All was well.

Намджун заходит последним, слегка опоздав. Недостаточно для замечания, но в самый раз, чтобы обратить на себя внимание. Сокджин отворачивается к окну, скрывая улыбку. Тот садится, как обычно, рядом со своим приятелем-слизеринцем, громко скрипнув стулом. Джин воображает, как его внутренняя скамеечная бабка брюзжит ворчливо: «А вот в наше время такого не было». Да уж. В его время, их — испуганных первогодок, выводили из замка, ставшего им домом, ставшего им тюрьмой, замка, готовившегося к войне, по темному коридору тайного прохода через трактир с неаппетитным названием. Он был из тех, кто это видел, из тех, кто стал косвенным участником тех событий. Многие его сокурсники вернулись на следующий год в восстановленный замок воодушевлёнными, чувство сопричастности к великим делам красным пламенем освещало их школьное отрочество, они обязаны были хорошо учиться, чтобы потом отправиться строить светлое будущее магического мира. Сокджину того самого воодушевления не перепало. Увиденное тогда в стенах школы, и в тех же стенах обдуманное много-много раз впоследствии, поселило в его душе вечную тревогу и опустошенность, которые он привык скрывать. Он хорошо учился не из идеологических соображений, не из любви к науке и даже не для знаний, а для радости отца, матери и, в особенности — для бабули. Один Мерлин знает, как любил он эту старушенцию. А выпустившись, понятия не имел, что теперь ему делать. Мама мечтала для него о сытой жизни министерского служащего, отец намекал на связи в «Пророке», Ба нелестными матюгами гнала в целители. Из предлагаемых со всех сторон вариантов его прельщало только утопиться. Проболтавшись без дела несколько лет, и словив не один разочарованный взгляд от родни, Сокджин полюбил захаживать в «Дырявый котёл». Ему нравилось слушать неспешные разговоры, собирать разные провинциальные сплетни со всех уголков страны, позволять пожилым волшебницам кокетничать с ним и играть со старыми колдунами в магические шахматы. Именно там по воле случая он встретил одного из своих бывших преподавателей, а тот все жаловался на дефицит времени, сетовал на роль посланника, которую на него навесили, словно у него забот не было других, кроме как ходить по магазинам с несмышлёным будущим первокурсником. Ностальгирующий Сокджин предложил свою помощь, тем более ребёнок вот-вот должен был явиться в паб. Его предложение встретили с восторгом. В камине ещё не успели погаснуть искры после радостно смывшегося учителя, как в дверь бочком протиснулся долговязый большеротый мальчишка. — Ты — Ким Намджун, — догадался Джин без труда, слишком легко считывались с юного лица удивленные эмоции. — Да, сэр, — кивнул тот. — Вы — профессор? Сокджин подумал, что для него он, наверное, выглядит если не старым, то точно уже жутко взрослым. — Нет, совсем недавно я сам учился в Хогвартсе. — Зови меня Сокджин, я помогу тебе приобрести все к школе. — Здорово, — засияли глаза у расслабившегося Намджуна. — Не представляю, где в Лондоне можно купить волшебную палочку. Они прошли через заколдованный проход, Сокджин терпеливо пережил все удивлённо-восторженные вопли, когда они оказались в Косом переулке, объяснил валютную систему, помог обменять деньги, а потом они сновали от лавки к лавке, сверяясь со списком и покупая все, что понадобится для занятий магией. Джин внезапно почувствовал воодушевление. Намджун был сообразительный и любознательный, засыпал его вопросами, совал свой нос во все книги, а пальцы — в клетки к совам. Залечивший ему пару царапин, доставшихся возмездием от недовольных птиц, Сокджин был вознаграждён радостными благодарственными дифирамбами и примерно триллионом просьб научить хотя бы парочке заклинаний и его тоже. Он отказался, но взамен предложил угостить Намджуна мороженным в кафе Флориана Фортескью. Они сидели на улице, мимо ходили волшебники и волшебницы, Джун рассматривал всех вокруг жадно и задумчиво. — И все работают на волшебных работах? — Не прерывал ни на миг он бесконечный поток вопросов. — Поверь, любая волшебная работа может на проверку оказаться скучной рутиной, — резонно заверил его Джин. — И в чем твоя, раз ты не профессор? Сокджину внезапно стало стыдно признаваться этому воодушевлённому, открывшему целую новую вселенную будущему волшебнику, что он так и не нашёл своего места среди этого, казавшегося таким интересным, мира. — Я путешествую пока, — подобрал он убедительную отговорку. — Так делают многие после окончания школы, хотят посмотреть мир, прежде чем где-то осесть. — Класс! — одобрил Намджун. — И где ты побывал? Расскажи? Там наверное тоже жутко интересно. Совсем другая магия, существа… Сокджин прикусил язык. Дальше родных мест он, в общем-то, никуда и не выбирался. Пока он обдумывал как бы выкрутиться, Намджун заметил кое-что, привлекшее его внимание. — Ух ты, кто это такие? — Показал он на небольшую группу волшебников, невозмутимых и сумрачных, перед которыми остальные почтительно расступались. — Это мракоборцы, — взглянул Джин. — Они борются с проявлениями тёмной магии. Ловят преступников. — Вот это да, — выдохнул Намджун заинтриговано. — Это наверное жутко интересно. — Это жутко опасно, — усмехнулся Джин на детскую непосредственность. — График ненормированный, командировки постоянные, приходится все время всякие ужасы видеть. Судя по горящим глазам напротив, его слова произвели противоположный эффект. — Они делают мир лучше, — мечтательно протянул Джун. — Ты — идеалист, — усмехнулся Сокджин. — Кажется, я даже догадываюсь на какой факультет ты попадёшь. — Правда? — Воскликнул мальчик. — На какой? — Не скажу, — приложил палец к губам Джин. — Вдруг это повлияет на твой выбор. Просто я подумал, что ты попадёшь на тот же, что и я. Сокджин не лукавил, окрылённый новыми впечатлениями Намджун напомнил ему, что когда-то и он сам мог так же верить в высокие идеалы. — Мне уже не терпится, — подрагивая от предвкушения, заявил будущий студент Хогвартса. — Надеюсь, ты не разочаруешься, — пришедший с годами скептицизм давал о себе знать. — В чем, например? — с удивлением спросил Намджун. — Поверь, поводов будет немало, — хмыкнул Джин. — Но большей частью это будет что-то неважное. В конце концов, самое главное — не разочароваться в себе самом. — Разве это возможно? — юному уму, видимо, было сложно вникнуть в те вещи, что некстати упомянул Сокджин. — К сожалению — да. Но я надеюсь, тебе не придётся в этом убеждаться. — А что для этого нужно делать? — серьёзно спросил Намджун. — Если бы я сам знал, — вздохнул Сокджин. — Единственное, что я понял с годами так это то, что следовать чужим убеждениям бессмысленно и не принесёт пользы, если ты не разделяешь это мнение сам. Даже если это мнение большинства. Намджун кивнул деловито, словно действительно принял к сведению далеко не блестящий совет. Прощание вышло скомканным и очень поспешным, когда Намджун, внезапно осознавший, что уже поздний вечер, унёсся домой. Сокджин, несмотря на усталость от всей этой суетливой беготни, почувствовал сожаление, что день так быстро закончился. А ещё через пару дней, частенько вспоминая промелькнувший в детских глазах восторг, явился в министерство, намереваясь стать мракоборцем. Впоследствии, он сто раз проклял Намджуна и миллион раз себя за то, что поддался этому порыву и поступил на службу. Сложнейшее обучение, суровые испытания, он держался, пожалуй, на одном упрямстве, сколько можно бегать, в конце концов? Но реалии Авроров — борцов с темными искусствами так и не завлекли его, все чаще Сокджин чувствовал, как обыденность словно трясина затягивает его, он все ещё не был на своём месте. О Намджуне он почти позабыл, яркая на события жизнь мракоборца делала воспоминания о спокойном гражданском существовании блеклыми, но если бы не его работа, они бы больше никогда и не встретились. Во второй раз, они столкнулись уже несколько лет спустя. Сокджин почувствовал слежку ещё за квартал, с неудовольствием думая о том, какой неосторожный ему попался преследователь. Он затаился в полутемном коридоре заколоченного коттеджа, где по сводкам было убежище его последнего объекта. Когда шаги приблизились, он быстро схватил шпиона, направив на него палочку. — Это я! — Завопил попавшийся подросток испугано. — Сокджин, это я — Намджун! — Я вижу, — буркнул Джин, убирая палочку. Через проплешины на кровле пробивался тусклый свет, сомнений не было, это действительно был он. Ростом уже почти с Сокджина, дёрганный, как все подростки, счастливо улыбающийся, с яркими волосами. Он был рад его видеть. Сокджин, пожалуй, тоже. Но работа была важнее. — Ты должен немедленно уйти, — строго сказал он. — Ты на задании, да? — Джун разве что не запрыгал от радости. — Я так и думал! Я хотел сразу тебя догнать, но решил, вдруг ты сам следишь за кем-то, или собираешься кого-то взять под стражу, ты собираешься, да? Мракоборец! Вот это жесть! — Помедленнее, пожалуйста, — взмолился Джин. — И потише. А ещё лучше — лети отсюда снитчем. Я на миссии. Тут может быть опасно. — Правда? — Намджун, вопреки всем предупреждениям, наоборот осмотрелся пристальнее. — Но тут же никого нет. — Нет, — кивнул Сокджин, успевший провести осмотр ещё до его появления, но в любой момент может появиться. — Мы в засаде? — Нет! — Поспешно одернул его Джин. — Так, слушай внимательно. Пока ничего не случилось, уходи отсюда и забудь про это место. — А ты что будешь делать? Сидеть в засаде, да? — Какая засада? Чем вообще у тебя голова забита? Поставлю заклинания и буду ждать когда они среагируют. — А можно с тобой? — заторопился воспрявший Намджун. — В смысле, давай я подожду, пока ты все тут заколдуешь, а потом, ну, не знаю, хочешь сливочного пива? Сокджина подобный неосознанный нелепый напор даже немного ошарашил. — Мы не виделись сто лет, — смутился Намджун. - Я был взвинченный из-за всяких покупок, что даже не додумался взять у тебя хоть какие-нибудь контакты. А мне так хотелось рассказать тебе на какой факультет я поступил в итоге. — И на какой? — спросил Сокджин, ему действительно стало интересно. — На Слизерин! — Правда, — удивился он. — Не ожидал. — Это плохо? — уточнил Джун. — Нет, — пожал плечами Сокджин. — Некоторые из моих коллег закончили Слизерин и, надо сказать, отлично выполняют свою работу. — Я рад, что ты так думаешь! — просиял Намджун. — потому что я тебе соврал. — Вот как? — Джин вскинул брови. — На Слизерине учится мой лучший друг, — сообщил этот негодный приставучий школьник. — Дай угадаю: и он очень хороший? — Нет, — усмехнулся Намджун. — Он — Исчадие Ада, но понимает меня как никто другой. А я учусь на Гриффиндоре, там же где и ты. — Откуда ты знаешь про меня? — Спросил у Хагрида, пока мы переплывали озеро, помнит ли он Ким Сокджина. Он сказал, что конечно помнит, мол, ты научил его по-особенному варить луковый суп по рецепту своей бабушки. — Не научил, — вздохнув, хмыкнул Джин. — Нет, — улыбнулся Джун. — Готовка — это вообще не его. — Это точно, — подтвердил Сокджин, с теплотой вспоминая их лесничего. — Значит ты выведал у него мой факультет? Уж не уговаривал ли Шляпу? — Мне не пришлось, — фыркнул, Джун. — Эта старая ворчливая тюбетейка сразу заявила, что таких упрямых идеалистов как я ни на один приличный факультет не примут и отправила на Гриффиндор. — Значит, интуиция меня не подвела, — задумчиво произнес Сокджин. — Надеюсь, ты не разочарован, — растянул губы в улыбку, как оказалось, гриффиндорец. — Я, по крайней мере, нет. Так что мы собираемся делать? Сокджин вздохнул, у него была подробная инструкция на непредвиденные случаи и он точно знал, что делать должен, но почему-то хотелось как-то оттянуть этот момент. — Обещай, что не будешь мне мешать, пока я не закончу? — Конечно! Они вошли через обшарпанные двери в тёмную нежилую комнату, захламлённую самыми необычными вещами. На шатком столе, утопая в пыли, теснилось огромное количество вредноскопов. Пока Сокджин накладывал чары, Намджун, что удивительно, действительно послушно стоял в стороне, молча все рассматривал голодными от любопытства глазами, но с расспросами не приставал. Сокджин, натыкаясь на него взглядом думал о том, что время играет с ним, демонстрируя через эти встречи свой неугомонный бег. Намджун наверняка вымахает высоченным и станет очень симпатичным, кое-что заметно уже сейчас, сам Джин в этом же возрасте был больше похож на кальмара с глазами грустного телёнка. — Ты закончил третий курс? — Прикинул он время с их первой встречи. — Ага, — с готовностью подтвердил школьник и, решив, что получил на разговоры разрешение тут же спросил: — Кого ты ловишь? Это кто-то опасный? — Очень. — Убийца, да? — Радостно предположил Намджун. — Расскажу друзьям, обзавидуются. «Не расскажешь». — Подумал Джин грустно, повернулся к нему, вытянув палочку. Джун посмотрел на него с тоскливой обречённостью. — Я не хочу тебя забывать, — он действительно был очень умён. — Такие правила. Это для твоей же безопасности, — проговорил Сокджин строчку из служебной инструкции. — К черту правила, — фыркнул тот. — Лучше я буду в опасности, но сохраню воспоминания о нашей встрече. Истинный гриффиндорец. Формула Забвения вертелась на языке, но Сокджин не мог заставить себя ее произнести. Он тоже не хотел, чтобы Джун его забывал. Вдруг они больше никогда не встретятся. — Поклянись, что никому не расскажешь о том что здесь видел, вообще не будешь упоминать нашу встречу. — Клянусь честью Дома Годрика Гриффиндора, — без тени улыбки произнес Намджун. Зато Джин не удержался от смешка. — Пафосно, но сойдёт, — сказал он, посмеиваясь. — Что ты там говорил насчёт сливочного пива? Это было странно: непринужденно общаться с малознакомым подростком и не испытывать неловкости совершенно. То ли Намджун был развит не по годам, то ли Сокджин застрял в пубертате, но темы для разговоров не кончались. И он даже не волновался насчёт своего плоского юмора, шутки Намджуна были совершенно дурацкими. Он сам был совершенно дурацкий. Болтал о школьных проделках без тени угрызений совести и с замиранием слушал рассказы Джина о работе. — И что же делали вейлы с пленными мракоборцами? — Заинтриговано улыбаясь, спрашивал он. — Эти разговоры не для детских ушей, — отпирался совсем расслабившийся Сокджин. — Мне почти пятнадцать, — произнёс Намджун совсем иным тоном, словно давая Сокджину осознать эту действительность. — Я уже не ребёнок. Джин подавился сливочным пивом, ткнулся носом в сладковатую пену. Джун сидел рядом и улыбался на реакцию от своих слов действительно совершенно не по-детски. — Много в школе на лето задали, а, не ребёнок? — стараясь перевести все в шутку, погрозил пальцем Сокджин, но сам не поверил своим словам. Намджун ему тоже не поверил, продолжил улыбаться. — Учеба закончится быстро, — проговорил он. — Не торопись, — на правах старшего пожурил Джин. — Потом будешь вспоминать школьные годы как самые беззаботные и счастливые. — Да уж, — хмыкнул Намджун со скрытым скептицизмом. Что-то в его голосе натолкнуло на догадку, что пребывание в Хогвартсе Намджуну беззаботным отнюдь не кажется. Но по крайней мере, у него там есть друг, он сам рассказывал об этом. Да и далеко не хрупкий, уверенный в себе Намджун, совсем не казался тем, кто легко даст себя в обиду. Скорее наоборот, он казался любимчиком толпы, прирождённым оратором. Сокджину очень нравилась эта его уверенность, совсем не подростковая, когда не то что других, себя-то не понимаешь, у Джуна этого не было, словно он уже собаку съел на отстаивании своего мнения. — Нравлюсь? — вопрос от лукаво пришурившегося Намджуна застал его врасплох. — Чего? — Ты уже полминуты меня пристально разглядываешь, — объяснил тот. «Нахал», — подумал Сокджин, изумился, опознав в своих мыслях примесь флирта. — Думаю, откуда столько самоуверенности с таким ртом? Мухи отлично ловятся? — съязвил он, одергивая их обоих. Намджун засмеялся, видимо, решив продемонстрировать Сокджину ответ на его вопрос, а заодно и ямочки на щеках. — между ними впервые за все время повисло неловкое молчание. Оно так напугало Сокджина своей двусмысленностью, что он, сославшись на работу, поспешил попрощаться. Намджун стребовал с него все возможные способы связи и отпустил. Сокджин наматывал круги вокруг помеченного коттеджа до глубокой ночи, стараясь привести в порядок растрепанные чувства. Что вообще это было? Он помнил пацана, когда-то подвернувшегося случайно и изумленно икающего от привычных волшебных вещей. Встретить его спустя столько лет, вымахавшего едва ли не выше его самого и улыбающегося обольстительно, пить с ним пиво и болтать о глупостях, он был совершенно не готов. Бедствие какое-то, этот Намджун. Внезапно просигналили оповещения. Попался! Сокджин издал ликующий вопль и трансгрессировал. Взлетел по ступенькам, распахнул дверь в комнату и настороженно замер. Перевёрнутый стол лежал в руинах разбитых вредноскопов, летали какие-то обрывки, воздух был тяжёлый из-за плотного пыльного облака. Нестабильный свет то и дело гас. Половина оставленных им заклинаний была блокирована. Среди хлама завозились, он стремительно шагнул туда, готовый ко всему. Но только не… — Это я! — Намджун, потирая голову, с трудом уселся на пол. — Я убью тебя! Ты совсем спятил?! —напустился на него Джин. Это было уже слишком. — Я его поймал, — тыкая палочкой куда-то позади них, сказал он. Сокджин развернулся и оторопел. Это действительно был их неуловимый преступник. Почти год они гонялись за ним по всей Британии, а теперь он лежит нелепый, обездвиженный школьником и все, что может — бешено вращать глазами. Он накинул на него ещё палочку чар и присел рядом с Намджуном. — Сильно кружится голова? Тошнит? Чем он в тебя попал? — Не попал, — сказал тот, поёжился. - Я головой ударился, когда упал. А ещё у меня пальцы немеют. — Это шок, так бывает, — успокоил его Джин. — Что произошло? — Я шёл мимо, — начал Намджун. — Специально так сделал, конечно, увидел слабый свет сквозь заколоченные ставни, подумал, что это ты. Его увидеть совсем не ожидал. Он меня, наверное, тоже. Снимал твои заклинания, когда я появился. Я оступился от неожиданности, это меня и спасло, пущенное им проклятие пролетело выше. Когда я стал падать, задел стол, вредноскопы посыпались на него и я сам не знаю как успел выхватить палочку, рефлексы сработали. У Сокджина было чувство, что это он головой ударился, виски ныли от напряжения, потряхивало от адреналина. Творился какой-то лютый пиздец. «Это мне за грехи мои», — подумал он с обреченной веселостью. Намджун же, наоборот, быстро приходил в себя. — Меня же не исключат из школы? —спросил он обеспокоено. — В первый раз только предупреждают. — Тебя могли убить, а ты переживаешь из-за исключения? Ты понимаешь, что тебя чудо спасло?! — Не такое уж и чудо, я всегда такой неуклюжий, — он приподнялся, опираясь на плечо Сокджина, захотел посмотреть на пленённого преступника. — Что теперь? — спросил он осторожно, видимо, разумные мысли стали возвращаться в лихую голову. — Теперь я доложу начальству, — со вздохом отозвался Сокджин. — Меня арестуют? — Ужаснулся Намджун. — Это вряд ли. А вот меня накажут, совершенно точно, за то, что не стёр тебе днём память. Не соблюдал инструкцию. — Давай скажем, что это не связано? — тут же нашёлся Джун. — Что я случайно тут оказался, а тебя вообще не знаю. — Нельзя врать под следствием, — жёстко одернул его Джин. — Тебе залезут в голову или напоят зельем правды, и все равно все узнают. — Это нарушает права волшебников! — возмутился Намджун. Сокджин несмотря на обстоятельства улыбнулся. — Намджун, — позвал он устало. Тот повернулся к нему, весь пропитавшийся впечатлениями от случившегося. — Это большая удача, что ничего страшного не произошло. Обещай, что больше не будешь искать подобных приключений. В следующий раз тебе может так не повезти. — Они обычно сами меня находят, — сознался Джун. — Но я понимаю, о чем ты говоришь, и все равно не смогу такого обещать. Я же гриффиндорец. Сокджин фыркнул, а затем вызвал подкрепление. Старший по званию, выслушав доклад о случившимся, по своему обыкновению не стал осуждать, проворчал только, забирая арестованного: — Отправляйся сразу к Поттеру, пусть он с этим сам разбирается. И пацана своего забирай. В Министерстве будут решать, что с вами делать. В упомянутом Министерстве, со всеми бюрократическими проволочками они проторчали почти всю ночь. С внезапной грустью Сокджин воспринял решение, что Намджуну все-таки скорректируют воспоминания о случившимся, хотя даже его легендарный начальник был против, но на него насели бюрократы. Самого Сокджина оштрафовали с занесением в личное дело в соответствии с правилами, однако его куда больше беспокоила судьба одиноко сидящего на твёрдой казенной скамейке поникшего Джуна. А к утру в «Пророке» вышла сенсационная статья Риты Скитер, в которой громогласно объявлялось о том, что Гарри Поттер использует труд несовершеннолетних на благо Министерства Магии. Кто-то слил пронырливой журналистке подробности дела, включая личность и самого несовершеннолетнего. Чтобы избежать ещё большего скандала, Намджуна пришлось наградить за помощь властям и обставить все, словно он действительно оказался участником событий, а Джин не упоминался вовсе. Он был этому рад, Намджун и подавно счастлив, и даже Поттер вроде бы был доволен, что никому не пришлось стирать память. Настолько, что позволил Сокджину лично доставить Джуна домой. Первую в своей жизни трансгрессию подросток перенёс с трудом, долго приходя в себя в кустах под собственными окнами. — Нужно привыкнуть, — пожалел его Сокджин, протягивая бутылку воды. — Никогда в жизни делать этого не буду больше, — отрезал Намджун, постепенно возвращая лицу привычный цвет, вместо бледно-зеленого. — Лучше б ты так категорично про стычки с опасными преступниками говорил, — посоветовал Джин. — Иди домой, родители уже с ума там сходят, наверное. — Я же звонил им из здания министерства, — отмахнулся Джун, — сказал, что меня наградили, они порадовались. — Об опасных деталях, надеюсь, умолчал? — Естественно. — Молодец. — Это ведь не последняя наша встреча? — резко становясь серьёзным, с тревогой сменил тему Намджун. Сокджин замешкался с ответом. С одной стороны, общение с этим школьником стоило ему кучи нервов, не говоря уже о премии, с другой, чего греха таить — было круто. Но Намджун, не дождавшись его ответа, выпалил: — Кажется, я влюбился в тебя, — и это совсем не входило в планы Сокджина. — Да неужели? — совладав с лицом, решил он снова отшутиться. — Не слишком романтичное признание, учитывая, что пять минут назад ты блевал в кустах. — У меня нет опыта в романтичных признаниях, — бесхитростно сознался Намджун. Вроде и нервничал, и в то же время эта его честность подкупала. И тут бы самое время включить взрослого разумного человека и растолковать мелкому говнюку что к чему, но словно что-то неведомое потянуло Сокджина за язык. — Возможно, после окончания школы опыта прибавится, — высказался он и только потом понял, что начало речи о быстро проходящих юношеских увлечениях было выбрано неудачно, когда с ужасом пронаблюдал за просиявшим лицом юного влюблённого. — Всего четыре года осталось, — окрылённый надеждой Намджун не заметил подвоха. — Я тебя понял. «Нихрена подобного», — хотел сказать Сокджин, но на крыльце дома показались встревоженные родители Намджуна и ему пришлось поспешить к ним. После всего случившегося, Сокджин решил оборвать все контакты со своим внезапным юным поклонником, хоть Джун и пытался найти его поначалу. Он писал ему десятки писем, совы бились во все окна, Старался выведать о нем через коллег, однажды даже совершил попытку подкараулить его с работы. Объяснить, чем он руководствовался, игнорируя упрямые попытки подростка связаться, вместо того, чтоб по-взрослому все ему разъяснить, он не мог и сам себе, а уж Намджуну — тем более, поэтому хранил гробовое молчание. Решил, что рано или поздно тот сам о нем забудет, и ушел с головой в работу. Но с каждым годом чувствовал себя все несчастней. Он был рад оставить службу в итоге, снова не имея представления, куда двигаться дальше. По старой привычке оказавшись на перепутье, опять коротал время в любимом пабе. Именно там его посетила идея попробоваться в Хогвартс преподавателем, несмотря на огромный конкурс на должность, исполняющую заветные мечты. Сокджин понятия не имел, какие у него заветные мечты, и поэтому решил рискнуть. Он вообще был удачлив по жизни. И в результате получил работу, буквально обрекающую на удачу. Но что-то пошло не так, плюс на плюс дал минус, потому как он совсем позабыл о школьнике, путающем ему все карты. Вернее, про Намджуна он помнил, вспоминал слишком часто к своему стыду, но почему-то не сообразил, что тот до сих пор учится в Хогвартсе. И, увидев его в первый день в Большом Зале, совсем растерялся. Джин сразу узнал его, конечно, даже ёкнуло под рёбрами. Повзрослевший Намджун, растерявший нескладность и изломанность непропорциональных подростковых линий, привлекал внимание. Не только Сокджина, в принципе. А когда его ответный взгляд достиг и его самого, и они уставились друг на друга через все разделяющее пространство, Джину действительно показалось, что сотни людей вокруг на мгновение исчезли. Столько всего было в тех глазах. Первым порывом было немедленно собрать вещи и покинуть Хогвартс без оглядки, но, проведя ночь в раздумьях, он пришёл к выводу, что просто перенервничал и напридумывал себе лишнего. Намджун давно бросил попытки с ним связаться, вероятно, он так пристально всматривался в него за ужином скорее всего потому, что подзабыл как он выглядит, и сомневался, что вообще узнал его. Первая встреча на уроке почти убедила его в своей правоте. Намджун поулыбался приветливо, заверил, что, конечно, помнит, поспрашивал вежливо о том, о сём и сосредоточился на заданном упражнении. Сокджин недоумевал и в собственных странных эмоциях разбираться не спешил. Намджун тоже никуда не спешил, часто задерживался после уроков, сначала вроде как просто про занятия что-то спросить, а потом все чаще переходя к личным разговорам. Сокджин к личным был не готов, настолько, что даже допустил инцидент, когда их показательная дуэль весьма масштабно развернулась и по длительности поединка, и по оставшимся после него последствиям. Намджун тогда спровоцировал его очень умело и с улыбкой победителя отправился лечиться. Рано или поздно с этим придётся разобраться, но пока Джин решил сосредоточиться на своей основной миссии. Понадеявшись, что он не просидел с отсутствующим выражением половину урока, Сокджин внимательно оглядел студентов. Они ответили ему без удивления, но с интересом. Их было совсем немного, выпускники редко брали этот курс, такие области магии немногим могли пригодиться в обычной жизни, изучать его решались обычно те, кому высокие результаты необходимы были для будущей карьеры. С ними можно было общаться фактически на равных. Это не толпа бестолковых первокурсников, поражающихся и пугающихся от простого волшебства. И не третий курс, которые были уже совсем другими. Рисковыми, понахватавшись поверхностных знаний, в них просыпался азарт испытывать свои способности. А пятикурсников уже больше волновали успехи и драмы в личной жизни, чем школьные предметы. Сокджину было интересно со всеми, но с небольшой группкой выпускников все же чуть больше. Он клятвенно уверял себя, что дело было не в Намджуне. Врал. — Почему необходимо ставить полный блок на заклятие Сектумсемпра? — спрашивает он студентов, в то время как мел на доске записывает тезисы к новой теме. — Потому что приходится отражать не только прямое попадание, но и скользящие, — отзывается Намджун, почтительно дождавшись утвердительного кивка. — Это обязательно делать, так как…? — Части тела отсечённые заклятием нельзя восстановить. Поэтому Джордж Уизли и щеголяет с отрезанным ухом, а не потому что он, внезапно, Ван Гог. Класс хихикает, бросая на Намджуна кто одобрительные, а кто и заинтригованные взгляды. Интересно, он сам осознаёт насколько привлекает окружающих? Сокджин одергивает свои неуместные мысли и продолжает урок. Намджун смотрит на него пристально и прячет таинственную полуулыбку. Джин не удивляется, когда тот по традиции остаётся с ним и после занятия. Он даже к этому привык, хоть и понимает, что все это неспроста, поэтому решает проверить предположение: — Если и дальше будешь так задерживаться, пойдут слухи. — Они уже есть, — пожал плечами Джун. — Слышал? — Распускал. Сокджин только головой покачал. — Как рёбра? — Срослись, — хмыкнул Намджун. — Там была-то пара трещин. Но мог бы и навестить. — Тебя все равно не стали держать в лазарете. Намджун улыбнулся лукаво. — Ты интересовался моим самочувствием? Нет, нет, нет, Сокджин не поведётся на это. — Разумеется. Мне поручено было обучать студентов, а не ломать им кости. Не забывай, я все же твой учитель. — О, я помню, что следует обращаться к вам «профессор», не так ли? — Уточнил Намджун, провокационно улыбаясь. Если бы можно было винить только улыбку. Он провоцировал всем собой целиком, от низкого голоса и ямочек на щеках, до длинных ног и подвижных пальцев, в которых палочка танцевала словно сама по себе. — Вообще-то, следовало бы, — вздохнул Джин. — Спасибо, что хотя бы на уроке выполняешь мою просьбу. — Тебе вечно достаётся из-за меня, — хмыкает Джун. — Еще бы и за это выговор схлопотал бы. — Не без этого. Сокджину в компании Намджуна как и прежде было умиротворённо, комфортно и вообще хорошо. Это было плохо, тем более, что рано или поздно их все равно ожидает непростой разговор. Джин чувствовал это в напряжении, которое то и дело проскальзывало от Намджуна, было ясно, что тот ничего не забыл и явно собирался получить кое-какие ответы. И все же медлил, давая им время познакомиться заново, да и просто узнать друг друга лучше. Сокджин бы слукавил, утверждая, что подобные, по сути, пустячковые диалоги с Джуном не приносят ему удовольствия. — Решил, что мне необходимы дополнительные занятия. — Они тебе ни к чему, — усмехнулся Сокджин. — Ты и без них получишь высший балл. У тебя хорошая подготовка, хотя мне кажется, сам предмет тебе не особо интересен. — Увы, — кивает тот. — Но несколько лет назад я встретил одного аврора и эта встреча так впечатлила меня, что я решил тоже пойти на службу. — Вероятно, ты говоришь о Гарри Поттере? — Подсказал Сокджин правильный ответ. — Я говорю о тебе, — не повелся Намджун. — Ты не хотел общаться со мной и я подумал, что если мы будем вместе работать, у тебя не останется выбора. — Умно, — хмыкнул Сокджин. — Да, мне часто говорят о моей гениальности, — ухмыльнулся Джун, уверенно, но не самовлюблённо. Сокджин в который раз ощутил, что возрастного барьера между ними словно и не существует, иногда казалось, что это он младше и попал под чужое влияние. — В любом случае, как видишь, я больше не являюсь мракоборцем, — отзывается он. — Не могу сказать, что сильно огорчён, — не расстраивается Намджун. — Почему, кстати? — Я никогда туда и не стремился, — сознался Джин. — Просто…так вышло. — В Министерстве дверью ошибся? — Искоса глянул на него Джун. — Хотя так даже лучше, мне не придётся следовать туда за тобой. — Учитывая данные обстоятельства, дополнительные занятия тебе точно не понадобятся, — сделал вывод Сокджин. Поняв, что его подловили, Намджун пошёл ва-банк. — Понадобятся. Это единственный приемлемый предлог, чтобы побыть с тобой. Сокджина подмывало поломать ему ещё парочку костей. И в тоже время все происходящее было забавно. Упёртость Намджуна раздражала, но внимание льстило. Иногда он почти позволял себе думать о совершенно лишних, невозможных вещах. — А разве сейчас ты не проводишь со мной время? — резонно заметил он. — Ага, целых пять минут, с младшекурсниками подпирающими двери, в качестве зрителей, — хмыкнул Намджун, кивая на выход. В подтверждение его слов, в приоткрывшуюся створку заглянула лохматая голова и, ойкнув, скрылась из виду. Сокджин принял предложенный аргумент, поколебался с минуту, и все же сдался. — Хорошо. Я подумаю про допы.