Спаси его

В аудитории сидело не так много народу, когда в неё, прервав объяснение профессора, ворвался блондин в очках. Возможно, он опоздал, потому что это был его первый день, и он не смог сориентироваться в длинных и запутанных коридорах. Ведь недавно переведённый студент вряд ли сможет найти хоть что-то. Возможно, дело было в пробках на дорогах, что не редкость для утра понедельника, может он и вовсе проспал, а может и всё сразу. Факт остаётся фактом. Он опоздал, и учитель смотрел на него с полными ненависти глазами, вероятнее всего продумывая, как поиздеваться над парнем, у которого холодок по спине побежал от взгляда профессора. На последних рядах сидела компания из семи человек. Посередине сидел парень, который больше был похож на ученика девятого класса, нежели на первокурсника самого престижного вуза страны. Под его глазом красовался небольшой шрам, волосы чёрные, как крылья ворона, чуть спадали на лоб. На голове разместилась соломенная шляпа, а одежда едва ли тянула на отметку «вау». Старая, красная рубашка с жёлтыми пуговицами, рукава которой вероятнее всего были обрезаны, и синие шорты до колен подвёрнутые на два оборота словно говорили «нам пофиг, как это выглядит, отстаньте». Правее от него сидел парень с зелёными короткими волосами и смуглой кожей. У него было три серёжки в одном ухе. Он тоже не тянул на отметку «замечательно». Заспанное лицо говорило, что он до сих пор хочет спать и готов это сделать прямо сейчас. Белая майка и тёмно-зелёные, почти чёрные, штаны. Нормально, сойдёт. Левее от парня в шляпе расположилась прекрасная леди. Рыжие волосы до плеч были хорошо уложены, маечка на бретельках голубоватого цвета показывала симпатичную татуировку, мини-юбка чёрного цвета подчеркивала, вернее, открывала все прелести её фигуры. Вот она тянула на оценку «Вау!». Правее от парня с зелёными волосами находился парнишка с длинным носом. Комбинезон коричневатого цвета надет на голое тело, на голове беспорядок, безуспешно скрываемый банданой, ведь кудрявые, торчащие и не укладывающиеся волосы просто не хотели себя скрывать. Зачем? Красоту скрывать нельзя! Левее от девушки сидел мальчик, по другому не назовёшь, уж слишком по-детски выглядел. Худенький, пухленькие щёчки, шляпка розоватого цвета, чуть отросшие каштановые волосы, милые, добрые, большие глаза серого цвета. Как он только сюда попал, спрашивается? На нём белая рубашка и серые брюки. Правее длинноносого расположилась ещё одна девушка в их компании. Тёмные волосы отрасли до плеч. Глаза задумчивые и притягательные. Одета она была в блузку с глубоким декольте и юбку чуть ниже бедра. Тоже выглядела шикарно. Ну и последний, усевшись левее самого милого в этой компашке, был парень-шкаф. Он в гавайской рубашке на распашку и шортах до колен. Волосы голубоватого цвета. Опоздавший быстро зашагал к свободному месту. Нет, мест было много. Но садиться впереди как-то не то. Рядом с преподом, который и так смотрит на него, как на врага народа. Думаю, только самоубийца сядет на первые ряды. А парень таковым не являлся, поэтому ушёл куда подальше от гнева профессора. И так уж вышло, что он сел перед семёркой болтунов. Хотя нет, болтали только некоторые личности. Зеленоволосый, например, спал. Уже спал. На блондине рубашка в мелкую клеточку синего цвета и джинсы с дырками на коленях. На голове под шапкой-носком (очень уж понравилась, ссылка внизу) скрывались лохматые, золотистые волосы. Сумку он забросил под столешницу и, перед этим достав тетрадку и ручку, ускоренно начал записывать. Как можно было опоздать в первый же день? Парень убьёт братьев, которые решили отключить его будильник, дома. Будет жестоко мстить. Слушать, что болтают сзади было некогда, нужно было записывать ускорившегося профессора.       — Эй, Зоро! — тихий, восторженный шёпот. — Зоро, проснись! Это был парень в шляпе, он тряс зеленоволосого за плечо, пытаясь его разбудить. Что в итоге у него всё же получилось. Разбуженный поднял глаза на весельчака, повернув голову, которая так и покоилась на согнутых в локтях руках, чуть влево. Голос уже был заспанный, как только успел таким стать, не понятно.       — Чего тебе?       — А как же «доброе утро, Луффи»?       — Придурок, зачем разбудил? — спросил Зоро, требующий объяснить причину его подъёма.       — Смотри, вон там, — хихикал брюнет, тыкая пальцем куда-то вперёд.       — И только из-за…? — парень всё-таки посмотрел в сторону, куда показывал палец Луффи. — А кто…?       — Неужели не узнал? — стараясь не смеяться в голос, произнёс парень.       — Зоро, я начинаю разочаровываться в твоих способностях. Долг что ли тебе увеличить? — произнесла рыжая, в упор смотря на макушку блондина, подперев подбородок рукой, периодически кусая и облизывая губы.       — Я думаю, нам стоит говорить потише, вдруг он нас услышит, — длинноносый кусал ногти. Он явно был испуган. — И, Нами, за такое не прибавляют долг.       — Это ведь тот, о ком я думаю? — спросил сероглазый, за что получил утвердительный кивок от Луффи. — Робин, а разве так может быть? — обратился он ко второй девушке.       — Может быть, Чоппер, ещё как может.       — Может он меня не узнает? — закусив губу, спросил зеленоволосый скорее всего у пустоты.       — Я, как великий мастер в отношениях между бывшими одноклассниками, всемогущий Усопп, могу с уверенностью сказать, что нет, он тебя узнает. А ты как думаешь, Фрэнки?       — Я думаю, что не узнать парня с зелеными от природы волосами очень сложно.       — Очень успокоил, спасибо.       — Не злись, Зоро, может он уже забыл, что ты ему делал? — решил приободрить парня Чоппер.       — А такое разве можно забыть?       — И тебе спасибо, Робин.       — Но он же тебе нравился? Подойдёшь и извинишься, он тебя простит, и вы подружитесь, — влез Луффи. — Он точно всё забыл. Прошло кучу времени, а он перешёл в другую школу после пятого класса.       — А разве можно забыть ледяную воду, вылитую на голову в первом классе, когда он зашёл в класс, или жвачку на стуле во втором или зелёнку, которой было вымазано всё его лицо, когда мы ходили в поход в третьем, или отрезанную криво чёлку тупыми ножницами в четвёртом или…       — Робин, я повторяю, спасибо за поддержку и очень позитивные комментарии, — помолчав минуту, он добавил. — А что у нас следующее?       — Поздравляю тебя, Зоро, ты влип, — прокомментировала Нами.       — Это ведь не…       — Да, литература, в которой ты ни капельки не силён, удачи. Можешь похвастаться знанием этого предмета этому миленькому красавчику, — рыжая аж губы облизнула, будто только что съела самый вкусный торт. — Если, конечно, я тебя не опережу. Лекция подошла к своему логичному завершению. Студенты первого курса начали выходить из аудитории. Литература находилась в противоположном крыле здания. А это, к слову, не так близко. Добираться надо было быстрым шагом, чуть ли не бегом, чтобы успеть. Для Луффи и Зоро это труда не составило, а вот для остальных… Скорее всего они думали, что «к чёрту эту литературу, мы сохранить ноги хотим». Кабинет был увешан портретами писателей. Предмет вела сорокапятилетняя женщина азиатской внешности, что не удивительно, ведь она приехала из Японии. Глаза у неё были голубого цвета, тёмные волосы всегда собраны в большой пучок. Ростом она была не выше ста шестидесяти пяти. Обладала крепким здоровьем и выдержкой. Никогда не болела, как бы не молили Бога, Сатану, ангелов и дьяволов студенты с первого по пятый курс. Стоический характер позволял выслушивать нелепые ответы молодых людей и прелестных барышень. Голос был достаточно высокий, почти писклявый. Походка отличалась странным маханием руками и преимущественно прыгучими шагами. Выглядело это достаточно странно. Если в кратце описывать её психологический портрет, то получится, кхм-кхм… Чрезмерно чувствительный и эмоциональный холерик с примесью меланхолика. Стрёмное предложение. В её привычки входило щёлкать ручкой прямо на экзамене, отвлекая, хоть и не хотя, студентов. В качестве повседневной одежды предпочитала кофточку с вырезом лодочкой нежно-голубого или нежно-розового оттенка, поверх неё лёгкий пиджачок без пуговиц и карманов сероватого или бежевого цвета. Носила либо юбку-карандаш до колен, либо брюки до щиколотки белого или чёрного цвета. До начала лекции оставалось пятнадцать минут. Все уже сидели или стояли в аудитории или в крайнем случаи возле двери или окна, близкого к кабинету. Блондин всё также был один, пока к нему не подошёл парень с чёрными волосами, смуглой кожей и…       — Ло, ты чего-то хотел?       — Мне нельзя подойти к другу с шестого класса? Странный ты, Санджи. Я присяду? — Санджи поднял бровь в стиле «Ты ещё спрашиваешь?». — Никого знакомого больше не увидел?       — Извините, сударь, я не успел разглядеть лица, когда вбежал в класс после того, как искал его минут десять, перед этим простояв в пробке тридцать минут, кстати, моё терпение лопнуло и я влетел в зад чей-то машины и превысил скорость, за что на мне теперь висит штраф, а мою машину снова нужно отправлять в ремонт. Ах да, ещё братья решили пошутить и отключить будильник. Конечно, я никого не увидел знакомого. Не до этого было.       — Я тебе, конечно, сочувствую, но… Сегодня вечеринка, все из нашей группы придут, так что да, я подошёл сказать тебе об этом.       — А по подробнее?       — Я заеду за тобой часов в шесть, ты не знаешь, где находиться дом. И я думаю, что такому стеснительному парню, как ты, будет комфортнее в компании знакомого человека. Чуть дальше от этих двоих сидела всё таже разношёрстная компания. Они сидели так же, как и на прошлом занятии. И да, это они устраивали вечеринку. Ребята, кроме Ророноа, жили в доме, подаренном каким-то из ухажеров Нами. Богатые у неё восемнадцатилетние мальчики. Вечеринки были не такой уж и редкостью. Не пропадать же такому хорошему дому. Зоро, как пацан, который втюрился по уши, пялился на Санджи с грустной миной. Вряд ли можно простить то, что он делал. А делал он не мало. Если бы он не прервал Робин, то возможно она озвучила весь список.       — Может хватит винить себя за то, что ты издевался над ним, не зная, как выразить свои чувства, и за то, что он стал закомплексованным человеком из-за шуток про его бровь?       — Очень помогло, Нами.       — Да ладно тебе, можно подумать, что он тебе и сейчас… — рыжеволосая наткнулась на взгляд парня полный тоски и отчаяния. — Серьёзно? Мы не видели его кучу времени, неужели до сих пор?       — Представь себе, да, до сих пор.       — А как же Алекс? Вы же встречаетесь.       — От этого становиться ещё хуже. И кстати, ты-то на него зачем пялишься? В школе ты старалась не замечать его.       — У меня ещё не было таких стеснительных и милых мальчиков, а школа — это школа, он был ниже меня и выглядел милее. Хотя последнее у него осталось, за что я очень благодарна. Лекция началась. Рассказывала женщина даже интересно. Интересно для тех, кто увлекается литературой. Для Зоро это был один непонятный рассказ на японском с акцентом. Всё, что он смог понять это «Сегодня мы познакомимся с творчеством…». И всё, дальше не смог. Парень молил, чтобы пара закончилась быстрее. Но, как только закончились первые сорок пять минут, он вспомнил, что скоро, после пятиминутного перерыва, начнутся следующие сорок пять минут. Итак, перерыв. Идти куда-то было бессмысленно. Компания вышла в коридор. К ним подошёл Ло со своим другом с шестого класса. Вероятнее всего он хотел познакомить их. Но Санджи, увидев из кого состоит эта компашка, решил молчать и смотреть в окно. Зоро сел на подоконник рядом. Он не знал, как начать разговор.       — Чего ты хочешь? — голос дрогнул на последнем слове. — Мне просто интересно, есть ли предел твоему воображению.       — Что ты имеешь в виду?       — То, что сказал. С первого по пятый класс у тебя оно было достаточно хорошее, раз ты решил измазать мой стул суперклеем, измазать моё лицо зелёнкой, пока я спал, подсыпать мне жуков в портфель и далее, далее, далее.       — Я хотел извиниться…       — Извинение не принимается. Можешь идти.       — Санджи…       — Вау! Ты знаешь моё имя! — парень обратился к Ло. — Сколько до начала?       — Покурить не успеешь, — осведомил брюнет.       — Сколько. До. Начала?       — Две минуты. Ты можешь высунуться в окно.       — Я не хочу курить, — Трафальгар вопросительно и иронично поднял бровь. — Ладно, хочу. Блондин открыл окно, достал из кармана пачку сигарет и зажигалку, чиркнув ею и зажигая фильтр. Он высунул голову и затянулся. Изо рта пошёл белый, едкий дым. Это успокаивало. Компания вопросительно уставилась на него, но ничего никто не сказал. У каждого были свои мысли на этот счёт. Луффи в принципе не думал о сигарете в руках парня. Он думал о еде, которая сейчас лежит в его сумке. Зоро поверить не мог, что мальчик, которого он знал с семи до одиннадцати лет, станет таким… Нет, Санджи в его понимании не мог курить, не складывалась картинка. Нами хотела выдернуть сигарету и самой затянуться, но ей оставалось только облизывать губы. Нельзя так красиво курить. Усопп старался не думать. Чоппер хотел забрать табачное изделие и выкинуть куда подальше, ведь это вредно. Робин не смотрела на него, она отвлеклась на книгу. Фрэнки был в шоке, просто в шоке. Оказывается смазливые, милые мальчики тоже могут курить. Размышления компашки прервал Ло.       — Ты, конечно, говорил, что машину в ремонт, но я думал, что она не так сильно пострадала.       — Отец меня по головке точно не погладит за такое, — сказал Санджи, смотря на машину, начиная комментировать повреждения, ведь «новые» знакомые не понимали о каком авто идёт речь, во дворе, на парковке, было полно разбитых автомобилей. — Капот разбит, дверь ели держится, левая сторона исполосана царапинами, правое окно выбито.       — Я думал, ты ездишь аккуратно. — Трафальгар на фразу Усоппа прыснул от смеха. — Я сказал что-то смешное?       — Этот придурок не умеет аккуратно, когда опаздывает. Он раз пять попадал в больницу за прошлый месяц только из-за того, что он куда-то торопился. Санджи не наделён терпением. Следующие сорок пять минут они сидели и разбирали, как изменился Санджи. А потом, последней парой, была физкультура. Все ломанулись в раздевалку. И опять же Ророноа хотел сдохнуть. Все оделись быстро, а он и блондин — нет. Санджи аккуратно расстёгивал пуговицы, снимал рубашку, открывая тонкую талию и хрупкие плечи, от чего Зоро невольно облизнулся. Майка белого цвета была свободной для Винсмоука, что делало его ещё милее. Спортивные штаны серого цвета и белоснежные кроссовки, слава Богу, не отличались мимимишностью, и зеленоволосый вздохнул с облегчением. Вышли одновременно. На улице, не смотря на то, что был ноябрь, тепло и солнечно. Ророноа невольно вспомнил, как он и все его лучшие друзья летом обливали друг друга из шланга, вёдер и всего, во что можно было налить воду. Сегодня у них кросс, а Зоро улыбается. Он быстро бегает, возможно, даже похвастается… Блондин бежит быстрее. Ло, который бежал вровень с зеленоволосым, усмехнулся, глядя то на Ророноа, то на Санджи.       — Даже не пытайся.       — Это ещё почему? Как вообще можно так бегать?       — Может потому что он он занимался лёгкой атлетикой? — предположил Трафальгар. — Хотел превзойти его на его же территории? Зоро оставалось только молчать. Как можно из маленького мальчика не способного пробежать пять кругов в малом зале превратиться в самого быстрого парня в институте? Да, раньше самым быстрым бегуном был он, и теперь ему до жути интересно, как так вышло. Физра всегда заканчивалась быстрее остальных предметов. Теперь все расходятся по домам, а Санджи не хотя идёт к своей потрепанной машине. Ну что ж, он будет надеяться, что его отец не будет орать на него за испорченный, новый автомобиль. Аккуратно открыв дверцу, парень залез внутрь и завёл мотор. Тронулся, а мысли сосредоточены на том, чтобы не заглохнуть на дороге. Ехал он быстро и через полчаса прикатил к дому. Сегодня удача было явно не на его стороне. Во дворе их огромного коттеджа стоял и говорил с сантехником его отец. Увидев, во что превратилась машина сына, мужчина набрал воздух в грудь, отодвинул в сторону щуплого работника и…       — Санджи, блять, я тебе ноги оторву, чтоб на педали давить не мог! Сколько можно?! Это как надо было ехать, чтобы так расхерачить машину?! И на кой-хер ты домой припёрся?! Марш сдавать машину в ремонт! И Санджи так и сделал, после чего вернулся домой, где ему чуть не оторвал уши Джадж, пока тащил его в гостиную. Комната располагалась на первом этаже и была достаточно просторная. В ней умещалось два чёрных, кожаных дивана, стоявшие вдоль противоположных стенок и перпендикулярно окну, три кресла. Одно находилось около книжного шкафа, приближенному к дивану справа от окна, второе и третье разместились возле небольшого столика, находившегося возле дивана слева от окна. На полу посередине комнаты лежал большой ковёр. Окно тоже было не маленькое. Его украшали серебристые шторы. В кресле возле шкафа сидела и, полностью расслабившись и откинувшись на спинку, забравшись в кресло с ногами, читала книгу старшая сестра Санджи, розововолосая девушка с голубыми глазами, одетая в пижаму с кроликами. На диване около неё дремал, положив руки на голову зеленоволосый парень, самый младший среди братьев. На нём спортивные штаны серого цвета и больше ничего. На двух креслах разместились, о чём-то беседуя синеволосый и красноволосый. Самый старший из братьев в рубашке с коротким рукавом чёрного цвета и джинсах до щиколотки, второй по старшинству в белой майке и синих шортах до колена. На диване, последнем из свободных мест, сидела хранительница очага. Блондинка сегодня надела простенькое, свободное платье голубоватого оттенка. У неё в ногах лежал аляскинский маламут. Заметив, а может и унюхав Санджи, пёс живо вскочил и поскакал к нему, сшибая с ног и начиная вылизывать лицо. Остальные же члены семьи никак не обратили внимания на блондина и разъярённого главу семейства. Привычное дело так сказать. Но долго тишина не продлилась. Как только парень встал на ноги, а пёс закрутился возле него, отец начал кричать, размахивая руками, а как же машина ведь дорогая, не важно, что сын мог пострадать.       — Сора, ты посмотри на него! Он опять машину разбил!       — Как будто я хотел этого! — прошипел Санджи. Глава семейства посмотрел на него. Под его взглядом парень невольно стал сжиматься. Мужчина замахнулся и ударил кулаком под дых блондина. Санджи согнулся пополам. Он не мог вздохнуть несколько секунд, но потом поднял голову, в упор смотря на отца.       — Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Я твой отец!       — Извините за такую грубость, отец, я пошёл, не буду мозолить вам глаза. Парень поковылял к лестницы, держась за больное место, маламут побежал за ним. Блондин поднялся на второй этаж и направился к себе в комнату. Там было не очень много вещей. Комната сама по себе была маленькая. Обои бежевого цвета, ламинат. Дверь с выходом на лоджию, рядом с ней двухспальная кровать, около постели тумбочка, небольшой шкаф напротив неё, над ним зеркало, тоже не особо большое, письменный стол, находившийся рядом с входной дверью в углу. Парень лёг на кровать, свернувшись калачиком. Пёс сразу же запрыгнул к нему и потёрся носом о его щёку.       — Только ты меня и понимаешь, Тефтелька. Оставшееся время до приезда Ло Санджи просидел в своей комнате.