***
В их последнюю ночь на Дариллиуме Доктор не спит. После того, как Ривер в изнеможении засыпает, слабо улыбаясь в подушку и практически светясь от удовольствия, он проводит ночь наблюдая за ее сном. Их время почти истекло, долго и счастливо практически подошло к концу и ничто на свете не способно убедить его закрыть глаза и пропустить эти последние угасающие моменты. 24 года пролетели в мгновение ока, но, боже, какими они были. Каждая секунда была идеальной, даже когда они спорили и ругались. Даже когда Ривер давала ему пощёчины и воровала ТАРДИС, исчезая часа на 3. Возвращалась она раскаивающейся, но никогда не признавалась в этом, лишь гладила его по щеке и целовала. Но любой спор все равно был дорог для него. Он наслаждался и запоминал все: каждый ее смех, каждую ее ласку или закатывание глаз. Доктор накопил множество воспоминаний, которые могли бы согревать его сердца, когда ее не станет, но этого недостаточно. Когда речь идёт о Ривер Сонг — нет такого понятия как «достаточно». Будь его воля, он бы привязал ее к себе и не отпускал, но Вселенная этого не позволит. Она все равно найдет способ вновь забрать ее у него. Конец уже близок и сейчас он ощущает себя маленьким мальчиком, который старается не заснуть, чтобы Рождество продлилось чуть дольше. Так что он лишь крепче обнимает Ривер, когда она прижимается к нему, и старается сохранить в памяти каждый момент. То, как она морщит нос и сопит, доверчиво прильнув к нему, или то, как она, практически не двигаясь во сне, умудряется приводить свои волосы в полнейший беспорядок. Когда глаза начинает щипать от слез, а сердца сжимаются от несправедливости происходящего, вместо благодарности за то, что он смог украсть хоть немного времени для них двоих, он отвлекает себя попытками нарисовать ее. Не то, чтобы у этого тела был такой талант к рисованию, как у прошлого, но его это не останавливает. Он не хочет забывать даже маленькую кудряшку, спадающую на ее щеку. Пальцы все ещё сжимают уголёк, когда он проверяет звуковую отвёртку, лежащую на прикроватной тумбочке, как делает каждую ночь на этой неделе, словно у него ОКР. Та в рабочем состоянии и полностью связана с сознанием Ривер. Ну конечно. У нее было 24 года для полной синхронизации. Огромное время для отвёртки, но очень маленькое для любящего человека. Когда звёзды начинают исчезать, а небо светлеть, Доктор с горечью сглатывает и возвращается в теплоту одеял. Ривер что-то сонно бормочет и вцепляется в него, словно уже чувствует, как он ускользает. Ответные объятия, скользит пальцами по ее спине, шее и зарывается в волосы. Его губы касаются ее лба и переносицы, пробуждая ее нежными поцелуями. Он чувствует, как она, в полудрёме, счастливо улыбается ему в щеку. А затем ощущает, как она напрягается и замирает, понимая, какой сегодня день. Последний. Ее губы дрожат, а пальцы впиваются в его кожу с такой силой, что скорее всего потом останутся синяки. Но Доктор не против. Он хочет, чтобы ее отметины оставались на нем даже после того, как она уйдет. — Любовь моя, — шепчет Ривер, открывая глаза, чтобы взглянуть на него. Он заставляет себя улыбнуться, и она делает то же самое, беря его лицо в ладони. — Какая это была ночь… А за окном их спальни уже начинался рассвет.Часть 1
14 февраля 2019 г. в 00:24
Он всегда просыпается раньше нее и, несмотря на то, что уже прошли века с тех пор как они спали вместе в последний раз, это утро, ну или ночь, какая разница, когда на этой планете постоянно темно, ничем не отличается от других. Доктор на мгновение прикрывает глаза, сохраняя в памяти объятия жены. Он наслаждается ощущением ее обнаженной кожи, запахом ее духов и ее неукротимыми кудрями, щекочущими его щеку.
Мужчина хмуро кривит губы и заставляет себя поверить в то, что это не сон. И быстрый взгляд в ее сторону, когда он открывает глаза, лишь подтверждает это. Она правда здесь. Хмурость сменяется улыбкой, граничащей со смущением и Доктор рад, что Ривер не видит этого. Она бы припоминала ему это постоянно.
Лёгкое движение перетягивает тонкое одеяло, укрывающее их, и Доктор отстраняется, чтобы заняться очень важным делом — понаблюдать за своей женой. Она разлеглась на всю кровать, словно та принадлежит только ей, а ее волосы так вообще словно отдельная сущность. Она спит так же, как и проживает всю свою жизнь — берет то, что хочет с не извиняющейся ни за что усмешкой, сокрытой в уголках ее губ. Ему интересно, что ей снится, но он никогда даже не пытается проникнуть в ее разум. Вместо этого он представляет ее сны и надеется, что они о нем и о том времени, что они провели вместе.
Не в силах больше сдерживаться, он тянется к ней и осторожно проводит пальцами по ее руке. Ривер дёргается, хмурит брови во сне, и Доктор ощущает трепет внутри, предвкушая ее пробуждение. Он словно маленький мальчик, ожидающий Рождественского утра, чтобы открыть свой подарок. Да и, по сути, так и есть. Она действительно его подарок. Самый лучший Рождественский подарок, который он только получал, подарок от Вселенной. После всей боли, всех потерь и смертей, поджидающих его на каждом шагу, Доктор заслужил немного покоя.
Такие пробуждения стоят всего, что произошло раньше.
Он смотрит, как она открывает глаза, а затем щурится, потягиваясь и осознавая где находится. Когда осознание приходит к ней, Ривер вновь расслабляется в его руках, прижимаясь ближе и мягко улыбаясь. Доктор прячет свою улыбку в подушку.
— Доброе утро, жена.
Ривер довольно мурчит, скользя своей ногой между его и полностью вторгаясь в его пространство. Будь на ее месте кто-либо другой, Доктор бы уже скатился с кровати, подальше от такой близости, но это Ривер, так что он обвивает руки вокруг нее, крепче прижимая к себе. Ее кудри щекочут его нос, а шаловливые ладони скользят по его телу.
— Доброе утро, милый, — ее голос чуть хриплый со сна, да и не только. — Какие у нас планы на сегодня?
Он ёрзает, улыбаясь ей в макушку.
— Уверен, мы что-нибудь придумаем.