Клан, достойный своего хранителя

— Сижу за решеткой, в темнице сырой... Эх, не соответствует антуражу, и это хорошо. Повезло, что поймавший меня заклинатель не был подкован в заключении контрактов! — перевернувшись на живот, поболтала ногами, подгребла под себя большую вышитую подушку, протянула руку и отщипнула от грозди несколько нежно-зеленых виноградин. Отправила их в рот, наслаждаясь кисловато-сладким вкусом, как раз таким, как люблю. Еще бы они не были плодом моего воображения, как и все вокруг. Даже ту самую сырую темницу могу изобразить, только зачем? Страдать бездельем можно и в комфорте. Соорудив гнездо из разнокалиберных подушек, представила себя нагом и полюбовалась длинным чешуйчатым хвостом. Новая конечность переливалась оттенками красного. — Музыка! — щелкнула пальцами я. Звуки дудочки заставили улыбнуться. Начала неспешно покачиваться, поднимаясь на хвосте. Волна силы, прокатившаяся по всему моему обиталищу, отвлекла от пародирования питомицы факира. Ого, кажется, у меня намечается работа. Что бы такого мне сделать плохого? Это будет зависеть от ситуации. Предвкушая развлечение, потерла руки, вернула себе прежний вид и принарядилась. Вихрь, перенесший меня, начал слабеть, уже удавалось почувствовать энергию этого мира. Вкусная. Плотоядно облизнулась, пока не видно из-за завихрений. А вот теперь — расправить плечи, грудь колесом. Добавить уверенный взгляд и взмахнуть руками, чтобы тяжелый темный плащ красиво взлетел в воздух и начал пафосно опускаться. Ну, аккурат к моменту, как клиент сможет что-либо рассмотреть. Впрочем, в этот раз моя манера появления вряд ли могла шокировать. Глянула на клиента из-под капюшона. Наниматель внешность имел колоритную: высокий бледнокожий старик, на лице которого пролегали глубокие морщины. Зачесанные вверх волосы, короткие рога. С левой стороны лица свисала косичка до плеч, вызывающая ассоциации с учениками джедаев. Во лбу как звезда красовался красный круг с волнистыми узорами. Довершала образ борода до пояса. Одежда клиента походила на традиционную японскую. От всей его фигуры веяло силой и уверенностью. Это к кому ж меня занесло? И зачем такому существу мои услуги? Пачкаться по мелочи неохота? Мужчина окинул меня внимательным взглядом — так, словно хотел насквозь просветить. Какие делал выводы, неясно. — Я хочу, чтобы ты оберегала моего сына, дух. — Голос, наполненный силой, глубокий, так что смысл сказанного даже дошел не сразу. — Индра, он силен и горд, но в отличие от брата одинок в своей силе. Позаботься о нем. Что… Что? Что?! Контроль отказал впервые за долгие годы. Пафосный плащ рассыпался искрами, явив неровно подстриженные розовые волосы, скрепленные множеством заколочек, футболку с совой-меломаном, драные джинсы с надписями и, как апофеоз, пушистые тапки-кролики с торчащими ушками. Хм, даже в лице не изменился. Мужик! — Дядя, ты с дуба рухнул? — с участием поинтересовалась у этого… оригинала. — Я дух-пакостник! Па-кост-ник! — повторила еще один раз, тщательно артикулируя. — О какой защите может идти речь?! — уселась прямо в воздухе. Вот теперь у нанимателя чуть дернулось веко. — Я просил хранителя, — звучало всё так же властно, но чувствовалось, что мужик явно впервые оказался в такой ситуации и не знал, как себя повести. — Ты просил именно хранителя? — прищурилась, уточняя. От осознания, как могло быть дело, хотелось ругаться. — Или просто перечислил желаемые качества? — Второе, — мужчина решил все же поговорить спокойно, что добавило ему уважения с моей стороны. — Вот и не удивляйся, — развела руками, стараясь сохранить спокойствие. — Тебе дали духа с подходящими характеристиками. — Терпение? — поинтересовался он на пробу. — А думаешь, подготавливать ловушки так легко? — Смелость? — Знаешь, какие нужны хотя бы метафорические яйца, чтобы пакостить тем, кто может развеять тебя одним дыханием?! — при воспоминании о некоторых контрактах мне до сих пор было жутко. — Благородство? — теперь скептицизм в голосе старика стал отчетливым. — А это вообще весьма расплывчатое понятие. У разных народов к нему зачастую относят противоположные вещи. — Честь? — не унимался заказчик. — Дядя, — мученически вздохнула я, — для одних “честь” — лично убить и съесть достойного врага, для других “честь” — разложить этого достойного врага во всех позах трактата о любви, притом сделать так, чтобы всё было по обоюдному согласию. Что бы ты ни перечислил из личностных качеств, оно у меня будет, но не факт, что таким, каким ты ожидаешь увидеть. — Но контракт уже закреплен. — Что?! — схватилась за голову. Впрочем, и без пояснений от этого… нехорошего человека почувствовала, как начали меняться потоки энергии вокруг меня, вновь затягивая куда-то пылесосом. Перенос по месту контракта подарил мне все непередаваемые ощущения стирки в машинке-автомате. Пол ударил в стопы неожиданно, мягкая подошва тапочек не спасла. Ноги подкосились. Упала на четвереньки, не удержалась, завалилась на бок и свернулась в позу эмбриона, борясь с накатившей тошнотой. Вашу ж мать. Я дух. У меня нет вестибулярного аппарата и пищеварительной системы. Откуда тошнота? Кое-как села и огляделась. Больше всего увиденное напоминало коридор какого-то казенного учреждения. Почувствовать таинственного Индру не получалось. И вообще, нити связи, что должны были привязать меня как пуповиной, висели, словно не до конца прикрепленные. Только одна тоненькая ниточка тянулась за дальнюю дверь. Внезапная догадка заставила схватиться за голову и тихо заскулить от осознания возможных проблем. Кажется, кармическое воздаяние наконец свершилось. Сразу за всех пострадавших от моих действий. Вот уж воистину, никто не забыт, ничто не забыто. Постаралась почувствовать связь, которая должна была соединить меня с подопечным. Замерла, боясь верить в такую удачу. Наконец поняла, что всё это реальность. — Юху-у-у! Свобода! — подпрыгнула, как пружиной подброшенная. — Воля! Свобода от идиотского контракта на защиту! Радостно прыгая, нарезала несколько кругов по коридору и вылетела в окно. “Защити моего сына Индру”. Вот только таинственный Индра успел настрогать детишек, помереть и возродиться в ком-то из потомков. Следовательно, уже другая личность. Вот если бы старик сказал “Защити душу моего сына Индры и тело, в котором она живет”, тогда да. А так — воля-вольная. Старый контракт приостановлен, а новый не заключен до конца. В бутылку я не попаду! Самое приятное — освободилась от кабалы у заклинателя, к которому имела неосторожность попасться. Хохоча как ненормальная, пролетела по улицам. Оказалась в каком-то парке. На радостях плюхнулась в прудик, распугав мелкую живность. Наплескавшись вволю, выбралась на берег и просушилась силой мысли. Вытянулась под деревом. Ка-а-айф! В животе появилось чувство, которое можно было классифицировать как легкий голод. Радость улеглась. Рано расслабляться. У бутылки был один неоспоримый плюс — там силы не тратились. Удалось скопить достаточно энергии, хоть хозяин, после выполнения заказов, вытягивал большую её часть.. Без подпитки от контракта эти запасы быстро израсходуются. Становиться тем, кем была, не хотелось. Оказавшись на ногах, принюхалась, ища добычу. Вот ярко полыхала радость. Стайка детей лет семи, весело смеясь, пронеслась мимо. Собрала крупицы энергии и тоскливо вздохнула. Ни к кому из них не прицепишься. Это к заказанной жертве прикрепляюсь контрактом, а так — нужно найти кого-то достаточно сломленного, чтобы присосаться. Присмотрелась к одежде и внешности малышни. Первое отдает восточным колоритом, а вот второе в основной массе вполне европейское. Пожалуй, стоит быть осторожнее, чтоб не напороться на местного оммедзи. И… Ой, мама! Как ведро воды на голову! Чужая хлещущая энергия оглушила. Прямо передо мной приземлился мужик. Каким-то текучим движением оттолкнулся от земли и взмыл на дерево. Ещё миг, и о его присутствии ничего не напоминало. Почувствовала, как по телу побежали мурашки. Вкусный, но к такому лучше не лезть. Неторопливо шла по улицам, рассматривая витрины и прохожих. Повезло, язык понимала. Хоть контракт и был заключен криво, часть функций выполнял. Осмотрела творение духовного последователя Церетели. Каменные лица вызывали стойкую ассоциацию с американскими президентами, увековеченными подобным образом. Поселение гудело растревоженным ульем. Люди в темно-синей форме с зелеными жилетами носились как угорелые, лезли на стены в буквальном смысле слова и прыгали с крыши на крышу. Да что у них за вестибулярный аппарат? То и дело мелькали их коллеги в жилетах другого фасона и масках. В воздухе висело напряжение. Слухи, которые удалось собрать, были дикими. Решив пока не спешить, вернулась к зданию, в чьих коридорах меня и выкинуло в этот мир. Как по путеводной нити добралась до нужной палаты. На потолке статуей замер странный человек в маске птицы. От мальчишки, куклой лежащего на кровати, явственно чувствовалась связь с моим горе-нанимателем. Всмотрелась в бледное лицо. А красавцем вырастет. Судя по подслушанным разговорам, имя ребенка — Саске. Учиха. Ситуация вызывала ступор. В военизированном поселении одним махом убили весь костяк полиции? Как? Прошлась по палате, села в ногах пациента. И что мне теперь делать? Потрогала все же закрепившуюся ниточку связи. Рвать или оставить? Впрочем, вопрос получения энергии был более насущным, а тут ловить нечего. Поищу добычу в другом месте. *** — Момо-чан, ну давай, построй ему глазки, такой мужик пропадает, — нашептывала на ухо миловидной девушке-ирьенину все время, пока она занималась искалеченным пациентом. — Шрамы украшают мужчину. И хорошо, что его теперь на административную работу переведут, так не будешь переживать, что на миссии навернется! Хожу сюда как на службу. Уже знаю по именам весь персонал. Шиноби оказались на удивление устойчивы к моим воздействиям, и отдача энергии не соответствовала затратам на её получение. А цепляться к гражданским — все равно что сидеть на хлебе и воде перед богато сервированным столом. Однако приходилось подпитываться и затягивать пояс, почти не воздействуя на окружающий мир. Это печалило. В очередной раз повторила Момо свои рекомендации. Эх, не выходит. Вздохнув, выскользнула из палаты. Пойду проверю, как там Саске. Похоже, единственный для меня выход — всё же заключить с ним контракт, на этот раз минуя всяких посредников. Дрожащая, но пока держащаяся ниточка связи в этом поможет, но сперва Учиха должен как минимум выйти из своего эмоционального зависания. Состояние мальчишки тревожило. Он был всё так же безучастен ко всему. Медицинские, гигиенические ли процедуры, слова окружающих. Выполнять действия он всё же начал, но как робот с заложенной программой. Хотя мои появления сквозь стены и демонстративное прохождение сквозь персонал его явно привлекали — взгляд задерживал. Пытаясь развить успех, наставляла рожки бдящим охранникам и докучливым личностям, мысленно окрещенным мною “следователями”. Пару раз приходил старик в бело-красных одеяниях со странной шляпой с иероглифом; окружающие демонстрировали максимальное почтение, и только виновник торжества не реагировал на попытки поговорить. Впрочем, с учетом ситуации — неудивительно. Вот и теперь уже переодевшийся ребенок безучастно пялился в потолок. Непорядок. Поднялась этажом выше, просочилась сквозь перекрытия и приобняла масочника. Помахала рукой Саске. Мальчишка все же перевел на нас взгляд, при этом сложилось впечатление, что смотрит он на охранника. Почувствовала, как крепкие мышцы слегка напряглись. Вот это чувствительность! Или это охранник на взгляд подопечного так реагирует? В коридоре раздались приглушенные голоса. Дверь отворилась, и на пороге возникла молодая женщина в стандартной форме шиноби. Посетительница мне не понравилась. Вроде на вид ничего особенного. Ухожена, миловидна, но в эмоциональном плане — почти полный ноль. Неестественно. — Здравствуй, Саске-кун, — голос у неё оказался приятным, — мое имя Рин. Сегодня тебя выписывают. Хокаге-сама распорядился сопроводить тебя домой и помочь по хозяйству. Мальчишка поднялся с постели, не меняя выражения лица. Кивнул и последовал на выход. Следуя за молчаливой парочкой, добралась до квартала на окраине. На воротах и домах было стилизованное изображение веера, как на одежде Саске. Оказавшись за воротами, поёжилась, словно облили холодной водой. Кажется, тут раньше работала какая-то защита, способная отвадить сущности, подобные мне. Встречать нас вышли немедленно. — Здрасте, — рассеянно пробормотала ближайшему призраку. Меня одарили таким взглядом, что появилось желание прикинуться ветошью. Напомнила себе, что моя весовая категория намного больше и вообще при необходимости могу всё тут зачистить. Другое дело, что после этого потрачусь так, что сама стану как эти духи. Так что нахально улыбнулась в духе “тридцать два не предел” и последовала за своими невольными провожатыми дальше, по пути продолжая здороваться. Нельзя забывать о вежливости. Нам все равно вместе жить, пусть привыкают. Добравшись до дома в центре квартала, присвистнула: солидный особняк. Пока мальчишка с безучастным видом сидел на кухне, женщина обыскала ящики, нашла рис и какие-то свитки. Развернула на столешнице один из них, коснулась пальцами непонятных надписей. Хлопок! На свитке, как на салфетке, появилась горка овощей. Ого! Как она это сделала?! Из другого свитка таким же образом был извлечен кусок мяса. За готовкой наблюдала как завороженная, хотя больше ничего особенного женщина не делала. До того момента, как не пришлось включать плиту. Отчего появился жар, так и не поняла. Электричество? Или какая-то местная магия? Хочу-хочу-хочу! Не выдержав, принялась виться вокруг, заглядывать под руку. Плюнув на трату энергии, просунула голову сквозь тело женщины, чуть ли не нырнула в кастрюлю. Скосив глаза на Саске, отметила, как у того расширились зрачки. Ну, хоть какая-то реакция! *** Ночь. Темнота. Тишина. И мертвые с косами… ой, немного не из той оперы! Кос у них нет. Но стоят. Под окнами и вокруг дома. Внутрь не заходят. Исключение — мужчина и женщина, видимо, родители. Поднапрягши память, припомнила их имена. Фугаку и Микото, вроде. Тишину разорвал тихий всхлип. Вздохнув, повернулась к постели. Саске вертелся, дергался, вздрагивал. Женщина, глядя на это, кусала губы, мужчина хмурился. Наконец мальчик рывком сел, откинув одеяло. С диким видом повертел головой. Обхватил себя руками. Встретился со мной взглядом и замер. Призрачных родителей он явно не замечал. — Я не могу тебя коснуться, но хочешь, расскажу историю или спою? Громкий облегченный вздох в ответ. Будем считать, что да. Села рядом. С чего бы начать — с учетом местного колорита? — Далеко-далеко отсюда жил-был… — чуть запнулась, едва не сказав “король”, — дайме, и была у него красавица-дочь. Часики тикали. Уже успела переврать с десяток историй, превращая рыцарей в самураев и шиноби, прекрасных дам — в гейш или химе. Правда, под конец таких сказочек беспомощные барышни начинали выдавать в себе куноичи под прикрытием. Наконец ребенок заснул. Перевела взгляд на так и не ушедшую парочку. Женщина безмолвно поклонилась. Смахнула рукой со лба метафорический пот. В следующий раз подготовлюсь заранее, чтобы не экспромт выдавать. А ведь ещё надо пережить день. Саске исправно ходил в школу. Сидел там с каменным лицом, но что-то записывал. Учителя тактично старались делать вид, что ничего не произошло, и пока не дергали. А вот дети фонили любопытством, стреляли глазами, провожали шепотками. Ладно хоть с тупыми расспросами не лезли. Рин исправно готовила, убирала, но и только. Странно. Я сперва решила, что она вроде психолога. Но задушевных бесед женщина не вела, ни к какому специалисту Саске не водили. Да и на ночь Рин никогда не оставалась. Ребенок, потерявший всех родных, живет в месте, где все произошло, да еще и остается один на ночь. Гениально! Я — не считаюсь. При кошмарах обнять не смогу. А ещё Учиха притягивал к себе духов почивших родичей. Навредить ему они не навредили бы, но такая компания поневоле воздействовала негативно в энергетическом плане. Ритуал бы какой провести. Одно дело, когда добровольно остаются, а другое — когда что-то удерживает. *** Вытянулась под деревом на одном из зарастающих травой полигонов. Энергии удавалось собрать мало. Настроение от этого было отвратным, шутки над гражданскими становились все менее безобидными, но позволяли получать хоть сколько-то силы. Этак скоро придется применять более грубое воздействие. Я жить хочу! Почувствовав, что уединение нарушено, открыла глаза и посмотрела на гостя. Призрачный мужчина стоял рядом. Сказала бы, что старик, но даже в таком состоянии чувствовалась в нем сила, вызывающая уважение. Смотрел пристально, но не так, как обычно смотрели духи Учиха. — М? — приподняла брови. А что, Саске же понимают, когда он хмыкает! Призрак жестом позвал за собой. Надо же, решили пообщаться. Быстро поднялась на ноги; не найдя скинутые в траву тапочки, пошла так. Потом найду. А ради такого события можно и поспешить. Провожатый подвел меня к дому, где жил Саске, и указал на моющую полы Рин. — Я знаю, она регулярно прибирается. Мужчина покачал головой и вновь позвал за собой. Минув несколько домов и оказавшись на соседней улице, почувствовала, как дернулось веко. Та же Рин вертелась вокруг небольшого дома, явно пытаясь попасть внутрь. Пока у женщины ничего не выходило. Потерла глаза и сосредоточилась, стараясь почувствовать всех, кто есть в квартале. Куча призраков. Саске и… три совершенно идентичные Рин! Как так?! Близнецы и даже клоны не бывают совершенно одинаковы! Подорвавшись, кинулась туда, где ощущалась еще одна “близняшка”. И со всего маху, так, что отбросило на землю, налетела на невидимую преграду. Поднявшись на четвереньки, посмотрела, куда же пыталась попасть. А, похоже, храм. Мой провожатый остановился рядом, поняв затруднения. — Она что-то ищет? И вам это не нравится. Жест был весьма красноречив. — Мне нужно предупредить Саске? Снова согласие. — Попробую. — Чуть поморщилась, ощущая, как обостряется чувство голода. Слишком много потратила энергии. Вернувшись на полигон, обнаружила свои тапочки в количестве аж десяти штук. Вздохнула. Вот ведь… кролики! А не надо было играться с разными формулами. — Стройся! — рявкнула командирским голосом. — На правый-левый рассчитайсь! Распоясавшиеся тапки быстро выполнили приказ. Попавшие под звуковой удар призраки тоже чуть не подчинились, но вовремя сообразили, что им отнести себя к “правый-левый” проблематично и вообще обращаются не к ним. Фыркнув, выловила свою пару обуви и натянула на ноги, пока опять не пришлось ловить. Взяла следующую пару, вставила в руки и хлопнула подошвами друг об друга. Призрачный кролик, упавший на землю, посмотрел на меня преданным взглядом. Повторила процедуру ещё три раза. — Ты следишь за Саске! — ткнула пальцем в первого кролика. Ушастик сорвался с места. — А вы будете следить за Рин. Ты за той, что в храме, твоя та, что в доме с Саске, а твоя — оставшаяся! — проводив взглядом миньонов, повернулась к так и не ушедшему призраку. В первый момент не поверила своим глазам. Старик улыбался. *** — Саске, ну посмотри, какая погода, — вилась вокруг. — Сделай перерыв, сходи, прогуляйся хоть немного. Учиха старательно изучал свиток с огненными техниками. — Ну хоть на полигон пойди, просто на травке поваляйся, — не унимаясь, лезла под руку. — Тебе же хоть изредка отдохнуть надо! Надорвешься же. Ноль эмоций. Плюхнулась на татами, покаталась с боку на бок, пародируя кошку. Не люблю работать при зрителях. На публику — другое дело. А тут именно зрители. Которым нужен конкретный результат. — Пс, парень, — заговорческим тоном начала я, — а ты знаешь, что твоя нянька тишком шарит по кварталу? Саске, до того демонстративно меня игнорировавший, всё же соизволил оторваться от свитка. — Рин-сан не покидала пределов дома. На миг даже опешила: он мне ответил! Словами, а не хмыком! Впервые за всё время! Микото прижала ладони к лицу. Да и остальные призраки оживились, хотя и отреагировали более скупо. Больше взглядами и едва заметными улыбками. — А ее двойники очень даже! — все же села, чтобы лучше видеть выражение лица собеседника. — Двойники? — впервые оживился мальчишка. — Она как-то так пальцы складывала, — изобразила подобие той фигуры, что подсмотрела в исполнении женщины. — И появлялась сразу в трех экземплярах. Пока одна занималась хозяйством, остальные бегали по кварталу. Учиха нахмурился. Видно, верить мне не хотелось, но и игнорировать не мог. — Куда она пыталась попасть? — Заходила в святилище, но я туда не могу попасть, не знаю, чем она там занималась. И еще вилась возле библиотеки, но внутрь уже не могла попасть она. — А ты можешь? — он прищурился. Я вздохнула. — Толку-то, я не могу ничего открыть или развернуть. — Зачем ты мне все это говоришь? Призраки переглянулись. Микото начала активно жестикулировать, показывая, что про них сообщать не нужно. — А мне скучно. Никто больше не видит и не слышит. С предметами и то взаимодействовать не могу. А тут оказалось, что ты способен меня и увидеть, и услышать. Еще бы не пристала! Мальчишка поежился — видимо представил. Опустил взгляд, кончики ушей заалели. — Я проверю твои слова. — Он быстро вернул лицу невозмутимость, только уши продолжали гореть. — Как? Хмыкнув, Саске поднялся на ноги и вышел из комнаты. — Ну, теперь все устраивает? — поинтересовалась у безмолвных свидетелей. Призрачный старик кивнул. И выразительно так посмотрел на отца мальчишки. Рискну предположить, что выговаривал что-то очень неприятное. Саске вернулся вскоре, взволнованный, явно старающийся восстановить дыхание, — как после бега. А может, действительно бежал. Плюхнувшись на пол, с минуту сверлил меня взглядом. — Прости, что игнорировал, — наконец разродился он. — Проверил? — Да. Защита еще держится, но часть печатей повреждена. — Это опасно? — похолодела от мысли, что у хранилища может быть система самоуничтожения. — Возможно. Мама говорила, что их ставила ее подруга. Она была мастером. Микото, находящаяся рядом, жестами выражала полное согласие со словами сына. — А если содержимое перепрятать? На лицах призраков появилась легкая заинтересованность. — Это самое надежное место. Тем более, пока я не пробужу шаринган, большую часть секции и не увижу. — Слова ребенка заставили его покойную родню погрустнеть. — Это вообще что такое? — решила всё же полюбопытствовать. — Я слышала, про шаринган упоминали работники госпиталя, да и на улице шептались. Но без подробностей. — Ты не знаешь, что такое шаринган?! — маска невозмутимости вновь слетела с мальчишки. Призраки только развели руками. Буду считать это за “Рады бы объяснить, но не можем”. — Я поняла, что это что-то, связанное с глазами. — Это додзюцу моего клана. — То ли искреннее недоумение на моем лице сыграло свою роль, то ли раскрытие манипуляций Рин перевело в разряд тех, кому можно доверять чуть больше, но Саске начал бодро рассказывать о чудо-глазках своей семьи. Я слушала технические характеристики шарингана и чувствовала, как по спине бежит холодок. — И у многих он был? — У всех взрослых, — мальчик не думал ни секунды. И этих монстров выпилили за ночь, тихо, да еще и, если верить слухам и Саске, в одну харю?! Мама, роди меня обратно! — Получается, ты был самым младшим? — Почему? — удивился собеседник. — В соседнем доме жили близнецы на год младше, в доме напротив годовалая девочка и… — Саске осекся. — Но ведь не мог же брат считать меня слабее ее... или грудничка с соседней улицы! — Мне кажется, тут дело нечисто. Даже если твой брат являлся сильнейшим в клане, были же вторые, третьи по силе. Неужели никто не смог хотя бы поднять тревогу? — Не… не знаю. Как-то не задумывался над этим. — Мальчик нахмурился. — Странно… — пробормотал он. Затем принялся что-то высчитывать на пальцах. Несколько раз сбивался и начинал снова. Пока Саске занимался подсчетами, смотрела на призраков, ожидая от них хоть какую-то подсказку. Те лишь отводили глаза. Создавалось ощущение, что им стыдно. — Саске, — наконец решилась окликнуть замершего ребенка. — Не сходится. Я был уверен, что клан погиб в полнолуние. Но когда ты стала рассказывать, заметил несоответствие. Сейчас опять полнолуние, а прошло меньше месяца. Я должен узнать правду!