Вайн-Рейн

Сидя в своем кабинете и наслаждаясь бокалом «Тамики 973г», Вайн занимался записью своих новых исследований. За окном было уже темно. Кабинет, обставленный дорогой мебелью из красного дерева и увешанный различными картинами, с изображениями нимф и мифических существ, освещались тусклым светом свечи и велкиндских камней, расставленных на серебряных канделябрах по всей комнате. Свет был тусклым, холодным, от такого клонило в сон, но Вайн привык к такой обстановке. Вино давало о себе знать: румянец на бледных щеках, взмокший лоб и растрепанные волосы, челка тонкими прядками липла ко лбу. За окном поднимался ветер, тучи начали скрывать природный свет небесных светил. Откинувшись на спинку глубокого кресла и поправив ворот робы, Вайн снял с рук перчатки и тяжелые металлические браслеты, небрежно бросив их на стол. Взглянув на опустошенную бутылку вина, он недовольно вздохнул, помотав головой и прошептав себе под нос какое-то ругательство. Ему становилось все жарче от алкоголя, циркулирующего в его теле, хотелось пить все больше, но он понимал, что работа не закончена, а завтра – крайний срок. Сев ровно и, пододвинувшись ближе к столу, Вайн вновь взялся за перо и взглянул на исписанную пачку пергамента, местами забрызганного чернилами. Вскоре послышались шаги, прямо за дверью. Когда она приоткрылась, в комнату вошел молодой данмер: невысокого росту и в черной робе, с небрежно застегнутым воротом и черными вьющимися волосами до плеч. У него была пепельная кожа, пара царапин на шее, большие красные глаза, сам он выглядел еще ребенком, что придавало ему еще большее очарование. Пройдя в кабинет, он прикрыл дверь, через щели которой сочился теплый свет от камина из зала: - Вы не пришли к ужину, и я попросил слуг, чтобы они пока не убирали со стола. Вайн-Рейн, вы сидите тут уже больше пяти часов, не пора ли отужинать? – данмер говорил тихо и робко, взволнованно осматривая кабинет. - Пускай все убирают, я не голоден, - Вайн поднял взгляд на юношу, - Ты уж не переживай, главное, что наш гость сыт… - он вновь приступил к рукописи. - Я не ужинал… я вас ждал! Неприлично садится за хозяйский стол без самого хозяина! - Что ты, все нормально. Я не голоден, - подняв взгляд на данмера, он лукаво улыбается. – Может, ты посидишь со мной немного? Тут достаточно одиноко, и работа не идет. А ты бы составил мне компанию, рассказал, как день прошел. Давай, волчонок, присаживайся. Смутившись со слов Вайн- Рейна, данмер прошел к креслу, располагающемуся напротив стола, и медленно сел, поправив подол робы. Он старался не поднимать взгляда и продолжал теребить в руках краешек пояса. - Зачем ты сел так далеко? – голос Вайна был явно недовольным. – Садись ближе. - Но… рядом же только кресло! – изумился данмер, начиная выискивать место поближе. - Ну-ка подойди, ко мне, Морренвейн. Тут же подскочив, юноша подошел к Вайн-Рейну, встав около его кресла. Его заинтересовала пиктограмма, которую расписывал на пергаменте хозяин дома. Воспользовавшись замешательством данмера, Вайн обнял его левой рукой за пояс и, подтянув к себе, усадил его между ног. Прижимая одной рукой к себе, он положил голову ему на плечо, взял перо и продолжил писать: - Так как прошел твой день? Надеюсь, я не зря вытащил тебя из Университета Волшебства. Ты же не думаешь, что я буду добрым наставником, да? – прижимается разгоряченной щекой к щеке Морренвейна, тот смутился еще пуще прежнего. - Я… - его голосок дрожал от наступающего возбуждения. - День прошел хорошо. Устал немного, но зато закончил изучение Королевы Волчицы, - тихо произнес юноша. - Я тебя плохо слышу, говори громче, - Вайн слегка укусил данмера за кончик длинного уха. – Но хвалю тебя за выполненную работу. Завтра отправлю в Университет вместе со своей работой. - Вы про мистэриум? Тогда мне может уйти? Я не хочу отвлекать вас… - убрав руку наставника со своего пояса, он быстро встал на ноги, упираясь руками о столешницу стола. Почувствовав что-то мокрое на руке, он заметил на ладонь кляксу чернил, которая растеклась по правому краю стола. - Морри, если ты уйдешь, то меня не от чего будет отвлекать. Сядь обратно! Вайн-Рейн был явно оскорблен попыткой ученика сбежать в такой момент. Он отлично знал Морренвейна, все его тайные мысли, грехи и желания, обманывать было бесполезно. От юноши приятно пахло свежей одеждой, но от волос исходил запах гари, что говорило о его неудачи в огненной магии – все это манило Вайн-Рейна, алкоголь дурманил его, заставляя не думать об излишних последствиях, которые все равно не выйдут за стены кабинета. Схватив юношу за пояс, Вайн вынул из петлей робы кожаный плетеный пояс, взял его за оба конца, сделав из пояса петлю, и сильно ударил им Морринвейна на бедру, от чего юноша громко взвыл и подпрыгнул. Стол дрогнул, колба с чернилами упала с держателя, и черная как смоль густая жидкость начала расползаться по столу, поглощая каждый лист, на котором была написаны кропотливые работы магистра. Морри быстро сел обратно между ног своего наставника, опустив голову и расстроено потирая бедро: - Расслабься, волчонок! Ничего не выйдет, если ты будешь держать все в себе, - Вайн-Рейн продел ремень в пряжку, надел его на шею данмера и затянул, сделав из пояса ошейник. – А теперь расскажи про свой день больше. Неужели ты и вправду только и делал, что учился? – магистр натянул ремень вниз так, что Морри пришлось задрать голову. - Я думал о вас, - я отдышкой произнес юноша, - и о той ночи тоже. Это не выходит у меня из головы. Мне… мне правда понр.. Не успел Морринвейн договорить, как из его рта вырвался стон, когда Вайн-Рейн схватил его за волосы и коснулся языком щеки. Он был большим и гладким, Морри казалось это странным, ведь раньше он просыпался от того, что его щеку лизала домашняя пума, язык которой был шершавым, словно наждачная бумага, а у его наставника язык был нежным, будто по его щеке ползла змея, выискивая слабое место для смертельного удара. И вот слабое место было найдено. Вайн-Рейн, наскоро разодрав на груди данмера робу, уже гладил его грудь и, положив голову ему на плечо, он продолжил целовать его в щеку. Морринвейн начал чувствовать, как сзади что-то твердое и горячее упирается ему в пояс. Наставник не остановился на таком: сжимая уже затвердевшие темные соски данмера, что были проколоты маленькими серебряными кольцами, он начал громко дышать у него над ухом, заставляя юношу раскрепоститься больше. Оба они были уже на грани: - Волчонок, тебе нравится? – Юноша лишь издал громкий стон. – Тише, тише. Ты же не хочешь, чтобы нас услышали. Уложив данмера животом на стол, Вайн-Рейн прижал его за плечи к столу. По груди и щеке юноши размазались чернила, его локоны так же были испачканы, от самих же чернил пахло сырой землей, будто после дождя. От холодных чернил по телу юноши растекался холодок, но руки Вайн-Рейна, беспощадно стягивающие с Морри робу, заставляли данмера дрожать, постанывать от жара, прерывающего холод. Жаркие поцелуи покрывали пепельную спину юноши, большие и нежные руки наставника поглаживали его по бедрам, дыхание Вайн-Рейна обжигало шею юноши. Морринвейн больше не мог такого терпеть и, не в силах сдерживать внутренний огонь, он закричал: - Прошу вас! Вайн-Рейн, скорее! - Ты куда-то торопишься? – наставник схватил его за плечи, поднял со стола и, развернув к себе, стянул с него узкие брюки. – Неужели тебе не нравится то, что я делаю руками? Отвечай же, Морри! - Нравится… даже очень, - он с трепетом наблюдал за тем, как Вайн-Рейн снимал с себя робу, похожую больше на платье, у данмера захватывало дыхание, когда свет велкиндских камней падал на обнаженной светлое тело наставника: такое крепкое, взмокшее, местами исцарапанное. - И что же ты тогда меня прерываешь?! – Он словно ругал своего ученика за хулиганство. – Я не хочу, чтобы ты прерывал наш акт. Дай-ка мне подумать, что с тобой сделать…. Убрав длинную челку с глаз, Вайн-Рейн снял со своей робы тонкий шелковый пояс. Сложив его пополам, он приблизился к Морринвейну, страстно поцеловал его в губы, поиграв с его языком и, укусив его за нижнюю губу, он сделал ему из своего пояса тугой кляп. Погладив данмера по щеке, Вайн-Рейн слегка улыбнулся, так улыбалась его душа, когда он смотрел на смущенного и несколько обиженного Морри, на того парнишку, которого год назад он забрал из Университета Волшебства потому, что над ним жестоко подшучивали его сверстники из-за того, что у юноши была пепельная кожа и длинные, топорщащиеся уши. С самой первой встречи Вайн-Рейн привязался к юноше так сильно, как он только мог, ведь никто так не уважал и не боялся его, как Морринвейн, готовый выполнить любую просьбу своего наставника. Несмотря на статусы, Вайн-Рейн был старше данмера всего лишь на семь лет, для него эта разница была не существенна, но Морри придавал этому большое значение, почитая Вайн-Рейна и искрине любя его. Когда Вайн-Рейна опустился на колени перед Морри, тот запаниковал, начал быстро оглядываться и даже пытался снять кляп, от чего ему влетело по рукам. Поцеловав юношу в мошонку, наставник обхватил руками ноги Морри, прежде чем коснуться губами головки темного члена. В комнате словно пропали все звуки, от нахлынувшего удовольствия, Морринвейн чуть не потерял сознание. Губы Вайн-Рейна были слишком горячими, влажными, он сосал медленно, заставляя юношу мучиться от возбуждения, которое накрывало его с головой, ему нравилось играть со своим «волчонком», он прибывал в ликовании от управления чужими чувствами. Взяв член глубже, и прижавшись лбом к животу данмера, наставник понял, что для Морри это было крайней точкой. Жидкая, вязкая и теплая сперма наполнила рот Вайн-Рейна, он начал жадно глотать ее, высасывать из обмякшего члена юноши. Морринвейн кричал, ему не мешал кляп во рту. Чувство, состоящее из боли и божественного наслаждения сводили Морри с ума, он сам же царапал свое тело, шею, размазывая на себе чернила, этими же руками он вцеплялся в свои волосы, пачкая и их, но это его уже не волновало, ему хотелось, чтобы это чувство никогда не кончалось, чтобы он видел перед собой лишь окно, за которым царствовала метель, слабый свет велкиндских камней и лохматую голову Вайн-Рейна, ехидно посматривающего снизу и наслаждаясь реакцией юноши. Наставник поднялся с колен и, упиревшись руками в стол, приблизился к юноше, на краю его губ оставалось немного спермы. Медленно сняв кляп, он нежно поцеловал Морри: - Волчонок, не стоило так кричать, - данмер обнял наставника за шею, уткнувшись носом ему в плечо. – Эй, ты чего? Тебе плохо? - Я люблю вас, Вайн-Рейн! – крикнул Морри, нарушая первичную тишину. – Я вас сильно люблю! Никто кроме вас мне не нужен. - Парень, успокойся… - опустив руку, Вайн-Рейн вставил указательный палец в тугую попку Морри. – Я еще не закончил, а ты тут такими словами бросаешься. Я знаю, что ты испытываешь, не стоило мне говорить об этом. - А вы? Вы любите меня? – Морринвейн взглянул на наставника, но тот, в ответ, лишь глубже вставил ему палец и кратко чмокнул его в губы, прижав свободной рукой его к себе, чтобы ему было удобнее подготавливать своего партнера к дальнейшим действиям. - А ты сам разве не видишь всей сути дела? Я думал, что за год проживания, мы хорошо узнали друг друга. Слегка улыбнувшись, Морринвейн обнял наставника крепче, покрыв его щеку и шею поцелуями, он иногда ойкал и ахал, когда Вайн-Рейн причинял ему боль, разрабатывая его дырочку. Прикусив кончик длинного уха, наставник на мгновение будто протрезвел, когда почувствовал, что чья-то взмокшая от волнения рука уже поглаживает его член сквозь штанину. Для него это было неожиданно и, остановившись, он отодвинул от себя данмера за плечи, но тот не убирал своей руки: - А я смотрю, ты уже кое-чем научился, волчонок, - на лицо Вайн-Рейна набежала наглая ухмылка. – Но этого для меня недостаточно… вставай на колени. - То есть, вы мне раз… - Вставай я сказал! Когда Вайн-Рейн довольно уселся в свое кресло, чуть раздвинув ноги, Морри послушно сел на колени. Когда он только начал жить в доме наставника, он постоянно пугался его криков, считал его психом и истериком, который взял его к себе, чтобы поиздеваться над кем-то, потому что слуги явно привыкли к такому обращению, и Вайн-Рейну это было не интересно. Но со временем юноша начал понимать, что так он пытается скрыть свой мягкосердечный характер. Глубокий вздох. Морринвейн уткнулся носом в промежность Вайн-Рейна, наслаждаясь его теплом и терпким запахом, которое источало его тело. Видимо, он пил так много, что уже само его тело пропиталось вином. Приподнявшись выше, Морри лизнул живот наставника, языком обходя каждый кубик проглядывающего пресса. Когда Вайн прижал юношу за голову к себе, он понял, что доставляет ему не меньшее удовольствие, которое получал в последнее время. Воодушевившись этим, он наскоро снял с наставника штаны, предварительно продолжая целовать его живот, а после мошонку. Размер члена наставника напугал Морри, слишком уж он показался ему большим, нежели раньше, но не решаясь бросить свою затею, сделать приятное любимому человеку, юноша немного подрочил ему рукой и только после этого взял в рот. Вайн-Рейна пробило на смешок: - Ну что ты как в первый раз! Я же тебя учил, - погладив данмера по волосам, он сжимает в руке прядь его густых волос и надавливает на его голову. – Медленно вниз, потом вверх… Ай! Аккуратнее, Морри! Делай это губами, ты не должен даже чуть-чуть касаться его зубами. - Извините… - с «набитым» ртом произнес юноша и продолжил минет так, как поучал его Вайн-Рейн. - Не говори в такие моменты. У тебя сейчас другая забота. Прошло уже несколько минут, но наставник даже не стонал так, как Морринвейн – это его оскорбляло, ведь Юноша сдался совсем быстро, а Вайн-Рейн продолжал себе сидеть, закинув голову назад и прикрыв глаза, будто вовсе уснул. Вскоре член в его рту начал дрожать, но не придав этому значения, Морри продолжил свои ласки. Тут же в его рот брызнула густая горячая сперма. Не ожидая такого, юноша даже напугался, подавившись тем, что его наставник так легко проглотил. Отскочив от Вайн-Рейна, данмер закашлялся, а остатки спермы из члена наставника попали ему на грудь, смешавшись с чернилами и потом: - Но-но! Не подавись, - наставник встал с кресла и присел около юноши, хлопнув его по спине. – Все же ты нихрена не научился… Лучше и дальше тогда читай мистериумы и прочую школьную макулатуру. - Но вам же понравилось! Иначе, вы бы не кончили! – вырвалось у юноши. - Я сделал тебе одолжение. А теперь не расслабляйся, у тебя еще полно работы. Помогая данмеру подняться, Вайн-Рейн вновь сел в свое кресло и усадил на свои колени юношу, раздвинув его ноги. Морринвейн обнял наставника за шею и пылко поцеловал его, когда их языки соприкоснулись, Вайн-Рейну довелось попробовать собственную сперму, которая показалась ему вовсе безвкусной. Поглаживая юношу по спине, бедрам, сжимая его соски, Вайн-Рейн рассчитывал на раскрепощение юноши, его очередной крик души, но Морри держался, будто специально стараясь разозлить своим терпением наставника. Пододвинув юношу ближе к себе, наставник отодвинул его от себя за плечи, посадив его ровнее. Приподняв его за бедра одной рукой, другой он начал вводить ему в дырочку все еще крепкий член, причиняя Морринвейну ужасную боль. Сдавшись, юноша обратился в крик, сжимая на своей голове волосы. Он старался терпеть, но Вайн-Рейну это нравилось, от чего он стал действовать решительнее, и за пару толчков его член уже был полностью в дырочке юноши, что даровало невероятное удовольствие, которое пьянило его больше, нежели вино. Толчок. Еще один, но уже более сильный. Жгучая боль раздавалась в теле юноши, заставляющая его вцепиться в плечи в Вайн-Рейна и оцарапывать их с каждым толчком. Боль. Эхо стонов в стенах кабинета. За чуть приоткрытой дверью виделись тени перешептывающихся слуг, которых раздражало времяпрепровождение их хозяина. Это смущало данмера, ведь он не хотел, чтобы кто-то видел его в подобном виде, нежели его наставник, но вот Вайн-Рейну это нравилось. Ему нравилось ощущать слабость своего партнера, переживать подобные моменты вместе с ним, изливать ему душу в столь страстном половом акте. Толчок. Они оба были измазаны чернилами, как и весь стол вместе с работой Вайн-Рейна. Холодный пот, скатывающийся по обожженным телам, пропитывался чернилами и черными струями лился на дорогое кресло. Наставник крепче обхватил руками тонкую талию ученика и, прижав его к себе, что было сил, и кончил так, как только мог, ибо сил в его теле более не оставалось. Эхо затихло, и комнату вновь поглотила тишина. Вынув член, Вайн-Рейн откинулся на спинку кресла, запрокинув голову и положив руки на подлокотники. Его мучила отдышка. Морринвейн в изнеможении рухнул на грудь наставника, испачкав лицо чернилами. Кто-то плотнее закрыл дверь. Они продолжали лежать, приходя в себя на протяжении пяти минут. Сперма из дырочки Морри лилась с ноги Вайн-Рейна на стул, перемешиваясь с чернилами. Наконец успокоив биение сердца, Вайн-Рейн положил руку на голову юноши, зарывшись пальцами в его густую шевелюру: - Ты молодец, правда. Если примешь ванну, я даже разрешу спать тебе в моей постели.