All was well.

Намджун проснулся внезапно. Вскинулся рывком, ошалело осматриваясь, не понимая в первые мгновения где находится. И только опознав комнату в «Дырявом котле», расслабился, падая обратно. Первосентябрьское утро оказалось сочным и тёплым. Неожиданное для Лондона солнце, запутавшись в переплетениях железнодорожных линий за окном, просочилось в комнату, стекая по обстановке растопленным маслом. Пыль куталась в рассеянный свет и, танцуя в нем, оседала на пол. Сказочному утру предшествовала грандиозная в своём разгульстве ночь. Был для этого повод и даже не один. Последняя ночь каникул и день рождения младшего из них. Они начали отмечать это событие едва часы отбили полночь, запустив фейерверки над Пикадилли. Маглы не поняли, что это было волшебство, но многие из них в душе очень хотели в это поверить. Потом был извилистый водоворот косого не только названием переулка, где почти каждый лавочник рад был опрокинуть с ними за здоровье и хорошо ещё, что никто не признавал в рослом Чонгуке несовершеннолетнего. Они бодро сплясали с путешествующими салемскими ведьмами на каменной брусчатке прямо перед Гринготтсом — Намджун схлопотал два смачных чмока в обе щеки, и только под утро ввалились в «Дырявый котёл» в устойчивом намерении продолжить празднование. Абсент приволок Юнги. Намджун впервые увидел фею. У неё были крохотные крылышки и зелёная кожа. Переполняемый впечатлениями и алкоголем он звал её Динь-Динь, а Чонгук стал его Питером Пеном, пусть даже и повзрослевшим ещё на год. Куки в ответ припомнил много других не совсем сказочных персонажей, на которых, по его мнению, был похож пьяный Намджун. Фея чем-то недовольная назойливо жужжала. Её, к слову, тоже приволок Юнги. Он же спрашивал, кто такой Питер Пен. Намджун плохо помнил свои объяснения, местами даже весьма художественно-выразительные. Помнил, что в качестве демонстрации заставлял Чонгука парить над кроватью. Чонгук своего участия в демонстрации не одобрял. Вроде бы. Что было после его приземления, Джун из недр памяти так и не выловил. Смирился с вынужденной амнезией и второй раз приподнялся на локтях, созерцая окружающую обстановку более основательно. Уместнее всего было бы использовать слово «хаос», потому что скучный «бардак» просто не смог бы передать масштаб открывшейся его взору разрухе. Они действительно знатно покутили этой ночью. Намджун вздыхает, смеётся и загребает рукавами пух из подушек, которыми они лупили друг дружку, дурачась, пока окончательно не разворотили их до пустого основания. К сожалению, а может и к счастью, никого кроме себя поблизости он не обнаружил. Пришлось подняться и отправиться на поиски. — Доброе утро, — сказал Намджун своему отражению, подходя к зеркалу над раковиной. «Уверен, что доброе? Посмотри на себя внимательнее», — посоветовало зеркало. Джун погрозил ему пальцем, умылся, зачесал пятерней назад отросшую челку и покинул комнатку. Спустившись по скрипучей деревянной лестнице, он осмотрелся. В пабе яблоку негде было упасть, что, впрочем, было вполне объяснимо. Начинался новый учебный год, то тут то там мелькали знакомые лица студентов школы, чьи родители и родственники оживлённо общались, многие встречались здесь, чтобы вместе отправиться на вокзал. — Кофейку, Намджун? — Хозяйка «Дырявого котла» взмахнула палочкой и к Джуну плавно подлетела дымящаяся турка, а следом за ней маленькая чашечка. — Спасибо, миссис Лонгбботом, — поблагодарил он. — Вы не видели моих друзей? — Твой приятель Мин воспользовался нашим камином, сказал, нужно забрать кое-что из дома. А второй мальчик, — тут голос волшебницы стал обиженным. — Просил передать, что будет в кафе у маглов в конце улицы. Ума не приложу, чем ему там лучше. — Не сердитесь на него, — примирительно сказал Намджун. — Там просто есть вай-фай. — Понятия не имею о чем ты говоришь, — улыбнулась в ответ Ханна Лонгбботом. Джуну она нравилась, так же как и её муж, один из его школьных учителей. Словно прочитав его мысли, колдунья весело спросила. — Рад возвращению в Хогвартс? — Конечно, — расплылся в улыбке Намджун. — Меня назначили старостой школы. — Поздравляю, — улыбнулась женщина и отвлеклась на других посетителей. — Может по радио объявление сделаешь, а то ещё не все в курсе, — прозвучал у него за спиной насмешливый голос Юнги. — Ты просто завидуешь, — отозвался Джун. — Ага, — легко согласился тот, зевнув. — Позеленел уже весь. — Где же твои прославленные амбиции? — Между прочим, это ты заставил меня заделаться старостой, я собирался отказаться от этой кабалы вовсе. — Заставил? — Разумеется. Уступить тебе было ниже моего достоинства. Где мелкий? — Тут, рядом, — Намджун стал пробираться к выходу, тому самому, что отделял волшебный бар от оживленной Лондонской улицы. — Мы пойдём туда? — Встревожился Юнги. — К маглам? — Не делай такое лицо, пожалуйста. К маглам, Юнги, не к троллям. — Ещё неизвестно, что хуже, — буркнул тот, выходя за Намджуном на Чарринг-Кросс. — Ты лаешь на ветер, Шуга-Шишуга, — припомнил детское прозвище друга Намджун. — Могу и укусить, — предупредил тот зловеще. Кафе, ютившееся между книжными лавками, они отыскали быстро. Чонгука обнаружили за дальним столиком, увлечённо рубившегося в приставку. — Так вот чем ты занимался все каникулы? Задрот, — усмехнулся Намджун, подсаживаясь. Юнги, перестав строить из себя не пойми кого, с интересом осматривался. — Ещё ел и спал, — ответил Чонгук, не отрываясь от экрана. Подумал и добавил: — Иногда. Прошёл уровень и только тогда отложил джойстик. — Сложно избавиться от магловских увлечений. — Ну, по крайней мере, мы знаем что ещё способно тебя увлечь, — проговорил Юнги, протягивая ему увесистый старинный фолиант. — С Днём Рождения. Чонгук выдохнул, поднял на них глаза, в которых смешались удивление и восторг и принял подарок почти с благоговением. — И не упаковал никак, даже ленточкой не украсил, — возмущенно заявил Намджун, повернувшись к Юнги. — Ты безнадёжен. Тут же повеселел, уже обращаясь к Чонгуку: — Классная, да? Я помогал выбирать, перерыл всю библиотеку в его казематах. — Это родовое поместье, — проворчал Юнги. — Ему она все равно без надобности, — как ни в чем не бывало продолжил Джун. — Он же ни черта не смыслит в травологии, а это, между прочим, первый тираж, уникальный материал, по-любому стоит целое состояние. — Само собой, — и этот факт не оставили без подтверждения. — Ты уверен, что хочешь подарить её мне, — серьёзно спросил у Юнги Чонгук. Тот пожал плечами и ответил снисходительно: — Джун прав, для тебя она будет полезна своим содержимым, а не только годом на обложке. Только время от времени реставрируй её заклинанием, а то рассыплется. — Спасибо, — улыбка была редкой гостьей на лице почти всегда задумчивого Чонгука, но зато была искренней и счастливой. — Ты правда привёл его к себе домой? — Ну, я подгадал момент, когда отца не будет дома, — признался тот. — Зато у мамы был такой вид, будто я притащил Дементора. Намджун усмехнулся. У Юнги были сложные отношения с родными. Когда ты потомок древнего рода, довольно сложно добиться независимости, о которой всегда мечтал. Конечно, сейчас были другие времена и высказывать негативную или того хуже агрессивную позицию в отношении маглов или маглорожденных волшебников было не принято, а иногда даже опасно, но никто не мог запретить придерживаться догмы о чистоте колдовской крови. И — нет, Юнги не был либералом и борцом за искоренение расизма, их разборки с отцом носили более личный характер, но все же он стал дружить с Намджуном. Назло своему старику, конечно, сам потом признавался, но теперь, и Намджун был уверен в этом на все сто — верней и надёжней друга он не мог себе пожелать. Чонгук появился позднее. Его тяга к знаниям неизвестного до поступления в Хогвартс волшебного мира не была обычным желанием быть лучшим, знать все. Он хотел понять саму суть вещей, желал докопаться до истины, осознать каждую мелочь и каждую возможность, что была подарена им его способностями, он — единственный, кто разделял с Намджуном эту глубокую страсть не к знаниям, а к познанию. Они поладили с младшекурсником с Рэйвенкло еще и потому, что не всегда их любопытство соотносилось со школьными правилами, в попытках найти решение подружились, и Юнги с внезапной лёгкостью привязался к Чонгуку тоже. Это были давние события и, спустя эти совместные годы в Хогвартсе, Намджун ни на что бы не променял их странную, многими непринятую дружбу. Он улыбается воспоминаниям и прислушивается к разговору друзей. — Управляешь вот этими стиками, — Чонгук демонстрирует Юнги возможности джойстика, тот держит его едва-едва, но слушает внимательно. — Чтобы ударить мечом — жмёшь на икс, а херачить магией — на квадратик, — повинуясь геймпаду на экране замелькали огненные шары. — Зачем так размахивать руками? Это же не конструктивно. Несмышлёные маглы, — даёт нелестную оценку способностям вымышленного волшебника настоящий. Намджун уже как-то пробовал показывать Юнги виртуальные игры, но, видимо, это так сильно впечатлило юного мага, что он спалил его старенький ноутбук. Решив не подвергать обитателей кофейни физическим угрозам и эмоциональным потрясениям, он решительно отобрал у Юнги джойстик. — Нам пора, — поторопил он друзей. Они вышли из кафе. — Ну что — на метро? — Мне хватило предыдущего раза, — яростно запротестовал Юнги. Чонгук и Намджун переглянувшись, захохотали, вспомнив как в прошлый раз, впервые оказавшийся в Трубе их чистокровный приятель пытался заколдовать турникет. — Можно вызвать убер, — предложил Гук. — Быстрее всего трансгрессировать, — сказал Юнги, сворачивая в узкую подворотню, оканчивающуюся тупиком. — Тогда нам придётся ждать, — заметил Намджун. — Но в целом, это действительно удобнее всего, — и он протянул Чонгуку руку. — Ну уж нет, — заупрямился тот. — Ты опять нас в дерево аппарируешь, или сразу под паровоз Хогвартс-экспресса. — Да это было один раз всего-то! — Тут же заголосил Джун. — У меня ещё и опыта толком не было, и мы были навеселе. Как раз отмечали сдачу этих чертовых испытаний. Чонгук хотел что-то возразить, но цепкие пальцы Юнги сомкнулись у него на запястье, и через миг все трое исчезли.