Время исправлять ошибки

      — Всё равно не понимаю, почему мы не объединились с той четвёркой. Вместе было бы куда круче, они вроде неплохие ребята, и Зои классная, — недоумевал и восхищался одновременно Эллис, пробираясь вперёд по узким проулкам.       — Господи, — закатил глаза Ник. — То Кит, то Зои. Я сойду с ума.       — Хочешь, чтобы он говорил только о тебе? — подколола Рошель, хитро усмехнувшись.       — Хочу, чтобы он поменьше болтал и не привлекал внимание заражённых, — недовольно ответил мужчина.       «И с чего такие намёки?»       Девушка ехидно улыбалась — не поверила. Это почему-то раздражало.       Сегодня всё раздражало. Последующее предложение Тренера разделиться не было исключением: патроны выходили, и мужчина распорядился продолжить дорогу двумя путями, чтобы иметь вдвое больше шансов их найти. А встретиться в итоге все должны были у озера, где их ожидала лодка. Как ни странно, Рошель и Эллис его предложение поддержали. На недовольство Ника никто не обращал внимания — решили игнорировать тот факт, что он встал не с той ноги, и не ссориться на пустом месте. Умно, чёрт возьми! Очень умно!       Идти дальше вдвоём естественно оказалось сложнее, а патронов так нигде и не попадалось. Оставалось надеяться, что товарищам повезло больше.       Появившееся на горизонте убежище тоже не принесло особой радости. Да, можно было передохнуть, отдышаться, но двигаться дальше рано или поздно пришлось бы, а давать отпор врагам было практически нечем.       — Блять! — от души выругался Ник, стаскивая с плеч пиджак, почти весь правый рукав которого был перепачкан слизью Плевальщицы. Эта мерзкая жидкость уже подбиралась к коже, разъедала и щипала. Мужчина открыл бутылку с водой, чтобы смыть её с себя.       Эллис поставил винтовку у двери; осталась всего одна полная обойма. С патронами на пистолет у Ника дела обстояли чуть лучше, но пистолет сам по себе был не очень удобной вещью против толпы. Дробовик пришлось бросить ещё на полпути — что толку от него без патронов. Глушить такое количество врагов прикладом у Ника бы уже не хватило сил.       — Сейчас бы плакаться об испачканном пиджаке, когда патроны на исходе, а зомбированных на пути только больше, — не упустил возможности поиздеваться Эллис.       — Отвали, — злобно огрызнулся Ник. Весь день шёл наперекосяк, нервы и так были на пределе, а недовольство Эллиса только провоцировало. Им всем сегодня хорошо досталось, а парень, казалось, недоволен был только Ником, будто в нём заключались все их проблемы.       — Знаешь, лучше бы ты выбросил тогда свой пиджак, а не оружие с оптикой. Она, между прочим, на дороге не валяется, — поделился мыслями Эллис. Ему было жаль дробовик, добытый в оружейном магазине с таким трудом. Это едкое замечание стало последней каплей.       — Меня достало это! — Ник выхватил из-за пояса пистолет, находясь словно в тумане. Его переполняла ярость, разгоняющая кровь в жилах. Он приставил ствол к горлу парня, уже с трудом контролируя хоть что-то. — На колени, — приказал он холодным тоном. Как у него вообще это вышло?       — Ты же не серьёзно? — поднял на него взгляд Эллис, хотя ещё понятия не имел, что мужчина от него хочет. — Ты не сделаешь этого. — О, лучше бы он оставался в неведении.       — Ты меня не знаешь, — покачал головой Ник. — Быстро! — рявкнул он.       — Ник, пожалуйста, — парень однако послушно опустился на колени, держа руки на уровне головы. Мужчина одной рукой принялся расстёгивать брюки, продолжая направлять пистолет на Эллиса.       — Чёрт… Какого хрена, чувак?! — парень пронзил его возмущённым, но в то же время испуганно-непонимающим взглядом, и в следующую секунду толкнул руку с пистолетом вверх от себя, вместе с этим сам подаваясь вперёд…       Выстрела не последовало, Ник мог предвидеть такой ход — злодеи в фильмах всегда предвидят, а герои почему-то нет — поэтому, будучи готов, просто оттолкнул парня обратно, ударив его корпусом пистолета по лицу и вернув прежнюю позицию.       «А если бы я выстрелил по инерции, придурок?!»       Ссадина наливалась немаленькая, но на это в данной ситуации было плевать обоим. Перспектива быть выебанным в рот Эллиса не особо воодушевляла, а раны он уже привык терпеть.       Орган мужчины уже не слабо стоял.       — Давай, — он вжался головкой члена в губы парня.       Эллис молил одним лишь взглядом. Открой он рот, чтобы просить Ника не делать этого, сразу бы оказался заткнутым.       Видя, что парень не собирается подчиняться по-хорошему, мужчина просто разжал его челюсть рукой, проталкивая сначала пальцы, а потом и член, всё ещё удерживая подбородок — блокируя сопротивление. Задыхаясь, Эллис пытался оттолкнуть его. Если бы он что-то понимал в отсасывании мужчинам, может и знал бы, как сделать себе легче. Но даже Ник понимал, что парень делает всё в точности наоборот, а сопротивление, боль и страх сильнее возбуждали доведённого до предела мужчину.       Эллису оставалось только делать то, что хочет от него картёжник, как бы отвратительно и низко происходящее ни было.       — Я не так уж и много прошу. Просто соси, блядь, старательнее! — Ник и сам не понимал, что с ним творилось, но адское желание захлестнуло, сметая все рамки морали и мыслей о последствиях подобного срыва. Он хотел только этого, поэтому толкнулся глубже, вынуждая парня прижаться затылком к стене, больше не имея пути отступления.       Тот промычал что-то, по всей вероятности матерное, подавляя желание сомкнуть зубы, но продолжил двигать языком, сопя и постанывая от унижения. Умирать он пока точно не собирался.       — Может так ты научишься хоть немного уважать меня? Эллис снова что-то неразборчиво промычал. Ник предположил, что это было: «Я и так уважаю тебя больше, чем ты этого заслуживаешь, мудак!» Едва ли. Тот и сам не знал, что хотел сказать. Что угодно, лишь бы это прекратилось.       Но ничего не прекращалось. Ник сходил с ума от желания кончить меж этих губ, положив руку на затылок парня и насаживая на свой орган. Эл ещё пытался сопротивляться, но против пистолета аргументов у него не было, парень и сам это прекрасно осознавал. А Ник продолжал унижать и издеваться, входя до упора и наслаждаясь зрелищем — тем, как Эллис безуспешно пытается справиться с этим. Он по сути даже минет не делал, его просто трахали в рот.       Слёзы всё-таки заструились по щекам парня, хотя он обещал себе держаться. Этого Ник совсем не ожидал, да и вовсе не хотел, по большому счёту. Он не мог представить Эллиса расстроенным, плачущим… Это было так не в духе доброго и оптимистичного парня, которого знал мужчина. А теперь он видел это и сам был причиной этих эмоций. Но даже слёзы не могли остановить его сейчас. Да и остановись он — что бы изменилось?       Мужчина отвёл взгляд, заталкивая и грубо вбиваясь, чувствуя близкий финал и заставляя себя не думать о чувствах Эллиса в этот момент. Как он мог не думать? Он, чёрт возьми, влюблён в него как девчонка!       Потом его накрыла волна кайфа. Ник, как и вначале, придерживал подбородок парня, не позволяя отстраниться и буквально вынуждая глотать горькую сперму вперемешку со слезами. Плечи того дергались от рыданий и нехватки воздуха, но он глотал, ничего другого не оставалось.       Кончив, Ник оттолкнул парня от себя, поспешно застёгивая брюки. Эллис всхлипывал, кашлял, отплёвывался, стоя на четвереньках.       — Урод, — ядовито процедил он. Его колотило, и мужчина прекрасно мог это понять.       «Что ты наделал?»       Ник отступил, глядя на парня и словно очнувшись… от ярости. Его постепенно отпускало, но ведь сделанного не воротишь. Ошарашенный собственными действиями, он толкнул спиной дверь и оказался на улице, где запнулся о ступеньку, едва не свалившись.       Моросил мелкий дождь — Ник подставил лицо тёплым каплям — но и он не мог смыть воспоминания, повернуть время вспять. Да и мужчина не был уверен, что поступил бы иначе. Ему нужно было на кого-то выплеснуть накопившиеся эмоции, агрессию. А зомби в последнее время не давали никакой разрядки, они сами раздражали своей озлобленностью. Даже смерть, казалось, не убавляла её.       Как парень теперь будет терпеть его рядом? Что останется между ними? Ничего. Но бросить Эллиса сейчас означало смерть для них обоих. Твари просто задавят числом.       Заражённых в этом районе не было, поэтому Тренер и Рошель добрались до самого убежища практически незаметно. Господи, хорошо, что они не пришли раньше… И всё же Ник был почти рад их видеть.       — Мы нашли патроны, — уже издалека сообщила радостную весть Рошель, — и не дождавшись вас, решили пойти навстречу. Вдруг вы вообще уже остались без ничего.       — Отлично, — заставил себя улыбнуться Ник. — У нас и правда всё на исходе. Мы так ничерта и не нашли, — он покачал головой. — Как вы?       — Нормально, держимся. Как там Эл? — Рошель всегда о нём беспокоилась больше, чем о Тренере или Нике. Они были взрослыми мальчиками, а Эллис, наверное, вызывал у неё какие-то материнские чувства. Хотя он мог за себя постоять. Да и Ник столько раз защищал его от заражённых… А от себя защитить не смог.       Если бы Рошель узнала, она бы, наверное, не задумываясь пристрелила Ника.       — Отдыхает, — на удивление бодро ответил мужчина, почесав лоб. И всё равно ему казалось, что они всё знают, что видят его насквозь. От этого ощущения становилось не по себе. — Стукнулся ещё где-то.       — Да, нам всем не мешало бы отдохнуть, — согласилась девушка, помогая своему спутнику снять с плеч рюкзак, набитый патронами, обоймами и гранатами.       Ник наверное в первый раз подумал о том, как тяжело приходится в таких условиях девушке. Но она не жаловалась и все её за это очень ценили. И не только за это.       Отдохнув несколько часов, они продолжили путь вчетвером.       Эллис довольно быстро успокоился и пришёл в себя. Никто не заметил перемены, но Ник её чувствовал, всей поверхностью кожи. По отношению к себе, в первую очередь. Это было неудивительно.       При всех они сохраняли дружеский настрой, ведь посвящать кого-то в детали их пребывания вдвоём было невыгодно обоим. Но привычные подбадривающие реплики и товарищеские подколы теперь сквозили со стороны Эллиса холодом, фальшью и неприязнью. Ника это угнетало куда больше, чем открытые ненависть и злоба.       Всё было бы намного проще, если бы мужчина не жалел. Эл не заслужил такого.       А ещё им никак не удавалось поговорить наедине. Да оба и не знали, что сказать друг другу. Ник вообще сомневался, что наладить с ним отношения будет когда-либо возможно.       Как они очутились на мосту через несколько дней, мужчина не помнил. Будто чёрная яма протянулась от того дождливого дня, до конкретно этого мгновения, съела все воспоминания и начала отсчёт по новой. Ориентация в пространстве мужчину тоже в этот раз подводила.       Он услышал совсем рядом идиотский хохот Жокея и неуклюже увернулся от его прыжка, но тот всё-таки задел его длинной жилистой рукой, столкнув с опоры в провал моста.       Торчащая арматура, адской болью ударившая по рёбрам, в следующий момент оказала неоценимую услугу — Ник схватился за неё, удерживаясь на мосту. Но забраться самому не было ни единого шанса, а долго так висеть — проблематично.       Мышцы рук уже нестерпимо ныли, а ладони онемели от напряжения, когда Эллис схватил его за руку, не без труда подтягивая обратно на дорогу.       «А ведь они все ушли вперёд, так почему он вернулся? Нет. Почему ОН вернулся?»       — Давай же, не время тут висеть.       — Спасибо, — мужчина подобрал свой пистолет с асфальта, немного постояв, чтобы хоть отчасти прийти в себя. Рубашка сбоку начала пропитываться кровью, всё болело, но Ник знал, что всего лишь неплохо зацепил арматуру — ничего смертельного, хоть и дьявольски больно.       Они поспешили догнать Ро и Тренера.       — Я думал, ты ненавидишь меня после того… — начал мужчина и осёкся. — Что я сделал.       — А что ты сделал? — бросил на него нечитаемый взгляд парень, но ответа он не ждал. — Ник, я не желаю тебе смерти, каким бы ублюдком ты иногда не был. Ты нам нужен, и я знаю, что ты в общем-то неплохой человек. Все иногда срываются, — казалось, он не верил ни единому своему слову. Словно его заставили так сказать, а он ещё сопротивлялся. Не хотел идти на предательство, ведь предавал самого себя.       Мужчина ничерта не понял. Эллис злился на него. И не злился.       Вдвоём они спустились с моста, пробираясь дальше к хижине, ожидая, что другие двое уже там. Но их не было. Вообще нигде поблизости: не слышно выстрелов, голосов. И странное чувство, будто их никогда и не было. Будто смотришь фильм, в котором всё происходящее с героями начинаешь понимать только к концу. А Ник пропустил и середину.       Мужчина запер входную дверь. Его сейчас занимали мысли поважнее. В этом странном лимбе он был тем ещё эгоистом.       — Эл, скажи правду. Тот развернулся, вперив в Ника невинный взгляд. Как он ещё терпит мужчину? Как может смотреть ему в глаза? Ник продолжил:       — Я прекрасно понимаю, что натворил. Осознаю как это эгоистично и… мерзко. Не знаю, что на меня нашло, я был на взводе, взбешён… Я очень виноват. Нет таких слов, чтобы ты понял, как я раскаиваюсь.       — Ты о том случае, когда вынудил меня отсасывать тебе, угрожая пистолетом? — прожёг его раздосадованным взглядом Эллис. Наконец-то маска слетела. Хоть какое-то достижение. — Я давал нам возможность просто забыть и оставить в прошлом, но нет, ты тычешь в меня этим каждый раз! Ты хоть сам знаешь нахрена это сделал? — парень выглядел сейчас таким несчастным, но в то же время готов был разозлиться сильнее.       — Я прекрасно знаю, — спокойно ответил Ник, выпрямившись. И с каких пор он это знал? Эллис изучал его пренебрежительным взглядом. — Ты… мне небезразличен. Я устал сдерживаться и искать возможность признаться. А когда она у меня появилась, я просто всё испортил. — Ник вдруг криво улыбнулся. — Но я, кажется, придумал, как искупить свою вину. — И прежде, чем парень успел хоть что-то сообразить, картёжник прижал его к стене, стягивая штаны Эллиса и опускаясь на колени.       Наверное, это было немного нечестно, ведь Ник сам хотел попробовать. Едва ли он ощущал себя так низко, как Эллис в тот раз.       — Мне нравилась твоя непокорность, сопротивление и страх, — честно признался он. Парень и сам это знал. Он не хотел того, что предлагал ему в качестве искупления Ник, должен был оттолкнуть, но сейчас даже голос мужчины завораживал. — А теперь я отсасываю тебе, но боишься всё равно ты. Выпусти зверя, Эл. Наслаждайся.       «Боже».       Ник сделал жест, достойный артиста, начинающего представление, и сразу же наклонился ближе, обводя языком головку члена парня. Не без удовольствия отметил, что уже может почувствовать слабый пульс снизу ладони. Провёл губами сбоку, но по всему стволу. Эллис рвано выдохнул сквозь сжатые зубы, чувствуя себя до чёртиков неудобно и уязвимо. Он был в недоумении, но позволял. Не решался протестовать, хоть и чувствовал, что всё это неправильно.       Мужчина уже целовал самое основание члена, цепляя и щекоча ресницами низ живота парня, а тот задыхался в своём микромире, прикрывая глаза, не в силах смотреть на это. А тот всё чаще поднимал взгляд. Даже в таком положении хотел видеть, как Эллис распаляется, как хватает ртом воздух, робко постанывая от навязываемого удовольствия.       Ник скользил языком, брал настолько глубоко, насколько мог, помогал себе рукой, чувствуя, как собственный член наливается кровью, требуя прикосновений.       Теперь всё так запуталось. Обоим нужно было совсем не это.       Эллис задышал чаще, напрягаясь всем телом, потом прикрыл глаза, до боли сжимая пальцами плечо Ника. Откинул голову назад, сильнее прижимаясь к стене, будто она могла поглотить его, закрыть от всего. Губы разомкнулись в немом стоне, и он излился в рот Ника, дрожа каждой клеткой тела.       Мужчина покорно глотал, ведь сам недавно не позволял Эллису отстраниться. Да, это и впрямь было отвратительно и невкусно. Потом чуть отодвинулся, оставаясь, однако, стоять на коленях у ног парня. Тот и сам был готов сползти на пол — ноги держали с трудом.       — Надеюсь, я смог заслужить твоё прощение. Пожалуйста… — Эл никогда не слышал у него такой обречённо-умоляющей интонации. — Мне важно, чтобы ты не держал на меня зла. Клянусь, я не хотел делать это так.       Картёжник опустил голову в ожидании приговора. Ждал долго, как ему казалось, и это ожидание давило.       «Он не простит… Никогда не простит такое».       — Всё нормально, Ник. И ты не обязан был этого делать.       Ник открыл глаза. На самом деле открыл. Проснулся в убежище, где они вчетвером остановились на ночь. Но когда это было?       «Не может быть… Да ну нахер!»       Такой длинный сон… Ощущения остались смешанные: и облегчение и разочарование в одном флаконе. Но всё же, скорее, мужчина был рад пробуждению. Он не сорвался, и не такой уж он придурок. В реальности Ник никогда бы такого не сделал, это он знал точно.       «Значит, сон. Это объясняет многие странности. Да все».       Настоящим оставалось одно — он всё так же дико хотел Эллиса, крепко спящего рядом, между ним и Рошель. Ник смотрел на него не отрываясь, всегда держало в напряжении ощущение, что парень резко распахнёт глаза, и тогда придётся объяснять, почему это Ник пялится на него.       Скоро должны были проснуться и остальные; сквозь прутья решётки проникали лучи солнца и рассеивались по полу, потихоньку подбираясь к одеялу Рошель.       За эту ночь Ник выспался, наверное, на неделю вперёд, а этот сон, что никак не выходил у него из головы, придавал какой-то нереальной уверенности в своих силах.       Механик набирал в дорогу шприцы и таблетки, Рошель ему что-то попутно рассказывала. Путь предстоял долгий.       — Эй, Эллис, — окликнул его Ник.       Тот развернулся, и в следующее мгновение оказался прижат к мужчине. Ник целовал его.       Рошель восхищённо ахнула, закрывая рот ладонями, а Тренер беззлобно выругался.       Эллис, хоть и пребывал в жесточайшем ступоре, в конце концов расслабленно ответил на поцелуй.