* * *
В тот день у меня было весьма радостное настроение, ведь завтра мой День Рождения! Всё было как обычно, если не считать того, что ночами меня стал донимать кошмар о том, как я одиннадцать лет назад вернулся домой и понял, что больше никогда в жизни не увижу своих родителей. Далее в голову начала вбиваться мысль о посещении поместья, этого чопорного и тёмного дома, навсегда обделенного вниманием. Дома, в котором все воспоминания начнут с еще большей силой пробиваться в мою голову, смеяться над моим бессилием, кричать, что я должен был погибнуть с ними, но я просто ушел погулять. Ни о чем не думая. На следующий день меня отправили "на волю". Я вышел из здания детдома, оглянулся, вздохнул и пошёл куда глаза глядят. Грустно как-то было. Ведь я провёл в этом месте так много времени. В голове тут же начали всплывать разные воспоминания: как мы, мальчишки, купались в реке, что протекает поблизости, играли в карты в холле, и как у нас отбирали эти карты со словами, дескать, эти игры до добра не доведут... Эх, славные, хоть и не особо радостные были времена. Когда я уходил из детдома, мне дали немного денег. Предполагалось, что на них мне нужно жить первое время. На них я поймал такси и доехал до поместья, благо более менее помнил адрес. Такси высадило меня перед началом дороги к дому. Дорога была длинной. Все время вокруг меня почти осязаемо витали духи пережитых страданий и боли. Ну и владения были у моих родителей! Я наконец добрёл до большой и торжественной двери. Стерев пыль с руки, я перешагнул порог. В доме было тихо. Внезапный шорох заставил меня подпрыгнуть и резко развернуться. Сзади, направив на меня ружьё, стоял Джек, слегка облысевший и имеющий весьма потрёпанный вид. - Джек! - воскликнул я, - ты ещё здесь! Сторожишь дом? - Да, я ещё здесь, не помер же! На самом деле жду тебя. И ведь дождался! - счастливо улыбаясь, ответил радостный Джек. Мы по-дружески похлопали друг друга по плечу. Как же давно мы не виделись! После встречи Джек посадил меня за стол, поставил чай. Едва сев, Джек принялся подробно изливать все события за время моего пребывания в детдоме. Впрочем, их было немного. Дни моего знакомого тянулись долго и довольно однообразно. Он все время говорил, что бизнесмены хотели купить эту землю, но он никому не продавал. Ну, а я в свою очередь рассказал, как жил в детском доме. Джек качал головой, слушая мои бытовые рассказы: как и чем нас кормили, с кем я жил и тому подобное. - А сбежать ты не пробовал? - раздосадованно спросил Джек, как только я замолчал. - Ха, что за вопрос! Конечно, пробовал. Даже не раз. Только всегда ловили. Но правда, ну, сбегу я и куда мне идти дальше? Некуда. Сюда приехать можно только лишь на такси. А денег нам, понятное дело, не дают... Хоть сейчас стал совершеннолетним и могу всё делать самостоятельно. - Да, невесело тебе жилось... - печально выдохнул дворецкий, сочувственно глядя на меня. - Джек, скажи-ка, а после взрыва что-нибудь от родителей осталось? - меня раздирало какое-то мазохистское любопытство. - Осталось, конечно. Останки захоронены. Показать где они? - кажется, Джек отлично понимал мое состояние, сочувствие в его глазах стало еще более заметно, отчего я сильно смутился. - Да, если можно...- обреченно ответил я. Я совершенно не хотел туда идти, но в тот же момент меня влекло с непреодолимой силой к этому страшному месту, где меня поглотят кошмары прожитых мгновений ужаса. Как-то грустно мне тут же стало. Мне их очень не хватает. Почему? Почему я в тот день пошёл гулять с Максом и Эриком? Если бы не пошёл, то я бы был вместе с ними на небе. Навсегда. Минут через пять мы были уже у могил. Коленям стало мокро и неприятно, наверно, я упал. При виде могилы матери у меня по щеке скатилась непрошенная слеза. Потом еще и еще. В носу неприятно свербило, но я об этом не думал. Глаза быстро заволокло прозрачной пеленой слез, которые мешали что-то разглядеть. Я быстро вытер их и громко шмыгнул носом. Я старался, честно старался быть сильным. Но, как я не крепился, я всё-таки разрыдался. Джек сочувственно похлопал меня по плечу. - Ничего, ничего, может это и к лучшему!- сказал пытавшийся меня успокоить Джек. Что к лучшему?! Что?! Что они погибли, оставив меня совершенно одного? Просто бросили, ушли, решив, видимо, что я и сам справлюсь. А я без них - ничто! Всего лишь маленький узелок в размеренном холсте привычной всем жизни. И все же я ничего не ответил. Наконец, я смог собрать достаточно сил, чтобы подняться с колен. В дом мы шли молча. Там я обошёл все комнаты, стараясь вспомнить, как всё выглядело. Улыбнулся при виде своей комнаты, шмыгнул носом у дверей спальни родителей. Нет, не могу я здесь жить. Слишком тоскливо будет. Слишком больно. Каждый день вставать под первые лучи рассветного солнца в отцовском поместье и знать, что больше никогда не увижу самых дорогих мне людей. Никогда не увижу радостной улыбки на нежном лице мамы. Никогда не услышу дружеских подтруниваний папы. Все воспоминания будут преследовать меня, пока я не решусь покончить со всем этим. Попрощавшись с Джеком, я уехал. В городе я устроился на работу, нашёл какое-то жилище для себя. Через два месяца всё вроде наладилось. Заработанных денег едва хватало на оплату жилья и на еду. Скоро мне уже жилось очень туго. Я просто не знал что делать. В один день у меня в кармане так мало было денег, что нельзя было купить даже батон хлеба. Я решил ограбить банк. Через шесть дней я уже был в главном хранилище. Взял я оттуда где-то триста тысяч фунтов. Выходя, я случайно задел ногой лазерный луч. Эх! Ведь всё просчитал: взломал систему, всё обошёл, а лазерный луч задел - вот я растяпа! Заработала сигнализация, тут же прибежали охранники - Здоровенные мужики с черными дубинками. Кто-то стрелял. Меня поймали, повязали и отправили в тюрьму...* * *
В тюрьме я вдруг вспомнил, как отец говорил мне, что из детей из детдомов ничего хорошего не выходит... Ужас, я не могу так дальше жить. Никого из родных у меня не осталось. Я в тюрьме. Для кого я вообще живу?! Лучше умереть! На следующий день, прямо перед завтраком я отошёл к стене и, разбежавшись, со всей силы ударился о холодный бетон. От боли у меня вначале всё потемнело в глазах, а потом мир закрылся белой пеленой...* * *
Просыпался я тяжело. Даже слишком. Я медленно поднял голову с твердого выступа на кажущейся каменной койке и огляделся. Ну, во всяком случае, попытался. Перед глазами все плыло по-прежнему белым, невозможным белым цветом. Грязным каким-то. Голова сильно болела. Кружилась. Я не чувствовал своего тела. Но как-то двигался. - Очнулся! - недовольно прокричал грубый голос рядом со мной. Где-то на заднем плане дробно протопали твердые шаги. У меня голова болит, чего они так топают?! Меня подхватили за плечи чьи-то руки и потащили к выходу. Ноги бессильно волоклись по полу. Кожа больно сдиралась с босых ступней, оставляя на ногах мелкие ранки. Итак, я снова в своей темнице-люкс. Милая однокомнатная камера с одноместной полу отвалившейся койкой и прекрасным видом на очень живописную стену. Ударился об последнюю головой. И еще раз. И еще. Хм, опять не помогает. И почему я родился таким твердолобым? Вдруг в голове промелькнула неожиданная и светлая мысль. Надо попробовать. (До конца POV все будет в настоящем времени - примечания беты) В полузабытьи я подхожу к острым прутьям решетки, что так манили меня с нашей первой встречи. Жаль, я раньше не слышал. Медленно поднимаю руку, приближаю запястье прямо к лезвию одного из стальных прутьев. Всего один "неаккуратный" взмах и все... Страшно. Страшно вот так умереть, зная, что больше никогда не почувствуешь... ничего! Ни дружеского свиста свежего ветерка, ни мягкого шелеста первой листвы, ни ласковых лучей рассветного солнца... Впрочем, у меня не было ни на что шансов с тех пор, как я прокололся с этим ограблением! Вдох. Выдох. Осторожно и медленно провожу запястьем по тонкому лезвию, подношу руку к глазам. Порез не сильный, но это только пока. На коже выступают первые капельки алой жидкости. Еще. И еще несколько. Еще раз провожу рукой по прутьям, которые моментально становятся цвета моей крови. На пол, медленно срываясь с запястья, которое они уже испачкали, с глухим стуком падают капли. Кап-кап. Мне вдруг становится так сладко, так спокойно, что хочется просто лечь и уснуть. Что я и делаю. Подхожу к темной койке, ложусь. Но, засыпая, я все еще не могу оторвать зачарованного взгляда от темных капелек, струек, на светлом фоне моей кожи. Они завораживают меня своим движением, танцуют прекрасный танец под одним им известную музыку. Меня убаюкивает этот спокойный и размеренный ритм, и я медленно погружаясь в сладкую дрему, засыпаю. Навсегда. *Конец POV* Охранники, пришедшие за Кэмероном, обнаружили лишь ещё неостывший труп и алую лужицу темной крови...