Экзамен

Юнги тяжело вздыхает, когда наблюдает за тем, как носится по квартире Чимин. Младший всё утро не мог найти себе место, пытаясь хоть как-то себя занять, чтобы отвлечься и не полезть к учебникам, начав штудировать заново билеты. Сегодня у Пака важный экзамен, к которому он готовился последнюю неделю. Парень вроде как знает всё, но продолжает сомневаться в себе, постоянно перечитывая заново свои конспекты. И если в зимнюю сессию он мог спокойно сдать всё на отлично, то перед комиссией Чимин чувствовал, что разволнуется и всё забудет, а после будет ныть Мину о том, какой же он глупый. Проходили уже. Юнги специально старается не лезть во всё это, потому что только подольёт масла в огонь, и донсэн точно распсихуется и ненароком начнёт истерить, что не любит сам Юн. Но и смотреть на то, как младший весь из себя мечется, дёргается и посматривает на настенные часы, дожидаясь своего часа расплаты, просто невыносимо. Мин, в очередной раз вздыхая, поднимается со своего дивана, на котором лежал ранее, и идет в сторону спальни, где, всё-таки не удержавшись, сидит Чимин и перечитывает свои закорючки в тетради, бубня себе под нос то, что и без того хорошо знает. Старший, не церемонясь, забирает из рук Пака тетрадку, откладывает её в сторону и присаживается рядом, утягивая парня в объятия. — Хён, у меня экзамен, надо повторить, — быстро бубнит парень, но из хватки старшего не вырывается. Он что успел за неделю соскучиться по чужим рукам, поэтому лишь сильнее надувает губы и с укором смотрит на лицо Мина. — Тебя что не спросишь — ответишь на автомате, успокойся, — говорит Юнги, поглаживая пальцами по высветленной макушке и ероша волосы. Даже после стольких покрасок они всё так же остаются мягкими и приятными на ощупь. Старший всегда любил их перебирать и пропускать меж пальцев. — Я не могу, — шепчет Чимин, прикусывая нижнюю губу. Если бы он мог, то сидел бы сейчас на пятой точке ровно, но тело от страха чуть ли не передёргивается, пальцы подрагивают, а язык еле шевелится. Он и представить не может, как будет отвечать одному из преподавателей из комиссии — точно нужно будет карету скорой помощи поставить возле входа. — Ты у меня большая умница и всё знаешь, — продолжает проговаривать Мин, утыкаясь носом в макушку и легко целуя её. Он понимает, что полностью успокоить не сможет, Пак всё равно будет волноваться и переживать, но уже меньше, потому что будет чувствовать опору возле себя, которая в любой момент прижмёт и успокоит. Они молча сидят так минут двадцать, пока Юнги лёгкими касаниями пальцев перекладывает прядки в стороны, массируя голову, отчего Чимин немного расслабляется, хоть мысли до сих пор не покидают вопросы, которые касаются учёбы. — Хён, ты меня любишь? — после долгой паузы подаёт голос Чим. Он приподнимает голову, чтобы посмотреть на лицо старшего, а взгляд рефлекторно перемещается с глаз на губы, которые так и хочется поцеловать, отчего парень даже прикусывает губу. — Конечно, золотце. — Тогда поцелуй меня, чтобы я был уверен, — выдыхает юноша, прикрывая глаза, когда почувствует на себе губы Юнги. Слегка шершавые, но такие приятные, которые умело целуют и приносят удовольствие. Иногда Чимину кажется, что он влюбился в Мина сильнее, как только их губы сомкнулись в первом поцелуе. Парень углубляется и кладёт свою руку на затылок младшего, проникая в чуть приоткрытый рот языком и вызывая у Пака тихий стон и цепкую хватку пальцами за плечи. Слишком долго не отдавались друг другу с такой пылкостью и страстью — на мгновение хочется остановить время, чтобы поцелуй продолжался до бесконечности долго. Юнги периодически покусывает губы Чимина, оттягивая их, но сдерживается, чтобы не впиться сильнее и не разодрать их до крови, как любил это делать обычно. С неохотой отрываясь от чуть припухшего рта, старший довольно улыбается и нежно чмокает парня, проводя большим пальцем по нижней губе. — Тебе пора на экзамен, — поцеловав в лоб, парень отрывается от Пака, который, вскочив с места, бежит собираться. Уже у самого выхода Юнги ловит его за руку, притягивая к себе, и снова целует, заставляя немного наклониться ниже и придерживая пальцами за подбородок. — Сдашь экзамен на отлично, и я сделаю тебе маленький подарок, — усмехается Мин, выпуская из своей хватки растерянного Чимина, который, еле заметно покраснев и улыбнувшись, машет ладошкой и выбегает в подъезд, предвкушая подарок, который будет ждать его дома. *** Чимин тяжело дышит и пальцами сжимает смявшуюся простынь. Ему немного страшно от той неизвестности, что витает в воздухе, но он терпеливо ждёт. Он кусает свои итак израненные губы, слизывая языком капельки крови. Пак лежит на животе, полностью обнажённый и раскрытый, что смущает его до ужаса и одновременно возбуждает. — Ты весь дрожишь, — слышится шёпот возле уха младшего, который ещё сильнее вздрагивает от горячего дыхания, опалившего тело. Парень настолько сильно возбуждён, что даже лёгкое дуновение ветерка может вызывать у него подобную реакцию. Юнги проводит холодными пальцами по разгорячённой спине Чимина, проходит по каждому позвоночнику, мысленно пересчитывая, и опускает ладонь на копчик, заставляя парня прогнуться сильнее. — Я же говорил, что у тебя будет подарок, если ты получишь пять? — Н-но я же сказал, что получил четыре… — А за это полагается лёгкое наказание, малыш, — говорит Юн и кладёт руку на упругую ягодицу парня, сжимая её пальцами и вырывая тем самым из лёгких Чимина тихий стон. Пак пришёл совершенно расстроенный тем, что сдал на четыре. Нет, он был, конечно же, рад тому, что не получил тройку, иначе депрессии бы не миновать, но почему-то после того, как узнал результаты, захотел исправить на пять. Ведь, дома ему обещался маленький подарок, который Пак желал увидеть или же ощутить… Но, видимо, Чимин недооценил старшего в том, что и на такой случай у него будет что-то особенное, от чего мурашки проходят по телу, словно разряды тока. Даже сейчас, лёжа на кровати, когда глаза завязаны атласной лентой, а где-то сзади находится Мин, младший сгорает от любопытства, ведь он представить не мог, что с ним будут вытворять в данную минуту. — Я обещаю, что следующий экзамен точно будет на отлично… — тянет Чим, когда длинные пальцы старшего проходятся между половинками и надавливают на сжимающееся колечко мышц, однако не входят. Дразнят, но не действуют. — Никто и не сомневается в этом, мальчик мой, — теперь в их маленькую игру вступают губы Мина. Он аккуратно, еле касаясь чужой кожи, покрывает поцелуями, не оставляя после себя следов. Делает всё чисто, наигранно нежно, оттягивая момент жестокости на потом, потому что знает, что младшему так нравится до дрожи в кончиках пальцев. Он снова ведёт рукой по спине, надавливает на лопатки, чтобы парень сильнее вжался грудью в постель, а сам нависает над ним и целует в загривок — одно из слабых мест Чимина. По сути, Юнги прекрасно знает все слабые и эрогенные зоны младшего, которыми так удачно умеет манипулировать. — Х-хё-о-н, прошу тебя не м-медли, — шепчет Чии и сжимает сильнее простыни, боясь, что после очередного касания ткань треснет по швам. Его орган налит возбуждением от одних только ласк, тело требует особого внимания, а не каких-то прелюдий, которые только подливают масло в огонь. Но понимая, что это часть наказания, он терпеливо ждёт — в другой такой раз он точно бы не выдержал и изнасиловал хёна за такие муки. — Нет, малыш, сегодня будет идти всё так, как я тебе скажу, — говорит Юн, ухмыляясь и сжимая одной рукой волосы Пака на макушке, тянет на себя, заставляя откинуть голову назад, и впивается зубами в нежную шею, словно изголодавшийся вампир по своей жертве. Младший терпит и болезненно шипит, но ничего не делает, чтобы отстраниться. Юнги всегда такой в постели — он может быть и выглядит в жизни настоящим лентяем, любителем поспать, но когда дело касается секса… Он берёт так, словно это их последний раз. Чимин протяжно стонет, когда старший второй рукой упирается в постель, начинает потираться своим пахом об чужие ягодицы, тем самым имитируя движения. Даже сквозь ткань домашних штанов и нижнего белья чувствуется возбуждённая плоть Юнги, которая практически упирается в нужное место, стоит лишь приспустить с себя одежду и достигнуть желаемого. Но всё не так просто. Пак старается потираться задницей навстречу, делая бёдрами круговые движения до тех пор, пока в них не впиваются чужие пальцы, тем самым заставляя остановиться. Парень от обиды всхлипывает и упирается лицом в подушку. Юнги мучает и заставляет возбуждаться сильнее, хочется кончить не от простого петтинга*, а от члена внутри, который Пак будет охотно обхватывать стенками ануса и двигаться на нём. От одних только представлений хочется выть. — Хён, п-пожалуйста, не мучай меня, — шумно выдыхая и хватаясь ладонью за руку старшего, как за спасательный круг, Чимин снова начинает попытки двинуться бёдрами навстречу. Собственный член неприятно соприкасается с простынёй, что лишь раздражает и так возбуждённую плоть. Просунуть руку между постелью и телом не получается, поэтому приходится терпеть и надеяться на то, что старший, наконец, перестанет мучить и трахнет его. — Ты же даже недостаточно растянут для того, чтобы тебя имели, — говорит Мин, прикасаясь губами к вспотевшему виску младшего, — или ты готов принять меня без подготовки, мм, маленький мазохист? Чимин всегда обижается и краснеет, когда старший в шутку (или нет) называет его мазохистом. Он же не виноват, что ему нравится, когда с ним обходятся грубо и заставляют подчиняться. Нежные объятия и поцелуи, конечно же, приносят куда большее удовольствие, но свои фетиши иметь тоже можно, не правда ли? Мин самодовольно усмехается, когда видит перед собой макушку младшего, что кивком говорит о согласии на это. Сначала Юнги действительно хотел растянуть удовольствие от стандартного полового акта, но смотря на то, как просит Чимин, как он хочет его, внутреннее сознание кричит о том, что можно и пожалеть. Совсем немного. Он на мгновение отстраняется от Пака, чтобы снять с себя одежду. Полностью оголиться, чтобы чувствовать собственной кожей чужую, ощущать её жар. Юнги отбрасывает свои вещи в сторону, наклонившись к парню, разворачивает его за подбородок к себе и целует. Впервые за это время. Пак несдержанно стонет и впивается в губы сильнее, кусает и оттягивает их, наслаждаясь процессом. Хоть шея немного и немеет от неудобства положения, сейчас это мало кого волнует. Оторвавшись от парня и звонко чмокнув Чима во влажные и припухшие губы, Мин снова трется об ягодицы и обеими ладонями разводит половинки в стороны. Головка члена упирается прямо в сфинктер, поэтому, сплюнув прямо на неё, чтобы как-то смазать, он проникает одним толчком наполовину, срывая с губ парня болезненный вскрик. Чимин кусает зубами край подушки, сжимая её саму руками, и еле сдерживается, чтобы не заплакать от неприятных ощущений. Его только что практически порвали. Хоть это и больно, но он сам того хотел. Сквозь собственные неприятные ощущения он толкается бёдрами навстречу, тем самым полностью насаживаясь на член Юнги. Мин, усмехаясь над действиями парня, поддаётся назад, чтобы резким движением полностью проникнуть в Чимина, чей очередной полу-стон — полу-крик заполняет комнату. Повторив так несколько раз, Юн постепенно срывается на резкие и быстрые толчки, периодически шлёпая младшего по упругим ягодицам и сжимая их. Чимин наконец чувствует ту наполненность, о которой мечтал раньше, и громко стонет от удовольствия, которое сейчас получает. Но слишком долго это не длится, потому что-то напряжение, которое оба накопили в себе за те сладкие муки, подаренные друг другу, выбили их из колеи. Быстрый секс моментально приводит их к разрядке, и они тонут в совместном громком стоне. Юнги ложится сверху Чимина, который пытается перевести дыхание и снять с глаз ленту, спавшую с глаз на нос. Лишь после, улёгшись рядом и прижавшись к Мину, Юн нежно целует младшего в плечо, поглаживая пальцами его взмокшее тело. — Хён, а если я за другой предмет получу пять или четыре, то подарок тоже будет? — Конечно. Будем считать, что это мотивация для хорошей сдачи экзаменов.