Ночь на четырнадцатое февраля

       Я никогда не любил шумных вечеринок. Я не люблю пить и танцевать. Так что эта вечеринка не была столь важна, но факт того что я единственный кто в этот день не смог присоединится к грандиозной шумихе - угнетал.       Обидно… Я не ожидал таких неприятных ощущений в этот день. Но что поделаешь именно на эту неделю судьба уготовила мне простуду. И, казалось бы, «Простуда – да это фигня! Пару дней и как новенький!», это конечно правда, но не с моим здоровьем. Мейбл всегда говорила мне, что я слабенький. И как всегда не ошибалась.       И вот сейчас я сижу в мягком кресле малинового цвета, завернувшись в клетчатый плед. Похоже кружка в этот раз проигрывает мне в гляделки. Я поймал себя на мысли, что играть с неодушевлённым предметом в гляделки странно, взял проигравшую кружку и отхлебнул чёрного чая с мёдом. Думаю, я и дальше бы так проводил свой досуг, но меня отвлёк звонок в дверь.       "Дин-дон" – пропел звонок. Звук явно пагубно влияет на мою больную голову… Мне пришлось оторваться от своих "важных" дел и закутавшись в плед потеплее, на ватных ногах добраться до двери. Я даже не собирался смотреть в глазок. Молча отперев входную дверь, я ожидал увидеть за ней какого-нибудь почтальона, коммивояжёра или ещё кого, но не его.        — Сосна как самочувствие? — спросил обеспокоенный голос, бархатистый, мелодичный и всё такой же родной.       Мне не надо было смотреть на человека за дверью чтобы точно сказать: "Его зовут Билл Сайфер." Тот самый Билл Сайфер – звезда универа. Тот сам Билл Сайфер – главный дьявол города. Тот самый Билл Сайфер – вечное ослепительное солнце… Которое светит тому самому Дипперу Пайнсу – который не попал на весёлое празднество.        — Ну-у, коньков раньше тебя не отброшу — немного охрипшим голосом пошутил я. – А тебя сюда какими судьбами занесло? Ты же должен быть на вечеринке.       Я посмотрел в лицо моему внезапно нагрянувшему гостю. А это было довольно проблематично, он же выше меня на пол головы. А внешний вид был как с обложки: золотые пряди находились в лёгком беспорядке, загорелая кожа, острые скулы, прямой нос, тонкие губы и глаза цвета ржаного поля, обрамлённые чёрными как смоль ресницами. Белоснежная рубашка сидела на подтянутом теле как влитая, синие джинсы обтягивали прямые ноги и излюбленные оксфорды. Но конечно же самой важной частью образа были татуировки по локти с разными символами и треугольником с глазом.        — Это уже не важно. – развёл руками Билл. — Всё равно тот, кого я люблю не сможет сегодня прийти. – сообщил он и вошёл в дом, не дожидаясь разрешения хозяина.        — Вот как… Апчхи! – чихнул я.       Как так? Неужели Мейбл тоже не пошла на вечеринку? Надо будет выяснить на счет этого. В груди что-то зашумело. Кажется, надо вернуться обратно к креслу. Закрыв дверь, я направился вслед за златовласым парнем. Последний уже во всю хозяйничал на кухне. Присев в кресло я только и успел запрокинуть голову с растрёпанными древесного цвета кудрями, как на лоб легла холодная ткань. Я встрепенулся и дотронулся до холодного предмета.       — Поможет сбить температуру — пояснил Сайфер, присев на корточки напротив меня.       — Спасибо... — улыбнулся я.       Билл улыбнулся в ответ своей фирменной улыбкой чеширского кота. Он в своём репертуаре. Сколько я помню это чудо человеческого рода, он всегда был таким. Мастер импровизации, мог выкрутиться из любой ситуации на сколько бы отвратным не было положение дел и добивался своих целей.       — Тебе принести что-нибудь? — продолжил свой трёп нервной мамочки он. — Может быть посмотрим фильм?       – Знаешь, а это неплохая идея. Включай «Телохранитель киллера» — как в старые времена. — мне не сдержать мягкой улыбки. Билл без вопросов залез в стеллаж и организовал кинотеатр. Сайфер довольно часто бывает тут. Как у себя дома ей богу. Но… Я привык. Привык его шуткам, к его беспокойствам, к его нежностям, к его бережным прикосновениям.Я привык к нему самому. Он любил трепать мои вечно спутанные патлы. Любил держать меня за руку. И я не против.       К началу нашего ночного марафона хороших фильмов мы уже переместились на диван напротив плазмы. Фильм начался. И я позволил себе прилечь на чужое плечо. Билл же не препятствовал, а даже наоборот. Златовласый обнял меня и притянул к себе поближе. Так тепло… Мне всегда нравилось тот свет и тепло исходящие от Сайфера. Спать этой ночью никто не будет. Ни люди на шумной вечеринке, ни мы на тёплом диване.

***

      — Мей-Мей, а почему ты не ходила вчера на вечеринку? — спросил интересующий меня вопрос у любимой сестры.       Кажется, она была переполнена искренним возмущением. Её розовые щёки надулись, а плечи приподнялись. Она всё ещё была в платье и немного растрёпанной. Интересно я что-то не то сказал?       — О чём ты, бро! Мы с Пассификой просто взорвали танцпол! – вскрикнула радостная шатенка. – Правда ведь, Пас?       На экране видео чата появилось лицо голубоглазой. А она всё такая же хмурая. Хоть изредка бы улыбалась бы что ли. Она тоже была в нарядном платье только в отличаи от пёстрого платья с блёстками на ней было строгое платье цвета морской волны.       — Ага. Там были все! Ну-у-у… — протянула коварно улыбаясь блондинка. – Кроме вас с Биллом конечно.       Пауза. Моя голова медленно переварила эту информацию и...       — Т-так, подождите-ка... Это значит… - мои щёки предательски вспыхнули алым цветом.

Мои чувства взаимны?