Shambles! Кавардак!

— Э-эй, Нами! — крикнул Луффи, — я вижу какой-то туман впереди! Капитан восседал на своем любимом месте, на носу корабля, привычно придерживая рукой шляпу. Он показывал пальцем на виднеющийся впереди густой туман, выбивающийся из остального окружающего пейзажа безоблачного неба. — М? Что там? — навигатор, отвлекшись от своих дел, вышла на переднюю палубу. Выглянув из-за луча гривы Санни Го, Нами устремила свой внимательный взгляд на горизонт, — ага, вижу. Мы еще далеко от тумана, но он как раз в стороне Вано, так что нам скорее всего придётся через него проплыть. Какой-то по виду подозрительный туман.… Подожди-ка минутку! Навигатор быстро скрылась из виду, лишь взмахнув гривой рыжих волос. Луффи коротко посмотрел ей вслед и растерянно почесал затылок. — Волшебный туман? Хм, и правда, он какой-то вроде розовый.? Или фиолетовый? Хмм? — Луффи озадаченно склонил голову набок, — да и пусть. Спрыгнув с капитанского «трона» на палубу, Луффи направился в сторону кухни и радостно крикнул: — Санджи, еды-ы-ы-ы-ы! *** Веселый Роджер в соломенной шляпе развевался на свежем летнем ветру. Санни весело подпрыгивал на волнах, подбиваемый в паруса попутным дуновением. Брук стоял у руля, как всегда напевая «Саке Бинкса», Чоппер качался на качели и довольно покусывал леденец, прихваченный с острова Большой мамочки. Из кухни доносились умопомрачительные запахи готовящегося обеда — то Санджи правил бал. Луффи лежал под дверью, выгнанный с рабочей территории Винсмоука, а его живот издавал неконтролируемые голодные звуки. Кэррот возбужденно высматривала 360 градусов горизонта, ожидая появления врагов, но искренне была рада своей роли, чувствуя себя частью великого приключения. Кругом царила атмосфера безмятежности и веселья. Беспокойство поселилось лишь в одной комнате Санни — библиотеке. Нами, найдя нужную книгу под названием «Туманы Нового мира», быстро листала том. Её не покидало ощущение, что розоватый цвет тумана предвещал что-то неприятное. Опасность вряд ли, потому как самые опасные погодные явления она уже давно выучила наизусть и к каждому придумала план обхода или побега. Такова была её проницательная и предусмотрительная натура. Но, всё же, запомнить каждую мелочь из каждого прочитанного ею тома было довольно сложной задачей. Именно поэтому в Санни и имелась такая большая библиотека. Её же проницательная натура подсказывала ей: «Опасность!», — из-за чего Нами тут же ринулась в библиотеку, только почувствовав «бой набата» в своей голове. Она листала главу за главой, пытаясь найти совпадения: розоватый цвет, тяжёлая текстура. «А мог ли это быть ядовитый газ? Нет, текстура именно тумана…» Размышляя, анализируя и сопоставляя опыт и интуитивные ощущения, Нами открыла главу «Туманы, действующие на людей». Листая эту часть тома, она наткнулась на ключевые слова характеристики «лиловый», «плотный», «статичный». Заголовок гласил «Розовый кавардак». Найдя наконец подходящий к описанию вид тумана, Нами стала жадно вчитываться в текст. И к её ужасу туман оказался невероятно опасным для неё самой! — Быстро разворачиваем корабль! — дала команду навигатор, открывая нараспашку дверь библиотеки — этот туман, он… ах! Может это время за чтением прошло слишком быстро, а может ветер сыграл злую шутку, а может быть и то и другое, но как следствие — весь корабль был погружён в облако тумана. Солнечный свет отражался от частичек туманного пара, чем создавал повсюду сиреневое свечение. На солнце можно было взглянуть, не боясь быть ослепленным — оно было полностью застлано плотной дымкой, виден был лишь его плоский диск. — Как красиво… — поразилась Нами, на пару мгновений забыв о своих волнениях. Светящийся туман легко взбирался и невесомо скользил по палубе Санни Го, производя магическое впечатление. Туман околдовал своих гостей. Чоппер возбужденно забегал по палубе, рассекая плотный туманный настил, призывая всех выйти посмотреть на эту красоту. Брук не отходил от штурвала, однако он поддерживал веселье Чоппера бодрым «Йо-хо-хо!» — О, Нами! Смотри! — Чоппер погрузился в туман с головой, только маленькие рожки вместе со шляпкой виднелись над землёй, — пропал! Нами захватило умиление, и она с удовольствием крикнула ему: — Чоппер, можешь забрать все мои деньги! И в небе над Санни слышалось эхо… «деньги…деньги…еньги…ень…е…» Нами тут же захлопнула рот и закрыла его руками, сильно раскрасневшись. Она обреченно подумала «Боже, это началось». — Ха?! — послышалось с разных уголков корабля. — Нами, ты… ЧТО? — Чоппер ошарашено уставился на навигатора, которая в этот момент немыслимо усердно боролась сама с собой. Тут выражение его мордочки сменилось обеспокоенным, — Нами, стой. Я сейчас же осмотрю тебя. Я очень надеюсь, что эта болезнь не смертельная!!! Чоппер метлой понёсся в кабинет врача, откуда тут же выскочил с инструментами для осмотра. — Чоппер, подожди! Я могу всё объяснить, я не больна! Все, на палубу, живо! *** — Ва-ха-ха-ха-ха!!! Нами хочет раздать свои деньги, вот умора!!! — Луффи катался по зеленой траве, корчась в муках смеха, раздвигая туман в разные стороны, раздражая Нами своей обычной легкомысленной реакцией. Навигатор, не привыкшая держать злость в себе, вылила её в смачном тумаке. — Сиди ровно! — от Луффи с шишкой на голове послышалось лишь покорное «слушаюсь», — Кхм, а сейчас я всем всё объясню, — окинув взглядом собравшуюся компанию, она нашла лишь одного недостающего, — а где Кэррот? — Я видел, как Кэррот-сан спрыгнула вниз к докам, — поднял костяную руку Брук, — она была чем-то здорово напугана. Но странно, что она ничего не сказала нам. Может что-то случилось? — Правильно, Брук! Случилось. Кэррот мы навестим чуть позже, а сейчас я объясню наконец вам наше положение. Этот туман! — Нами возвела вверх указательный палец, — Он всему виной. — О-о-о! Так он и правда волшебный? — встрял Луффи, — Да, можно и так сказать, — устало выдохнула Нами, — он содержит вещество, воздействующее на лимбическую систему, — все кроме Чоппера вопросительно покосились, — проще говоря, на центр удовольствия в мозге. — И что делает этот туман с центром удовольствий? — сосредоточенно спросил врач — Он его обманывает! Переворачивает всё с ног на голову и превращает людей в противоположности. То, что приносит тебе наибольшее наслаждение, под воздействием этого тумана переворачивается на 180 градусов! Проще говоря! Луффи! — Нами указала на капитана, — что ты любишь больше всего на свете, отвечай! — Капуста!.. а? Морковь? … м? Помидор…свежий? М? — Луффи поджал губу и растерянно захлопал ресничками. — Вот! Вот, о чём я говорю! А ведь все знают, что Луффи больше всего на свете обожает мясо! Чоппер! — Нами указала на корабельного врача, — Да! — северный олененок испуганно сжался — Ответь, что ты любишь больше всего? Это ведь была сахарная вата?! — …я не знаю, мне нужно проверить, пойду схожу на кухню, попробую всё в холодильнике… — некоторое любопытство вперемешку с испугом всё же читалось в глазах оленёнка. Для него, несомненно, присутствовал врачебный интерес. Нечасто встретишь подобные природные явления, вызывающие такие точечные перемены в личности. — Ладно, пока Чоппер определится… Брук! Ты просишь всех девушек показать тебе свои трусики. Что скажешь? — Вы наконец хотите показать мне их? Что ж, сегодня я откажусь от Вашего любезного предложения, Нами-сан, — со стороны навигатора послышалось раздражённое «Я не предлагала!», — так как я чувствую, что Вы слишком легко одеты. Вот, наденьте, пожалуйста, мой плащ. — Спасибо, не нужно, — Нами отодвинула от себя мантию Соул Кинга, но тот настойчиво пытался закутать навигатора, чтобы защитить этот мир от любого шанса увидеть хоть маленький кусочек трусиков, — Ладно, только отстань! — Дальше, Санджи! — Нами указала на любвеобильного кока, как-то пресно смотрящего на неё, — что чувствуешь? Санджи достал сигарету, золотую зажигалку и закурил. Сделал затяжку и обреченно выдохнул: — Ничего не чувствую….ничего……когда смотрю на Нами-сан… — вокруг кока распространилась атмосфера подавленности, — я, пожалуй, удалюсь в свою комнату… — Оказывается, есть и плюсы в этом тумане… И Луффи стал вегетарианцем! Невероятный туман — тихо пробубнила под нос навигатор. Её и радовал, и расстраивал такой удручённый вид кока. С одной стороны это избавляло её от навязчивых приставаний, но с другой ей всё же было немного жалко его. — Какой таинственный туман… — заключил капитан, капая голодной слюной на траву палубы Санни Го. Из арки кухни показались застенчивые рожки: — Огурцы *ха* *ха*, — Чоппер смотрел ошалевшими глазами и тяжело дышал. Он проделал множество вкусовых тестов за эти пару минут, — теперь я *ха* *ха* люблю солёные огурцы.! *** Санджи уныло забрёл в мужскую спальню, так же уныло открыл свой шкафчик. Уныло смотрел за тем, как с полок падают сотни эротических журналов. Нашёл среди них самый любимый, где был большой разворот с рыжеволосой дамочкой, напоминающей Нами. Девушка с точёной фигурой в тоненьком бикини сидела на большом камне, на заднем плане был тропический пляж и светлое море. Она игриво улыбалась, обычно задевая натянутые струны гитары эротическо-поэтической души Санджи, однако возымел эффект психотропного вещества, которое вдохнула вся команда вместе с туманом. — Миссис Апрель! — горько обратился Санджи к своей бумажной возлюбленной, — Разбуди мои чувства! Я умираю! Лицо кока от грусти напоминало сморщенную сливу. Однако миссис Апрель всё так же игриво улыбалась своему постоянному читателю, только усиливая мужскую грусть. Внезапно выражение лица кока сменилось ужасом, будто какое-то страшное озарение вдруг спустилось на него. Он вспомнил слова Нами-сан, вспомнил Луффи, отвечающего на вопрос о любимой еде «Капустой» и вновь ужаснулся. — Т-так, — постарался взять себя в руки кок, — если Луффи стал вегетарианцем, Брук блюстителем чести женских трусиков, Нами-сан благотворителем, что вообще само по себе какой-то бред, то что же тогда со мной? — Санджи взглянул на свои подрагивающие руки, нервно посасывая сигарету, — Надо срочно проверить! Кок молниеносно развернулся, полный решимости взглянуть в глаза своему новому теперешнему страху и разбить предположение раз и навсегда, откинуть как нелепый вариант. Он с размаху открыл дверь на палубу, сбивая тем туман в одну сторону в пушистый сугроб у самого края травянистой площадки, привлекая внимание всех к себе. — Обращаюсь ко всем мужикам! Сейчас я буду проводить эксперимент. Прошу не рыпаться, иначе еды вам не видать! — кок оглядел всех членов команды, которые были на палубе. Нами сидела, отвернувшись от всех, поджав ноги к груди, и очень грустно водила по стене указательным пальцем. Кок заметил Чоппера, сидящего у дерева с банкой солёных огурцов, и немного опешил. — Это ещё что? — Чоппер из-за тумана полюбил солёные огурцы, вот так-то, — прокомментировал Луффи, сидя на скамейке у мачты, и рассмеялся, — а я очень хочу всяких редисок, морковок и прочего. Трава выглядит аппетитно… — Луффи сглотнул слюну, глядя на зеленый луг впереди себя, — Траву не буду есть, это для Санни как кожа. Санджи, еды! — Да-да, я приготовлю для тебя овощное рагу, Рататуй, запеканку — что хочешь, только сперва мне нужно для себя кое-что выяснить, — отвечал Санджи, не глядя на капитана. «Буду проверять себя постепенно», — подумал кок. Пока Луффи радостно блестел глазами в предвкушении вкуснейшей веганской запеканочки, Санджи, выбрав первой жертвой «проверки» Чоппера, отправился к дереву, разгребая ногами вновь уложившийся туман. Он, присев на корточки напротив врача, убрал баночку из его копытец, захватил пальцами обе щёки, растянул в разные стороны. — Ай-яй-яй! Санджи, больно! — в глазах у олененка появились маленькие бусинки слёзок. Сердце Санджи внезапно замерло от умиления, он расслабил свои руки, и маленькие пушистые щёчки прыгнули обратно в своё привычное положение. Оленёнок потёр их копытцами, осуждающе глядя на кока, — Санджи! Ты что творишь? — Прости-прости, — кок разочарованно отвёл взгляд. «Чёрт, он показался мне намного более милым, чем я мог подумать раньше. Это плохо. Я надеюсь, что это лишь моё воображение», — Санджи напряжённо потёр переносицу и направился к Бруку, который стоял у штурвала. Он медленно поднимался по лестнице, обреченно шаркая ногами. Вся команда с интересом следила за ним. — Кости-кости-кости-кости~, — тихо и весело напевал скелет, держа штурвал, иногда слегка поворачивая его вправо и влево, заставляя корабль еле заметными движениями пританцовывать ему самому, — Санджи-сан, Вы что-то хотели? — Да, мелочь. Брук, не обращай на меня внимания. Санджи подошёл к музыканту, обошёл вокруг, уставился на него и смотрел очень внимательно и напряженно пару секунд, за которые скелет успел смутиться. — Санджи-сан, если вы будете меня так рассматривать, то я покраснею. Хотя, у меня же нет крови, я ведь скелет. Йо-хо-хо, — отпустил свою обычную шуточку Брук, — это Вы из-за тумана, Санджи-сан? — Точно. Я пытаюсь понять, что со мной не так, — поделился кок, — Нами-сан мне вовсе не кажется привлекательной! Как такое…! — жесты кока стали несколько преувеличенно театральными, — Прекрасная, идеальная обворожительная Нами-сан…. Кажется вот и настал конец моей жизни…! Моё сердце не выдержит такой тоски… Я уже сейчас потерял две трети желания жить. А вдруг это навсегда? Что же мне тогда делать… — Не расстраивайтесь! — ободрил кока скелет, — Нами-сан ведь объяснила, что происходит под воздействием этого странного тумана? Удовольствие из Вашего мозга никуда не уходит, Вы легко можете вернуться к жизни. Просто всё, что Вам нравилось, переворачивается с ног на голову. Я, например, как увидел Нами-сан в этих коротеньких шортиках, у меня чуть глаза не выпали, хоть я скелет и у меня нет глаз. Йо-хо-хо, — пошутил снова Брук, чем вызвал раздражённое цыканье Санджи, — Я прямо сразу захотел её закутать в плащ, подумал, вот будет красота! Само благородство! Представляете! А ведь это я, фанат трусиков и всего размера «мини»! — Брук подытожил, — Так вот, Санджи-сан. У меня насчёт Вас есть пара соображений. Вам удовольствие всегда доставляла чистая женская красота. В одежде или без неё, насколько я помню, не играло роли. Так что за «первостепенное» можно взять просто красивую женщину, — Санджи кивнул, внимательно слушая старика-скелета, — тогда что будет отрицательным? — Да, я как раз об этом и думал. Моим новым символом наслаждения может быть дурнушка. Вроде старухи-русалки с Вотер-7, — Санджи покрылся холодным потом от дурных воспоминаний, — И это будет не худший вариант! Кто знает, как работает этот туман, но худшим вариантом для меня будет, несомненно- — Симпатичный мужчина, — закончил за коком Брук, — что ж, это имеет смысл. Йо-хо-хо! Как интересно~ — Ничего интересного здесь нет! — раздраженно рявкнул Санджи, — Мы ведь не знаем, вдруг это, чёрт возьми, навсегда? У меня уже ломка по красоте, смотри на эту вену на моём лбу, — кок указал на пульсирующую вену прямо над глазом, — это означает «Ай нид леди!» — Йо-хо-хо~ Позволю себе поправить Вас, Санджи-сан, «Ай нид джентльмен», — позлорадствовал скелет, — наведайтесь к Луффи-сану! Он из нас наиболее всех похож на мужчину. И, должно отметить, довольно симпатичного! — Ага, дерьмоспасибо, Брук. Очень помог, черт возьми, — Санджи, сгорбившись, развернулся и невесело пошёл прочь. — Интересно, чем же всё кончится? — спросил Брук сам себя, — жду — не дождусь! Йо-хо-хо! ~ *** Санджи Винсмоук ещё никогда в своей жизни не испытывал отчаяния такого рода. Самое дорогое его мужскому сердечку, т.е. округлые женские формы, нежные пряди волос, милая и сексуальная одежда, сияющие улыбки, игривый взгляд кошачьих глаз — всё это было забрано у него этим глупым туманом! Кому-то может показаться — глупость! Но для Санджи Винсмоука это было настоящей потерей мужской чести! Кок решил убить время пребывания в тумане за готовкой — он надеялся, что это поможет ему избежать неловких вынужденных открытий в поисках, ¬ возможно, временно утерянного умения оценивать женскую красоту и получать от этого наслаждение. «Луффи наверное уже умирает от голода», — подумал Винсмоук, ускоряя процесс готовки как только это было возможно. Он угрюмо резал лук и, намеренно не предприняв мер против его слезоточивого действия, ронял слёзы на свои ботинки, — чёрт, ничего не вижу. Ну и ладно, так даже лучше. Не выкалывать же глаза… — Санджи, еды-ы-ы-ы, — послышалось прямо за плечом. Санджи вздрогнул. — Луффи! Я сколько раз говорил не мешать мне на кухне! Убирайся! — Санджи смахнул луковые слёзы своего «лукового» горя рукавом и обернулся к Луффи. Тот вскинул брови. — Санджи, ты что, плачешь? Ты чего? — Луффи протянул руку, чтобы похлопать кока по спине. И вправду, он, видя, что тот режет лук, будто почувствовал, что небольшая доля этих слёз всё-таки настоящая. — Ничего, — резко ответил кок, отбрасывая протянутую руку ребром ладони, — не хочу видеть ни одного мужика рядом с собой, пока мы не выберемся из этого тумана. А теперь выметайся, капитан, я готовлю, — Луффи промедлил, немного беспокоясь за кока, — Быстро! Иначе останешься без обеда! Луффи тут же испарился. *** Через полчаса все сели обедать. Собралась вся команда корабля кроме Кэррот. Нами занималась её поисками в доках, куда, как сказал Брук, она спрыгнула. Навигатор заметила ушки Минка-кролика в темноте за бочкой, позвала её много раз, но та отказалась выходить. «Раз с Кэррот всё хорошо, но она просто не хочет выходить, значит это в очередной раз действие тумана», — подумала Нами. Навигатор разумно решила не мучить кролика и просто позже занести ей обед, — этим она поделилась со всеми за столом. За большим столом было всего пять человек из теперь уже десяти (включая Джимбея), но ощущения пустоты не возникало, наверное, из-за вечной веселости этой команды в любом составе. Каждый член экипажа был по-своему полон жизни, которую в каждом до предела, как огонёк, раздул их безумный капитан. Луффи уже давно невыносимо скучал по Зоро, Усоппу, Фрэнки и Робин, переживал за Джимбея, но старался не тратить время своего великого приключения на грусть. Поэтому он с удовольствием и счастьем уплетал Рататуй, при этом постоянно нахваливая повара. Кок то глупо улыбался, смотря на капитана, то вдруг одёргивал себя и угрюмо прятался за чёлкой. Он был доволен проделанной работой, горд собой как коком, невероятно счастлив от похвалы Луффи и в то же время презирал себя за это глупо-счастливое состояние. Это было не просто счастье нахождения в кругу его «семьи», а именно тот оттенок чувства с сердечками в глазах, с которым он обычно подносил дары к ногам Нами-сан и Робин-чан. — Чертов туман, — пробубнил Санджи, распиливая брокколи у себя на тарелке. Чоппер, Нами и Брук, тем временем, внимательно следили за Санджи и о чём-то друг с другом перешёптывались. — Санджи-кун, я кое-что заметила, — осторожно начала навигатор, — тебя это может не сильно обрадовать. И, пожалуй, даже сильнее всех огорчить… — Меня уже ничто не сможет огорчить сильнее, так что руби с плеча, Нами-сан, — уверенно и непривычно холодно ответил Санджи, закуривая сигарету. — Что ж, кхм, — Нами морально настроилась получить волну негатива, — мы попали в штиль, и я без взгляда на небо не могу сказать, как долго это продлится. Туман тоже никуда не уйдёт, так как находится над местом своего источника под водой. — Ясно, — голова кока опустилась вниз почти в самую тарелку, — ясно, — повторил кок, будто с первого раза не принял факт, — понятно. — Санджи, чего тебе всё ясно-понятно? — спросил Луффи, подчищая остатки запеканки из формы для выпечки, — всего-то может быть ночь на месте постоим, а потом всё равно дальше поплывём. Или ты хочешь поскорее увидеть Зоро? — Да кто захочет видеть эту травяную башку? — сразу ощетинился кок, — Век бы его не видел! Вот было бы счастье, ха! И разговор принял привычное весело-шутливое русло. Друзья дразнили друг друга, злились и смеялись, вспоминая тех, кто ждёт их в Вано. Позже к ним присоединилась немного испуганная Кэррот, и Санджи с удовольствием сготовил для неё порцию морковного супа. *** — Да не буду я этого делать, это не по-мужски! — Луффи, ты ведь видел, какой Санджи-кун грустный? Я даже заплачу тебе тысячу белли…! Кхм! То есть, сделай, пожалуйста, это! Ты же видел, как он был рад твоей похвале во время обеда? Ничего ведь сложного! Санджи-куну итак непросто после всех испытаний у Большой Мамочки! Неужели тебе его совсем не жалко? — Жалко, конечно, но ведь не по-мужски… — Да что ты заладил, «не по-мужски»! А по-мужски ли бросать товарища в трудную минуту? Иди к нему и сделай, что я тебе сказала! Понятия не имею, что из этого получится, но давай-давай! Быстро! Пока он там один сидит! Пару минут назад Нами завела Луффи к мандариновым кустам, подальше от любопытных глаз, для важного разговора. Она хотела каким-то способом облегчить страдания Санджи, которые показались ей немного странными. Может какая-то мысль зациклилась в его голове после побега с острова Большой Мамочки? А может быть это лишь её воображение, и Санджи просто очень переживал о временной потере ориентации. Ей в любом случае хотелось как-то ненавязчиво вмешаться и помочь, разрядить атмосферу, вернуть спокойное настроение плавания. Теперь же она толкала капитана с лестницы вниз, а затем в направлении мужской каюты, рассекая обволакивающий туман. Луффи особо не сопротивлялся. Он был сильно обременён поставленной перед ним задачей. Задание, которое дала ему навигатор, вводило его в некоторый ступор. Это не сочеталось с его представлениями о настоящем мужчине, скорее наоборот, было противоположностью ему. А Нами тем временем уже открыла дверь в мужскую спальню и затолкнула капитана внутрь, быстро закрыв дверь на ключ. Послышались поспешные отдаляющиеся шаги. — Ладно, ничего не поделаешь. Санджи, ты здесь? — Луффи почесал затылок, надел шляпу на макушку и попытался осмотреться в очень тёмной комнате. — Ты, Луффи? — послышался хриплый заспанный голос, — Уже ночь? — А, нет, не ночь. Санджи, мне тут Нами, в общем, сказала… Эм-м, — Луффи перевёл дух и на ощупь нашёл путь до кровати, в которой лежал кок, — ну я тебя немного поглажу, как Нами сказала, и тебе станет легче. — Делай что хочешь, — бросил заспанный кок. Где-то на периферии проскочил образ издевающегося над ним Брука. — Да это не я хочу, а Нами. Но если тебе так плохо, я так уж и быть всё сделаю. Ладно, я начинаю, — решительно закончил Луффи, — я заберусь к тебе в кровать, ты не бойся. Луффи вскарабкался с ногами к лежащему к нему спиной Санджи, скинул шлёпки и на всякий случай отряхнул ноги от возможных частичек грязи. За больными нужно очень хорошо ухаживать! Заметив, что Санджи сильно напряг спину, Луффи перегнулся через плечо кока и попытался посмотреть тому в глаза, но в каюте было слишком темно, чтобы что-то увидеть. — Хм-м, ну ничего не поделаешь, — силуэт головы капитана исчез из поля зрения кока и ему показалось, что пытка кончилась. Для Санджи эта ситуация по ощущениям была сродни появления прекрасной Нами-сан в его кровати. Он еле сдерживался от необдуманных действий. «Он же будущий Король пиратов, о чём я думаю. Этот глупый туман совсем запутал ме-ня…» — на последнем слове Санджи почувствовал лёгкое прикосновение к своей спине. Мурашки прошлись по всему его телу от головы до пят, малейшая сонливость тут же испарилась. А Луффи тем временем размеренно и довольно скучающе, но, как он сам думал, успокаивающе начал поглаживать кока через одеяло, лёжа у него за спиной и опирая голову на свободную руку. Ладонь ходила вверх-вниз, от лопаток до нижнего ребра, не отличаясь креативностью движений. «Скоро я так сам засну», — подумал Луффи и сладко зевнул. И через пару мгновений сон неминуемо захватил капитана. Послышалось глубокое и размеренное дыхание спящего человека. Рука Луффи замерла на спине кока, вопреки всему не расслабляясь под воздействием сна. Это была та самая черта Луффи, когда даже в бессознательном состоянии он хранил то, чем дорожил. Как, например, иногда он внезапно засыпал во время трапезы, но продолжал бессознательно держать занесенную ко рту вилку с едой. Накама, конечно же, были для Луффи не в пример важнее мяса, но в обычной, не угрожающей никому бытовой ситуации, он дорожил двумя своими «сокровищами» в одинаковой мере. То место на спине кока, где сейчас лежала рука Луффи, горело огнём. Кок осознавал, что в прикосновении «мужлана» нет ничего сравнимого с прикосновением красотки, но ничего не мог с собой поделать. Водяной пар снаружи в малых дозах просачивался во все каюты, принося с собой свежий дурман. И этот дурман, воздействуя на любвеобильного Винсмоука, заставлял того изменять самому себе. Обыкновенный Санджи день и ночь думал о красотках, об их пышных формах, о милых личиках, о секретах, которые они кокетливо от него, как ему казалось, прячут, и восхищался ими. Сейчас мысли его были пусты, как мысли человека, столкнувшегося с ситуацией, осмысление которой было не в его власти, настолько нелепой и нереальной она была. Санджи, как настоящий мужчина (каким он себя мнил и каким, по сути, являлся), решил пойти дурману наперекор. Он решил доказать сам себе, что любовь к женщинам в нём это что-то самое неоспоримое, что-то, что является неотделимой частью его души. И это «самое» неприкосновенное не сбить с ног какому-то нелепому веществу в тумане! Санджи попытался аккуратно перевернуться на другой бок, но в спину ему всё также упиралась застывшая рука капитана. Коку пришлось подхватить её, чтобы переместить в естественное положение рядом с Луффи. Он двигался очень аккуратно, стараясь не потревожить его сон, держа его запястье в своей руке со стремлением тот час же её отпустить. Санджи застыл, возвышаясь над лежащим рядом другом, отчего-то ошарашено глядя на него, так и не догадавшись отпустить его руку. Снаружи уже вечерело. Туман, впитывая цвета неба перед закатом, стал на время намного более насыщенным, почти фиолетовым. Этим же чарующим цветом наполнилась каюта. Свет просочился сюда из-под двери и отразился от всего и всех, кто в ней был. Санджи неотрывно смотрел на вдруг вспыхнувшее магическим светом лицо. Он смотрел, стараясь не упустить и мгновения подобной красоты. Поразительный фиолетовый цвет отражался от упругой резиновой кожи, от чёрных, разбросанных по высокому лбу волос, скользил по прямому носу, по приоткрытым во сне губам, точно вся прекрасная натура вылилась наружу в осязаемый мир. В этот момент Луффи показался ему самым прекрасным существом в этом мире, а все намерения бороться с дурманом были стёрты внезапно обрушившимся на Санджи вопиющим восхищением этой красотой. Он не смел моргнуть, пошевелиться или даже вздохнуть. Так продолжалось несколько секунд, пока Санджи не вернулся к реальности, обнаружив, что он так и держит ладонь капитана, отчего сильно смутился. — Этот чёртов туман мне все мозги попутал, — растерянно прошептал кок. Он аккуратно положил руку капитана рядом с его лицом и уже хотел сесть на край кровати, чтобы крепко обо всём задуматься, но его рука была сейчас же схвачена капитаном. Луффи в полудрёме, почувствовав, что кок зашевелился и будто собрался куда-то уйти в таком своём подавленном состоянии, неосознанно остановил его. — Санджи, извини, я заснул, — сказал Луффи, глядя сонными полузакрытыми глазами на сидящего на краю кровати кока, — куда ты? Тебе лучше? — Мне и не было особенно плохо, зря обо мне все так беспокоятся, — ответил Винсмоук, отводя свой взгляд, чтобы не встретить взгляд другой, так волнующий его в эту минуту. Ему казалось, что если он посмотрит на него сейчас, окутанного завораживающей волшебной аурой, то свершится что-то, что он не простит себе в будущем. Он попытался вынуть руку из крепкой капитанской хватки. Луффи, заметив желание Санджи освободиться, почти сразу же отпустил кока. — Ладно, Санджи, если ты в порядке, то я пошёл снаружи посижу. Луффи, будто и не спав только что, бодро соскочил с койки и устремился к выходу, но, не дойдя до двери, остановился и, обернувшись, сказал с той восторженной радостью, на которую был способен только он один: — Санджи, я так безумно рад, что ты вернулся! Щемящая нежность стиснула грудь Санджи. Он вспомнил, с каким отчаяньем и верой в голосе Луффи кричал ему о том, что будет ждать его и какими страшными и сладкими были его слова о том, что без него Луффи не станет Королём пиратов. Сколь важным человеком был для него Санджи, какое значение он придавал ему, как ценил его — все эти мысли, словно солнечный свет, снова, как на том лугу, в месте встречи, вновь ворвались в душу Санджи и осветили её. Санджи встал, сделал несколько медленных шагов и остановился напротив капитана. Луффи смотрел на него снизу вверх в медленно убывающем освящении, приходящем снаружи. Он увидел сверкающие, не то счастьем, не то отчаяньем, глаза, поджатые губы и изогнувшуюся к переносице бровь. Это было выражение невероятной благодарности к нему, доведенной до крайней степени. И он это точно почувствовал, как чувствовал эмоции людей всегда. Это крайнее расположение сейчас оголившейся души Санджи передалось и Луффи, сердце его забилось быстрее, а улыбка сделалась ещё шире и счастливее. — Как я мог не вернуться, наслушавшись твоих самоубийственных речей, — шутливо сказал Санджи, но через мгновение его тон сменился серьезным и проникновенным. Он взял лицо капитана в свои ладони, — Там, на том самом месте, где ты ждал меня и где мы встретились, я понял, что ты самый дорогой для меня в этом мире человек, Луффи. Луффи, кажется, растрогало такое признание, и улыбка из сияющей и жизнерадостной превратилась в добрую и понимающую. Санджи наклонился к самому лицу капитана и одарил его губы нежным поцелуем. Луффи сильно удивился, но отстраниться всё же не решил, так как чувствовал, что в этом поцелуе отражается лишь чистая любовь и привязанность Санджи. Ощутив какое-то тяжёлое и печальное чувство в своём собственном сердце, Луффи инстинктивно обнял Санджи, тот обнял его в ответ. Отстранив свои губы от губ Луффи, Санджи положил голову тому на плечо, рукой забрался в волосы юноши. Капитан начал медленно поглаживать спину кока в утешительном жесте. Этот секретный момент настоящей искренности и слабости, в конце концов, останется только между ними и никогда более не повторится. Понятие «настоящего мужчины», чёткий образ которого был у каждого из них, не позволял нежности такого уровня проявляться между попутчиками в великом путешествии. Какой воин станет целоваться так нежно, так долго и проникновенно со своим другом? Любой моряк скажет, что нет такого воина. Или воин он ненастоящий! Поэтому, следуя правилам моря, Луффи и Санджи, лишь взглянув друг другу в глаза, бессловесно заключили соглашение никогда не вспоминать то, что было здесь между ними, и пускай только могила узнает их нежный секрет. *** Утреннее солнце осветило Санни Го. Туман уже был далеко позади корабля и давно скрылся с горизонта. Вчера внезапно вернувшийся перед самым отбоем попутный порывистый ветер застиг команду врасплох. Перепуганная Нами, вспомнив, что заперла на ключ в мужской каюте главные силы их корабля, которые необходимы ей были сейчас для управления парусами и кораблём в целом, тут же ринулась к ним в свете зажженного ночника. Она торопливо открыла дверь и застала двоих, кока и капитана, спокойно сидящих рядом на одной кровати и тепло беседующих о чём-то. Созвав все возможные силы и подчинив ветер своей умелой наукой о погоде, Нами добилась того, что буквально через пару минут корабль выбрался из лилового застила. И вновь вернулся привычный бриз, развевавший паруса Санни всю последующую ночь. Санджи стоял, опираясь на перила в задней части корабля, у мандариновых кустов, освещаемый свежими лучами рассвета, и смотрел в ту сторону, куда уже давно ушёл лиловый туман. Он размышлял над случившимся прошлым днём, над своими натянувшимися до тонкой острой нити чувствами и над тем, как, и в какой форме, он позволил себе их проявить. В какой-то мере это, несомненно, было продиктовано разумом, перекрутившимся под воздействием тумана. Но вместе с тем, это были и его собственные чувства, может быть только в утрированной форме, такой, какую продиктовал ему туман. И всё же та щемящая нежность, которую он чувствовал в сокровенный момент поцелуя, ни с чем нельзя было сравнить. Это не было поцелуем страсти, и потому священное значение его для Санджи должно было быть закрыто на замок и похоронено как сундук с сокровищем где-то глубоко в сердце. Санджи оторвал взгляд от бескрайней глади океана, подошёл к противоположным перилам и взглянул на внутреннюю травянистую палубу, где весело играли и шумели Луффи, Кэррот, Чоппер и Брук. Луффи, будто почувствовав его внимательный взгляд, тут же обернулся и весело замахал рукой, зовя его по имени звонким голосом. Чувство искренней любви вновь разлилось тёплым мёдом в груди Санджи. Если бы он мог выразить эти глубокие, сильные чувства словами, то это были бы такие слова: «Я тебя никогда не предам, я всегда буду с тобой, я умру ради тебя».