***
— Надеюсь меня никто не увидит… — произнёс Хуай Сан, едва удерживаясь на сабле. Тренировки он проводил в глубине леса, дабы не позориться перед всем орденом. Взлетал он пока что не высоко, как говорится «Чем выше заберёшься, тем больнее потом падать». Примерно метра два над землёй. Он расположился на полянке с мелкой травкой и расчистил ее от веток, поэтому напороться на сук ему не грозило, а вот набить синяков запросто. Но за последние два часа он ещё ни разу не упал. Со стороны его полет больше походил на танцующего слона на шесте, но он не падал. Верхние одежды вместе с веером аккуратно лежали на краю поляны. Без них было посвободнее. — Таааак… А теперь аккуратно спуститься… — сабля стала медленно опускаться и остановилась в десяти сантиметрах над землёй Облегченно вздохнув, глава ордена Не ступил на твёрдую почву. Колени слегка подрагивали от напряжения, а руки вспотели. Хуай Сан немного постоял, размял мышцы, несколько раз вздохнул, настраиваясь, и снова ступил на своё оружие, решив подняться чуть выше, метра на четыре. Поднимался он чуть быстрее. Стоял все ещё шатко, но уже не так хлипко, как в первый день. Тогда он пытался просто постоять на сабле, прямо возле земли, не упав. И падал. Раз десять точно падал. Но спустя пять дней тренировок, он уже мог более-менее спокойно стоять, пока сабля не двигалась, поэтому он стал тренироваться во взлёте и снижении. Полностью сосредоточенный на работе, он не замечал ничего вокруг. А зря. — Не думал, что чтобы увидеть твои упорные тренировки, мне придётся умереть и воскреснуть — прошептал у него над ухом голос. Голос, который он боялся даже вспоминать, потому что когда он всплывал в голове, слезы сами по себе начинали течь из глаз и останавливались лишь через какое-то продолжительное время. Сейчас же, услышав его вновь в живую, его неверие и радость смешались с огромным испугом и паникой, поэтому он с оглушительным визгом полетел на землю, больно ударяясь всем телом, особенно головой, но из-за шока, накрывшего его словно волна, он этого не заметил и, моментально перевернувшись на спину, немного отполз назад, наблюдая, как с сабли на траву, метрах в пяти от него, спрыгивает Не Мин Цзюэ, убирая последнюю в ножны. Он стоял неподвижно, наблюдая за сидящим в траве младшим братом, из расширенных от шока глаз которого начали капать слезы. Несколько мгновений прошли в молчании, пока Не Хуай Сан не вскочил с травы и срывающимся голосом, почти прокричал: — Кто ты?! — Хах. Неужто собственного брата не узнал? — пришёл в себя Мин Цзюэ и, сложив руки на груди, ухмыльнулся. — Мой брат мертв! Что ты за нечисть, что посмела принять его облик?! — в душе вечно доброго Хуай Сана, впервые поднимался такой ураган гнева и ярости. Быстро подхватив с земли саблю, он ринулся в атаку на «самозванца», который с легкостью уклонился, попутно подставляя подножку. Хуай Сан зажмурился, готовясь впечататься в землю лицом, но его легко подхватили сильные руки, ставя перед собой и сжимая плечи. Он взглянул в лицо брата, который с интересом разглядывал его собственную, повзрослевшую физиономию. Слезы так и продолжали течь по щекам, пока его не прижали к огромной груди и стали нежно гладить по голове. — Я вернулся — тихо прошептал низкий голос над головой — Это правда я, твой брат, Хуай Сан. Больше я тебя не оставлю — Но как… — Не Хуай Сан уткнулся носом в грудь брата и стиснул того в объятиях, не переставая всхлипывать. Пусть это сон, или это перед ним призрак, но он просто не мог его оттолкнуть. Его тепло, его запах, все было слишком реальным. А возможно это он уже сошёл с ума, неважно. Он все эти одиннадцать лет мечтал снова увидеть лицо Не Мин Цзюэ, живое лицо, услышать его голос и почувствовать тепло его тела. Поэтому в этот момент ничего не мог с собой сделать. Слишком долго он держал все это в себе. Похоже, столкновение с трупом брата, было последней ступенью к сумасшествию. Но сейчас все было настолько реалистичным, что он не мог не поверить в это. Уж слишком реально ощущалось дыхание над его макушкой и стук чужого сердца напротив — На самом деле нелепая история вышла, но в итоге я воскрес — ещё сильнее прижимая к себе небольшое тело, усмехнулся Мин Цзюэ — я тебе ее позже обязательно расскажу От реальности всего происходящего, ноги Не Хуай Сана перестали его держать, да и не только ноги, все тело обмякло в родных объятиях, млея от родного тепла, и он повис в руках старшего брата, который, почувствовав тяжесть, медленно опустился на колени, усаживая на них Хуай Сана. А тот, в свою очередь, обвил руками крепкую шею и уткнулся в широкое плечо, не переставая всхлипывать, а Мин Цзюэ продолжал поглаживать его по голове, нежно улыбаясь. По хорошему надо было бы ему ноги переломать за то, что он сделал с орденом, но это может подождать. Вскоре всхлипы стихли, сменившись мерным сопением. Не Мин Цзюэ подхватил брата на руки и отошёл к краю поляны, к раскидистому дереву, в корнях которого удобно устроился, устроив у себя в ногах младшего брата, который также продолжал мирно посапывать, не замечая смены обстановки. — Так и знал, что взрослым тебе не стать — тихо проговорил Не Мин Цзюэ, нежно убирая с лица не высохшие соленые капли.***
Пожалуй за несколько часов, которые он проспал в объятиях брата, Хуай Сан выспался лучше, чем за последние несколько лет, когда его каждую ночь преследовали кошмары. В этот раз, провалившись во тьму, он ничего не видел, ни снов, ни видений. Просто тьма, от которой исходило спокойствие и безмятежность. Смешно поморщив аккуратный носик, он сонно приоткрыл глаза, пытаясь осознать где он, когда он, и почему он там. Небо над полянкой уже окрасилось в закатные оттенки, а солнце скрылось за кроной деревьев, сквозь которые проникало лишь несколько его ярко оранжевых лучей. Природа погружалась в сон. Наступали сумерки. Несколько секунд Не Хуай Сан просто пялился в ствол дерева на противоположном конце поляны, пытаясь осмыслить, как он оказался в лесу. Память стала возвращаться отрывками. Начиная уходом из ордена для тренировок и заканчивая его полетом с сабли вниз головой. Пока он пытался вспомнить, что было дальше, его рука, которой он хотел поправить свои волосы и которую для этого завёл за голову, нащупала что-то тёплое, отчаянно напоминающее человеческий нос. Который от чужого прикосновения поморщился. Сконцентрировавшись на своих ощущения, Хуай Сан понял, что абсолютно не чувствует холода от земли, а лишь что-то тёплое и мягкое. Поворачиваться было откровенно страшно. Ведь он точно помнил, что из ордена уходил один и по дороге никого не встречал. А то на чем он сидит явно было больше него размером. То есть это была не девушка. Хотя эту мысль он сразу выкинул из головы и благополучно забыл, так как страдал об утраченной любви, хоть и постыдной. И вот тут-то, как ведро ледяной воды, на него вылились события произошедшие после «мягкого» падения. Только осознав, что это все было не сном, он резко вскочил на ноги, чуть в них не запутавшись, и отошёл на добрых десять метров, почти на другой конец поляны. Взгляд его был прикован к мирно спящему Не Мин Цзюэ, который даже не заметил, что батарейка, которая грела его коленки, испарилась. Он только поморщился во сне и попытался нащупать руками то, что до этого спало у него в ногах. Явно не найдя ничего похожего, он медленно поднял ресницы, пытаясь окончательно проснуться. Когда затуманенный сном взгляд немного прояснился и стал различать обстановку вокруг, Мин Цзюэ наконец приметил Не Хуай Сана, который все это время в шоке наблюдал за ним. Он встал на ноги и осмотрелся, тоже вспоминая, что он там делает. — Кто ты? — голос немного дрожал, а глаза выдавали панику юноши, но вместе с ней был во взгляде ещё и лучик, как говорится умирающей последней, надежды. — У меня дежавю — недовольно проговорил мужчина, потягиваясь и разминая затёкшие после сна мышцы — Я же днём тебе сказал — даже напускное недовольство не могло скрыть той нежности во взгляде, с которой он смотрел на своего младшего брата, встретившись спустя столько лет Припоминая, что именно вчера слышал Хуай Сан выпалил: — Люди не воскресают! — хотя сам отчаянно хотел в это поверить — Как оказалось, воскресают — в голосе явно сквозило недовольство — У них там в небесной канцелярии — ну это то место, откуда умершего направляют либо в преисподнюю, либо на небеса — некоторые неполадки произошли и нескольких людей, которые погибли за последние восемнадцать лет несправедливой смертью, выдворили назад в мир людей, под предлогом, что мы были малость шумные (прим. ангелов и демонов, заведующих канцелярией: Малость шумные?! А ниче, что именно из-за вас у нас и произошли «некоторые неполадки»?!) — Так не бывает… — прошептал Хуай Сан Нет, он как никто другой был в курсе характера своего брата и его чрезмерной раздражительности и несдержанности, но чтоб настолько… — Помимо меня ещё вернулись некоторые известные заклинатели. Хотя некоторых отправили просто за компанию, типа под руку попались не вовремя (а может как раз вовремя?) Не Хуай Сан стоял не шевелясь и, кажется, не дыша. Он просто поверить не мог в услышанное. Он своими глазами видел, как гроб с его братом и Цзинь Гуан Яо закопали глубоко под землю. А сейчас тот стоит прямо перед ним. Разве что он был таким, как пятнадцать лет назад. Ещё до смерти. — Ты видел Гуан Яо? — ляпнул первое, что пришло в голову — Ага. Собственно из-за этого и произошли неполадки. Пока я его прибить пытался, сломал что-то там у них… Ну и короче вот. Я тут. — Закончил Мин Цзюэ свою занимательную историю — Все равно я не верю — Хуай Сан возвращал самообладание себе, но все ещё не мог поверить в чудо — Госпади… И что же тут такого произошло после моей смерти, что ты стал таким недоверчивым? — кажется скоро терпение у мужчины кончится — Я своими глазами видел, как тебя хоронили… — опустив голову пробормотал юноша. Про то, что похоронили его в одном гробу с его «обожаемым» Мэн Яо, он все же умолчал, иначе бы стал причастен к осквернению могил. Издав измученный вздох, Не Мин Цзюэ решительно двинулся в сторону своего младшего брата, который заметил это только, когда тот подошёл почти вплотную. Он было дернулся, но ему не дали и шага назад сделать, притягивая к себе и горячо целуя в губы. Не Хуай Сан от удивления приоткрыл рот, чем и воспользовался Мин Цзюэ. Досконально изучив ротик младшего брата, он отстранился и посмотрел на того в упор. Юноша несколько секунд осмысливал произошедшее, чуть не потеряв связь с реальностью от нахлынувших эмоций. Когда же осознание медленно докатилось до него, его лицо залилось краской и стало похоже на помидорку. Но вместе с тем все его естество поверило в реальность происходящего и из глаз опять полились слезы, которые он всеми силами пытался остановить. Не Мин Цзюэ прижал его к себе опять поглаживая по голове и нашептывая какие-то нежности, на которые вообще мог быть способен. Немного успокоившись, Хуай Сан отстранился и насухо вытер лицо, но не поднял его, рассматривая свою обувь. Отчаянно краснеющее лицо говорило само за себя. — Б-брат, зачем ты меня п-поцеловал? — как и ожидалось, спросил он — А ты разве против? — хмыкнул мужчина, заставляя юношу сначала побелеть, а потом покраснеть ещё сильнее, хотя казалось, что ещё сильнее покраснеть просто невозможно — Ты однажды мне признался, примерно за год до моей… кхм… — не желая копошить события прошлого, последнее слово он произносить не стал Кажется главе ордена Не никогда не было так стыдно, как сейчас. Конечно он помнил тот раз. Его тогда попросили отнести брату какие-то бумаги, но тот спал. Он решил его не будить, просто просидев рядом минут двадцать. Тогда он и произнёс три заветных слова, которые никогда бы не сказал тому в глаза, ожидая, что его брат, услышав такое, точно переломает ему ноги, как и обещал много раз. Кто же знал, что он не спал тогда и все слышал?! Но почему тогда ничего не сказал? Возможно подумал, что Хуай Сан имел ввиду братскую любовь? Хотя нет, он тогда точно сказал, что любит его не как брата. Если бы он только знал, что Не Мин Цзюэ тогда не спал… сейчас бы не пришлось так краснеть. — Брат, п-прости меня… я самый плохой младший брат, какого только можно найти — он закрыл ладонями лицо, готовый снова расплакаться, но его опять прижали к большой и тёплой груди, крепко обнимая, давая ощущение полной защищенности. — Тебе не за что извиняться -прошептали ему на ухо, а затем его лизнули. От такого жеста со стороны мужчины, Хуай Сана обдало волной жара и он попытался отстраниться, но как и ожидалось, отпускать его не собирались. — Но…но… Но брат, что это значит?! — юноша в шоке смотрел на лицо напротив, которое сейчас украшала нежная улыбка, которую он до этого видел лишь раз и то мельком. Все же его брат очень редко улыбался в прошлой жизни. — Я тоже тебя люблю. Прости, что не успел дать ответ раньше и тебе пришлось так долго ждать — произнёс он и усмехнулся, когда, казалось уже закончившиеся слезы, снова полились из глаз его младшего брата, который остался все таким же ребёнком во взрослом теле. Слизнув пару соленых слезинок, он прильнул к мягким губам. На этот раз ему ответили, углубляя поцелуй. Хуай Сан обвил руками его шею и прижался всем телом. Он больше не упустит своё счастье. Ни за что! Но как оказалось, не только Хуай Сан в этот момент ревел от счастья