Часть живой природы

Дорога бежала прямо, пока ей не надоело; тогда она свернула направо, но передумала и, сделав пару зигзагов, незаметно подкралась к пещере. Табличка на наглухо запертой громадной двери гласила: ОСТОРОЖНО ДРАКОН КРОВОЖАДНЫЙ График работы —ежедневно без выходных, кроме 32 января, 27 ноября и 11 флореаля. Обеденный перерыв круглосуточно с доставкой на дом. Сбоку от двери висел замызганный электрический звонок — надо полагать, для удобства посетителей. Один из них как раз в это мгновение замешкался перед пещерой и то протягивал руку к звонку, то отдергивал ее. Наконец он набрался храбрости и решительно нажал на кнопку. Тотчас надпись на двери исчезла и вместо нее появилась другая, выведенная огненными буквами: «Просьба не беспокоить». Ни внешний вид предупреждения, ни устрашающий рык, донесшийся, казалось, откуда-то из-под земли, не возымели, однако, решительно никакого действия на посетителя. Выждав, он снова нажал на кнопку. Огненные буквы угасли, и на двери показалось: «Если вы решились на самоубийство, добро пожаловать!». Посетитель в нетерпении готов был протрезвонить третий раз, но тут дверь с грохотом отъехала в глубь скалы, и из проема, сотрясая землю, выползло невообразимых размеров чудовище. Дракон был в отвратительном настроении: его мучила изжога, а все оттого, что он по неосторожности проглотил рыцаря в железобетонных доспехах. Чудовище тяжело повернулось на всех четырех лапах и с недоумением уставилось на диковинное существо, посмевшее его потревожить. — Здравствуйте, — сказало существо, вежливо кашлянув. — Это что такое? — пробормотал дракон, совсем падая духом. Он чувствовал себя оскорбленным до глубины своей драконьей души. Вместо широкоплечего богатыря на роскошном скакуне, роющем копытом землю, перед драконом предстало нечто, что язык видавшего виды зверя и человеком-то не повернулся бы назвать. Востроносый, вихрастый, тощий, как жердь, и к тому же — в очках. Дракон был потрясен. — Надо же, как измельчал ваш род, —вздохнул он. — Ну, давай драться, что ли. — Я не для этого пришел! — отчаянно вскрикнул вихрастый. — А для чего? — удивился дракон. —Сколько себя помню, вечно шляются тут всякие, кричат: «Выходи на смертный бой, стоглавая гадина», а все от некультурности и невежества. У моего троюродного дяди Змея Горыныча было три головы, это верно, но ста голов ни у одного дракона отродясь не водилось. Бабушка моя, Лернейская гидра, ох как гордилась своими девятью головами, но, как и всякой женщине, они ей были нужны исключительно для красоты — нет чтобы для дела! И тут является к ней этот Геракл-Фигакл —тоже мне богатырь! — и ну давай расшаркиваться, похвалы медовые петь, я, мол, хочу вас в жены взять, талисман души моей! И поверила она ему, бедняжка, — нет чтобы беспристрастно на себя в зеркало поглядеть! А он выхватил меч и поотрубал ей все девять голов, да и концы в воду. — Однако же, — пробормотал посетитель, — как вы интересно... э-э... рассказываете... А я-то думал, Геракл ее в единоборстве честном победил. Ну, как мифы говорят. — Ха! — саркастически заметил дракон. —Он знает! Это же была моя бабушка, не твоя, верно? Как он мог ее победить честно, если у нее было восемь голов смертных, одна бессмертная, — да все, увы, без мозгов? —дракон тяжело вздохнул, и верхушки деревьев слегка занялись пожаром от его дыхания. —Вот так и оклеветали мою бедную бабушку, гремучую старушку, а было-то ей всего три тысячи лет без полсотенки! Это все оттого, что о драконах пишут люди. Вот если бы драконы сами о себе писали, вы бы узнали много интересного. Ну ладно, — деловито заключил он, — заболтался я тут с тобой, а мне ужинать пора. Доставай свой меч, или лазерный дырокол, или что там у тебя припасено, и начнем. — Я пришел с миром, — дрожащим голосом вымолвил вихрастый: уж больно грозно выглядел дракон, приглашая его к поединку. Дракон облизнулся огромным красным раздвоенным языком, на котором без труда уместилась бы танковая колонна наступающей армии. — Похоже, я переоценил тебя, человече, —сказал он задумчиво. — Кто ты такой, в конце концов? — Я Тимофей Лягушкин, — гордо сказал вихрастый. Дракон разочарованно хмыкнул. — Оно и видно. — Я заместитель председателя общества охраны живой природы, — пояснил Тимофей, на всякий случай протерев запотевшие очки и водрузив их обратно на переносицу. Дракон поднял переднюю лапу, яростно почесал у себя за шеей и извлек оттуда приличных размеров слона. Несильно размахнувшись, он швырнул паразита куда-то за горы. Тимофей невольно вжал голову в плечи. — А ко мне это имеет какое отношение? —прорычал дракон. — Самое прямое, — с готовностью отвечал Тимофей. — Вы — последний дракон на Земле. Дракон поднял глаза к пасмурному небу, что-то прикидывая про себя. — Вроде так, — нехотя признался он. — Ну и что? — Как «что»? — изумился Тимофей. — Вы — часть живой природы. Неповторимая. Единственная. Больше таких, как вы, не будет. Вас необходимо охранять... оберегать, понимаете? — Кто я, по-твоему, такой, чтобы меня оберегать, а? — внезапно разозлился дракон. — Мне только восемьдесят веков стукнуло! Память в отличном состоянии, зубы тоже, на аппетит не жалуюсь, диабетом не страдаю. Только одно плохо. — Что? — с надеждой спросил Тимофей. Облако наехало дракону на нос. Зверь поморщился и отогнал его. — Небо стало слишком низкое, —объяснил он. — Во времена моей юности оно было повыше. — Гм, — сказал Тимофей растерянно: надо же было что-то сказать. — Да богатыри перевелись, — не унимался дракон, — теперь не то что три дня сражаться без отдыха, они и пять минут без допинга выдержать не могут, халтурщики несчастные! Не богатыри, а срам сплошной, — заключил дракон. — А с другой стороны, может, это даже и хорошо; может, я и уцелел благодаря этому. — М-м, — промычал Тимофей. —Послушайте, дружище... — Человек дракону не друг, — сухо сказал дракон, — а, я бы сказал, как раз наоборот. — У нас хорошие условия содержания, —вкрадчиво пел Тимофей. — Первоклассные. Никто не жаловался. Подумайте сами: вы —последний дракон. А вдруг какое-нибудь несчастье? Природный катаклизм? Несварение желудка, наконец. А на носу — тяжелая старость без пенсии и сыновней заботы. Вы ведь один! Совсем один. И некому вам помочь. А тут... — Да я что, виноват, что я один остался? —завопил дракон в крайнем раздражении. —Кто перебил всех остальных драконов? Вы. Кто распространял про нас сказки, будто мы умыкаем невест и сжигаем города? Вы. А про целебные свойства драконьей крови кто плел небылицы? Тьфу! — дракон плюнул огненным смерчем, от которого зампред едва успел уклониться, — даже челюсти сводит, как подумаешь об этом! — Наилучшее обслуживание, — лепетал Тимофей. — Личный ветеринар, приватизированная пещера с видом на океан. Вы ведь последний! И единственный. Ни детей у вас не будет, ни внуков. Так чего вам стоит... — В зоопарк не пойду, — категорически сказал дракон. — Ни за что. — Как это? — изумился Тимофей. — Куда же вы денетесь? — Никуда. Мое место — здесь. — Нет, так не годится, — решительно сказал Тимофей. — Мы так не договаривались. Дракон свысока поглядел на него: когда головой упираешься в облака, это очень легко сделать. — Боюсь, я ничем не могу тебе помочь, —сказал он. — Но вы обязаны... — Нет. И знаешь что, уходи-ка ты лучше отсюда подобру-поздорову. — Вы об этом пожалеете, — бледнея, шепнул Тимофей. — Думаете, вы живете среди гор и лесов, и вам все можно? Этот участок уже куплен на корню компанией «Организэйшн нон-профит сивилизэйшн». Скоро здесь не будет ни гор, ни деревьев. Дракон вздрогнул и распрямился. — Это мы еще посмотрим, — весело сказал он. — А я-то хотел вас спасти, — сказал Тимофей с омерзением. — Сделать как лучше. Вы просто отвратительный старый ящер, вот вы кто. Помесь диплодока с птеродактилем. — Ну, в отличие от диплодока, я все-таки не травоядный, — язвительно изрек дракон и дохнул огнем на «зеленого». Как и все драконы, он был наделен парадоксальным чувством юмора. Защитник живой природы изжарился за считанные секунды. Дракон проглотил его и довольно рыгнул. Хорошее настроение мало-помалу возвращалось к нему: он знал, что завтра и еще много-много лет его ждет сытный обед. Люди никогда не уймутся: это у них в крови.