Pov: Пак Чимин
Сквозь отключенное сознание Чимин чувствовал приятное журчание автомобиля, это успокаивало, хотелось вечность так, безмятежно, спокойно и не просыпаться в эту чертову реальность. Только когда звук двигателя, стал похож на рычание зверя, Чимин понял что сейчас самое время. Самое время вернуться. Открыть глаза было почти непосильной задачей. Парень понимал что что-то не так, на момент когда Чимин проснулся, двигатель машины затих. Юнги покинул салон забрав с собой часть тепла. Парень съежился, мокрая майка неприятно прилипала к телу и вызывала дрожь. С реальностью, все становится хуже, мокрое тело дрожит от холода, волосы липнут ко лбу свисая тросиками, голова раскалывается от болезненных пульсаций, а нос до сих пор щиплет от воды. Внутри как будто все тонет и воду эту из легких уже кажется не откачать. Но в голове облегчение, Юнги снова его спас, он не дал ему утонуть, не дал расколоться. Слово « благодарность » здесь не сравниться с тем что чувствует Чимин, это нечто большее. На некоторое мгновение Чимин так и зависает в тишине с мыслями о том что дышит легко и свободно, будто вторую жизнь дали, но позже все рассеяться вновь, как утренний туман и желание жить вместе с ним тоже. В это самое мгновение Чимина оглушает крик. Сердце сжимается в ком. Парень поворачивает голову и в ту же секунду в его глазах воспламеняется та самая надежда, которая его нежила во сне. Дом, кофе и одеяло. Все это сгорает с сухими балками и деревом, кружащим вихрем поддаваясь ветру. Догорающие шторы извиваются как флаг, стекла почернели от золы, а дом постепенно рушится. Его дом. Перед домом полыхает старое пианино заклейменное чьей то кровью, в украшение ему на клавиши склоняется изумрудный цветок. А перед ним парень, павший на колени. Его мятные локоны поддаются порыву ветра, от красного свечения становясь огненными. Он тоже возгорается нервно мотая головой, сжимая камни к ладонях, пытаясь ухватиться за землю, которая уходит из-под ног. Падение неизбежно. Внезапно раздается резкий и громкий звук падающих балок, дом рушится полностью. Пожарные приезжают слишком поздно им уже не удастся спасти его, они могут подавить красное пламя в доме, но не пламя в душе Юнги. Чимин находит в себе силы выйти из машины и дрожащими ногами направляется к Чонгуку и Тэхену, которых увидел недалеко от дома. — Черт побери, козлы! — кричит Мин, слишком быстро поднимаясь с колен и налетая на одного сотрудника пожарной безопасности — Уже слишком поздно, какого черта вы позволили моему дому сгореть?! — не прекращает кричать Юнги, толкая его со всей силы. Опешивший мужчина медленно отходит назад, размахивая руками и говоря что — то успокаивающее. Ничего не помогает, Юнги разрывает ярость и сейчас ему все равно на ком он ее выплеснет, ему будет все равно, даже если это будет близкий человек. Он кричит, обращаясь к чему то несущественному, даже не к богу, а скорее к себе самому. Кричит "почему я?", а под глазами скапливается влага, которой он не позволяет вырваться наружу, подавляя криками. Думает что от этого ему станет легче, но все тщетно. Дерево горит быстро, рассыпаясь черным пеплом или же наоборот медленно, но в конечном итоге огонь угасает. Но в душе у него, гореть он будет вечность. Чимин видит в нем себя, почему-то считая что сейчас он чувствует все то что чувствует Юнги, потому что смотреть на него больно. Всегда он был сдержан, холоден и спокоен, чтобы не произошло, но сейчас Пак готов рыдать на взрыв, уловив хруст его рассыпающейся души. Сейчас он сломлен обстоятельствами, но Чимин считает что на самом деле все гораздо глубже, что из — за горящего дома Юнги бы не сломался настолько сильно, оголяя свои неподдельные чувства и выставляя на показ людям. Бушующие эмоции, которые вспыхнули в нем медленно, но прогрессивно исчезают под толщей льда его хладнокровия. Теперь все становится прежним, его холодный пустой взгляд, в котором острое отчаяние режущее Чимина на кусочки, стоит им встретится взглядами. Мгновенная смерть. Юнги мотает головой, скорее всего уже начиная ненавидеть свое слабое тело и нервы из — за проявления такой слабости как «слезы» А ведь Чимин и правда видел как тот отчаянно пытался подавить в себе это, но закрывая руками лицо — заплакал.Упал на колени, перед горящим домом, будто тяжелые оковы надели на ноги. Пламя медленно угасает, как и его взгляд, но внутри дьявольская борьба с самим собой. Будучи уже на ногах Юнги на время теряется в пространстве, со стороны выглядит жутко, он будто параноик, слышит голоса отовсюду и пытается отрицать то что говорят они ему. Мотает головой, отмахивается руками, когда Чонгук приближается к нему, чтобы успокоить. Старший просто отталкивает от себя всех кто к нему подходит и направляется к своей машине, сложив руки на капоте и опуская голову. — Чимин — вдруг произносит он, тихо, так чтобы только парень это услышал. — Что мне теперь делать? — от подходит ближе смахивая по прежнему мокрые волосы назад и смотрит неотрывно, ждет ответа. Чимин не уверен что ответ, его устроит потому что это очевидное « не знаю » прозвучит банально и глупо. Не то что сейчас хочет услышать Юнги. — Мы что-нибудь придумаем — говорит Пак, как можно увереннее, что бы мужчина напротив не разочаровался. — Закурить есть — после долгого контакта взглядом, обращается Юнги к подошедшему сзади Чонгуку. — Послушай хён…— начинает младший, но Мин сразу обрывает его. — Чонгук, все в порядке, принеси мне закурить — Твердит старший наблюдая за тем как Чонгук удаляется, чтобы принести ему сигарету. Прокурор молча уходит к Лим Сану и быстро возвращается протягивая белую трубочку и зажигалку. — Отлично — Юнги берет сигарету в рот и чиркает зажигалкой, в ту же секунду она начинает дымиться, кольцами верх. — Почему вы мокрые? — спрашивает младший оглядывая обоих. — Купались — коротко бросает Юнги, давая понять чтобы Чонгук больше не о чем не спрашивал. По взгляду старшего уже было понятно как он его достал. — Поговорим, когда будешь в себе —Коротко и грубо обрывает прокурор и развернувшись уходит. Юнги лишь молча наблюдает за принявшимся за расследования прокурором выпуская густой серый дым и поднимая уголки губ верх. — Когда еще увидишь такое, милиция, пожарные, прокуроры, начальник, у моего дома, бывшего дома — проговаривает мятноволосый, бросая взгляд на вымученного парня. — Чонгук точно поможет тебе с жильем — Чимин обнимает себя руками и садится на капот машины. — А ты? — поднимает одну бровь старший прокручивая в длинных бледных пальцах сигарету. — Я могу вернуться в свой дом — на это заявление Юнги лишь сухо усмехается. — Ты всегда от меня сбегаешь — мотает головой он и прикрывает глаза —Не стоит этого делать — тихо добавляет он. — Нет, я не сбегаю, я просто… — Просто винишь себя, просто тебе не удобно, просто ты идиот — перебивает Чимина Мин Юнги и улыбается. —Я не могу смотреть тебе в глаза после сегодняшнего — виновато говорит Чимин. — А ты постарайся — Юнги подходит ближе, выбрасывая окурок на землю и вплотную прижавшись к коленям парня. Почему-то они предательски начали дрожать и вовсе не от холода. Чимин чувствует как по телу пробегаются мурашки, когда холодные пальцы медленно очертовывают подбородок и ухватившись поднимают верх. У Чимин не осталось выбора и он поднял взгляд. Парень по новой тонет в этом взгляде, захлебывается не от воды, а от нехватки воздуха, глаза щиплет не от хлорки, а от того что не моргает, боясь за это короткое время упустить все что Юнги этим взглядом хочет ему сказать, боится закрыть глаза и никогда больше этого не почувствовать, ведь эти янтарные омуты загоняют его слабое сердце в бега. Щеки парня заливаются румянцем, потому что он слышит как его сердце бьется и боится что мужчина напротив тоже это услышит. А он слышит. Все прекрасно слышит и видит. Чимин чувствует себя больным, униженным, слабым. Находится рядом с ним невыносимо, от того что все чувства разом захлебывают, вихрь создают и ненависть там, и злость и вина и что — то светлое и яркое, что — то из воспоминаний, из прошлого, поэтому трудно. « А ты постарайся » « Я никогда не мог » Пак чувствует резкое, но легкое секундное касание его губ к своей щеке, после чего он уходит к прокурорам, будто бы ничего не было. Но это « ничего » мягко сказано. Умереть прямо здесь на месте хочется. Так будто все тело парализовало разрядом тока, а взгляд был прикован к спине старшего за несколько метров от машины. Чимин так и сидел на капоте с поджатыми коленками сжимая кулаки, а после медленно встал и сел внутрь, захлопнув дверцу и обняв себя руками. То тепло что отдавалось пульсацией сердечного учащенного ритма которое подступало к щекам окрашивая их в два тона ярче бледной посиневшей кожи и тянулось аж к кончикам ступней обратной волной обжигая кожу по новой с его уходом исчезло. Остался только холод, непривычный, не природный, а душевный. Без него действительно холодно, без него Чимин совсем забывает зашивать раны и увечия, потому что в его присутствии они заживают сами. Чимин был глуп избегая очевидного, запивая алкоголем, выбивая громкой музыкой и заполняя остаток светлого, темнотой и грязью. С ним этот свет — огонь, который не оставит ничего живого в Чимине, но без него этот свет погаснет принося тот же самый исход. У Пака с самого начала не было выбора, в каждом случае исход один. « Ты всегда от меня сбегаешь, только не стоит этого делать » Чимин опускает голову на руль и накрывает рот рукой, кусая ее с внутренней стороны и зажмуривая глаза. На сегодня с него хватит. Парню уже кажется все равно куда ехать, с кем ехать, он бы просто лег на землю и закрыл глаза, погрузившись во что — то спокойное и не реальное, выдумав себе что — то и остался бы там навечно, вот только земля сырая и мерзлая, а Пак на сквозь продрог, да и этой ночью ему точно не уснуть, после всего что сегодня произошло. Дрожащие руки Чимина тянутся к кожаному покрытию руля спорткара, а душа преданно ждет Юнги, Чимин чувствует себя брошенным псом, с жалобными сверкающими от слез глазами, наверное таким его видит и Юнги. У старшего такой инстинкт, склеивать Пака когда надо. С самого детства это было очень значимо для младшего, только со временем это переросло во что — то большее чем просто дружба и забота. Отрицать это было уже глупо. Чимин обязательно подумает об этом, но позже, потому что сейчас его мысли пусты, он истощен морально и физически, слепо перешагнул черту "за ноль". А дальше уже и быть не может. — Давай уедем отсюда — слышится его голос, по ту сторону машины. Чимин реагирует не сразу, а потом лишь поднимает голову заглядывая в такие же пустые глаза и коротко кивает. — Хён, я позвоню тебе утром! — слышится голос Чонгука где — то за спиной. Юнги молча открывает дверцу и запрыгивая на водительское сиденье освобожденное Паком, заводит машину. — В старом родительском доме семьи Чон никто не живет, его уже более года никто не покупает, через две недели дом снесут, чтобы расширить дорогу, а пока мы будем его гостями. — поясняет тихим голосом старший выруливая на дорожную трассу. — Это он сделал? — так же тихо спрашивает парень. Юнги хмурится несколько секунд обдумывая заданный вопрос. — Смотря о ком идет речь — Ты прекрасно знаешь кого я имею в виду — Я не знаю Чимин, он оставил цветок, снова, но с этим разбираться будут прокуроры и полиция, единственное в чем я сейчас заинтересован так это теплая вода, которая к счастью еще есть в доме Чон и теплое одеяло, не хочу думать о том что встретившись с этим подонком в живую я незамедлительно пущу пулю ему в голову. — Ты не верил в его существование —Именно, но я хочу посмотреть в глаза тому кто поджег мой дом, Чонгук уверен что это наш цветочный убийца, а я уверен в его глазах я не найду ничего человечного. Если тот факт что убийца существует и это не обман будет доказан, я сделаю все что в моих силах чтобы его найти. Я обещаю эта мразь падет под моей рукой. — Страшно — бормочет парень. — Боишься убийцу? — Юнги тянется к кнопке включения радио, чтобы хоть немного освежить обстановку, но получается это не особо хорошо, когда уши пронзает непривычный звук инструментала и синтезированной мелодии годов восьмидесятых. — Тебя — Чимин сглатывает, врезаясь в изучающий, проникновенный взгляд напротив — боюсь потерять — тихо добавляет парень отводя взгляд. Несколько минут в салоне повисает тишина, неосознанная и не нарушаемая ни одним из них. Будто дано время подумать над чем-то, но этого времени чертовски мало для того чтобы понять все. — Люди не теряются Чимин, они уходят — тихо говорит Юнги и чувствует на себе грустный, усталый взгляд — Я не уйду — еще тише проговаривает старший пронося через воспоминания болезненную, но искреннюю улыбку Пак Чимина, с надеждой смотря ему в глаза, желая увидеть ее снова. Но парень лишь закрывает глаза и откидывается на спинку головой. Этот день вымотал обоих, у кого-то забрал надежду, у кого — то забрал покой, у каждого отнял половину и скрылся ангельским нимбом за верхушками вековых елей. Исчез растворившись за горизонтом. А за ним и рыжее, малиновое небо погасло. Дорога далась короткая, но с ним длинною в целую жизнь. За окном уже виднелся большой дом с панорамными окнами на втором этаже. Мох по стенам раскинулся узорчатым ковром, делая его на взгляд старинным, но очень изумительным и интригующим. Припарковав машину, Юнги вышел из салона первым отойдя дальше и доставая из пожертвований Мину в знак сожаления, пачки, очередную сигарету. Глаза режет надпись на коробке крупным жирным шрифтом « мята » и старший морщится, но засовывая картонку в карман изучает взглядом дом. Вокруг пустошь, все как Мин любит, в этом месте будто все живое разом вымерло, идеальная для него антиутопия. Мужчина наблюдает за Паком который обошел машину и слегка соприкасаясь плечами с Юнги быстро поспешил к дому, сжимая пальцами до сих пор сырую майку. Парень переминался с ноги на ногу, явно продрогший от вечернего ветра и ждал когда Мин откроет дверь. Старший покачал головой вдавливая подошвой ботинка в землю сигаретный окурок и направился к младшему. Отодвинув носком старый порванный коврик Юнги поднял ключи и просунул в скважину. Со звуком щелчка и трещанием дерева, дверь открылась, приглашая гостей внутрь. — Иди в душ! — твердо проговорил Юнги оглядывая измотанного паренька, а тот в ответ лишь коротко кивнул и снимая грязные конверсы, скрылся за дверью в душевой. Тишину дома теперь нарушала льющаяся вода по ту сторону двери. — Знаешь — вдруг послышалось приглушенно, но отчетливо слышно мужчине — Жизнь словно сон, сон словно кошмар — Юнги так и стоял у двери в ванную, не понимая ему ли были адресованы эти слова или нет. Только через несколько минут опомнился разуваясь и проходя в гостиную. Мужчина щелкнул выключателем и помещение слилось в один мягкий светлый тон, непривычный для глаз по началу, но успокаивающий. Мебель старая и пыльная, но не тронутая, на полках мужчина увидел даже фотографии и предметы посуды. На диване разложилось пыльное одеяло и несколько плоских подушек, которые всем своим видом говорили « убожество «, но так и предлагали прилечь и отдохнуть хотя бы пару минут. В доме было два этажа, но второй так и остался неизведанным, потому что подниматься по лестнице было слишком невыполнимым заданием, на первом этаже Юнги успел уже все сканировать взглядом и заприметил комнату, которую по какой-то причине мужчина хотел оставить пареньку. Не то чтобы он сам не хотел расположиться в ней, запереть дверь и не открывать до утра погружаясь в себя, ему нужно было это пространство потому что сейчас Мин кажется осознает что на самом деле произошло, ему надо все обдумать и что — то решить для себя, но он считал что Чимину нужно тоже самое. — Комната твоя! — произносит в слух Юнги размахивая руками и разглядывая старый жесткий диван, который он выбрал вместо удобной кровати. Это не было бы проблемой, если бы Юнги поднялся на второй этаж, там наверняка есть еще комнаты. Но мужчина легких путей и не ищет. Всегда. — Хорошо — слышится слегка хрипловатый голос за спиной. А затем шаги ровные и уверенные. Юнги чувствует что Чимин уже от него в нескольких сантиметрах и это чертовски критическое количество, эта грань которую он перешел, провел сам Мин Юнги. Вся усталость, грусть, печаль и другие чувства, то ли исчезли, то ли остались разом покрывая с ног по голову. Юнги медленно оборачивается. Перед ним фигура, склеенная заново, непрочно, но усердно. Фарфоровый мальчик, с идеальным лицом, кожей и телом, но в глазах старшего покрытый неровными трещинами, хрупкий и непорочный. Чимин смотрит в самую глубь души, пытается Юнги понять, но не может, только вот сам мужчина уже давно понял что Пак все уже и так видел, все и так уже знает, будто вдоль и поперек и Мин готов полностью ему открываться заново, лишь бы больше Чимин никогда не ушел. Это чистый эгоизм, но Юнги по другому и не хочет. Парень напротив смахивает мокрые волосы назад и сжимает в кулаках полотенце. Юнги слышит как его сердце учащает пульс, это приносит какое-то непонятное удовольствие. Старший тянется пальцами к чиминовой руке, нежно касается, заставляя парня напротив вздрогнуть и выхватывает полотенце помещая его на голову. Он осторожно мнет пальцами махровую ткань впитывая влагу с волос и сталкивается со взглядом полного недоумения. В них непонятное волнение и растерянность. Не присущая судмедэксперту Мин Юнги, но такая настоящая частичка живого в Пак Чимине. — Прекрати — говорит шепотом он и Юнги останавливается, но рук с головы не опускает — Не делай так больше — добавляет он и отстраняется. — Кто привез тебя в бар? — прямо в лоб спрашивает Юнги и видит как Чимина начинает слегка потряхивать. —Те мужчины из вип — зала, они…вообщем… не важно — опускает голову Чимин присаживаясь на диван. — Ты так и не понял главного Чимин — говорит Юнги и присаживается на корточки перед Паком, по собственнически поднимая его подбородок, пальцами. — Кто, я для тебя — более тише произносит мужчина и резко поднимается, перемещая пальцы на висок и поправляя мокрый локон волос. Чимин молчит, смотрит куда угодно только не на Юнги и мужчина понимает что их дружба только одному нужна, только один ей дорожит. — Тебе давно наплевать — произносит Юнги в слух то что не хотел — Я столько для тебя сделал и каждый раз понимаю что зря, потому что ты по прежнему мне не доверяешь — Говорит, потому что внутри злость и эмоции по новой накатывают и обида в какой-то мере, Юнги кажется что он парня удерживает, тот давно бы уже ушел будь так. — Юнги…— мямлит парень зажмуривая глаза. — Черт побери, вот я дурак — произносит старший мотая головой. Чимин поднимает подбородок и Юнги не понимает в какой момент тонет в этом взгляде. Цветущий зеленый луг, он хотел бы ощутить босыми ногами мягкую траву и капли росинок на ней, наполнить легкие жизнью, а не дымом от сигарет. Но жизнь без него — ничто, потому что его глаза изумрудно зеленые, а зеленый это — цвет жизни, его жизни. — Я хочу сказать тебе кое-что… — Мне тоже надо кое-что тебе сказать… — Я… — Кажется я чувствую тоже самое — говорит Мин Юнги, заставляя Чимина замолчать, погрузить пространство в тишину. Но напряжение растет все быстрее с каждой секундой, потому что сердце паренька вот — вот слетит с катушек, а внутри снова что — то ломается. И это не кости, ни душа, это трескаются выстроенные стены вокруг короткого и понятного « я тоже «. И это чертовски утомительно, одновременно чувствовать все и ничего. Когда Юнги движется ближе, сокращая медленно расстояние, Чимин поджимает коленки и прикусывает губы, внимательно и тревожно наблюдая за тем что будет дальше. — Ты что — то хотел сказать? — тихо шепчет Мин вставая рядом с Паком в нескольких сантиметрах. Нависает горой над Паком, заставляя его поднять голову. От Юнги веет властью и надменностью, сердце уже давно в пятки укатило, а стены продолжают рушиться, осталось совсем немного и Чимин уже не сможет построить их заново. — Ничего — говорит неуверенно Пак, а его голос дрожит, так как и его руки, которые уже не поджаты между коленок, а медленно обретают невесомость. Так много мыслей и так мало слов. Юнги чувствует как маленькие ручки цепляют кожаный ремень его брюк. Мужчина перехватывает запястья обоих рук и чувствует сопротивление и далеко не ангельский взгляд. Что-либо спрашивать сейчас нет смысла. Осыпающиеся руины внутри возгораются, казалось бы невозможно, но это не остановить и не объяснить. Короткое «я тоже» бьет в голову обостряя мысли. Его изящные пальцы крепко сжимают запястья, а Чимин все пытается их освободить. Парень явно не в себе, потому что двигается с края дивана на середину, укладываясь лопатками на матрас, Юнги ослабляет хватку и нависает сверху сжимая пальцами ткань покрывающую жесткий диван. — Пак Чимин — выдыхает Юнги слегка прикрывая глаза будто пробуя имя на вкус — Что ты со мной делаешь, что с нами, ты делаешь — дополняет он. — Я хочу чтобы ты знал, что мне не все равно, останься со мной сейчас здесь — бубнит Пак тихо и Юнги внимательно смотрит ему в глаза. — Я не уйду, помнишь, я же говорил — отвечает старший чувствуя как теплые нежные пальцы обвивают бледную шею. До мурашек по коже. — Нет, я хочу…— прерывается Чимин чувствуя как теплые чужие губы касаются его, осторожно пробуя на вкус. Это невероятно и головокружительно. Это не первый их поцелуй, но каждый раз будто по новому, по другому, сейчас Чимин чувствует что за этим поцелуем стоит что — то более важное чем "Просто так получилось". «Ты нравишься мне» — крутится в голове и не дает мыслям собраться. «Это ты во всем виноват, твои зеленые глаза сводят меня с ума, это ты поменял мою жизнь» Чимин позволяет мягкому языку пробраться внутрь, от чего становится невыносимо не хватать воздуха. Горячо. Хочется закрыть глаза и раствориться в этих ощущениях, потому что парень никогда такого не чувствовал с Хосоком, для него это ново, но это поразительно хорошо. Чимин не осознает что сжимает шею старшего слишком сильно, на эмоциях, лишь когда слышит приглушенный в поцелуе стон старшего, ослабевает хватку и спускается к майке сжимая ткань и удерживаясь чтобы не порвать ее в конечном итоге, он готов кричать от переизбытка эмоционального сбоя в голове и жгучего чувства во рту. Его язык будто в плену, он весь без остатка в плену его умелых рук. Юнги медленно отрывается от чужих губ, оставляя ниточку слюны и делая начавшийся невинный поцелуй, развязным и вульгарным. Чимину стыдно смотреть в глаза Юнги, потому что он понять не может что происходит сейчас с ним, но Юнги сейчас чертовски сексуален, лоб покрылся небольшой испариной, локоны разбросаны беспорядочно и небрежно, майка оттянута вбок открывая вид на мраморную кожу и выпирающие ключицы. А в глазах непонятное таинство, которое лишь больше интригует и желание, которое пожирает изнутри обоих. Пака уже давно, а Мин еще старается держать себя в руках, останавливает несмелые ручонки и сам старается не поддаваться инстинкту. Потому что он старше. Потому что у него есть голова на плечах.Потому что такой он человек. — Юнги…— мямлит Чимин сводя брови к переносице, когда его запястья снова перехватывают. Хочется вечность так таять как мороженное в жаркий день, когда Юнги сдерживает его. — Думаю ты спешишь, это не то что тебе нужно сейчас — оправдывается Юнги. — Зачем ты тогда поцеловал меня — возмущается Пак ерзая ногами и восхищаясь тому как умело Юнги его обездвижил. — Черт — выдыхает Юнги сцепляя руки у Пака над головой и спускаясь к губам ниже. — Два идиота — шепчет в губы и Чимин стонет прикусывая нижнюю губу до крови — Я боюсь что не смогу остановится если это продолжиться, прошу, ты будешь жалеть, мы будем жалеть — просит судмедэксперт отрываясь от губ и застывает смотря в переполненные эмоциями взгляд. Изучая такой незнакомый вид искусства. — Я хочу тебя, сейчас, а остальное не важно — раскрепощено поясняет Чимин, мысленно уже сотни раз себя уничтожая. На самом деле он не знает что действительно ему нужно. Чимин сам виноват в том что допускает это, Юнги хотел остановиться, он предупреждал, он намного умнее Пака и кто тут истинный идиот, так это Чимин. Сейчас парень должен думать о том что будет потом, а может думать лишь о том как сильно его хочет. Дрожащее тело под Юнги слишком податливо и вызывающе, Чимин краснеет от каждого прикосновения, дышит рвано и сжимает челюсти. В какой-то момент Юнги отпускает его руки и вновь опускается к нему, касаясь губами мочки уха. — Это ты во всем виноват — шепчет он, но оправдать себя не может, отчасти в этом есть и его оплошность. Чимин замирает, задерживая дыхание. Это не звучит как обвинение, из его уст это согласие на то что Чимин решил сотворить сегодня. Его шепот, трепет за душу слишком сильно, Чимин не понимает как еще держится на этой земле. Каждый его поцелуй как проведенная дорожка, по которой Чимин идет поддаваясь этим прикосновениям. Заходит глубже, теряется и не находит дорогу обратно. От виска до шеи, дорожка все влажнее. Чимину кажется что он задыхается, будто поцелуи на шее душат его, а Юнги все не останавливается, покрывает карамельную кожу багровыми следами. Клеймит его, чтобы Пак проснувшись на утро помнил какую ошибку совершил, помнил и сожалел что его первый раз будет не с девушкой. Да он не такой, но близость с Юнги, одно его присутствие рядом поражает каждую клетку, впитывает его запах. Мята въедается в кожу с каждым не сдержанным укусом. И уже кажется навсегда он ей пропах. Старший уже не сдерживает себя, срывает с парня майку, обнажая подкаченное тело. Изучает съедая взглядом ключицы, торс, живот, а потом режет, но не скальпелем, а пальцами, которые казались нежными и мягкими, а сейчас режут хуже любого ножа, стоит лишь соприкоснуться с телом, подушечками. С тем же садистским умыслом. Но возможно только Чимину так кажется, потому что Юнги чертовски медлит, хочет доставить максимум удовольствия и ведь не знает что сейчас Чимин чувствует все иначе, обострено, потому что впервые.Потому что с Хосоком у него ничего не было и быть не могло. Его нежные губы изучают каждый участок кожи, медленно спускаясь к животу. Юнги чувствует напряжение и выпрямляется бросая взгляд на зажмурившего до боли глаза, Пака, который сжимает пальцы в кулаки мычит от того как сильно ногти впиваются в кожу. — Еще… не поздно…— запинается Юнги с трудом отрываясь от сладкой кожи. — Нет! — вырывается у Пака и он открывает глаза, снова цепляясь за майку Юнги — Не останавливайся! — просит парень и тянет футболку старшего вверх. Когда мешающая ткань оказывается на паркете, Юнги ловит восхищенный взгляд Чимина. — Такая бледная кожа — шепотом произносит Чимин осторожно касаясь пальцами и обводя невидимые узоры. Это красиво, Юнги словно ходячая эстетика — ах…восхитительно… — Красиво — произносит в слух младший и ловит легкую улыбку на лице у Юнги, который внимательно следит за тем как Чимин словно художник, увлеченно обводит участки его кожи пухлыми пальцами. — Позволишь? — спрашивает судмедэксперт располагая руки на резинке его свободных штанов. Чимина током пробивает, кончики пальцев колит, он резко выгибается в спине и Юнги слышит хруст его костей, каждую секунду говоря себе остановится не ломать его еще больше, потому что знает что если даст волю своим чувствам, превратиться в зверя и Чимин точно будет сожалеть. « Кто бы мог подумать, Мин Юнги » Чимин коротко кивает и шумно сглатывает, когда пальцы старшего тянут резинку вниз спуская до колен. Парню кажется что его лицо скоро сгорит, а со стороны Юнги это милый, невинный румянец. Описать состояние Чимина словом « смущение » для Юнги недостаточно, потому что он явно видит как тот возбужден. Чимин ждет от Юнги уверенности и доминантную позицию, а Юнги вместо этого с каждым своим посягательством на тело Пака чувствует неуверенность, думает что что — то сделал не так, что что — то сделал неправильно и Чимину это не нравится. « Никогда так не медлил, никогда » Вот только Чимин с ума сходит от этого, чувствует что кончит от одного его « такого » взгляда, с одной стороны пожирающего, голодного, а с другой такого властного и холодного. Юнги же топит его горящая кожа, растворяет льды в океан с названием знакомого имени. Старшему буквально крышу сносит, от несдержанных стонов парня, который уже не в силах кусать свои кровоточащие губы и сдерживать порыв эмоций. Юнги затыкает его поцелуем снимая штаны полностью когда Чимин поднимая колени позволяет это сделать. Старший пытается залечить его раны, но получается это не так умело, потому что не разомкнув поцелуй во время, Чимин бы точно задохнулся. — Юнги, это…это.— заикается Чимин сжимая его плечи — мой первый раз! — договаривает он и отворачивает лицо, закрывая глаза. Он чувствует какой-то стыд, то ли от того что на нем остались лишь боксеры или от того что никогда не занимался сексом. — Чимин-и — мягко с улыбкой говорит Юнги и парень смотрит в его глаза. Тонет. Горит.Задыхается. Умирает. — Ты доверяешь мне? — спрашивает Юнги, так не во время, потому что сейчас Чимину страшно. Юнги пытается улыбаться, но в душе бьется об стенки, потому что сейчас он понимает что Чимин невинный. У Мина был опыт с девушками, но ни одна из них не была девственницей, так было даже легче, потому что он не чувствовал ответственности, не сдерживался и не...любил. С ним все по другому, с ним весь его мир перевернулся, но без него он ничто. Это болезнь и название ей « любовь «, Юнги был почти уверен что она разрушает, приносит боль, но даже так, с ним Юнги начинает жить, пусть она лжива или не продолжительна, или даже будет калечить и приносить боль, даже пятиминутное осознание того что в тебе есть частичка живого, настоящего, искреннего уже признак того что ты человек. Юнги не любил, это делало его сердце черствым и каменным, но оно выдерживало любое давление со стороны общества и обстоятельств, в этом есть свои плюсы. А сейчас он другой человек. — Д-да — отвечает парень пытаясь скрыть лицо ладонями и сжимается. — Нет, смотри на меня! — Тихо говорит старший и целует плоский живот. Чимин открывает глаза отбрасывая руки в стороны, сейчас отрезать бы их, все равно мешаются, потому что с их освобождением Чимин так и намеревается прикоснуться либо к Юнги, либо к себе. Чтобы хоть немного легче стало. Он плакать готов от того как нежен с ним Юнги, как парень ему дорог, как бережно и осторожно он пытается не навредить, не причинить боль, хоть уже и поздно передумывать потому что уже оба не в себе, обоим важен итог, Юнги пытается запечатлеть этот момент хорошим воспоминанием. Чимин смотрит мужчине в глаза и успокаивается, только вот тянущее чувство внизу никак не может успокоится, пробуждает своим хаосом всех бабочек, но это лишь ловушка, для их истребления, так организм Чимина научился защищаться, но сейчас это бесполезно.С ним все эти попытки бесполезны, один его хриплый, низкий голос сбивает все здравые мысли в голове парня, как снайперская винтовка. — Как же Хосок? — вдруг спрашивает Юнги. — Что? — недоумевает Пак, откидывая голову назад, когда пальцы задевают чувствительный орган. « постельные разговоры не по мне Юнги » — возмущается про себя Чимин, но все же решает все рассказать мужчине. Чимин не успевает ответить, чувствует как Юнги резко подхватывает его колени. Парень цепляется руками за шею, обвивая ее и крепко прижимаясь к чужому телу, когда чувствует как воспаряет вверх. Юнги подхватывает Пака на руки, заставляя обвить талию ногами и куда-то несет. Чимин зарывает нос в его мятные локоны, вдыхая в легкие, запах его шампуня и это настоящий наркотик для него. Парень уже не может контролировать реакцию своего тела, чувствует как горит в его объятьях, как трясется боясь упасть, зная что мужчина не отпустит. Юнги чувствует влажное, потное, тело которое уже кажется ломит. Пак утыкается в плечо и тихо стонет. Старший буквально вышибает дверь ногой, которая с грохотом ударяется об стену и слышит как парень что — то неразборчиво бубнит. Юнги видит перед собой кровать и не медлит, не подходит, а выпускает парня из рук и кидает его на нее со звуком прогиба пружин и матраса. Это получилось слишком грубо с его стороны и будто извиняясь, Юнги прильнул к Чимину снова, терзая его пухлые губы, из которых он уже выжал весь сок. Пак не так прост, снова лезет своими проворными ручонками к ремню его брюк и ему удается растянуть его. Вопросов слишком много, но Юнги не хочет их задавать, мужчина не хочет думать о Хосоке. — Сделай уже что-нибудь — стонет Чимин, сам разрывая поцелуй, когда старший слегка шлепает его по ладони. Юнги отстраняется выпрямляясь, но по прежнему находясь между разведенных ног. Несколько минут он зависает взглядом на таком откровенном виде, чувствует что это ему нравится. Чувствует как Чимина трясет от одного неверного покачивания Юнги на его бедрах. Парень слышит как бляшка брюк звонко падает на паркет, перед глазами парня становится темно, но только один силуэт хорошо различим и он чувствует как Юнги приподнимается освобождая себя от ненужной одежды и открывая ему вид на довольно больших размеров набухший орган. Чимин не может сдержать удивленное « ох » и ему кажется что краснеет он еще больше, потому что он не ожидал что желанное тело, так быстро представиться ему во всей красе. Почему-то это ощущалось настоящей пыткой, томительное ожидание, страх, возбуждение, удивление все смешалось в одном хрупком тельце, которое явно не было готово. Но странное желание держалось уже довольно долго и душило медленно выводя из себя. Юнги был нежен, но медлить уже не хотел, не мог и Чимин, прекрасно понимая почему. Сам же парень наглотался сполна новых ощущений, довел себя до точки невозврата и восхищался этим опытом. Но самое интересное было впереди. Под кожей засело томительное волнение, Чимин чувствует что эта та самая грань, за пределами того что ему было так знакомо. Но почему-то он доверяет, ему, почему-то он уверен что сейчас с ним быть должен именно он. Длинные, пальцы, покрытые синеватыми нитями, нежно оглаживают живот и оттягивают резинку боксеров, Чимин готов орать от тесноты этой ткани. — Мин… Юнги — стонет Чимин и тянется пальцами к его запястьям передвигая ниже, на что Юнги отдергивает его хватку и медленно снимает последнюю мешающую ткань. Чимин перед ним совершенно оголенный, но только телом, не душой. — Ты прекрасен — произносит старший шепотом, изучая парня и каждую клеточку его превосходного тела. Чимин лишь кивает улыбаясь, но в голове полный бардак, слова мимо ушей пролетают и только одна навязчивая мысль на уме «я хочу тебя» Юнги уже который раз не позволяет парню прикоснуться к нему, снять с него вещи, Чимину остается только ждать, Пак отдал ему свое тело, а в замен ничего не получит. Тот что казался разумным и старшим по началу, теперь безрассудный потерянный в чувствах мужчина, если бы Юнги только знал что так получится, никогда бы этого не допустил, не прыгнул бы в это болото. Чимин чувствует что его длинные пальцы касаются основания медленно словно маршируя по всему основанию он выбивает из парня последние силы. Юнги будто издевается, проделывая это второй раз и слышит дрожащее дыхание под собой. — Прошу… Юнги, не надо — жалобно стонет Чимин и чувствует себя марионеткой в его руках. В глазах звездочки мелькают, а от новых ощущений кружит голову. Когда Чимин чувствует как Юнги медленно вводит палец в не тронутое, тугое кольцо мышц. — Чимини- и прошу расслабься — проговаривает Юнги склоняясь над парнем и нежно касаясь губами щеки, уголка губ, а затем подбородка. Парень мычит, но расслабляется, хоть и дается ему это с трудом. Весь таз живота скован, все мышцы напряжены, сейчас Чимин будто на струны распался, стоит дернуть по сильнее и порвется. От переизбытка возбуждения, Чимин уже хватает мужчину за плечи и вдавливает в кожу свои ногти, Юнги жмуриться, но ухмылка на его лице не спадает. Он уже сам давно понял что Чимин уже на грани, но и торопиться он не может, не хочет сделать ему больно.Сам мужчина никогда в жизни так не медлил, делал все быстро и резко, но это как будто первый в жизни его опыт, и он старается не навредить тому к кому так сильно привязан. Пак в какой-то момент сам начинает насаживаться на тесноту двух пальцев в промежности, стонет гортанно и выдыхает громко, когда Юнги находит нужную точку. Доставлять парню удовольствие получается достаточно хорошо, подключая вторую руку, которая скользит по твердому возбужденному органу. Чимин буквально сходит с ума чувствуя столько всего одновременно и это чертовски хорошо.Юнги чувствовал что самому ему уже настолько тесно в этой ткани, что сорвал ее с себя за долю секунды, Чимин не успел ничего понять, лишь почувствовал что — то теплое и твердое у входа мокрой дырочки. — Чимин, посмотри на меня — твердо заявляет мужчина, но звук его голоса мимо ушей проносится пустым звуком, когда Пак чувствует что твердый член старшего медленно входит в него. Он знает что напрягаясь сам доставит себе боль и неприятные ощущения, поэтому старается расслабиться закрывая глаза, но старший снова просит посмотреть на него. Чимин видит в его глазах столько искренности, нет, он видит в них океан и тонет в нем так и не научившись выплывать.Он ему доверяет. Пак не сдерживает стоны и царапает старшему спину, пытаясь ухватиться по крепче. Через несколько секунд парень чувствует полную заполненность, им и это настолько безумно, что кажется сделай он один толчок Чимин обмякнет и отключится. Мин, дает ему привыкнуть. Юнги в голову бьет болезненной пульсацией, Чимин слишком тесный и жаркий, мужчина поджимает его колени, располагая в удобной позе и уже хочет начать двигаться, как замечает влагу, скатывающуюся слезинками по красным щекам. — Чимин, тебе больно? — интересуется Юнги склоняясь к его лицу и вытирая влагу. Парень мотает головой ничего не ответив и тянется рукой, чтобы закрыть глаза и вытереть слезы самостоятельно, которые по новой скатываются по щекам, шее и ключицам. Мин Юнги очень боится сейчас и ему уже все равно на свое возбуждение, перед глазами только он и его слезы. — Чимин- и — мягко зовет мужчина, на что парень лишь мотает головой и резко дергает бедрами выгибаясь в спине. — Мне…хорошо — выстанывает два слова он и кривит улыбку. Юнги начинает медленно толкаться в податливое тело и чувствует боль ногтей теперь уже на ребрах и сладкие словно мед стоны, которые эту боль глушат. Чимин уже не чувствует странных ощущений и неприятную дрожь, единственное что он сейчас ощущает это удовольствие, но то что Юнги делает почему-то оказывается слишком мало в какой-то момент. — Быстрее — вырывается из уст парня и Юнги набирает темп, слыша как старая кровать под ними начинает скрипеть, а ее изголовье биться об стену. — Мин… Юнги — стонет Пак и для Юнги это словно красная тряпка для быка, слышать свое имя, украшенное таким сладким стоном, невероятно потрясающе. Чимин чувствует что — то запредельное, спустя минуту его уже втрахивают в мягкий матрас, не оставляя и шанса на передышку. Для чего Юнги так медлил, что бы потом так сорваться и насыщаться им с головы до ног? Но это Чимину как ни странно нравилось. Тишина ночного города для них двоих недоступна, в этой квартире, слышно лишь тяжелое дыхание, стоны и хлюпающие разгоряченные тела. Теперь он весь и полностью заполнен им, весь его мир заполнен этим именем, а его мятный аромат теперь один из любимым Пак Чимина. С Юнги чертовски хорошо, он делает все как надо ибо Чимин чувствует такое удовлетворение, забывая обо всем сразу, живя лишь этим моментом, только сейчас и только с ним. Утро будто слово незнакомое и чуждое и Чимин не хочет чтобы оно наступало, ведь стоит ему проснуться, все покажется ошибкой, он и не подумает о том насколько хорошо ему было прошлой ночью. Юнги оставляет багровые следы по всему телу, щекочет нервы своими касаниями. Чимин чувствует как внутри происходит взрыв с последним резким толчком и после остается лишь незабываемые ощущения, не поддельные эмоции. Неужели Чимин почувствовал оргазм, если это называется так, то это лучшее что было с парнем в жизни. А может дело и вовсе не в сексе, может дело в нем? С ним простой поцелуй нечто необыкновенное и восхитительное. Пак ни о чем другом сейчас думать не может, не о том что привычная теснота исчезла оставляя пустоту, ни о том что все его тело покрылось мурашками от внезапного холода, ни о том что он кончил так к себе и не прикоснувшись. Единственное о чем сейчас думал парень это Мин Юнги, как он откинулся рядом на подушку громко дыша и улыбаясь, как через считанные секунды прильнул к парню поцеловал в губы и притянул к себе хрупкое тело обнимая, только Чимину было по прежнему холодно. «Я не достоин такого счастья» — проносится в голове и таких мыслей много, одна за другой, каждая хуже предыдущей. Пак Чимин счастлив сейчас, ответная улыбка его искренняя. Но всего этого быть не должно. Юнги еще долго заворожено смотрит на эту улыбку, восхищается им, чувствует как тому хорошо. Чимин ответно обнимает руками утыкаясь носом старшему в грудь. И кажется что кроме них двоих в мире ничего не существует, этого Юнги и боялся. Боялся осознать то как сильно Чимин зацепился за его сердце — Что мы наделали! — Лучший секс в моей жизни! Говорят одновременно, но тихо для того чтобы услышать. Комнату заполняет привычная тишина, время для того чтобы погрузиться в свои мысли. — Поздравляю Чимин, отныне ты больше не девственник — смеется Юнги. Чимин хмурится на такое заявление, но видеть его улыбку так необычно и превосходно. — Я хочу чтобы ты знал — начинает парень поднимая голову и заглядывая прямо в душу — мне было хорошо — добавляет он и чувствует легкое касание уже таких родных губ. — И как так вышло — мотает головой старший, прикрывая глаза. — То время проведенное с Хосоком, было незабываемо, я думал что тех чувств что я испытывал к нему, не к кому больше не испытаю. Он тоже любил меня, я это знал, только постоянно твердил что такого не бывает, говорил « не бывает любви парня к парню «, а потом целовал и обнимал, он не позволял себе большего, так как говорил что не хочет ломать мне « жизнь » Я привык к нему, с ним было уютно и хорошо, я и подумать не мог что наша история любви так закончится. Он всегда оберегал меня от опасности, заботился, я был для него неприкосновенным сокровищем и каждый раз когда я думал что он на самом деле холоден ко мне, он доказывал обратное. А потом он сам начал разрушать то что так бережно оберегал, закрылся в себе и никого к себе не подпускал даже меня, я не понимал что с ним происходит, думал что ему просто нужно время побыть наедине. Мы никогда не ссорились, я доверял ему, а он доверял мне, я думал причина в этом, думал что ему нужен перерыв, но все стало только хуже, а потом я узнал о его психическом заболевании. Я очень хотел к нему приехать, но так и не решился, боялся, а чего сам не знал, я эгоист и трус — заканчивает Чимин и закрывает глаза. — Чимин… — Я боялся что посмотрев ему в глаза увижу лишь пустоту, я боялся увидеть безразличие, через время я уже о нем не думал, говорят что время лечит, но на самом деле оно просто учит нас жить дальше — перебивает Чимин. — Прости — тихо извиняется Юнги и зарывается пальцами к рыжеватые локоны, медленно поглаживая. — Все нормально — говорит Пак и подается легким успокаивающим касанием. — Как только я собрал вещи и вышел из квартиры, я услышал знакомые голоса, парни из вип зала, сбили меня с ног, а когда узнали то я уже не смог от них уйти. Они извинялись за то что было в прошлый раз и предложили мне поговорить. На тот момент мне было все равно куда они меня везут, как только я оказался в клубе начал выпивать. Они предложили мне работу стриптизёра в какой — то криминальной корпорации, говорили что я неплохо заработаю, а я согласился, я не помню всего что они мне говорили, но они упоминали название « смеральдо » Юнги внимательно слушал то что ему говорит Чимин и пытался понять и не упустить ничего из сказанного, потому что сейчас он понял что тот доверился ему. — Ты безрассудный — бросает Юнги и освобождаясь от чужих объятий, достает пачку сигарет из кармана куртки и подходит к окну. — Нет, я идиот — с сожалением говорит парень накрываясь старым одеялом и утыкаясь в подушку. — Согласен — кивает старший и распахивает старые запылившиеся окна — Ты знал о том что у Хосока был брат? — спрашивает следом он и закуривает облокачиваясь на подоконник и подаваясь вечернему ветру. — Нет я не знал об этом — почти сразу отчеканивает младший. — Хосок в детстве изнасиловал Чонгука — охрипшим голосом произносит Мин и разворачивается, видя как глаза напротив внимательно и пристально отражаются в собственных.И столько в них боли, сколько не было, если бы Мин даже его ударил. Боль не вызванная сожалением к прокурору, она гораздо глубже чем Чимин считал, боль ему приносит одно имя, которое прозвучало у Мина из уст, тот кто любил и заботился изранил душу наивного мальчика. Чимин по настоящему любил тогда, а сейчас он и слышать имя это не желал, но Юнги почему-то решил сделать ему больно. Чимин был готов к тому что наступит с утром, но не думал что это ноющее чувство вернется сейчас. Оно заставляет парня разочаровываться. — Я не знал — тихо произносит Пак. — Мы многого не знаем в этой жизни, думаем что знаем все друг о друге, но не видим главного, ведь каждому человеку приходилось когда-нибудь врать, возможно ты скрываешь что — то от меня, а я скрываю что — то от тебя — улыбается Юнги и ложится рядом одевая брюки. Чимин лишь кивает закрывая глаза, слыша чужое дыхание и до сих пор не восстановившееся сердцебиение. — Они не оставят меня в покое хен — шепотом, произносит младший. — Не беспокойся об этом, просто будь со мной — серьезно отвечает Юнги, но Чимин молчит. Старший поправляет одеяло и засыпает вслед за ним, под волнующее и успокаивающее дыхание Чимина. Мин думает что все это перестает быть игрой, потому что после долгих бессонных ночей, рядом с ним он засыпает.***
Pov: Чонгук
Ярость сжирает все, и тело и кости, хочется волосы на себе рвать, если дрожащие пальцы и скрипящие зубы можно назвать неврозом, то это именно и есть состояние Чонгука. От запаха гари щиплет нос и парень уже задыхается, пытаясь устоять на ногах и одновременно подключить свою голову к расследованию. Пожарные десятью минутами ранее потушили огонь, только метающиеся туда сюда полицейские оставшиеся для заполнения протокола, постоянно носились перед глазами. Чонгук не хотел вспоминать состояние Юнги и знал что не должен был отпускать его просто так, только он знал что наедине он успокоится гораздо быстрее, парень хорошо знает старшего, знает что тот может взять себя в руки, поэтому позволил ему уехать. Они находятся уже здесь больше часа, с того момента как Юнги уехал. Чхвэ вызвал криминалистов, которые взяли образец крови. Как и всегда, отпечатков пальцев обнаружено не было. Чонгук внимательно осматривал пианино и цветок, который уже поместили в полиэтиленовый пакет, сжимая кулаки от злости. От одной мысли что из — за этого ублюдка мог погибнуть родной ему человек хотелось кричать и плакать, но больше всего прекратить это как можно быстрее. Было чувство какой-то безысходности, когда речь заходила об авторе этой сказки про кровавый цветочек, а ведь они еще не знают точно чья -то это глупая выдумка или же правда это может быть убийца психопат. — Думаешь снова он — слышится голос напарника рядом. — Тебя достал этот ублюдок, меня вот да — шипит в ответ Чонгук. — Я прошу тебя Чон, успокойся, возьми себя в руки, потому что дело то серьезное — машет головой старший прокурор, что — то записывая в блокнот. — Хорошо, знаешь кто отправил мне сообщение с контекстом предупреждающем о пожаре? — Братец — Именно, думаю он имеет причастие ко всему этому, непосредственное. — Для чего ему надо было поджигать дом Юнги? — Он сам говорил о том что хочет уберечь меня от опасности, говорил что люди вокруг меня не те за кого себя выдают — произносит Чонгук и бросает взгляд на дремлящего в своей машине Тэхена — Возможно он хочет навредить всем этим людям. — Думаешь что он мог бы быть нашим посланником цветов? — Предполагаю — В первом деле, Пак Чимин был как-то связан с Чон Хосоком, получается он его знал, потом Намджун, который следил за ним в психиатрии, следом он начал отправлять тебе эти сообщения предположим это он снимает анонимные видео обращения и это он убил ту девушку, оставлял цветы в каждом из дел, то что тогда? — Мы говорили о том что убийца не хотел убивать Джина в ту ночь, правильно, да и Чимина тоже, если следовать нашей второй версии происходящего, подставе и похищении, думаю что и это — Чонгук нахмурился обращая внимание на почерневшие балки, на месте которых раньше стоял дом — не с проста — договаривает младший. — Но для чего ему это? — Чхвэ я думаю он не хотел их убивать, он изначально преследовал другие цели хён, он хотел их напугать, даже если человек аноним не Хосок, он приследовал такие же цели, Чимин — карьера, Джин — фобия, Юнги — Воспоминания. — Ты хочешь сказать что он… — Таким образом хочет повлиять на них, надавить. — Откуда он так много знает? — Дело не в том что он знает, дело в том что « мы » не знаем, кто следующий. — Что на счет того случая с Тэхеном? — спрашивает напарник — Когда он выстрелил в него, для чего он появился там. — И тогда он говорил что хочет убить человека и что ему нужен адвокат, возможно это был первый кого он ненавидел, Ким Намджун, только Тэхен не вовремя попался под руку, в чем вероятность того что выстрелив в Кима, он не смог бы убить еще кого-то, он сбежал с психиатрической клиники, значит его разум полон сумасшедших идей.Первым делом он решил отомстить Намджуну, за то что его отправили туда, убил его отца к примеру. — Как бы там не было, ты думаешь о том же о чем и я? — Да, хён, нам нужно устроить засаду с предлогом нашей с ним встречи, если не он убийца и анонимный посланник видео, то он точно должен ответить, откуда знал про пожар, про Ким Намджуна. — Верно — согласился старший бросив взгляд на подходящего к ним криминалиста. — Господин Чон, господин Чхвэ, мы нашли кое-что — говорит мужчина. — Что? — удивленно и почти ли не радостно воскликнул прокурор. — Белая зажигалка — произнес мужчина средних лет и протянул полиэтиленовый пакет. Чонгук выхватил пакет из рук криминалиста и внимательно сканировал вещь взглядом, а потом и вовсе удивленно уставился на напарника. — В чем дело Чонгук? — спросил тот. — Эта зажигалка Юнги. — Ты уверен, не ошибся? — переспросил напарник. — Нет хён, он всегда носит ее с собой, как она оказалась здесь? — Думаю, кто — то облил дом керосином и поджог — слышится голос криминалиста — это было причиной возгорания, классика жанра— усмехается мужчина, но Чонгуку сейчас вовсе не до смеха. Парень держал в руке эту вещь, зная что Юнги никогда и ни за что не отдал бы ее кому-то и как она оказалась здесь тоже не понимал. — Подождем до утра, там разберемся — говорит Чхвэ — Поехали — добавляет напарник и машет рукой всем работникам чтобы заканчивали. Старший договаривается с полицией, чтобы те остались присмотреть за домом и прокуроры расходятся по машинам. Чонгук подходит к своей и видит что Тэхен уже не спит, печатает что — то в своем телефоне, а потом быстро отбрасывает его, увидев Чонгука. — Я отвезу тебя домой Тэ — Чонгук садится на переднее сиденье и заводит двигатель. — А что если я скажу, что не хочу домой — заявил Тэхен. Чонгуку после этих слов не по себе было, поэтому он и смотреть в его сторону не желал, сверлил взглядом дорогу чтобы провалится наконец. Но видимо сверхъестественными способностями прокурор не обладал.Он считал себя виноватым перед парнем и ему было искренне жаль за то что произошло на дороге, за то что он привез его сюда. Парню было и так фигово из — за того что произошло утром.Чон хотел отвести его домой, потому что видел как тот устал. — Думаю, что тебе нужно отдохнуть после всего что сегодня было — выдает Чонгук и все же бросает взгляд на адвоката. Тэхен съежился и выглядел точь в точь как обиженный ребенок, но грустил он не наиграно, а по настоящему, каждый раз когда Тэхен начинает вести себя странно Чонгук боится что что — то произойдет, что Ви снова вернется. Иногда казалось что все хорошо, но оказывалось намного хуже чем обычно. — Маме нужно побыть одной, я не вернусь домой сегодня, останови машину — говорит Тэхен выпрямляясь— я выйду около дороги и поеду на такси — добавляет он уже серьезно. — Нет, я отвезу тебя сам — твердо говорит Чонгук, пытаясь донести до Тэхена, что он вернется домой, в целости и сохранности, но сам Ким возвращаться явно не желал. — Куда?! — прикрикнул старший озлоблено пуская искорки в непоколебимое и спокойное выражение лица. —Я не могу просто так высадить тебя из машины и уехать — А что тебе мешает? — Наверное то что ты по моей вине, был в шаге от смерти — Ах, вот что, не жалей меня, ненавижу это, ты ведь знаешь — разозлился Ким ерзая на сиденье. — Я понимаю что ты чувствуешь потеряв близкого человека, понимаю как ненавидишь меня, за то что произошло и наверное ты хочешь меня убить за это, но я хочу что бы ты вернулся домой и отдохнул. — Знаешь, мне совсем плевать на смерть отчима, мне не должно быть жаль чужого мне человека, который каждый вечер напивался и избивал нас, превращая каждый мой день, каждую секунду моей молодости в ад, я не жалею, и мне уже давно все равно на свою жизнь Чонгук, поэтому если бы я погиб ничего бы не изменилось, я бы и об этом не жалел, зачем мне такая жизнь? — Если тебе все равно почему ты так кричал, почему взял управление? — Ты до сих пор не понял? Мне давно наплевать на свою жизнь, но не на твою Чонгук, так уж получилось что я боялся за тебя идиот, так уж получилось что я каждый день о тебе думаю, не могу выкинуть из головы тот чертов поцелуй, я не хотел давать этому название, определение, но боюсь что потом будет слишком поздно, что я могу не успеть и что — то испортить, хочу что бы ты знал что мне не безразличен. На минуту повисла тишина, Чонгук хотел повернуть голову, взглянуть и увидеть опровержение его слов в его глазах, но сам прокурор понимал что эти глаза, уже давно стали бездной и если он это сделает не выберется от туда никогда. Голубая, затягивающая бездна. Тэхеновы глаза. — Думаю, этим все сказано — тихо добавляет Тэхен и отворачивается к окну — «Разве ты не чувствуешь тоже самое, разве ты не чувствуешь химию» На улице уже давно ночь, а резвая спортивная машина, разрывая эту тишину рассекает дорогу поднимая пыль и колыхая листья. Каждый мечтает чтобы этот путь поскорее закончился, потому что тишина режет уши. Спустя десять минут Чонгук слышал самые разные звуки, шум мотора, звук оповещения на телефоне, шум ветра и скрипящих веток, стрекот сверчков. « Дыхание Тэхена » Парень легко вывернул автомобиль на повороте и притормозил у знакомого дома. — Спасибо — проронил тихое Тэхен и открывая дверцу вышел из машины, шел медленно, ни разу не оглянувшись назад. Чонгук еще несколько секунд понаблюдал за этой грациозной походкой и нажал на педаль газа. Отъехав от дома, легче не стало, в голове крутились его слова, а сердце сжималось как бумажный лист в руке. Пришедшее на телефон сообщение так и осталось без внимания, сейчас Чонгук хотел сосредоточится на деле, но думать об этом просто не хотелось, да, он устал от этого всего. Чонгук считал что убийца хочет напугать их, но столько вопросов оставалось без ответа. Парню нельзя было допустить оплошность, без шанса на ошибку, ведь никому не было известно кто следующий, Чонгук не понимал в какой момент убийца положил глаз на родных ему людей, Джин, Юнги, все они пережили этот страх, откуда убийце известно про них столько прокурор не знал, догадывался лишь о том что он мог быть близок с ними. Он умело продемонстрировал как голыми руками может вытащить то что находится на глубине души, страхи и воспоминания, он этим пользуется и то что пережили Джин и Юнги в этот момент Чонгук и представить не может. Все по вине прокурора, это он до сих пор не может поймать человека, стоящего за всем этим. Если этим человеком является его брат, то множество вещей складываются, можно ли это назвать местью? За ту любовь что давали Чонгуку, неужели Хосок и правда убийца.« Я хочу искупить свою вину братец » « Давай встретимся » « Люди вокруг тебя лживы» « Я хочу защитить тебя » « Верь мне »
Чонгук остановил машину возле отдела, в котором кипела работа. На часах перевалило за двенадцать, но это и не важно. Сна не в одном глазу, лишь сердце бешено колотиться и тело от холода дрожит. — Чонгук — окликнул его, напарник и парень повернулся. — Прости что так долго — извинился Чонгук и обняв себя руками направился к нему. Чхвэ потушил сигарету, выбросив ее в бак в метре от себя и резко схватил парня за рукав потащив в здание. — Нам удалось кое-что узнать — серьезно заявил он помотав головой. — Говори — Чонгук шел позади, пропуская под ногами по две ступеньки и быстро поднимаясь наверх. — Это связанно с Юнги — слетело с уст и Чонгук нахмурился проходя уже в свой кабинет, закрывая за собой дверь и сверля мужчину внимательным взглядом. Напарник прошел к компьютеру Чонгука и что — то начал искать, вставив черную флешку. После нескольких минут поисков он развернул монитор в сторону парня и сел в кресло. Чонгук непонимающе оглядел мужчину, а потом перевел взгляд на экран считывая найденную информацию. — Смеральдо, это не просто цветок, это криминальная империя, которую создал один человек, Тех людей что Юнги схватил преступники, они проникли в его дом не для того чтобы украсть, не для того чтобы убить они пришли за ним, чтобы забрать его. — Ничего не понимаю, мы проверяли их личности, они уже сидят в тюрьме в чем дело? — В том что при допросе, мы узнали что они наемные убийцы, их хозяин основатель «Смеральдо» они должны были передать кое-что Юнги от…отца. — Хён — Они рассказали все что должны были передать. — Но родители Юнги, они… — Не его настоящие родители, его настоящий отец, преступник, наркоторговец, головорез, охотник за головами создатель крупнейшей мафиозной эгиды и темная сторона Сеула. — Поверить не могу — Почему ты думаешь Юнги так легко справился с теми мужчинами, он обучался борьбе, для защиты, изучал методику и разные боевые искусства, он умело обращается с ножами и умеет стрелять, чтобы в случае чего противостоять — Отец Юнги хочет чтобы тот присоединился к нему. — Мы имеем с этого что — то? — ВиВи — сектор был частью всего этого — « Смеральдо существовало раньше? » — Очень давно, ВиВи сектор, был известным наемным убийцей, пока не решил сделать из этого не работу, а игру и не сел в тюрьму по версии полиции, дальше ты сам знаешь. — Тогда что на счет Хосока? — Либо, Хосок решил продолжить это, придумав оставлять в каждом деле цветок смеральдо, либо он просто пешка в чьих то руках, человек в черном капюшоне на видео, подосланный для того чтобы нас запутать, либо он не имеет к этому никого отношения. — Поговори с Лим Саном об разрешении на операцию, я подожду результаты экспертизы крови. — Просмотри информацию которую я тебе скинул — Бросил Чхвэ покидая кабинет. Если цветок послание имеет начало в преступной империи, то это приближает дело к разгадке, хоть и информация эта по сути ничего не дала лично для Чонгука. Парень прошелся по строчкам изучив информацию о « Смеральдо » и откинулся на спинку кресла достав из кармана телефон. На экране высветилось сообщение пришедшее полчаса назад и не просмотренное. Сердце пропустило удар, кажется меньше всего парень ждал сообщения от этого абонента. « Двуличная сука » — короткое сообщение пришедшее с незнакомого номера. Чонгук знает кто это. Парень резко соскочил с места, перед глазами все плыло, со стола все летело от злости, а потом страх начал закрадываться глубоко под кожу. В голове красной табличкой опасность, высветилось его имя. Имя того, кого оставлять одного Чонгук хотел меньше всего. — Зачем…нет — Крикнул Чонгук хватаясь за ручку двери и распахивая ее, быстро выбежал в коридор, сталкиваясь с сотрудниками и сбивая их с ног бежал к выходу. — Тэхен…нет — кричал парень, судорожно передвигаясь на ногах к машине, с трудом открывая дверцу и вставляя ключ, после третьей попытки. Он держась за руль, со всей силы вдавливает педаль газа в пол вспоминая как Тэхен спас его от столкновения с грузовиком, вспоминая тот испуганный взгляд, того потерянного в себе ребенка. Человек с раздвоением личности. Это точно было про Тэхена, и не потому что так было написано в сообщении, потому что Чонгук с самого начала чувствовал неладное. « я не хочу давать этому никого определения, но боюсь потом будет слишком поздно, я хочу чтобы ты знал, что мне не безразличен » —Господи — первая слеза скатилась по щеке парня. Он никогда в жизни ни за кого так не боялся, как сейчас, он просто хотел быть уверен что сможет еще прикоснуться к нему, обнять и почувствовать мягкие губы, только не мог. Это стало слишком невыносимо, все зашло слишком далеко, лишь бы с Тэхеном ничего не произошло, лишь бы вновь бросится камнем в этот голубой океан его взгляда. Уши режет оповещение о сообщение, сердце кровью обливается, лишь бы это не было « ты опоздал » Чонгук хватает одной рукой телефон и читает. « Ты сам всему виной, ты слеп, тебе не должно быть больно » Чонгук злится, кидает телефон в бок и через десять минут тормозит у знакомого дома, когда заглушается мотор, слышно лишь собственное бешеное сердцебиение и дикое дыхание. В доме не горит свет.Pov: Ким Тэхен
Тэхен наговорил много лишнего за этот день, только вот держать в себе это уже не мог. Покинув черный спорткар Чонгука Ким медленно шел к дому, а когда он услышал как рычание автомобиля унесло его прочь от дома, остановился опуская голову. « — Я не могу просто так высадить тебя из машины и уехать » « — А что тебе мешает? » « — Наверное то что ты по моей вине, был в шаге от смерти » — Какая теперь разница, я все равно не ощущаю себя живым — тихо говорит Ким поднимая взгляд на потемневшие тусклые окна. Уже у двери, Тэхен понимает что эта тишина не свойственна и пугающе. Дверь оказывается открытой, когда, адвокат тянет за ручку. Медленно передвигая ноги он почти в слепую идет по коридору, даже не разуваясь и ищет на ощупь выключатель. На самом деле от холода помещения по телу разбегаются мурашки, Тэхену страшно включать свет. Пол скрипит под ногами, а звук щелчка выключателя раздается глухим эхом. Светлые блики освещают каждый уголок в доме создавая что — то светлое и видимое. Только взгляд Тэхена бледнеет, все внутри становится серым и безжизненным, пустота заглушает сердечную боль и сушит скатывающиеся по щекам слезы. Он серое, грязное пятно в этом доме и в этом мире. На полу лежит безжизненное тело матери, ее белое платье испачкано в крови, она будто спит сложив руки на груди. Между длинных пальцев стебель цветка. — Как ты добрался до нее?! — Кричит Тэхен и не верит собственным глазам. « Тэ Тэ все хорошо » « Я рада за тебя » « Тэхен что это такое?» « Почему твоя рука в гипсе, что ты хотел с собой сделать? » « Я знаю что ты любишь вино, не так ли, дурачок, ты еще слишком молод » « Ты должен найти себе хороших друзей » « Это не ты сделал, Тэхен, успокойся, милый » « Я люблю тебя, мы еще будем счастливы вот увидишь » Адвокат разворачивается к зеркалу напротив и видит надпись на поверхности в двух углах. « Прости, я люблю тебя мама » и « Кто ты? » написанное кровью. Тэхен смотрит на свое отражение и сжимает кулаки, мир вокруг будто перестает существовать с осознанием того что он остался совсем один, наедине с самим собой и это действительно страшно. Лампочка начинаем мигать реже, пока совсем не догорает, погружая все в тьму. То чего так боялся Тэхен, все-таки произошло. Он ничего не смог сделать. — Я ненавижу тебя — кричит Ким опускаясь на колени и обнимая себя руками.Pov: Ким СокДжин
Поздний звонок в дверь удивил Сок Джина. Мужчина несколько раз споткнулся проворчав про себя. Ему пока было сложно привыкнуть к механическому устройству, но самое сложное было смириться с тем что теперь он уже никогда не вернется к своей прежней работе и жизни. Ему нравилось работать в компании близких ему людей, Мин Юнги и Чон Чонгук стали его семьей. Только теперь видится с ними он будет гораздо реже. — Кого там— произнес мужчина открывая дверь. На пороге стоял мужчина высокого роста в черной куртке и с капюшоном на голове. Джин занервничал, потому что голова его была опущена и хотел закрыть дверь, но мужчина подставил ногу и поднял голову. — Почему так не гостеприимно дружище — произнес Намджун и улыбнулся. — Джун? — удивленно захлопал глазами младший. — Да — кивнул тот стянув с себя черный капюшон с которого стекали капли — Осень выдалась слишком дождливой — добавляет мужчина. — Послушай, время…я — Замямлил Джин отходя назад, когда тот перешагнул порог захлопывая дверь. — Раньше все было по другому не так ли? — говорит он, заглядывая в растерянный взгляд. — Ты прав, поэтому уходи — уверенно отвечает Джин. — Что тебе успели такого сказать, чтобы наша дружба разорвалась? — Дружба? , когда-то может быть, только вот это ты уехал — говорит Сок Джин. — А ты поддакивал, когда я говорил что наша связь с расстоянием только крепла, и вот я здесь, слышу от тебя такое — усмехается Намджун подходя ближе. — Ты ведь не тот кого я знал? — Это ничего не меняет, не наследство отца, не суд — Я тебя не узнаю — А вот я тебя очень хорошо знаю, я пришел не для выяснения отношений СокДжин — говорит он и притягивает мужчину к себе за талию. — Что ты хочешь? — Когда ты собираешься рассказать Чонгуку — с усмешкой выдает мужчина. — Послушай, думаю что ему не стоит этого знать. — Верно, если он узнает ваши отношения испортятся, но я хочу рассказать им о лечении Хосока и о том что он делал, а так же я собираюсь рассказать Чонгуку про то что в психбольницу Хосока отправили не его родители, а ты и как ты каждый день подвергал его жизнь опасности, интересно, что же будет если он узнает. — Ты не сделаешь этого — мямлит Джин пытаясь выбраться из хватки — Потому что у меня для них тоже есть информация — серьезно говорит младший. — Действительно, есть? , только дело в том что ты близкий для них человек, а я чужой, от чего Чонгуку будет больнее, от того что ты скажешь или я? Джин растерян, ему больше нечего сказать Ким Намджуну, потому что это чистая правда. Он хотел сказать, давно, но каждый раз смотря в глаза, невинные и чистые, в которых он пример идеала мужчины, хороший специалист и близкий друг, можно сказать даже семья — терялся. На самом деле Джин считал себя ужасным человеком, он думал что избавит Чонгука от проблем. Родители Сок Джина как богатые люди, владели сетью больниц и госпиталей. Джин в то время пробовал себя в роли врача в одной психиатрической больнице, когда Хосока впервые привели сюда, парень хотел сбежать, у него почти получилось это только Джин во время его остановил, он предложил поместить его под наблюдение врачей специалистов в госпиталь в Америке, которым владели его родители. Чтобы оставаться на этой должности, он должен был выполнять просьбы врачей.Он выполнял самую грязную работу, но самым ужасным было делать больным инъекции и прививки. Никто не знает, но фобия Джина появилась именно в то время, в самое ужасное время его жизни, положившее крест на его начинающейся карьере. Каждую ночь Сок Джин видел кошмары, даже после того как уже не работал там, каждый раз в пустоте слышался нездоровый вопль, смех и крики, каждый раз когда СокДжин делал инъекцию, ждал что произойдет что — то ужасное. Единственный человек который привлек к себе внимание был Хосок, он вызывал сомнения у врачей и они применяли к нему самое разное лечение, каждый раз когда игла касалась тела парень взмывал от боли, падал на пол и кричал, это было невыносимо. Каждую неделю пациентов выводили в специальную комнату и включая камеру оставляли на час. Кто — то рассказывал про свою жизнь, кто — то пытался сбежать, а Хосок рассказывал как издевался над своим младшим братом, говорил как ненавидит мир и людей. Эти записи оставляли для изучения в архиве. Ким СокДжин однажды узнал то что не должен был, узнал что-то что делают с больными совсем не лечение, они говорили « Они все равно от сюда не выберутся, а мы сделаем все для этого » За каждого второго в этом госпитале платили огромную сумму, чтобы вернуть домой другого человека, только каждый такой случай заканчивался плохо. Мужчина ушел, после одного ужасного случая, когда пациент на его глазах, начал биться об стену, кричать и смеяться, пока он не убил себя. Позже он устроился на работу судмедэксперта вместе с Юнги и встретился там с Чонгуком. Он все это время боялся что эта ужасная правда выйдет наружу, что он узнает что Джин своими собственными руками сделал из парня чудовище под влиянием психотропных веществ. — Что тебе надо? — спросил Джин спотыкаясь и падая на пол. Мужчина зашипел хватаясь за ушибленный локоть, но вздрогнул когда Намджун резко прижал его к паркету устроившись сверху. — Что ты делаешь? , отпусти! — возмущается мужчина пытаясь встать, но его ноги зажимают, вместе с руками. — Раньше ты не сопротивлялся — шепчет в ухо Намджун проводя пальцами по его щеке. — Раньше это не был просто секс — твердит Джин, все-таки освобождаясь из рук старшего, когда тот на мгновение задумывается и ослабевает хватку — Убирайся из моего дома — говорит дрожащим голосом Ким облокачиваясь об стену. — Хорошо, только при одном условии — говорит тот, подходя ближе и грубо хватая Сок Джина за подбородок — Ты отдашь мне свой поцелуй — шепчет и резко впивается в нежную сочную кожу. Слышит сладкий для ушей стон, по которому так скучал, но Джину неприятно, ему больно, Намджун кусает губы так жадно, до крови. Дыхание сбивается, а пополнить запас кислорода невыносимо тяжело, потому что тот ни на минуту не отпускает, он жаден и голоден этими губами. Когда Намджун все же отстраняется, мужчина пытается ухватиться за что — то невидимое и устоять на ногах, но скатывается по стене и поджимает колени опуская голову. Намджун улыбается вытирая с губ чужую кровь и садится на корточки перед мужчиной поднимая его подбородок. — Помни это — произносит Ким и удаляется из квартиры. «Но дело в том, что ты близкий им человек, а я чужой, так от чьих слов ему будет больнее?» «Помни это» Сок Джин прикасается пальцами к металлу и вздрагивает, он совсем забыл про это и про того кто в него выстрелил, когда мужчина открыл дверь он думал что перед ним тот самый человек. Намджун очень был похож на него, но Джин вспомнил еще кое-что, его безумную улыбку, какой никогда не видел. Человек держал пистолет и с такой же невинной улыбкой выстрелил, ему это явно нравилось, смотреть как умирает живое существо, валяясь в его ногах, его лицо было счастливое и это сумасшествие. А ведь утром он обычный человек который живет своей жизнью в суетливом городке, трудно представить, но он ничем не отличается от других людей. Он слишком умен, но слишком неправилен. А ведь каждый второй на этой планете совершал что — то ужасное, как тогда найти человека среди ему подобных, как найти того, кто умеет скрываться. Уродуют людей, такие же люди, не природа и не умы, ведь человек основа прогресса, а природа лишь платформа его существования. Телефон звенит в пространстве коридора, в старой кожаной куртке. Джин находит в себе силы встать и направляется туда. Он берет мобильник в руки с высвеченным на экране именем «Прокурор Чхве сонбэним» — Слушаю — отвечает Ким. — Здравствуй Джин — прерывается мужчина на том конце провода, слышно его частое дыхание и встревоженный голос — Скажи что Юнги у тебя — спрашивает он, на что Джину становится не по себе. — Что произошло Чхвэ? — задает вопрос Джин и ждет. — Я не могу дозвониться ему и… — Не говори что эта причина, по которой ты звонил, что произошло? — серьезно заявляет мужчина, показывая свое недовольство. — Знаю что время позднее, но это не телефонный разговор — откровенно говорит Чхвэ и тяжело вздыхает.***
час назад
Чхвэ только что подъехал к отделу, он знал что приехал раньше Чонгука, он хотел бы дать парню выходной, хотя бы на один день, но работы было действительно много. Чхвэ сильно испугался, когда в отдел поступило предупреждение о пожаре, вычислить отправителя не удалось, думать об этом на самом деле мужчина не мог, все его мысли были заняты адресом указанном в сообщении. Юнги был таким же близким другом для Чхвэ как и для Чонгука, мужчина взял с собой несколько человек из отдела и сообщил об этом Лим Сану и полиции, пытался сохранять спокойствие, но гнал автомобиль на максимум, пролетая на красный свет. В такое время людей на дороге мало через час должны объявить комендантский час, это золотая середина, идеальное время для убийств. Об этом меньше всего хотелось думать, когда речь касалась жизни близкого человека, но и не думать Чхвэ не мог, где — то уже за несколько метров от нужного адреса, мужчина позвонил Чонгуку, связь оборвалась под крики второго мужского голоса. Прокурор волновался за Чонгука, но ему не стоило сообщать ему это, пока они не проверят там ли он или нет. Как оказалось, Юнги был жив и здоров, после того как Мин связался с ним, он бросил трубку сказав «Я скоро буду ждите» и Чхвэ выдохнул с облегчением. Картина развернувшаяся перед ним была ужасна, через час, все вернулось на круги своя, Юнги уехал, не сказав ничего, а двоих прокуроров ждала большая работа и бессонная ночка, такая же как и все остальные, за годы их работы в отделе. — Я договорюсь с специалистом об экспертизе, а ты изучи информацию что я тебе переслал — Прошло ровно три недели с того дня как спокойная жизнь двух лучших прокуроров Сеула утекла сквозь пальцы, с появлением этого убийцы никто не мог вернуться к прежней жизни, ни отдел, ни люди. Ни один раз за всю свою карьеру Чхвэ не видел такого, ни одно дело никогда не заходило так далеко. Это тупик. Каждый раз им кажется что они приближаются к разгадке посланий в виде цветка смеральдо, каждый раз они хотят понять чего добивается этот человек и какую роль он играет. С этого момента каждый перестал верить друг другу, этот человек посеял хаос в жизни людей и каждый раз он выкидывает причудливую повестку, которая твердит о его существовании, но запутывает дело еще больше. Убийца или нет, не известно до сих пор, главное то что происходит по сей день, главное то, будет ли зависеть жизнь человека от хода его безумных идей и сколько еще это будет продолжаться. « Это будет продолжаться до тех пор пока вы не поймете, город утонет в людской крови » Неужели это было лишь началом, лишь предупреждением, неужели все что он делает, он делает чтобы правила его игры приняли обе стороны. — Господин Чхвэ —поклонился мужчина средних лет подошедший к прокурору. — Вы будете проводить экспертизу? — Верно — кивает он и принимает из рук прокурора полиэтиленовый пакет с образцом крови на цветке. — Пройдемте! — предполагает Чхвэ вежливо пропуская того вперед. Мужчины доходят до отдела морга и лаборатории двери которых заперты. — Все что вам нужно для экспертизы, есть в лаборатории, вот ключ дубликат — протягивает Чхвэ, мужчине, вытаскивая из кармана. — Благодарю —улыбается тот в ответ и умело открывает дверь, проходя внутрь. Помещение, неосвещенное и холодное. Царство мертвых. Тишина. Стены охватывают пожелтевшие плиты, а пол из бетона. Мужчина включает яркий свет и профессионально готовит для экспертизы необходимые оборудования. Ящик рабочего стола всегда заперт, но именно там находятся важные заключения и инструменты. Сейчас же к этому хранилищу есть доступ, ключ дубликат был сделан на случай таких экстренных ситуаций, Юнги мог не появится на работе в самый не подходящий момент, если его настроение не настроено на благоприятный день, то он предпочтет отоспаться дома, но не смотря на его сложный характер, он ответственный человек и хороший специалист и поэтому Лим Сан не отчитывает мужчину долго, позволяет ему такое самоприкладство. Мужчина судмедэксперт вскрывает ключом все замки, надевает перчатки и готовится приступить к работе. Чхвэ попутно достает мобильник из кармана, решаясь позвонить Чонгуку и сообщить о том что экспертизу он заберет сам. В телефоне раздаются долгие гудки, но после пяти попыток трубку никто не берет. — Я…— Чхвэ серьезно разворачивается к мужчине, убирая телефон и обращая внимание на ужасающий взгляд судмедэксперта. Мысль того что хотел сказать прокурор теряется моментально, он изучающе следит за его дальнейшими действиями. Мужчина лишь отходит дальше от стола и переглядывается с Чхвэ. — В чем дело? — непонимающе спрашивает он. На что реакция мужчины не меняется, он тянется к ящику с лабораторными принадлежностями и достает перчатками окровавленный нож.