***
Из камеры бедного парня вывели за ухо, и никто этому не препятствовал. - Ай! Больно, Валентин Юрьич, пустите, - захныкал он, но его мольбы не были услышаны, и его бесцеремонно втолкнули в машину. Обидно Теме было. Очень обидно. - За что в этот раз? – строго спросил Лебедев, смотря в зеркало заднего вида на эту бестолочь, которая сидела, надув губы и потирая ушко. Костенко тем временем уже и машину завел, направляясь в дом, милый дом. - Подрался, - сразу же послышался раздраженный цок спереди. Артем поднял глаза и встретился с холодным взглядом карих глаз. - Ну и нахрена? - Они назвали меня пидором. - Артем, ты и есть… Он самый. Самый настоящий. И по поведению, и по ориентации, - рыкнул Валя, а со стороны Костенко послышался смешок. – Сколько раз повторять? Пройди мимо. Не слушай. Не обращай внимания… - Но они и вас еще обозвали! - Да плевать на них, кто бы они ни были. Мы же не идем с Серегой бить им морды. И каждому, кто вообще что-то скажет в нашу сторону. Когда ж ты, блять, успокоишься… - полковник очень измотанно вздохнул и замолк. Что в лоб, что по лбу. Будто бы со стеной говорит. В любом случае, дальше он оправданий Темкиных не слушал. Устал. Чисто по-человечески устал. - Да ладно вам, успокойтесь оба уже, - после продолжительного монолога провинившегося встрял Костенко, когда они уже почти приехали к дому. – Завтра это, 14 февраля, а вы будете тут еще собачиться. Между прочим, полстраны считает, что праздник гейский. Точно наш. - Только попробуйте пошутить про мое имя. - И не собирались. И какие же подарки подарить моим освободителям? – хмыкнул Тема, поддавшись вперед, чтобы влезть между кресел, но Лебедев оттолкнул его просто из-за соображений безопасности, прикрываясь тем, что злится. - Ты уже подарил сегодня. Спасибо, больше не надо. Фыркнув, парень замолк. Замолк и очень возмутился, когда у него отобрали ключи и заперли дверь с обратной стороны. - В-валь, ты чего творишь? – Сережа был тоже немного удивлен, разведя руки в стороны и округлив глаза. Не, он, конечно, понимал, что Валя что-то задумал, вот только не понимал, что. - За подарком еду. Тебе что-нибудь выберем… Винтовку какую-нибудь, к примеру. А вот его подарок, - полковник кивнул на дверь, затаскивая партнера в лифт. – Надо забрать. - Серьезно? С каких пор ты беспокоишься о подарках на день всех влюбленных? - С тех самых, как после стольких лет у меня на пороге появился ты, а до тебя этот придурок неугомонный. - О как. Ну и что же ты этому придурку подаришь? Валентин лишь криво ухмыльнулся и загадочно на Сережу посмотрел. - Увидишь.***
Вот Сергей был готов ко всему, что выкинет Валя. Ко всему. По крайней мере он так считал. Но явно не к тому, что они подъедут к секс-шопу. Типичная неоновая вывеска в насыщенно розовых тонах, гласившая о том, что это «магазин для взрослых», огромная надпись на двери «до 18-ти вход воспрещен» (к счастью, на младше 18-ти они не тянут), черные силуэты стройных девушек, расклеенные на витрине. Да. Именно этого генерал-майор ждал меньше всего. - Че встал? Пошли, - от тупого созерцания всего вышеописанного его отвлек Лебедев и вошел внутрь. Пришлось идти за ним. Еще больше повергло в шок то, что Валя здесь не в первый раз. Вчера заходил, оказывается. Полковник Российской Армии, да по таким местам гуляет. Веселее некуда. - Тебе купить что-нибудь? – с явной издевкой произнес военный, смотря на охуевающего Сережу, который уже раз сто прошелся заинтересованным взглядом по ассортименту этого заведения. – А то ты так разглядываешь… Хочешь себе этот огромный розовый дилдо? - А? – сам Сережа слышал вопросы только краем уха, а потому до него не сразу дошло. – Что-о-о? Слушай, иди ты, а. - Никуда я не пойду… - мужчина шмыгнул носом и вернулся к диалогу с кассиршей, но ненадолго. Подошел Костенко. - Слушай, что мы вообще здесь делаем? - Тебе подарок выбираем. - Я тебя ударю сейчас, серьёзно, что… что это, прости господи? – Сергей уставился на то, что показывал ему Лебедев. Черный латексный костюм с собачьими лапами на руках и собачьей маской. Выглядело… почти возбуждающе. - Вот. Это Артему. Раз мы его воспитать не можем, то будем дрессировать, - прозвучало как-то слишком радостно. С нотками садизма. – Как тебе? Ему подойдет, как думаешь? - Ну… Я… Не знаю… - Костенко вновь потерял дар речи. Боже, что Артем вообще сделал с полковником. – А нам ремня просто уже не хватает? - Смысла от ремня ноль. Этот мазохист кайфует. А вот подчиняться ему придется в этом. А этого он не любит. Очень противоречивая натура, не замечал? – как бы между делом поинтересовался Лебедев. - Н-нет… Но давай возьмем его, почему нет. - Прекрасно. Теперь дальше, вот там вот у вас ошейничек черный, вот кляп, элегантно будет очень смотреться, стек, пожалуйста, с рукоятью деревянной. Да, вот этот, со шлепком который. И… А больше ничего и не надо. Остальное есть, - пока Лебедев указывал миловидной девушке, за какой вещью бежать дальше, Серега входил во вкус. Ему определенно начинало нравиться происходящее. Он уже представлял, как Тема в этом прекрасном костюмчике будет ходить по дому, обязательно на всех четырех, как этот стек на теле парня будет оставлять красивые, правильные, треугольные отметины, как тот часто будет дышать, извиваться, просить о большем, пока полностью не подчинится, не потому что выхода не будет, а потому что ему это тоже до безумия понравится, каким шелковым и послушным станет мальчик, ведь из наказания это все перейдет в щедрые поощрения. От таких мыслей в штанах становилось тесно, что не укрылось от взгляда полковника, который тут же потащил Сережу на выход вместе с пакетами, естественно оплатив покупки. - Я так и знал – тебе тоже зайдет эта тема, - хмыкнул Лебедев, заводя машину. – Но, знаешь, одно дело представлять… А второе видеть перед собой вживую. Костенко лишь как-то неопределенно выдохнул, не зная, что ответить, ведь раз у него такая реакция на свои мысли, то что будет завтра? Он сгорит заживо? - Мы сейчас еще за поводком заедем. В «Четыре лапы». Там есть красивые, на цепи, чтобы наш мальчик точно никуда не убежал. Теперь главное не представлять.***
Домой они прибыли позднее, чем предполагали - решили в магазин заехать. Артем в это время спокойно сидел на подоконнике на кухне и курил, смотря на вечернее, темное и жутковатое Чертаново. Услышав поворот ключа в двери, он соскочил с подоконника, быстро выкинул недокуренную сигу в окно и побежал мыть руки и жевать пасту. Как подросток 16-летний, ей богу. Когда он с виноватым видом на кухню вернулся, полковник уже раскладывал продукты в холодильнике. - Опять курил тут? Я же просил на площадку выходить. Только ты как паровоз дымишь, тут все пропахнет скоро, мы не хотим постоянно в этом запахе жить. - Но Валентин Юрьич! Вы вообще-то закрыли меня, - Темка возмутился, но, тем не менее, мужчину со спины обнял. - Значит, курить нельзя было. Это тебе наказание за сегодняшнее, понял? Сегодня больше не выйдешь, - Валентин мягко отстранил парня и закрыл холодильник. – Если не натворишь за вечер ничего, то завтра уже можно будет. Иди, вон, к Сергею Санычу. Я пока что-нибудь приготовлю. Сергей Саныч давно устроился напротив телевизора и тешил себя дневными фантазиями. Артема к себе он никогда не подпускал. Они часто цапались друг с другом, и никто не знал почему. Видимо, Сережа гопника, недолюбливал, а последний обижался на это, хоть и лез постоянно обниматься и целоваться. Как сейчас, к примеру. Тема просто грохнулся на диван, устроив голову на коленях Костенко, уже собираясь встретиться лицом к лицу с полом, но нет. Он лишь почувствовал, как в его волосы зарылась чужая рука и стала ласкать, почесывать и поглаживать. - Сегодня прямо удивительный день. Валентин Юрьич со мной все еще говорит, а вы меня не столкнули с себя. Хотя меня вообще-то из ментуры забрали. Сережа ответил простым «угу», и Артем решил не доставать его, а просто наслаждаться спокойным уютным вечером. И все равно где-то был какой-то подвох. Парень просто своей многострадальной жопой чуял, что что-то здесь не так. И завтра он окажется прав.***
Хотя бы что-то никогда не меняется – Костенко столкнул эту тощую задницу с кровати, потому что тот опять ворочался как хрен пойми кто. - Да хватит уже, надоели с этим! - тут же переполошился Артем, потирая ушибленный локоть. Он выглядел как заспанная совушка когда сел на полу. Растрепанные пшеничные лохмы, следы от складок наволочки на щеке и сонные глаза - ну что за ребенок. - Во-первых, не кричи, Валентина Юрьича разбудишь, а во-вторых, ты меня своим коленом в бок пихнул. С этим ты тоже надоел. И как только дотянулся - зашипел генерал-майор, укрываясь одеялом получше. - Поздно. Уже разбудили, - послышалось недовольное кряхтение, и через считанные секунды из-под этого же одеяла выполз Лебедев, наблюдая за парнем, который залез обратно под бок Сережи и очень угрюмо выдал "доброе утро". - Ну что, Темочка, сначала завтрак или подарки? Темочка тут же почувствовал себя маленьким ребенком. Глаза загорелись любопытством, на лице появилась широкая улыбочка. Никто не сомневался, что он выберет подарки. Хмыкнув, Валентин ушел куда-то в коридор, а вернулся с элегантным черно-белым пакетиком. Подарочным. Вот только Теме не нравились ухмылки, с которыми на него смотрели Валя и Сергей. Поозиравшись по сторонам, Артем выудил из пакета все то, что покупал полковник накануне. По охуевшему взгляду парня можно было понять - он ожидал чего угодно, но не этого. Возможно, даже не сразу понял, что это. Он сначала посмотрел на Костенко, который лишь плечами пожал, а затем вверх на рядом стоящего Лебедева с немым вопросом во взгляде. Ну это же невозможно. Он не будет ходить в этом, не собака же какая. Хотя, судя по следующей фразе полковника - будет. Без вариантов. - Тема, скажи "гав".