Перепутал

Февраль встретил нулевым градусом, лужами и дождём. От этого месяца Чонхо ожидал совершенно иного. Выходной день в компании стереосистемы и танцевального зала. Нет, он не зациклен на том, чтобы быть лучше остальных - просто хочется быть на уровне. Показывать хороший результат. Чтобы все были довольны и не обращали слишком много внимания. Чтобы при очередной записи лидер похвалил. Он ведь скоро поселится в студии. Чхве мерил глубину лужи, проклиная погоду за холодный дождь. Общежитие пустовало. В узком коридоре было слишком темно и тихо. Совсем непривычно. В остальное время здесь дурачатся в гостиной, пашет плазма с фильмами под звук чужого храпа. В такие вечера Чонхо выходит попить и созерцает картину: Минки всей своей немалой тушкой занимает диван и терроризирует Сана. Тот сидит, опустив голову и сопя. Чонхо не был слишком отстранённым от группы. Да, он макнэ, но разница в год или два это пустое место. Просто он частенько чувствовал себя отстранёно, как в не своей тарелке. Парни мастерски играли на камеру, издевались своими взглядами над фанатами, а после эти пошлые шуточки. Чонхо стеснялся. Но стеснялся не этого, а себя. Идеал был далёк. Рост вполне вписывался в группу и даже превышал чужой, но эта неуверенность в телосложении, лице, да во всем, делало парня зажатым. Ребята часто шутили над тем, что их макнэ - это такой старик в теле молодого парня. Обидно, однако. Уён одним взглядом может уложить без слов. Минки харизмой и голосом. Стоит вспомнить его партии и то, как же он уверен в своих действиях. Сан кажется серьёзным даже в несерьёзных вещах. Ему просто веришь. Веришь, чувствуешь каждую эмоцию, когда поёт. И так каждый. Мелкий давно отчаялся добраться до их уровня, хотя и брал самые высокие ноты. Но этого было мало. Он тренировался на пару часов больше, пел где только можно, старался. Только вот чувствовал себя одиноко. Когда совсем становилось паршиво - гонял мяч часами напролёт, а после смотрел на себя в зеркало и ругал за то, что только набирает мышечную массу. В центре внимания парни похудее и повыше, а он напрасно лелеял мечту стать артистом. Наверное, от такой отстранённости его и стали замечать лишь тогда, когда он был нужен. Помощь или общая тренировка. Чонхо улыбался со всеми на фансайтах, смеясь над шутками, дурачился с хёнами. Делал всё, что требует камера и тот человек, говорящий в наушник. «Расслабься. Бери пример с Сана - он сегодня центр внимания», «Будь милее» и сплошные будь, будь, будь. Когда он ложился спать, до ушей доносился звук веселья в гостиной. Ничего, лидер тоже частенько мучается одиночеством, но неужели он страдает так же? Порой этот вопрос сильно уж мучил парня. Но ответа он так и не находил. Время шло, в выходные ребята разъезжались кто куда. Кто вместе пошли на ужастик, который обещал порвать весь зал, кто к родным, а кто напиться с друзьями. К слову о напиться и тому, кто этим злоупотребляет. После таких вот прогулок это шум и грохот посреди ночи, либо совсем под утро. И усмирить рэпера не может даже менеджер. Чонхо бы надавать по первое число этому засранцу башенке, да вот беда: он может дать сдачи. Сон Минки охрененный в своём обличье и голосе, от которого ползала просто растекается в лужи. Это большой и шаловливый котяра с полным отсутствием стыда и некоторых манер. Порой он путал свою комнату с чужими, нагло стягивая одеяло или вообще стягивая законного хозяина на пол. Причём на утро он уверен, что просто был навеселе, а не в хлам. А как известно пьяным и море по колено и спасти утопающих из лужи раз плюнуть. В такие моменты Сонхва грозился оторвать ему головушку, чем давал повод голове разболеться ещё сильнее. Чонхо не любил такие перепалки. Слишком громко. Да и кому станет легче? — Держи. — парень кладёт рядом таблетку и стакан сока. — Что это? — От головы. Тебе паршиво, наверное. Младший думает, что такой поступок так и останется незамеченным, ведь даже простого «спасибо» он не дожидается. Ну и ладно, его уже греет чувство, что был полезен. В один из таких дней, когда от пробежки к ванной зависело - будешь ты первым или последним, Чонхо столкнулся с Саном в коридоре. Тот был болезненного вида. Весь бледный в свитере с высоким горлом и казалось, что дай волю - и он укутается в него полностью. Глаза уставшие - наверное, плохо спал. И губы, что были слишком красные, словно парень кусал их от волнения. — Всё нормально, хён? Ты неважно выглядишь. Стало заметно, что парень напрягся. В ответ он лишь улыбнулся лениво и так невзначай пожал плечами. — Простыл, наверное. Погода мерзкая. На тренировке Чхве не мог забыть эти слова. Может, Сан вновь возился с подвыпившим рэпером, вот и не выспался. Они ведь хорошо дружили. И угораздило же Сана подружиться с таким человеком. Чонхо старался выкладываться на все сто, пытаясь заслужить уважение хоть у себя самого. Знали бы только ребята, как может мучиться человек, загоняя самого себя в железные рамки. Очередной выходной и радостные улыбки на лицах. Хонджун хоть раз позволит себе просто закрыться в комнате со словами «Меня нет. Потревожите - будет плохо!». Кто решил к родным. Вот и Сан решил съездить к бабушке с дедушкой. Все собирались веселиться, отдыхать. Минки, прерывая это настроение, кричал на кого-то по телефону. Был раздражен, кричал, мол, какого чёрта и так далее. На вопросы устало выдохнул и хлопнул входной дверью. Вот тебе и кот. — Что это с ним? — непонимающе уставился Юнхо. — Ушёл как заведённый. — Да мало ли что. Нужно будет - сам расскажет, — слишком спокойно ответил Сан, натягивая куртку. — Я поехал. Ребят, позвоните ему позже. Когда успокоится. Участники потихоньку расходились и Чонхо неосознанно провожал каждого, желая хорошо добраться и просто повеселиться. — Слышь, мелкий, тебе бы тоже развеяться, — улыбнулся Ёсан, скорчив уставший вид. — Да желания нет. — В следующий раз, монашка ты наша, я сам тебя вытащу куда-нибудь. — Иди уже! Дверь захлопнулась и стало тихо. Чонхо конечно не один - с ним лидер, но тот спит. Первую половину дня по привычке парень провёл в танцевальном зале, измотав себя слишком уж сильно. А будет ли от этого толк? Можно ли полюбить себя сильнее, если просто выматывать? Уже в пять стемнело и вновь дождь. Ну что это за зима? Помещение пустует. Стягивая мокрую куртку и обувь, парень наблюдает отсутствие ботинок лидера. Наверное, и он умотал от скуки в студию. Чонхо хотелось поговорить хоть с кем-нибудь. Может завести собаку? А всё же, как бы печально это не звучало, но и в школьные годы у него было не так много друзей. Возможно, это неприязнь Чонхо к себе самому сыграло с ним злую шутку. Одиночество стало привычно, оно сопровождает его из года в год. И винить в этом он может лишь себя. «Ребят, позвоните ему позже. Когда успокоится.» В голове всплыли слова хёна. Может кто-то уже звонил? А он теперь только тревожить будет. Парень улёгся на кровати с желанием согреться после сырой погоды и холода. Звук клавиатуры и длинный гудок оборвал тишину. — Да? — Минки-хён, всё нормально? — Слышь, малой, даже если и нет, ты поможешь, что ли? — тон уставший, немного злой и приглушённый звук на фоне. — Я решил узнать, как ты, разве это так плохо? Знаешь, что… — Буду утром. И ещё, – продолжил, не дослушав. — Достань те таблетки, что давал мне тот раз, — сухо и безразлично. — Пить решил? Сброс вызова и противные звуки стали раздражать ещё больше. Порой и самому Чхве хотелось пойти к лидеру и попросить налить. Как же надоедает. Он ведь хотел как лучше, а его вновь восприняли за случайного прохожего. За собственными мыслями и угрызениями парень решил, что нужно проспаться и забыть о плохом настроении. За окном успокаивающе шумел дождь, ударяясь о холодное стекло. Сигнал автомобилей доносился с трудом и ничто не могло помешать. Как в том мокром мире, где лужи налили непроходимые моря Минки плёлся домой. Эти его поседения закончились непростым разговором с отцом о будущем, а после немалыми упрёками. Подавленность естественно лечится, но во многом запрещает контракт. А так хочется просто упасть и забыться. Когда в тебя не верят - это худшее чувство. Он пьёт. Пьёт не в шумной компании, а в одиночку. Когда болит сердце, душа, алкоголь лишь немного снимает это ноющее чувство. В такие моменты он идёт к Сану. Да, их отношения не так просты, и если кто-то узнает - будет большой скандал, и с мечтами можно будет попрощаться. Но проснуться вместе и списать все на алкоголь - это нормально; это уже вошло в привычку. Минки по девочкам, просто иногда необходимо почувствовать тепло другого человека. Чонхо спится странно. Становится холодно в одно мгновение, а вот через пару секунд места на кровати становится слишком мало. Он спит без футболки, и по телу пробегаются мурашки от контраста холода и тепла. Парень просыпается и не сразу понимает, что происходит. В комнате темно, как в танке, и увидеть что-либо просто невозможно. Чонхо хочет перевернуться, как до него доходит… его обнимают. Точнее кто-то лежит за спиной и крепко прижимает к себе, утыкаясь холодным носом в шею. Испугавшись, парень дергается, и это не остается незамеченным. — Сан, когда это ты пугался так сильно? — хриплый голос, от которого бежали мурашки. — Тебе бы пора привыкнуть! Чонхо открыл рот в немом ругательстве. Это пьяный Минки. Хён ростом с башню, обалденным телосложением и пронзительным голосом. Но спустя минуту таких крепких объятий младший понял, что его не волнует, как это чудовище дошло бесшумно, плевать почему решило спать в другой комнате. Чонхо волновал вопрос - почему он называет его Саном? Почему с такими мыслями и так близко он прижимается к Сану? – Я знаю, что ты не спишь. Так зачем молчать? — тянет Минки, пытаясь развернуть мелкого на спину. Макнэ бы заорать, мол, чё творишь и какого хрена, но он молчит. Не узнавая сам себя, он повинуется, пока тело воспринимает чужие руки дрожью. — Сан я несколько раз просить не стану! — рычит на ухо чудовище. Хён явно замёрз, когда пришёл, он всё ещё был холодный и с севшим голосом. А когда шепчет на ухо, как хочет сейчас Сана чувство запредельное. Да, аромат выпивки бьёт в нос и Чонхо уверен, что если молчать - старший и не поймёт разницы. Только вот зачем Чонхо молчит и притворяется другим человеком он и сам не поймёт. Может потому, что впервые он нужен? Пусть и подразумевается другой, но всё же. Холодная ладонь ложится на живот, после поднимается выше. Чонхо жадно хватает воздух, стараясь не издавать и звука. В то время как звук отдаться шёпотом. — Мне нравится твоя дрожь. Почему ты не делал так раньше? — говорит в основание шеи и прикусывает. Парень закусывает губы, чтобы не издавать звуков. Получается лишь шумно вдыхать, мычать и дрожать сильнее, когда приходит понимание всего происходящего. Вот этот пьяный котяра стаскивает одеяло себе на спину, оказываясь буквально верхом. Чонхо отворачивается, когда влажные губы мажут по скулам, спускаясь на шею. — Какой же ты сладкий, — срывается с губ, и младший буквально с ума сходит. — Хочу тебя до ужаса! Его хён, пример, у которого можно многому научиться, нависает над ним, и хоть рассмотреть не выходит - Чонхо и рад тому. Его руки блуждают по телу, задевая резинку ночных штанов. — Сан, поцелуй меня, — шепчет Минки в ямочку на шее. — Последний раз, я обещаю. Он не сдерживает слова, не может дождаться. В нетрезвом виде явно мажет, пытаясь найти желанные губы. И Чонхо понимает, что заигрался. Давно нужно было остановиться. Он отворачивается, мычит ровно до того момента, как его губы не накрывают чужие. Не зная, что же делать парень лежит, позволяя хёну брать ответственность за происходящее. Поцелуй нежный, ощущается, как старший чуть улыбается, прикусывая губы. Больно. Он заигрывается, теряет всякий контроль. Сжимает рукой подбородок, заставляя приоткрыть рот. Углубляет поцелуй и выдаёт что-то непонятное. Чонхо неумело отвечает, понимая, что... ему нравится. Нравится быть в чужой роли. Нравится чувствовать тепло, слышать голос и сдавленные стоны хёна, когда отвечает на поцелуй увереннее. — Играешься, — шепчет Минки, взяв руку младшего в свою. — Сан, не играйся, я ведь плохо себя контролирую. И Чхве задыхается, когда руку ведет ниже под одеяло. Оказывается, подмена не так заметна, если хён успел так возбудиться. — Расстёгивай! — командует Сон, имея виду ремень. У Чонхо трясутся руки - он не готов. Нет, это будет перебор, но признать себе, что и сам немало так возбудился он боится. Как? Как человек может его целовать и вот так реагировать? Самолюбие Чонхо не хочет принимать этот факт. — Сан, я прошу тебя, — тянет хён, целуя ключицы, спускаясь ниже. — Я больше не буду приходить, но прошу, позволь. Стук входной двери и копошение явно одинокого гостя. Чонхо в ужасе замирает, понимая, что скорее всего домой вернулся лидер. — Сука! — шипит Минки, сползая с кровати. Поцелуи на всю ночь слишком выматывают терпение. От них больно и хочется большего. Голова немного болит, как и всё тело. А оставлять столь желанное тело и парня, что сегодня слишком странно реагирует совсем не хочется. Хонджун как последняя сволочь шумит на кухне и покоя от этого не будет. Минки намеревался вытащить громкие стоны, но увы. Дверь в комнату с хлопком закрывается и тусклый свет вновь покидает обитель. Чонхо так и остался лежать еле дыша с неописуемыми чувствами. Сердце колотилось как бешеное, а тело всё ещё чувствовало чужую тяжесть. Лидер заваривал кофе, сонно поглядывая на турку. — Я думал ты спишь. — прислонившись к двери выдыхает Минки. — А я думал ты, как всегда, вернёшься под утро. Даже если паршиво - можно и не пить, — хотелось отругать, но повернувшись, лидер чуть смутился. — Я думал такое только по утрам. — У меня слишком здоровый организм. — Ах ты псина горбатая! — И тебе спокойной ночи. Разговор сошел на нет, оставив лишь смешанные чувства. Хонджун прекрасно знал отношения в семье Минки, а потому терпел эти выходки, надеясь, что со временем всё пройдёт. Они перестанут останавливаться, если в них не верят. Если хочешь добиться мечты -нужно забыть про боль. Утро следущего дня вновь дождливое, сырое. Из блаженных оков сна вырывают шумные голоса ребят, что оставили свой выходной позади. Чонхо, так и не сумев заснуть, решает помочь Сонхва с завтраком. Ему кажется, что всё что произошло вчера - сон, не больше. Ведь такого просто не может быть. Он задумывается и не замечает, как старший хватает его за руку. — Эй, пальцы уже не дороги, или решил оттяпать, чтобы не мешали. — Прости. — Мелкий, ты какой-то странный сегодня. Чонхо поклялся себе молчать и больше никогда не вспоминать этот случай. За столом, опустив глаза в миску, он боялся посмотреть на сидящего напротив хёна. Тот в свою очередь спокойно ел, потирая ещё сонные глаза. «Наверное не помнит ничего. Это даже к лучшему.» Подумал Чхве, невольно краснея. Да только жизнь не была быть жизнью если бы не одно 'но'. Она всегда подсовывает свинью. На часах девять утра и входная дверь впускает злого как чёрта Сана, промокшего и матерящего ужасную погоду. — Да отстань ты от погоды, её и так каждый проклинает, — смеётся Юнхо. Только вот Минки не до смеха. Он поворачивается в сторону друга, понимая, что его вчера точно не было в общежитии, и... Беглый взгляд, мол, выбывающий, выбывающий… Чонхо буквально чувствует, как его пронзают взглядом. Он практически давится супом и наконец осмеливается поднять глаза. Им двоим всё становится понятно. Проходят дни, и дождь сменяется снегом. Снег этот окрашивается в чёрный от грязи и луж. Ребята усилено репетируют, прикладывая максимальные усилия. Очередная запись, и Чонхо старается как может. Он бегает взглядом от лидера к мастеру по звуку и невольно останавливается на Соне. Тот смотрит прямо в глаза, не отпуская. За это время они не разу не заговорили, старались избегать друг друга. Чонхо впервые пытался сесть подальше, а Минки и вовсе делал вид, что и не было ничего. За окнами совсем темно и время за полночь. Снежная погода встречает сильным холодом. Изнурительная тренировка забрала последние силы и все кажутся буквально выжатыми с этой новой хореографией. У самого выхода Чонхо, что плёлся последним, останавливается. Что так изменилось в нём, увидев он глухую ночь? — Чонхо, ты идёшь? — окликнул лидер. — Я, наверное, ещё потренируюсь. Не уверен, что всё хорошо получается, — он понимает, что лжёт. Ловит себя на этих словах. — Смотри, не переусердствуй. И чтобы в три были! Конечно были. Чхве идёт обратно в зал, где слышен бит и низкий голос рэпера, что выпускает таким способом пар. Младший жил с этими воспоминаниями целую неделю. Пытался забыться, но как только слышал этот голос, вздрагивал. Ему вновь хотелось почувствовать себя на месте Сана. Нет, не быть им, а быть просто нужным. Дверь захлопывается за спиной, и Минки останавливается, рассматривая немного покрасневшего макнэ. — Хён, я хотел поговорить. — Забудь! — строго. Даже слишком. — Можешь заменить Сана мной? — вопрос явно выбивает равновесие и здравое мышление. — Я знаю, что намного хуже него, но я позволю всё, что ты захочешь. Февраль явно выдался совсем не таким, как ожидалось.