Цветы на пепелище

В день святого Валентина Хогвартс преобразился. Вокруг витала атмосфера любви — везде были гирлянды из алых сердечек, летали маленькие купидоны, созданные чьей-то искусной магией, и на завтрак в Большом Зале подавали много шоколада. Лили тошнило от всей этой слащавости. Она косо смотрела на целующиеся парочки и всем сердцем жалела, что это не запрещено, иначе точно сняла бы баллы со всех влюбленных, которые не стеснялись демонстрировать свои чувства. Просто за то, что они счастливы, а она — нет. Кто вообще придумал этот день святого Валентина? Зачем лишний раз доказывать кому-то свою любовь? Зачем для этого существует отдельный день в году? Глупости какие! Глянув за стол Слизерина, Лили увидела, что Северус сидит, мрачнее тучи, и ей стало немного легче. Она не одна страдает. Правильно, подумала Эванс, пусть Сев помучается, может, поймет, что ему дороже — она или Темные Искусства. Лили так и сказала ему, поставив парня перед выбором, который казался ей очевидным, но Снейп замялся, замешкался, задумался, и Лили взорвалась — повернулась и убежала, скрывая слезы, что так и хлынули из глаз. Она думала, что у Северуса нет никого и ничего дороже нее, но, как оказалось, Лили ошиблась. И смириться с этим было трудно. А тут еще и Алиса с Фрэнком Лонгботтомом ходят такие счастливые! За руки постоянно держатся, целуются то и дело, или просто смотрят друг на друга настолько влюбленно, что Лили наизнанку выворачивает — от зависти, конечно же. Она желала Алисе счастья, ведь та была ее подругой, одной из лучших ее подруг, но все же… Алиса могла бы и не столь явно показывать, что она теперь девушка Фрэнка. Лили сунула в рот шоколадное печенье в форме сердечка и сердито принялась его жевать, думая, что сегодняшний выпавший на выходной день она проведет в одиночестве и компанию ей составят разве что герои книги Маргарет Митчелл. Определенно, Скарлетт поможет Эванс справиться с тоской. Она всегда любила Скарлетт О’Хара, эту сильную женщину с неуемной жаждой жизни, что мудро говорила «Я подумаю об этом завтра». Воистину, полезный совет, ведь завтра будет новый день, новые проблемы и новые радости. Завтра будет пятнадцатое февраля. А сегодня нужно просто пережить и быть сильной. Лили — староста школы. Она не может позволить себе дать слабину. — Эванс! Эй, Эванс! Земля вызывает Эванс! Неохотно вырвавшись из плена своих мыслей, Лили уставилась на Джеймса Поттера, который сидел с ней рядом, поменявшись местами с Марлин МакКиннон, и дергал теперь Эванс за рукав, пытаясь обратить на себя ее внимание. Вот его еще не хватало, подумала Лили. И так паршиво, а тут еще и этот… олень. Действительно олень, не зря его друзья-Мародеры Сохатым называют. Только рогов ветвистых на голове и не хватает для завершения образа. — Что? — холодно спросила Эванс, приподняв бровь. — У меня для тебя подарок есть! — Поттер ничуть не обиделся на ее резкий тон. Порой Лили казалось, что этого парня вообще невозможно обидеть — просто отсутствует в нем такая функция. Сколько раз Эванс бы его ни отшивала, сколько раз ни давала бы понять, что он ей неинтересен — Джеймс не сдавался в попытках завоевать сердце Лили. Когда рядом с ней был Северус, у Поттера не было шансов. Но с недавних пор Северуса рядом больше не было. И все же шансов у Джеймса не появилось. — Я не люблю подарки, — все так же холодно отрезала Лили, скрестив руки на груди. — К тому же, в ответ мне тебе подарить нечего. — Ты можешь подарить мне поцелуй, — широко и весело улыбнулся Поттер. Лили вспыхнула румянцем до кончиков волос: — Ну знаешь, это уже наглость! Она рывком встала из-за стола, схватила свою сумку с книгами и быстро удалилась — почти убежала, глотая слезы. Теперь Джеймс решил купить ее благосклонность?! Ничего у него не получится! Сердце Лили Эванс разбито, и занято быть просто не может — там, где было ее сердце, теперь только выжженное пепелище с руинами, оставшимися от сказочного дворца, в котором жила принцесса. Принцесса умерла, дворец сгорел, и жить там невозможно. Никому. Джеймсу Поттеру — особенно. Не растут цветы на пепелище.

***

— Э-э-э-эванс! Лили остановилась посреди пустого коридора возле входа в гостиную Гриффиндора. Она уже хотела назвать Полной Даме пароль, как вдруг ее настиг вопль Джеймса — ну, а кто еще может так орать на весь Хогвартс ее фамилию? Рыжие волосы огнем взметнулись вверх — так резко Лили обернулась. Ее зеленые глаза метали молнии, когда она взглянула на растрепанного еще больше, чем обычно, Поттера, который переводил дыхание — видимо, бежал за ней. Вот и зачем, спрашивается? Все его попытки достучаться до Лили будут тщетны! — Что? — спросила Эванс, и это прозвучало уже не просто холодно, а на самом деле грубо. Она сама испугалась такого своего тона — обычно Лили не позволяла себе столь откровенного хамства. Поттер неловко улыбнулся и потер затылок, ероша и без того спутанные волосы еще сильнее. — Я же говорил, что у меня для тебя подарок есть, — проговорил он. — Тебе понравится. — Я не люблю подарки, — повторила Лили. Однако в ее голосе послышались нотки заинтересованности. Действительно, что же там за подарок такой?.. — Да ты посмотри просто! — не сдавался Джеймс. Сунув руку за пазуху, он жестом фокусника достал… игрушку, маленького плюшевого медвежонка. Лили вопросительно приподняла бровь, уже собираясь сказать, что она — не ребенок, но тут Джеймс опустил мишку на пол, тронул его розовое пузико, и игрушка начала танцевать, забавным голосом напевая какую-то песенку о любви. Лили не смогла сдержать улыбки — настолько это было мило. И откуда только Поттер узнал, что она питает слабость к мягким игрушкам, в особенности — медвежатам? — Возьмешь его? — спросил Джеймс. — Кажется, он хочет, чтобы ты была его хозяйкой. Деланно равнодушно пожав плечами, Лили бережно подняла игрушку с пола, неосознанно прижимая к своей груди. Ей казалось, что медвежонок был теплым. Ну конечно, он ведь находился за пазухой у Джеймса и грелся его теплом!.. А теперь это тепло передалось ей, Лили. — Спасибо, — сказала Эванс. — Но у меня правда ничего для тебя нет. Она покосилась на Полную Даму, чувствуя неловкость перед портретом за то, что они торчат здесь, не проходя внутрь, и не дают ей спать, но лицо Дамы было переполнено любопытства. Несомненно, она подслушивала разговор студентов, и втайне что-то себе придумывала. Полная Дама обожала такие ситуации, как однажды рассказала подругам наблюдательная Алиса. — Я уже говорил, что ты можешь подарить мне поцелуй, — улыбнулся Джеймс. — И я буду самым счастливым человеком на земле. Нет, во всей Вселенной! Лили вздохнула и повернулась к Полной Даме, называя пароль: — Любящие сердца! — Все верно, дорогая моя! — немного разочарованно пропела Дама, отодвигаясь в сторону, чтобы студентка могла пройти, и Лили шагнула в гостиную Гриффиндора. Джеймс пошел за ней. В гостиной уже никого не было, только в камине все еще горел огонь, согревая помещение, да свечи освещали комнату. Эванс все еще держала медвежонка у своей груди, и сердце ее забилось быстрее, когда она обернулась к Поттеру. — Один поцелуй? — дрогнувшим голосом уточнила Лили. — Да, — в горле у Джеймса мгновенно пересохло. Он не мог отвести взгляд от губ Эванс, нервно кусая собственные губы. Неужели у него получилось и недоступная крепость по имени Лили падет? Неужели это возможно? Лили нежно улыбнулась, шагнула к Джеймсу и поцеловала его в щеку, тут же отстраняясь и лукаво сверкая глазами, в которых плясали задорные чертенята. — Эй! — оскорбился Поттер, поднимая руку и прижимая ладонь к щеке там, где коснулись ее губы. — Это что такое? — Поцелуй, — невинно ответила Эванс. — А что? Не было уговора, куда целовать. — Вот и почему ты такая умная? — тяжело вздохнул Джеймс. — Ты часом не из Рейвенкло потерялась? — Спасибо за медвежонка, — ответила Лили. — Он правда очень милый. И ты — милый. Просто… Извини, Джеймс, но на пепелище ничего не растет, понимаешь? Джеймс резко шагнул к ней, сокращая расстояние, и крепко обнял, прижимая Эванс к себе. Его губы прижались сначала к ее щеке, а потом — к губам, и Лили невольно приоткрыла рот, отвечая на поцелуй. Она должна была вырваться, ударить его, смертельно обидеться и перестать с ним разговаривать… Но она не хотела. Она целовала Поттера, и посреди пепелища распускались яркие весенние цветы.