процесс будет только для вида, а потом… ну ты понимаешь. – Значит, мне конец, – опускаясь на пол, обреченно произнес я. – И никто мне не поверит. Эх, видимо, я в чем-то провинился перед принцессой Луной, и это моя судьба. – Джек, – прошептал Кантер, включив подсветку ПипБака и посмотрев мне прямо в глаза, – скажи мне, что ты этого не делал. – Я этого не делал, Кантер, – сказал я, искренне посмотрев на него в ответ. – Я никогда не ладил с Бобом, но убивать его я бы не стал. И уж тем более не смог бы жить после этого, окажись все это правдой. – Я тебе верю, друг, – с облегченным вздохом сказал Кантер. В темноте зазвенели ключи, и через секунду он открыл дверь моей камеры. – И выведу тебя отсюда, все будет хорошо. – Что? Что ты делаешь? Не надо, Кантер! Нас же поймают! Лэдж совсем спятила, и может запросто сделать тебя моим соучастником. – Плевать. Я не дам казнить своего друга, – твердо сказал он, отстегивая зажим на моем роге. – Но, куда я пойду? Меня же быстро схватят! – Нет, Джек, не схватят, ты уйдешь отсюда. Уйдешь из стойла, и мы уйдем вместе с тобой. – Мы? – Да, Брыкинс тоже не поверил, что ты это сделал, и мы решили помочь тебе. – Ребята, вы с ума сошли, не стоит подставляться из-за меня, – от всего этого мне было немного неловко и страшно. На моих глазах блеснули слезы, при мысли, что мои друзья готовы рискнуть своей жизнью ради меня. – А, кроме того, чтобы выбраться отсюда потребуется два пароля от шестеренчатой двери. А они есть только у смотрителей. – Не только, Джек, – улыбнувшись, произнес Кантер и показал мне маленький листочек с цифрами. – Пароль от Блока Селестии у нас уже есть. – Что? – безмерно удивился я. – Как ты достал его? – Долгая история, но если вкратце: когда Лэдж и наш смотритель были в кабинете у ихнего, я их сопровождал. В какой-то момент они вышли в другую комнату, чтобы посовещаться, и я подсмотрел этот пароль у него на терминале. Старый дурень его даже не выключил когда ушел, а я уже знал, что тебе нужно будет отсюда бежать. – Ох, Кантер, – не веря в то, что все это, правда, я растроганно обнял его, – спасибо тебе друг, огромное спасибо. – Ладно, Джек. Сейчас нам не до сентиментальностей. Мы еще не сбежали, – коротко похлопав меня по плечу, сказал он. – Сперва нам необходимо раздобыть другой пароль у нашего смотрителя. А это будет непросто. Кроме того, меня могут в любой момент хватиться, ведь я ушел без разрешения со своего поста. Если Лэдж решила тебя подставить, то очень быстро сообразит, где меня искать. – Не бойся, друг, за паролем пойду я, а ты пока вернись на свой пост. Как только я его найду, то сразу же приду за тобой. Где ты дежуришь? – У лифта на нижние ярусы. Лэдж поставила меня там, а сама спустилась куда-то в технический отсек. Не знаю, что она там делает, но может вернуться в любую минуту. – Тогда бегом туда, а я пока схожу за паролем и припасами. – Об этом можешь не волноваться, – подмигнув, сказал он. – Брыкинс уже приготовил нам все необходимое. Три сумки с едой и водой ждут нас в пещерке возле двери. Я не знаю, конечно, что там, на поверхности, но на первое время нам хватит. – Ха, какие деловые заговорщики! – удивленно присвистнув, сказал я. – Но этого мало, нам может понадобиться еще оружие, если слухи о Конце Света верны. – Твоя, правда, друг, но мы же не можем… – запнувшись, попытался сказать он что-то, но я резко прервал его и заткнул копытом рот, в коридоре были слышны чьи-то шаги. – Ш-ш-ш… тихо, – прошептал я, и мы, замерев на несколько минут пролежали на полу, напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре. К счастью, кто-бы это ни был он прошел мимо и я, облегченно вздохнув, сказал: – Насчет оружия не волнуйся, я все возьму, а ты пока быстрее беги на свой пост, пока мы не попались. Давай, удачи! – И тебе, Джек! – коротко бросил он и, тихо прокравшись к двери, торопливо оглядел коридор и незаметно вышел. Не теряя времени даром, я быстро подошел к вещевым шкафчикам, достал оттуда несколько объемных седельных сумок, открыл их и начал торопливо складывать все, что казалось мне хоть сколько-нибудь необходимым. Я забрал несколько комбинезонов и по одному бронежилету на каждого из нас. Сложил бинокль, фонарики, фляжки, рации, карандаши и листы бумаги, а под конец запихал две новеньких аптечки и четыре бутылки с водой, которые нашел в нашем мини-холодильнике. Теперь нужно было взять оружие. Аккуратно выломав ломиком, который лежал у нас в ящике для инструментов замок на оружейном шкафчике, я начал спешно доставать оттуда патроны. Набив все сумки патронами (не битком, а так, чтобы их можно было, потом унести) и, прихватив несколько десятимиллиметровых пистолетов и пару дубинок, я подошел, наконец, к ящику с винтовкой и, не задумываясь, вскрыл ее своим ломиком. «Теперь все в точности как в моих мечтах о побеге, – мысленно сказал я себе, рассматривая красивый узор на прикладе и любуясь аккуратными изгибами на корпусе. В ящике лежали две коробки с патронами, их я тоже прихватил и положил к себе в сумку. – Ну вот, вроде бы все. Мне пора идти». Взвалив на себя сумки (хорошо, что я не пожадничал и не забрал все обоймы и пистолеты за раз, а то бы сейчас и шагу ступить не смог) я аккуратно выбрался в коридор. Быстро осмотрелся, прислушался. Никого, пора идти дальше. И так медленно крадясь и вздрагивая при каждом шорохе, я подошел, наконец, к своей комнате. Сперва у меня были опасения, что там возможно будет дежурить охрана, но на мое счастье у двери никого не было, похоже Лэдж была уверена, что я не смогу сбежать из камеры. Хах, она вечно меня недооценивала и никогда не верила в силу дружбы, а потому решила ограничиться лишь несколькими полицейскими ленточками, перегораживающими вход в мою комнату. Решительно их порвав, я зашел к себе и торопливо осмотревшись, стал прикидывать, что мне нужно с собой взять. В мою сумку пошла книга со сказками, пара пакетиков с конфетами, тетрадь для записей и ножницы. Сам не зная, зачем, я снял с полки бусы из крышечек, а потом надел свой ПипБак. Включив на нем локатор «Ушки-на-Макушке», я пару раз покрутил вокруг себя ногой желая убедиться, что никого рядом нет. И мне повезло. "Враждебных палочек" поблизости не было. Ну, я готов. В мою сумку больше ничего не влезет. Ох, как бы я хотел забрать с собой и свои поделки, ведь я вложил в них столько усилий, столько души. Но, к сожалению, это было невозможно. Особенно меня расстраивала невозможность взять с собой большую Пинки Пай, которая улыбчиво смотрела на меня из угла. Я подошел к ней и, поцеловав прямо в губы, произнес: – Прости любимая, но я не могу забрать тебя. Надеюсь, эти негодяи потом не сломают тебя и не выкинут в мусор. Мне очень не хочется бросать тебя тут одну, но выхода нет. Прощай и пожелай мне удачи. Еще раз, поцеловав ее на прощанье я, аккуратно запихал сумки к себе под кровать, и налегке, одевшись в свой комбинезон и нацепив на всякий случай кобуру с пистолетом, вышел в коридор. Было очень рискованно оставлять здесь все оружие, ведь в любой момент ко мне в комнату могли прийти охранники. Но и идти нагруженным тоже был не вариант, поэтому я твердо решил сперва добыть пароль от двери, а уже потом вернуться за снаряжением. Заперев свою дверь и запихав для вида ленточки в дверную щель (чтобы они выглядели натянутыми), я быстрой рысцой, стараясь не сильно цокать по железному полу, побежал к выходу в общий коридор. Проклятье! Мои копыта не просто зацокали, а начали буквально громыхать. Мне нужно срочно что-то придумать. О! На втором этаже, около двери в комнату миссис Майнт лежали четыре мягких накопытника-уточки. «Ха-ха, похоже, что гремлины сегодня снова украдут у миссис Майнт ее любимые тапочки», – весело улыбнувшись, подумал я, надевая себе на копыта этих желтых уточек. Эх, надеюсь, что старушка не сильно обидится. Теперь бежать было намного лучше. Уточки-накопытники хорошо поглощали шум, однако видок у меня был, наверное, тот еще. Ну, прям, как у убийцы-психопата, с нелепыми тапочками на ногах. Мне сразу же вспомнился фильм про клона-убийцу, который ходил в черном костюме с красным галстуком и использовал для своих незаметных убийств желтую уточку для ванны. Пробежав так все этажи, я вышел в общий коридор. Там было пусто. Так-так, теперь к кабинету смотрителя. Стоп! Что это за звук? У меня даже грива встала дыбом. Из общего туалета доносился какой-то странный шум. Охи и глухие удары. Всевозможные мысли о засаде и ждущих меня во главе с Лэдж охранников пронеслись в моей голове. Неужели они уже сцапали Кантера и теперь пытают его? Аккуратно выглянув из-за угла и тихонько подкравшись к двери, я расчехлил свой пистолет и, нажав на кнопку блокировки, резко выскочил в дверной проем, собираясь стрелять по ногам всем, кто посмеет броситься на меня. – А ну-ка, всем не дергаться! Или я… – громыхнул я, беря на прицел первых двух увиденных мною у раковины жеребцов. – Я… я? Я так и открыл рот от увиденного. Вместо засады и лежащего на полу связанного Кантера передо мной предстали два наших жеребца-подростка расположившихся возле дальней раковины в весьма кхе-хем… интимной позе. Один из них был земной пони Джар Пилл наш стажер-сантехник, одетый в кожаную куртку и красную бандану. Он мужественно восседал на Коллине Грине щуплом жеребце-единороге, который, выставив назад свой круп и подняв вверх хвост, передними ногами держался за ободок раковины. На мордочке у Коллина была косметика и макияж, в ушах торчали серьги, а одет он был в красное вечернее платье с длинным разрезом у правой задней ноги. Похоже, что я сорвал им их… кхе-кхем… свидание?! – Эм… эээ… – только и сумел произнести я, глядя на эту странную парочку. Они в свою очередь были ошарашены еще больше чем я, и теперь застыв, словно статуи растерянно смотрели на меня. – Хм… ну… о, хорошее платье, Коллин, – нашелся я и ляпнул первое, что пришло мне в голову. – Спасибо, – тихо сказал он, отстраняясь от раковины и поправляя на себе платье. – Эй, это ведь ты тот убийца? – опомнившись от потрясения, сказал Джар, с изумлением разглядывая мои тапочки. – Ну… – протянул я, не зная, что ему ответить. – Эй, а что это вы тут делаете? Устроили частную вечеринку для двоих? – Ну… – в свою очередь замялся Джар. – Эй, жеребчики, – произнес вдруг Коллин. – А может, притворимся, что никто ничего не видел? (хех, похоже, что перспектива быть застуканными пугала их больше, чем мысль о том, что убийца с пистолетом разгуливает на свободе). – Ну да, никто ничего не видел, – кивнув головой, согласился я. – Вот и хорошо, – по-кобыльи скрестив ноги, сказал Коллин. – Ага, хорошо… ну я это… пойду, – прибавил я, убирая оружие в кобуру и пятясь назад. – Только дверку, пожалуйста, не забудь закрыть, – попросил(а?) Коллин. – Конечно, – сказал я, нажимая на кнопку. Глубоко удивленный и все еще немного ошарашенный я пошел вперед, в сторону кабинета смотрителя. Обернувшись на прощание к двери (за которой, судя по звукам, жеребцы продолжили свое свидание) я весело улыбнулся, и демонстративно закатив глаза, двинулся дальше.***
– Что? Кто здесь? – раздался голос у меня за спиной. Я уже как раз нашел пароль от двери и, торопливо записывал его на бумажку, когда дверь позади меня открылась, и в темноту вошел смотритель. Щелкнул выключатель и мне в глаза ударил непривычно яркий после темноты свет. – Т-ты? – запнувшись, произнес старик Фастнел Строн – наш смотритель. – Я, – спокойно сказал я, выпрямляясь и обходя стол сбоку. Он развернулся и попытался сбежать, но я был к этому готов и быстро нажал телекинезом на кнопку у двери, закрыв ее. – Тихо, Фастнел, не шуми, – сказал я, прижимая его к стене и снова выключая свет (так что нас теперь освещал только экран на моем ПипБаке). – Я сейчас кое-что заберу и уйду отсюда. Не бойся, я тебя не трону. – Нет, все должно было пойти не так! Ты не должен был сбежать! Это не часть плана! – сопротивляясь и пытаясь вырваться, кричал он, пришлось его успокоить, слегка ударив копытом в живот. – Тихо, я же сказал что… плана? – тут же запнувшись, повторил я. – Какого плана? – Не надейся, я тебе ничего не скажу, – упрямо пробормотал он, сообразив, что проболтался и отвернулся от меня. – Да ну? Думаешь это разумно, не отвечать убийце на его вопросы? – произнес я, придавая своему голосу притворную жестокость и отвешивая смотрителю еще один удар на этот раз по голове. – Повторяю вопрос: что за план? И как я с ним связан? Отвечай! – Нет! – Говори, – повторил я, доставая пистолет и приставляя дуло к его виску. – Сам понимаешь мне терять нечего, поэтому я могу и выстрелить ненароком. Ну! Считаю до трех. Раз! (уставившись на пистолет, он тревожно выдохнул) Два! Тр… – Нет, не нужно! Ты все равно отсюда не сбежишь! Это была Лэдж, это она тебя подставила! – громким шепотом заговорил он, не отрывая взгляд от пистолета. – Это я и так знаю, – сердито сказал я, отвешивая ему еще одну оплеуху. – Лучше скажи, зачем она это сделала. Тишина. Новый удар, на этот раз посильнее. – Ааа, больно! Хватит! Нам нужен был кто-то виноватый! Потому что иначе мы не смогли бы развязать войну между блоками! – Войну? – повторил я, ухватив его магией посильнее. – Вы хотите развязать войну? Зачем? – Наш водный талисман. Все дело в нем, – сказал он уже охотнее, видимо поняв, что за каждое свое молчание будет получать очередную затрещину. – Два месяца назад наш инженер заметил, что водный талисман треснул. Не знаю, что с ним случилось, но его нельзя починить, а значит, скоро у нашего блока больше не останется питьевой воды. – И все? Из-за этого вы с Лэдж хотите начать войну и погубить жизни невинных пони? Разве не проще попросить помощи у Блока Селестии? Смотритель тихонько засмеялся и я, чтобы урезонить его, снова стукнул. – Попросить помощь у них? Ты серьезно? – сказал он, поморщившись от боли. – Неужели прожив с этими головорезами бок о бок ты так и не понял, что они нам не друзья? Эти солнцезадые, не будут помогать нам, они лучше дадут нам всем сдохнуть или за кружечку воды в день будут неволить и держать в рабстве! Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы весь наш блок был в рабстве у этих негодяев?! – Нет, но и убивать их ради воды я бы не стал! – топнув от возмущения, сказал я. – Ты не смотритель и не отвечаешь за своих граждан, а я должен! Мой долг как смотрителя сделать все возможное, чтобы спасти наш блок. Временами необходимо забывать о чувствах и делать то, что велит нам разум! Нельзя позволять чувствам управлять разумом! – торжественно сказал он, гордо подняв голову. – Значит, причина всему: разрушающийся водный талисман? И вы решили напасть на граждан Селестии и отнять их талисман? А чтобы никто ничего не понял, прикрываетесь нарастающей напряженностью между блоками? Но зачем вы подставили меня? – Ты был козлом отпущения вот и все. Ведь кто-то же должен был кинуть первый камень в их огород, и поэтому, мы с Лэдж выбрали тебя. Сперва я хотел подставить этого тюфяка Брыкинса, потому что от него все равно нет никакой пользы нашему стойлу, но потом Лэдж сообщила мне, что вы с Кантером не поддержите нас, если мы решим начать войну между блоками. Вы трое, бесхребетных идеалистов стали серьезной угрозой для нашего плана. Но Брыкинс обычный ленивый дурак и поэтому вряд ли кто-то поверит, что он способен на убийство, вот мы и решили взять кого-то из вас. И вчера днем вы дали нам отличную возможность для подставы, подравшись с этими тугодумами из Блока Селестии. После твоей казни мы собирались официально извиниться перед солнцезадыми и выставить твои действия как личную вендетту. Следующим должен был стать Кантер, решивший отомстить за тебя и убивший еще кого-нибудь из их блока, а уже потом они бы и сами на нас напали, и мы могли спокойно начать войну, имея стопроцентную поддержку со стороны всего нашего блока. У меня в голове все просто перемешалось. Я был буквально оглоушен нелепостью и одновременно в какой-то степени разумностью всего вышесказанного. Меня хотели подставить, чтобы начать войну. И все потому что, у нас испорчен водный талисман, и мы в ближайшее время можем остаться без воды. Нет, это неправильно! Какова бы не была причина, она не может оправдать то, что затеял этот выживший из ума старый негодяй. Он хочет начать беспорядки, развязать войну между пони! Чтобы они причиняли себе и близким боль и убивали друг друга! Нет! Нет! НЕТ!!! Он что совсем не понимает, сколько смертей за этим последует?! Он настоящий монстр! – Но теперь ты здесь, – неожиданно завершил он свою речь, надменно посмотрев на меня. – Ты убежал из камеры, подтвердив тем самым свою виновность, а теперь собираешься убить меня, потому что я застукал тебя у себя в кабинете. Ты уже не просто козел отпущения, а тот, кого будут ненавидеть все пони в обоих блоках, и преследовать до тех пор, пока не убьют. Но! Это не обязательно должно закончиться так, ведь мы можем прийти к разумному соглашению. – Ха, я правильно тебя понял? Ты сейчас хочешь сделать мне деловое предложение? – меня буквально покоробило от наглости и лицемерия нашего смотрителя. – Вот именно. Теперь, когда ты знаешь, зачем я все это затеял, ты можешь встать на мою сторону. – Да неужели, а как же мое обвинение, убийство, казнь? – Как я уже сказал, – ровным и спокойным тоном продолжил он, – у нас было двое козлов отпущения. А что если убийцей окажешься вовсе не ты, а Кантер? Он взял твою дубинку, убил ею Боба, прекрасно зная, что ты его ненавидишь и тем самым подставил под обвинение тебя. Мы, конечно, вначале подумали, что это был ты, но в последний момент поняли свою ошибку и задержали настоящего убийцу. Мы тебя освободим, выставим в глазах остальных как героя, а затем вернем обратно к спокойной и размеренной жизни. Что скажешь? – Ну да, ну да, вы описали это так красиво. Но у меня вопрос: что будет с Кантером? – То же что и со всеми кто нарушит закон. Он разоблаченный убийца и мы его казним. А потом, выставим в качестве мстителя уже Брыкинса, и никто ничего не узнает. Итак, что ты скажешь? Тебе выпал редкий шанс спастись из этой передряги, не упусти его! – Что я скажу? – упавшим от негодования голосом повторил я. Все во мне буквально булькало от ярости и злости. Я просто не понимал, почему еще не всадил пулю в эту морщинистую жалкую тварь, в это дерьмо, этого не-пони, который так легко играет с чужими жизнями и ставит их на кон, словно ставки в карточной игре. Нет, он не просто монстр, он настоящее зло! – Я скажу, тебе вот что, – и с этими словами я плюнул в его наглую и циничную рожу, – ты дрянь, выродок и подонок! Я никогда не предам своих лучших друзей и не смогу жить со спокойной душой, видя, как их ведут на расстрел из-за амбиций такого тирана как ты! – Ну, что ж, – на удивление спокойно протянул он, – в таком случае я могу сказать тебе только одно – ты умрешь. Ты не сможешь никуда убежать, и рано или поздно мы тебя поймаем, а потом пристрелим как бешенную собаку! – последние слова он злобно прошипел, похоже совсем позабыв о том, кто кого держит на мушке. – Тебе не спастись. – Ошибаешься старый дурень, – я убегу, а ты однажды сдохнешь и попадешь в тартар за все, что тут натворил. – Я спасаю жизни, я не монстр, – громко запротестовал он, снова начав брыкаться. – Тебе не понять этого, потому что у тебя никогда не было такой ответственности как у меня! Ты всего лишь жалкий молодой дурак, остолоп, безмозглый служака мечтающий о цветочках на лужайке и крупе розовый кобылы из сказок (о, он разбудил во мне зверя)! Ты, ничтожество и после твоей смерти никто о тебе и не вспомнит, а меня будут помнить вечно, как спасителя! Как того, кто прекратит эту жалкую войну между блоками и поможет пони жить в мире! – Мире, построенном на крови и чужих смертях! – возразил я. Меня трясло, я хотел его пристрелить. – Жертвы неизбежны! Кто-то должен умереть, чтоб остальные жили! Это закон жизни! – Нет, это закон тиранов, и ты один из них! Мне надоела твоя маразматическая болтовня, я ухожу! – Ты не сможешь уйти, я не допущу этого! А у тебя кишка тонка, чтобы выстрелить! – окончательно потеряв чувство страха, заявил он, исподлобья посмотрев на меня. «Все! Это последняя капля! Он заслуживает смерти! Я должен его убить!» – пронеслось у меня в голове, и я медленно передвинул свой пистолет, нацелившись ему в лоб. Несколько секунд я стоял, напряженно решаясь на поступок, который не хотел, но должен был сделать (в это время он нагло смотрел мне прямо в глаза и ухмылялся). Но потом, пони, настоящий добрый пони, который жил у меня внутри, сказал мне: «Нет! Стой! Не нужно этого делать! Его прогнившая душа не стоит твоей чистой, а Пинки Пай ни за что бы этого не допустила» И он был абсолютно прав. Глубоко вздохнув, я перестал целиться и опустил пистолет. – Ты прав, – спокойно сказал я, убирая ствол в кобуру, – я не стану тебя убивать. Он попытался что-то сказать, но я не позволил и пару раз со всей силы заехал ему прямо в наглую морду. Старик тут же свалился на пол. У него из носа пошла кровь. На полу валялось два выбитых зуба. Но он был жив. Я лишь отправил его в нокаут. – Всего доброго, смотритель, – сказал я, запирая дверь его карточкой, которую забрал с собой, чтобы он не смог выйти отсюда сам и телекинезом вырывая хлипкую панель управления со стороны коридора, чтобы ее нельзя было открыть снаружи. – Хороших вам снов. И коротко козырнув в сторону закрытой двери, за которой лежал обезвреженный монстр, я побежал назад в свою комнату за оружием. У меня теперь были пароль и стволы, а у Кантера с Брыкинсом провизия и вода. Мы были полностью готовы к побегу. Осталось лишь открыть дверь стойла.***
– Брыкинс, мы здесь, – прошептал я, приближаясь к выходу из стойла, где сидел в темном углу за бочонками наш толстячок. Около его ног лежали три упакованные сумки с провизией. – Ребята, наконец-то. А я уж думал, что вас поймали. – Если бы нас поймали, включилась бы тревога, но как видишь все тихо. Мы благополучно со всем разобрались, и нам осталось только открыть дверь и убраться отсюда, – тихим шепотом сказал Кантер, выглядывая из-за угла. – Сколько там охраны? – Двое. Да, только двое, из разных блоков, – сообщил Брыкинс. – Отлично и какой у вас план? – поинтересовался я, надевая свой бронежилет и нахлобучивая на голову шлем. – Ну, такой же, как и был – выбраться отсюда. О том, как разобраться с этими двумя я еще не решил, – пожал плечами Кантер, закидывая на спину седельные сумки и закрепляя зубами ремешки. – Хорошо, давай-ка подумаем, – сказал я, тоже надевая свои. – Я преступник и меня сразу же схватят, как только заметят. Ты покинул свой пост и твое появление здесь вызовет подозрение, особенно если учитывать то, как ты экипирован (две большие сумки и полное обмундирование к бою), а вот Брыкинс… эй, Брыкинс! Мне в голову пришел простой и в тоже время гениальный план. – Я кое-что придумал, но ты должен будешь провести отвлекающий маневр. – Джек, но… – растерявшись, пробормотал он. – Не бойся, – подмигнул я. – Все будет хорошо.***
– Реб-бята… как вы тут? Что под-дел… ик… делываете? – довольно правдоподобно изображая из себя подвыпившего, громко нараспев произнес Брыкинс приближаясь к часовым (чтобы он выглядел еще правдоподобней мы окропили его одежду сидром и дали в зубы бутылку). – А? Что ты тут забыл, толстяк? – тут же встрепенулась кобылка-охранница из Блока Селестии. – Я-то? Ну… старш… ик… старшие дали мне креплен… ик… ного… сид… сид… сидра, во! Да, сидра! И я его… ну… – Все ясно, Брыкинс, – морщась от отвращения, сказал наш охранник Лэкс. – Ты выпил сидра. Ну, так и иди отсюда, незачем нам тут с тобой… эй, подожди-ка, ты же в форме! Ты что выпил на посту? – Н… нет… я на службе буду только пос… ик… после завтра… а сегодня у меня вых-ходной! – Тогда почему же ты в форме? – придирчиво спросил Лэкс. – Ну, так, я же это… в ней смотрюсь просто шикарно! Ик! Кобылки обожают жеребцов в форме! Да? И он, покачиваясь, подошел к кобылке-охраннице. – Ай, отвали от меня, толстяк! Не смей дышать на меня своим перегаром! – брезгливо закричала она, отталкивая от себя Брыкинса и зажимая копытом нос. – Да что вы меня… все пихаете… я же не… ик… урод… какой-то… там… оу! Мне нужно пописать, ну-ка, одну минуту. А вот и гвоздь программы! Брыкинс медленно проковылял к панели открытия двери и стал делать вид, что хочет на нее помочиться. – Эй! Эй! Ты что, обалдел?! А ну-ка, прекрати! – закричал Лэкс и вместе с кобылкой бросился его оттаскивать, поворачиваясь ко входу в стойло спиной. – Сейчас! – громко скомандовал я, и мы с Кантером тут же запустили в незащищенные шлемом головы дежуривших пони наши увесистые сумки с провизией. Как я и говорил: простой и гениальный план. Они приземлились на них сверху, вырубили обоих и не причинили никакого вреда, разве что набили им парочку шишек. – Фух, не верится, что все получилось, – слегка дрожащим голосом сказал Кантер. – В какой-то момент я был уверен, что они на это не клюнут. Но все удалось, как нельзя лучше. Ты молодец, Брыкинс. – Спасибо, ребята, мне и самому очень понравилось, – гордым голосом сказал толстяк, подтаскивая ко входу наши сумки. – Это было даже забавно. Мы подошли к большой шестереночной двери, установленной в естественной пещере с камнями вокруг и свисающими с потолка сталактитами, среди которых висели тусклые электрические лампы и торчал шпиль открывающего стойло механизма. Рядом стояли ящики с инструментами и бочки со смазками и охлаждающей жидкостью. На небольшом постаменте с лестницей была панель управления дверью. – Вот она! Дверь в Эквестрию, – со вздохом восторга произнес я. Никогда прежде мне не доводилось подходить к ней так близко, потому что только дежурившие здесь пони, могли делать это, а меня никогда сюда не назначали. – Осталось лишь ввести пароли, и мы сможем наконец-то уйти! Достав оба листочка я, поочередно ввел записанные на них цифры во всплывающие строчки. А потом, судорожно сглотнув, нажал на большой рубильник рядом. На стенах пещеры замигали желтые лампочки, и зазвучала предостерегающая сирена. С громким шипением шарнирный стержень на потолке пришел в движение и, приблизившись к двери, стал со скрежетом ввинчиваться в большое углубление в ней, попутно вставляя в другие гнезда маленькие стерженьки с зажимами. – Тревога! Тревога! Несанкционированное открытие главной двери! – зазвенела в этот момент другая еще более громкая сирена, и мы трое подскочив от неожиданности стали озираться по сторонам. – Проклятье! Они, что установили еще одну сигнализацию на дверь?! – крикнул я, скидывая шлем и затыкая копытами уши. – А чего ты хотел?! Наши смотрители всегда были параноиками, что тогда, что сейчас! – заорал мне в ответ Кантер. – Быстрее, надо уходить! Сейчас сюда сбегутся все охранники стойла! – Тревога! Тревога! – продолжало раздаваться из динамиков на стене, пока неожиданно все не стихло. Похоже, что "тревога" уже всполошила всех кого надо, и теперь они направляются к нам. И правда, из коридора, ведущего вглубь стойла, начали доноситься крики, сюда бежали охранники сразу из обоих блоков. Позади нас раздалось шипение, стержень в последний раз коротко скрипнул и, с режущим уши скрежетом втянул дверь внутрь, а потом по специальной зубчатой дорожке откатил ее в сторону. Вот он выход! – Они здесь, они пытаются сбежать! – завопил один из единорогов-охранников и на бегу запустил свою дубинку в не защищенную броней ногу Брыкинса. – ААА!!! – закричал тот, падая и хватаясь за ушиб. – Брыкинс! Держись! – крикнул Кантер, скидывая сумки и бросаясь на подмогу, но к ним тут же подбежали сразу шестеро пони, и окружили их. – Ребята, нет! – испугался я и, собираясь последовать за Кантером расчехлил свой пистолет, делая пару предупреждающих выстрелов над дерущимися. Те стали отстреливаться в ответ. Одна из их пуль чуть не пробила мне голову (и зачем я, дурак скинул шлем?), вторая – влетела в пищевую сумку и оттуда полилась вода. – Джек! Беги! – заорал Кантер, отбиваясь от накинувшихся на него охранников. – Не надо геройствовать, беги! – Нет! – Беги!!! – Ты! Это ты убил Боба!!! Я лично пристрелю тебя! – услышал я знакомый голос Сленд Кэррот, подбегающей к панели управления. Она нажала на рубильник, и дверь, заскрежетав, стала медленно закрываться назад. Нет! Они не могут! В мою сторону продолжали лететь пули. Я не мог! Нет! Я, не мог бросить своих друзей! Ведь их убьют! Но если я не уйду их жертва, их помощь, все окажется напрасным. О, Луна! За что ты так наказываешь меня? Почему мне приходится принимать такое решение? Я бросился к уже наполовину закрывшийся двери, перекинул телекинезом через порог свои седельные сумки и, едва не попав под опасно сужающийся край, выскочил наружу. С громким стуком дверь стойла закрылась за моей спиной, надежно отделяя меня от моих друзей и моих преследователей толстым слоем стали. Заметка: Получен новый уровень. Новая способность: Безумное стойло – будучи выходцем из стойла-психушки вы словно магнит притягиваете к себе самых странных и даже безумных обитателей постапокалиптической Эквестрии. Не для слабых духом и не для слишком серьезных (@_@). Вы выбрали персонажа: Джека Стаборна Параметры S.P.E.C.I.A.L.: Сила: 6 Восприятие: 5 Выносливость: 4 Харизма: 7 Интеллект: 6 Ловкость: 4 Удача: 6 Базовые способности: Эксперт копытопашного боя – вы хорошо владеете навыками ближнего боя и легко можете драться голыми ногами или с использованием накопытников сразу с несколькими противниками. Сюда же входит и владение коротким холодным оружием. Стрелок-специалист – проведя немало времени в тире, вы неплохо умеете обращаться с легким стрелковым оружием и гарантированно попадаете из него во врага, когда он стоит рядом. Но вот при стрельбе вдаль ваша меткость становится ниже. Силовой щит новичка – будучи охранником в стойле вы обучались владению магическим силовым щитом. Мощности его пока что хватает на то, чтобы заблокировать атаку пьяного дебошира или отбить пулю из мелкокалиберного оружия, но и это уже весьма неплохо. Переговорщик – охраннику стойла (тем более, такому как у вас) приходится часто разбираться с насущными проблемами среди населения, используя в качестве довода во время конфликтов не только оружие, но и веские словестные аргументы, которые помогают его не доставать. Ваш навык красноречия повышен на 15%. Взломщик-специалист – старый мистер Тимбл опять заперся у себя в комнате? Никаких проблем ведь у вас есть шпилька! В навыки охранника помимо стрельбы и убеждения входит и такое полезное уменье как взлом замков. Вы можете взламывать все виды замков от, простых до, средних. Но вот сложные и самые сложные, вам пока что не по зубам. Ходячий справочник – вы изучили немало местной стойловской литературы и теперь знаете об Эквестрии почти что все. Вот только та ли это будет Эквестрия, когда вы выйдите наружу?