Апрель

Прозвенел звонок. Толпа уставших людей выбежала из кабинета. Всем им досталось быть марионетками экзаменов, учителей и общества. Эта пара казалась долгой. Наверно, потому, что каждый думал о чем-то своём. Резникова вышла самой последней. Полупрозрачная белая блузка помялась за целый день, а вот белые джинсы к счастью не пострадали. Растрёпанные волосы и замученный вид. Это все, во что она была одета в этот момент. Начался большой перерыв между парами. Голубоглазая шла вперёд по коридору, но тут ее быстро одёрнули за плечи и развернули на сто восемьдесят градусов. Перед ней стоял брюнет явно старше ее года на два, а глаза будто две льдинки смотрели прямо на неё. Она опустила взгляд. — Зачем ты избегаешь меня? — холодно отчеканил он каждое своё слово, продолжая держать Маришку за плечи. — Черт, мы были лучшими друзьями... — она вздохнула, чтобы продолжить, но он грубо перебил ее. — Мы лучшие друзья и сейчас. Ты же знаешь это, — было видно, что он сильно раздражён, даже очень, — избегать не выход, Резникова! Ты же помнишь, как нам было хорошо. Что с тобой стало? — Что со мной стало? — она тоже занервничала. — Да, нам было хорошо! Мы были лучшими друзьями, возможно даже чем-то большим, — последние слова она прошептала больше для себя. — но потом ты познакомился с Ником. Наша дружба была разбита. Твоя сестра стала настраивать тебя против меня. Маар ржать при каждом моем появление рядом с тобой. Фрезер просто молчит, но думаю она тоже высказывает не самое лучшее мнение обо мне. И, конечно же, Огнева. Я вижу как вы общаетесь друг с другом. Я знаю что я не стану частью вашей дружбы, — она заметила как брюнет хотел ее перебить. — не перебивай и слушай! Я навсегда останусь с тобой. Я буду наблюдать за тобой. И я знаю что ты в надежных руках. — Марин, — голубоглазая улыбнулась, ведь он никогда не называл ее по имени. У них были глупые прозвища или же грубое — Резникова. — я не понимаю тебя. Черт, я никогда не понимал тебя, — он провёл рукой по волосам. — Я поняла, что просто мразью быть лучше. Когда все считают тебя плохим, самовлюблённым, жестоким и эгоистичным, — она резко замолчала. — Почему? — он хватил ее за руку. — Ты хочешь спросить почему? — златовласая подняла глаза на него. — Почему мразью быть легче? Да я не знаю... Хочу сказать на прощание. Из нашего общения я поняла одно. Нам всегда больно отпускать людей, к которым мы прилипли, с которыми мы шли плечом к плечу годами. Черт, годами... — она резко засмеялась. — Я вспомнила наши школьные соревнования между светлочасами и темночасами. Нас поставили в пару бегать, а ты поставил мне подножку. Я чуть не упала... А ты поймал меня, потому что боялся что я получу травму. Они засмеялись. Смеялись так, как дети. Они любили друг друга, они добивались друг друга, они были вместе. — Почему на прощание? — Драгоций очухался и его серьезные глаза смотрели прямо сквозь неё. — Фэш, — она вздохнула и приготовилась раскрыть свои секреты. — осталось пару недель. Я уезжаю в другой город. Я буду учиться в том направлении, в котором всегда хотела. Не волнуйся, черт возьми. Там будет Марк, Дейла и Норт. Я решила точно, что эти люди останутся со мной до конца. Прозвенел звонок на пару. Девушка вспомнила о том, что она не успела на обед, но ради этого разговора стоило все пропустить. — Я люблю тебя, Резникова... — отстранённо прошептал брюнет и отпустил ее руку. — Я тебя тоже, — она закусила губу. — прости, мне пора на пару, прощай, — она развернулась и гордо направилась к концу коридора. Это было глупо, безответственно и отчаянно. Она знала, что они никогда не увидятся. Знала, что это были лучшие годы. Это была их история. Нам и вправду тяжело отпускать тех людей с кем мы были близки многие годы. Нам сложно, но иногда это идёт на пользу. Мы устаём, мы меняемся, наши интересы меняются. А конфликты накапливаются и их надо решать. Мы бежим от чего-то нового, не хотим отрываться от людей, городов или наших родных улиц, ведь это страшно. Но вы останетесь в сердцах, которые оттают к весне, оттают к апрелю, я знаю. Куда же делся апрель? Его потеряли, Осталось пару недель. Схожу с ума, убегаю к ней.