Не существует ни понедельников, ни воскресений — просто дни, которые толкутся в беспорядке, а потом вдруг вспышки, вроде нынешней...¹
Дисциплина. Нельзя отступать от распорядка дня. Встал с постели — застели за собой. Встал с постели и не застелил за собой — получи выговор. Завтрак состоит из чего-то питательного и безвкусного. Тренировки, где нужно выкладываться сверх меры, иначе зачем вы нужны CCG, если не будете работать на полную? Душ не больше десяти минут, если плесканию уделять больше времени, чем положено, — выговор. Обед — что-то питательное и десерт моти. Затем просвещение в области гуманитарных и естественных наук. Разговаривать во время уроков запрещено, иначе — выговор. Получаешь за день больше трёх выговоров — лишение ужина. «Такова суть дисциплины, или это экономия ресурсов учреждения (тюрьмы) на одном подопечном?» — Кишо мусолит эту мысль изо дня в день. Чаепитие. А после — обучение боевым искусствам, пока не упадёшь с ног от усталости. Учреждение (тюрьма), где учат, что жизнь каждого подопечного — собственность CCG. Цель каждого подопечного — проливать кровь врагов ради Награды Белого крыла² и Значка Османтуса³. Все здешние дети обречены на бессмысленное уничтожение, и вопрос лишь в том, сколько времени выделено каждому. Кишо о таком вслух не рассуждает. Этот урок он усвоил сразу, когда наблюдал, как других детей избивали до полусмерти за неповиновение или умозаключения пропагандистского характера вслух. Быстрый душ. На ужин получаешь тарелку с питательной и безвкусной кашей и крупное красное яблоко. Отбой в девять часов вечера. Подъём по команде в шесть утра. Люминесцентные лампы освещают ряды кроватей со спящими в них подопечными. В помещении нет окон, нет картин, нет никаких личных безделушек, только большой горшок с цветущей в нём китайской розой. Разделения по гендерным различиям не существует: спите, питаетесь, купаетесь, обучаетесь все вместе. «Мы — собственность CCG, а не мальчики и девочки», — Кишо повторяет фразу преподавателя, как мантру, когда украдкой наблюдает за переодевающимися девушками после тренировок.***
— Вы должны отлично владеть синаем⁴, он должен быть продолжением вашей руки, — наставительным тоном сообщает Мастер Кайко, прохаживаясь вдоль ряда подопечных. — Ты, — он тыкает в грудь мальчика, чьё имя Кишо не знает, — спарринг с... — обводит взглядом собравшихся, — с Аримой. Кишо выходит в центр зала, разглядывая разметку на лакированном дощатом полу, занимает устойчивое положение. Ощущает, как босым ногам холодно, поджимает-разжимает пальцы в попытке разогнать кровь. — Всю следующую неделю будут проходить тренировки на повышение выносливости и скорости, — громко продолжает Кайко. — А сейчас на примере этих двоих, — указывает на Кишо и его оппонента, — отрабатываем технику удара и защиты. Поклон. Начали! — даёт он им команду. В боевом облачении становится жарко, чёлка липнет к покрытому испариной лбу. Кишо нападает первым, нанося синаем колющий удар в горло. — Молодец, Арима! — хвалит Кайко и продолжает пояснять остальным подопечным: — Хороший кэндоист должен быть мощным бойцом. — Кишо отражает один удар за другим и быстро ретируется назад. — Во-первых, вы не должны бояться во время поединка, во-вторых, всегда оценивайте ситуацию и психологические преимущества. Кишо увиливает из-под руки мальчика и оказывает значительное сопротивление. — Главная цель кэндо — нанести правильный смертельный удар, запомните, не коснуться, не царапнуть. Нужно соблюдать условия, я буду вбивать это вам в ваши тупые головы каждый день. — Удушливая духота не даёт сосредоточиться, а слова Кайко наоборот сбивают с толку и совсем не мотивируют. — Вы должны атаковать противника первым, второе — нанести чёткий удар определённой частью меча, и третье, не менее важное, — контратака. Кишо попадает заострённым концом синая в нагрудный доспех мальчика и слышит, как этим ударом выбивает весь воздух из его лёгких. Кто-то из наблюдающих охает. Кишо не даёт ему оклематься, вкладывает всю силу в прямой удар и целится в голову. Мальчик поднимает руку в оборонительном жесте. — Ты что, идиот? — срывается на крик Кайко. — Тебе же руку сломать могут! — Я думал... — запыхавшимся голосом начинает мальчик. Кайко резко перебивает его: — Перед гулем тоже так будешь обороняться? Сдохнешь сразу же! А ты, — тыкает пальцем в Кишо, — не контролируешь дыхание — в этом твоя большая проблема. Он и правда не контролирует. Губы сухие, оттого что хватает воздух ртом, будто рыба выбросившаяся на берег; в глотке неприятно дерёт, сильно мучает жажда. — Поклон, — пренебрежительно командует Кайко. Кишо и мальчик синхронно склоняются друг перед другом. — Дай сюда. — Кайко со злостью вырывает синай у мальчика и выходит в центр зала перед Кишо без экипировки и шлема. Кишо прекрасно осознаёт, кто перед ним — превосходный боец ближнего боя, в совершенстве овладевший фехтованием разными видами холодного оружия. Благодаря своим навыкам и талантам занимает высокое положение в организации. Кайко учит их идти к своей цели любыми методами и использовать любые ресурсы. Учит их определять самые уязвимые места гулей, чтобы без особого труда одолеть их. — Какой прок будет от вас, если вы ничему не научитесь, а, пушечное мясо? — оскорбляет он, неприятно улыбаясь. Кайко кланяется, давая понять о начале боя. Атакует первым, и Кишо закономерно проигрывает это сражение, получив синаем в правую кисть: рука тут же немеет от удара. Реакции Кайко колоссальны, их невозможно отследить, настолько быстрым он оказывается. Он ещё долго понукает, выжимая из них все соки в спарринге, впечатляя демонстрацией своих навыков. После тренировки, изнурённые, они вползают в общую душевую, снимают свою грязную форму и складывают её в специальные корзины, которые потом отправятся в прачечную. Кишо с трудом стягивает с себя кэндоги⁵, превозмогая усталость. Под горячими струями воды хорошо, и он довольно вздыхает, недолгое время просто стоя и слушая разговоры других, а потом начинает намыливать тело, напоминая себе, что у него на всё десять минут.***
Кишо просыпается весь в поту, подтянувшись на руках, садится в постели, чувствуя себя на редкость слабым и беспомощным. Неумолимо пульсирует в висках, он потирает их, зажмуривая глаза, чтобы ослабить страдания. В помещении слышно только чей-то храп — это раздражает. Кишо с неохотой встает с постели и направляется в уборную облегчиться. В туалете он прислушивается к странным звукам, доносящимся из самой дальней кабинки. Слабые стоны разрезают тишину эхом в начищенной дезинфицирующими средствами уборной. Любопытство берёт верх: Кишо подкрадывается ближе к кабинке, наклоняется и видит в прорехе между закрытой дверью и кафельным полом две пары ног. Он отчётливо слышит хриплое «ещё», и через несколько секунд следует просьба «глубже». Какое-то копошение, удары, и дверь наверняка случайно отворяется. Кишо недоумённо таращится и застывает в замешательстве, во все глаза всматривается в образовавшуюся щель. Сразу узнаёт бритоголового Мастера Кайко, размеренно двигающего бёдрами, стоящего боком и держащего за волосы облокотившегося о кафельную стену парня — полностью без одежды, только в обуви. Тут Кайко меняет наклон головы и скашивает глаза в сторону приоткрывшейся двери. Взгляды их пересекаются, и, не растерявшись, Кайко искренне улыбается тёмными губами, нарочито облизывает их. Гораздо медленнее двигает бёдрами, демонстративно звонко шлёпает по ягодице парня свободной рукой; появляется еле заметный розовый отпечаток ладони. В желудке перевернулось что-то скользкое. У Кишо перехватывает дыхание, щёки заливает румянцем, и он наконец отмирает: поднимается, разворачивается и, чуть не запутавшись в собственных ногах, пулей вылетает из уборной. Запыхавшийся, он падает на свою кровать, заворачивается с головой в одеяло. Он долгое время размышляет об увиденном, но полный мочевой пузырь напоминает ему, что он своё дело не сделал. Кишо встаёт, осматривается, пока глаза не привыкают к темноте, подходит к большому цветочному горшку с растущей в нём китайской розой и мочится прямо в него. Чувство стыда и совести заглушает журчащий звук. Он ещё долго не может уснуть. Яркой вспышкой в голове появляется порочный образ-воспоминание обнажённого парня, облокотившегося о кафельную стену уборной... На следующий день во время уроков естественных наук в дверь стучится Мастер Кайко и просит преподавателя позаимствовать Ариму Кишо на пару минут. Преподаватель удивлённо смотрит на Кишо и кивает. Он невозмутимо встаёт из-за стола и под любопытные взгляды и шепотки подростков, выходит за дверь. — Хотел присоединиться вчера? — Нет. — Умеешь хранить тайны, или мне выпустить наружу твои кишки прямо здесь? — Кайко угрожающе надвигается на него, притесняя к стене. — Вы мне не выпустите кишки, я слишком ценен для CCG, — твёрдо отвечает Кишо, не поддаваясь попытке запугать. — Самоуверенный сопляк, — тихо посмеивается Кайко. Он проводит языком по передним зубам, и его взгляд становится острее обычного. — Скажешь кому, я тебя во сне подушкой удавлю, — шепчет он, склоняясь к уху Кишо. — Я не собирался рассказывать. Это не моё дело. — Правильно, — Кайко слабо шлёпает его по щеке. Ухмылка на лице свидетельствует о глубоком удовлетворении его ответом. У Кишо клокочет всё внутри от раздражения, но он пытается подавить в себе это чувство. Глубокий вдох. Провожает взглядом удаляющуюся высокую фигуру Кайко. Медленный выдох. Заходит обратно в аудиторию. В оставшееся время до конца урока, он совершенно не слушает преподавателя. Ему не хочется больше ни о чём думать после «заботливого предостережения» Кайко, он прямо-таки устал от раздумий, и в голове у него туман. Ариме Кишо на данный момент невдомёк, что его примут в ряды влиятельной организации «V» по рекомендации высокопоставленного члена Кайко, не только за боевые отличия, но и за умение «держать язык за зубами».