На струнах души

— Чёрт, как же я устал! Даниэль буквально рухнул в мягкое кресло, как только они вернулись с общей репетиции домой к Йову. Пока остальное семейство Горена отдыхало на островах Индийского моря, Дан перебрался к продюсеру — за долгими посиделками у камина со стаканами бренди в руках они могли часами обсуждать новые идеи для проекта "Globus", или же просто говорить обо всём подряд. В такое время даже огромная гостиная начинала казаться маленькой и очень уютной, словно специально созданной для таких разговоров. — Действительно, мы сегодня неплохо потрудились, — согласился Йов, ставя на кофейный столик две запотевшие бутылки холодного пива. — "Мы"? Кто-то драл глотку и рвал струны, а кто-то весь день ходил и всеми командовал! — фыркнул Перси, откупоривая крышки зажигалкой. — Сам виноват. Я тебе давно сказал — бросай курить, тогда и дыхалка посильнее станет, и горло напрягать не придётся, — спокойно парировал Горен. — Не могу — вредные привычки сильнее меня, — вздохнул Даниэль, и, словно в подтверждение своих слов достал пакетик с табаком. — Сколько раз тебе говорить: не смей здесь курить, иди на балкон. О, как же продюсера бесил запах сигаретного дыма в собственном доме! Это, наверное, было единственное, из-за чего эти двое могли поссориться. — Хорошо, — не стал возражать Дан. — Может, сыграешь что-нибудь? — спросил он, кивнув на стоящий в другом конце комнаты рояль. Синтезатор — это, конечно, хорошо, но Даниэлю казалось, что только через деревянные клавиши пианино, фортепиано или рояля Йов мог пропустить собственную душу по струнам и подарить её частичку слушателю. Эта музыка была настолько прекрасна, что упускать хоть малейшую возможность насладиться ею было бы величайшей глупостью. Она была как наркотик. Ещё одна вредная привычка. — Сыграю, а то действительно сегодня ни одной клавиши не нажал, — согласился Горен, поднимая тяжёлую крышку. Даниэль провёл кончиком языка по краешку папиросной бумаги, склеил самокрутку и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Музыка была похожа на воду — она то лилась ледяным серебряным ручьём, то каплями падала с мокрой листвы, искристо отражая лучи солнца, то влажным туманом освежала лицо. Восхитительная музыка. Заслушавшись, забывшись в ней, Перси зажал самокрутку губами и уже чиркнул зажигалкой, когда его остановил строгий голос Йова: — Дани, сколько раз тебе говорить? Продюсер продолжал играть, а Перси лениво поднялся с кресла и вышел на балкон, оставив дверь приоткрытой, чтоб было слышно звуки рояля. Сладковатый густой дым с привкусом вишни медленно скользил по языку, наполнял лёгкие, и голова чуть кружилась от крепости табака. Даниэль растворялся в музыке, как в огромном океане. Вода вокруг была тёплой и ласковой, в ней так хотелось остаться навсегда... — Ты что, уснул? — спросил Йов, выйдя на балкон. — Нет, слушаю, — тихо, вместе с дымом выдохнул Дан. — Погоди, — очнулся он. — Если ты здесь, то кто играет? Горен приподнял бровь, насмешливо глядя на Перси. — Ну-ка покажи, что ты там куришь? Я закончил играть почти сразу, как ты вышел. Даниэль нахмурился, а потом улыбнулся — он всё ещё слышал музыку. — Не обращай внимания, — сказал он, сминая окурок в пепельнице. — Я просто устал, пойду спать. Йов кивнул, пропуская Дани в комнату, а сам остался на балконе, глядя в бездонное звёздное небо. Он смог, действительно смог заставить этого мальчишку услышать мелодию, сыгранную на струнах души. Спустя столько лет, наконец-то нашёл того, кто может и хочет её слышать... — Теперь я тебя не отпущу.