what a shameful situation

       Грубо взяв Иллюзо за подбородок, Мелоне шепчет:        — Видишь ли, Иллюзо, я не хочу в очередной раз вступать в прямой мордобой. Не хочу запачкаться, понимаешь?        Красные глаза напротив него гневно сверкнули, а сам Иллюзо нахмурил брови, не прерывая прямого зрительного контакта. В душе он начинает клясться самому себе, что Мелоне обязательно ответит ему за все.        Мелоне облизнул свои губы. Иллюзо нервно вздохнул.        — Обещаю, что твоим наказанием будет отнюдь не порка, — внезапно выдает он, — однако я не гарантирую того, что оно тебе понравится, — мрачно заключает он.        На его лице не было ни намека на ухмылку, которую Иллюзо за недолгое время, проведенное с ним, привык видеть. Мелоне привык сдерживаться. Проведя по чужой шее своими бледными пальцами, он надавил на плоть и вонзил в нее свои ногти, оставив неглубокую, но начавшую тотчас кровоточить рану. Иллюзо прошипел от внезапной боли, ощутимой, но несильной.        — Ой, кажись, без крови обойтись не вышло. Но не смей сомневаться в моих словах.        Сжав темные пряди в своей руке, Мелоне тянет опешившего мужчину на себя, заставляя его опуститься перед собой на колени. Боль резко сменяется легким, ненавязчивым поглаживанием, однако взгляд Мелоне оставался все таким же холодным.        — Отсюда начнется твое наказание.        Иллюзо в мыслях проклинал себя за свою тогдашнюю беспечность. Знает ведь, прекрасно знает, что шутки с Мелоне плохи. Только вот не готов он был к наказанию подобного рода. Это ударяет по его гордости, и Мелоне хорошо знает, как и где надавить, чтобы заставить человека чувствовать вину и стыд за себя самого одновременно. Только вот от грехов Иллюзо не очистится, а увязнет в них окончательно.        Иллюзо старается не вслушиваться в звук растегивающейся ширинки. Это слишком. Старается отвести взгляд от чужой возбужденной плоти. Кто или что смогло возбудить Мелоне — вопрос отдельный, над которым задумываться он бы не стал. Не сейчас, по крайней мере, когда настал момент расплаты над ним. Это непривычно, когда тобой руководят, а не ты сам.        — Покраснел как девственница перед первым разом, — доносится эхом голос Мелоне. — Видел бы ты себя со стороны, — он кивнул на зеркало, висевшее на стене справа от них.        Кровь закипала, и Иллюзо, в силу своей злости и гордости, так и не смог отвести взгляда от чужого набухшего члена, из головки которой сочилась смазка. Мелоне окончательно похоронит его самолюбие, если заставит его ему отсосать, или, что еще хуже, подставить задницу и прогнуться под ним.        — Пойми, Иллюзо, я не любитель церемониться, но тебе ведь некуда спешить, я прав?        Мелоне все так же нежно и любовно даже массировал кожу головы Иллюзо, но в один момент лишил его покоя. Потянув его на себя, он заставил мужчину приоткрыть рот и вобрать в горло член. В горле у Иллюзо разом запершило, а он едва ли мог сдержать в себе рвотные позывы, а слезы скатились с его глаз самопроизвольно.        — Побыстрее закончишь, раньше уйдешь.        Мелоне и сам любил осторожничать и не спешить, поэтому, все еще не ослабляя хватки, помедлил, ожидая, когда Иллюзо привыкнет к инородному предмету в его глотке.        — Соглашусь, процесс не из приятных, — со вздохом произносит блондин, когда Иллюзо невольно подается вперед, круговыми движениями языка начиная лизать плоть, глубоко вбирая голову в свой рот. — Но ты быстро сориентировался, — и он впервые за все время позволил едва уловимому стону вырваться из его уст.        Хватка на чужой голове ослабла, позволяя Иллюзо руководить ситуацией. Тот в свою очередь рукой обхватил плоть, грубыми движениями начиная надрачивать.        — Знаешь, я... в тебе не сомневался, — сердце Мелоне зашлось в бешеном ритме, а рваное, сбивчивое дыхание не давало никакой возможности закончить предложения без заиканий. — Такого... я никогда не забуду.        Иллюзо, видимо, вошел во вкус, с энтузиазмом сжимая в своей руке плоть и вбирая ее настолько глубоко, насколько он мог себе позволить.        Взгляд красных глаз не давал покоя блондину, который был не в силах сдержать себе громкие стоны. Это явно не то, что планировал. Ему хотелось, чтобы Иллюзо почувствовал себя опущенным, но, черт, он опять просчитался.        — Больше... не могу.        С хриплым стоном он изливается в чужое горло. Иллюзо послушно глотает чужую сперму, морщась от ее едкого горького привкуса во рту.        — Заключаю, что ты неплох, — пытаясь отдышаться, говорит Мелоне, — и... теперь ты прощен.        — Я ожидал услышать твое фирменное di molto.        — Это было наказанием, а не одолжением. Не путай, пожалуйста, эти две вещи.       Сил что-либо говорить или возражать не осталось, а Иллюзо за все время даже не посмотрел на себя, отраженного в зеркале.