***
Полгода назад
Неоновые огни ослепляли. Музыка лилась, кажется, со всех сторон, а потому танцевать было удобно: мелодия сама несла его тело по ритму, втекала в его кровь и затмевала все мысли. Арсений любил такие вечера до одури, когда не надо думать, а надо просто отрываться. Оксана кричала что-то одобрительное ему из-за барной стойки, и Арсений активнее двигал бедрами, срывая бешеные аплодисменты. Завсегдатаи клуба звали его по имени, поднимали за него вверх бокалы с дорогим алкоголем, ставили ему всё новые и новые песни. Юля, танцующая рядом с ним, смеялась искренне и заразительно, изредка подходя ближе, игриво для зрителей задирала его и без того откровенную майку. Вокруг творилось настоящее безумие, но безумие такое правильное и расслабляющие, что Арсений дышал полной грудью, отдавая всего себя этой ночи. И как-то посреди этого неонового красного океана он углядел горящие страстью и ещё чем-то завораживающим глаза. Арсений даже почти сбился с ритма музыки, будто обжегся об этот взгляд, а незнакомец, заметив, что его внимание не осталось тайной, лишь кротко улыбнулся и отпил свою кровавую Мэри. Арсений готов был поклясться чем угодно: он впервые видел, чтобы кто-то так сексуально пил алкоголь. Песня сменилась, ритм стал более плавным, даже почти нежным. Арсений улыбнулся Юле, отдавая ей всё внимание, а сам легко спрыгнул с танцпола и направился в сторону парня, который продолжал не спускать с него своих охуительных глаз. Парочка зрителей проводили его грустным и протяжным воем, но Арсений знал, что Юля не даст им заскучать, а потому не переживал и не чувствовал угрызений совести. У него тут намечалось кое-что поинтереснее танцев всю ночь напролет. — Шикарно двигаешься, — усмехнулся парень, стоило лишь Арсению подойти. — Давно танцуешь? — Почти всю жизнь. — Видно, что ты был рожден для этого, — незнакомец поставил свой коктейль на подлокотник кресла и протянул руку: — Антон, приятно познакомиться. — Арсений, — он ответил на рукопожатие и удивился не столько количеству колец и браслетов на руке парня, сколько тому, какая у него холодная кожа. — Я слышал. У тебя тут прям фанаты собрались. — Далеко не в первый раз тут выступаю. Могу я присоединиться к твоему вечеру, или ты кого-то ждешь? Антон развел руки в стороны и обезоруживающе улыбнулся. — Я совершенно один. Буду только рад, если ты составишь мне компанию. Арсений кивнул и игриво прикусил губу, медленно отпустив ладонь Антона из своей. Эти жесты не укрылись от внимания нового знакомого, но он лишь вновь усмехнулся — беззлобно, скорее многообещающе. — Тогда я возьму себе коктейль и вернусь. — Буду ждать. Оксана, давно знающая вкусы Арсения, пододвинула ему бокал мартини, стоило лишь парню приблизиться к барной стойке. На лице девушки царила хитрая, но в то же время каким-то непостижимым образом по-настоящему радостная улыбка. Оксана всегда вела себя так, когда Арсений уходил из клуба не с заказчиком, а с обычным человеком, который ему приглянулся. Пусть такие случаи можно было пересчитать по пальцам, девушка не унывала и постоянно повторяла, что именно тут Арсений встретит любовь всей своей жизни. Не зря же его так влечет в этот клуб, где по ночам расцветает алый неоновый океан. Арсений мечты Оксаны о сводничестве не пресекал, но сам надежд не питал: ему в принципе была чужда романтика; то ли дело отличный секс. — Хорошо проведи время, ладно? — подмигнула Оксана Арсению и, прежде чем тот смог бы ответить, переключилась на новых клиентов. Арсений оставил на барной стойке деньги за мартини, плавно развернулся и медленно прошагал до своего нового знакомого. Антон сидел к нему вполоборота и, заинтересованно смотря на него, чуть прикусывал костяшки пальцев, удобно устроив локти на своих коленях. Арсений поставил свой бокал рядом с бокалом Антона и мягко плюхнулся в соседнее кресло, по любимой привычке закидывая ногу на ногу. — Выпьем за знакомство? — предложил Антон, спускаясь взглядом с лица Арса на его ключицы. — С удовольствием. Они чокнулись. В миг, когда их пальцы слегка соприкоснулись, Арсений уловил мимолетный удар тока; Антон едва вздрогнул, и уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. Искра. Сегодня будет очень хорошая ночь. Музыка не переставала меняться, разговоры не прекращались, коктейли повторялись, но всё же редко: и Антон, и Арсений негласно решили сохранить свой разум в более трезвом и адекватном состоянии. Почему-то им не хотелось забывать этот вечер и, если повезет, его прекрасное продолжение. А судя по тому, что спустя час они уже сидели вплотную друг к другу на диванчике, смеялись с идиотских шуток друг друга и пили на брудершафт, то всё шло к тому, что простым прощанием и обменом телефонными номерами это знакомство не закончится. Когда диджей вновь поставил медленную композицию, Арсений сонно потянулся и, не думая, устроил свою голову на плече Антона. Вот так просто вошел в чужую зону комфорта и не встретил никаких препятствий: ни своих внутренних, ни чужих внешних. Казалось, будто они могут сидеть так вечность; молчать, переплетать пальцы рук, почти обниматься, думать о своем, но будто о чём-то общем. Однако сон в клубе не входил в планы Арсения. Он проморгался и чуть отстранился от Антона, нежно ему улыбнувшись, дать понять, что всё в порядке, просто ему не хочется тут отрубиться. Антон понял его без слов. Так вообще возможно? Этот парень вообще реален? — Если хочешь спать, то поехали в отель, — сказал он, приобнимая Арсения за плечи и помогая ему подняться. — Мне тебя проводить? Арсений кивнул. Они направились к выходу из клуба, и по пути Антон вызвал такси. Арсений забрал в гардеробе свою кожаную куртку, и только после этого понял, что Антону, должно быть, ужасно жарко в своей ярко-красной толстовке. Как он только не помер посреди душного помещения? Он определенно не простой человек. Впрочем, разве такой пустяк мог повлиять на тот факт, что Антон Арсению понравился? Конечно нет. Выйдя из клуба, Арсений вдохнул в себя аромат весеннего дождя: апрель вступал в свои законные права, и скоро должны были начаться первые грозы. Антон, встав по правую сторону от Арсения, чиркнул зажигалкой и затянулся. Курил он так, будто это было гребанным искусством, и в этот миг Арсений был готов запечатлеть этот миг у себя в памяти на долгие годы вперед: рассеянный свет уличных фонарей на мокром асфальте, стекающие капли прошедшего дождя с крыш домов, тонкая полоса белого дыма, длинные пальцы на сигарете и внимательный прищур темных глаз, смотрящих прямо на Арсения. Так по-странному интимно. Момент разрушило приехавшее такси. Арсений грустно на него уставился, не понимая, как дальше быть. Такое с ним тоже случилось впервые: обычно он, не церемонясь, захватывал своих жертв с собой, а потом не выпускал их из постели до самого утра, но с Антоном хотелось по-другому как-то. — Мне поехать с тобой? — спросил после недолгой паузы Антон, и в этом вопросе не было каких-то намеков. Самый обычный уточняющий тон. — Да. Поехали. Вдвоем уселись на заднее сидение. В машине играл приятный джаз, и после клубной музыки он расслаблял лучше всякой ванны, хотя и последняя не помешала бы тоже. Арсений назвал адрес своей любимой гостиницы, и такси неторопливо сдвинулось с места. За окном мелькал их полусонный город с редкими прохожими, маленькими улочками и неосвещенными спальными районами. Арсений в отражении стекла видел, как Антон мельком бросает на него взгляды, и от этого почему-то сладко замирало сердце. В итоге Арс не выдержал и быстро, так, чтобы водитель не заметил, зацепил своим мизинцем мизинец Антона. Отражение Антона улыбнулось, и Арсений почувствовал себя школьником на первом свидании. Воистину волшебный вечер. Доехали не так, чтобы быстро, но и не медленно: никто от дороги не устал. Расплачиваться не пришлось — приложение само списало деньги с карточки Антона, и на улице Арсений заупрямился в том, чтобы вернуть эти деньги позже. Они обменялись номерами, и только после этого вошли в гостиницу. Пока Антон рассматривал брошюры, Арсений заказал номер на двоих, оплатил одну ночь и получил ключ-карту от улыбчивого администратора. — Не проводишь до номера? — максимально невинно спросил Арсений, кое-как удержавшись от хлопанья ресницами. Антон пожал плечами, но лицо его светилось добротой и радостью. — Пошли. Поднялись на третий этаж, где всё освещение было интимно приглушено. Мягкий светлый ковер под ногами, легкий запах лаванды в воздухе, откуда-то доносилась красивая мелодия без слов, кажется, играла классика. Арсений прошел к самой последней комнате и вставил ключ-карту в замок. Раздался тихий щелчок, и дверь открылась. Из номера пахнуло почему-то шоколадом. Арсений открыл дверь шире, зашел в номер и включил свет. Позади неловко кашлянули. Антон так и остался за порогом. — Ну, я?.. Арсений подошёл к нему и за руку втянул его в номер. Дверь за спиной Антона закрылась, отрезав его и Арса от остального мира. — Останешься? — Арс, я— — Пожалуйста. Антон выдохнул, а потом взял лицо Арсения в свои ладони и серьезно прошептал: «Я ведь не сдержусь». Арсений только тихо рассмеялся и поднялся на носочки, чтобы достать до манящих губ. Первый поцелуй был лишь намеком на него: легкое касание губ, вновь небольшой удар током, сдавленное хихиканье. Они соприкоснулись кончиками носов, Антон оставил влажный поцелуй в уголках улыбки Арсения, и лишь в следующую секунду они поцеловались по-настоящему. На вкус Антон был как алкоголь и сигареты, но от этого почему-то подкашивались ноги и пробуждалось желание; может, дело было в самом Антоне и в его требовательных, но ласковых губах, в том, с какой жадностью он целовал Арса, но отдавал взамен не меньше. Они целовались влажно, медленно, будто впитывали друг друга, мечтая пропитать друг друга собой до последнего атома. Антон опустил руки на поясницу Арсения, прижав его к себе крепче, а потом чуть подтолкнул его в сторону не кровати, но ванной. Арсений прямо в поцелуй усмехнулся. Они оторвались на пару мгновений, а потом вновь встретили губы друг друга, и на сей раз Антон углубил поцелуй, скользнув языком в рот Арсения. Стало невыносимо жарко. Спиной Арсений облокотился на дверь ванной, а руками обнял предплечья Антона, пальцами сминая ткань его толстовки. Смысл исчез из всего, кроме губ Антона и движений его языка, от которых сносило прочь всё вменяемые мысли. Хотелось большего. Хотелось стать ближе. — Антон, мне нужно в душ, — прохрипел Арсений, когда они оторвались друг от друга, чтобы набрать в легкие кислород. — Пойдем вместе, — голос Антона дрожал, и в нем слышались будто звериные нотки: нетерпение. — Не сегодня, ладно? Мне нужно подготовиться. Так что просто дай мне немного времени. Поняв, о чём толкует Арс, Антон с явным нежеланием от него отстранился. Но зато секунду спустя на его лице вспыхнула непонятная эмоция, и он протянул свою руку Арсу внутренней стороной ладони вверх. — Не одолжишь мне ключ-карту? Я вспомнил о кое-чем важном. Но я вернусь, не подумай ничего такого! Арсений без задней мысли отдал Антону карту, поцеловал его на недолгое прощание, и как только за парнем закрылась дверь, полез в шкаф за полотенцами. Давно он не готовил себя для кого-то, кого желал так сильно, и внутри разливалось сладкое предвкушение. Оставалось только встать под горячие струи воды и вновь почувствовать своё тело на все сто процентов. Когда Арсений вышел из душа в одном лишь набедренном полотенце, Антон уже ждал его на кровати, прокручивая в руках смазку. Это почему-то вызвало у Арсения смех, и Антон, вырванный из своих мыслей, моментально поднял на него свой взгляд. Да так и замер, разглядывая какой подарок ему подарила сегодняшняя встреча. — Нравится то, что видишь? — игриво спросил Арсений, подойдя ближе, и положил руки на плечи Антона, принимаясь их массировать. — Нравится. — Я тоже хочу увидеть, можно? Антон тут же сдернул с себя толстовку и выкинул её прочь. Арсений, довольно улыбнувшись, провел руками по выпирающим ключицам, по редким родинкам на груди, по подтянутому торсу, подмечая, что кожа у Антона чуть сухая, но тем не менее всё равно приятная для прикосновений. — Ты такой худой. Откормить бы тебя. — Не включай режим мамочки за пару минут до секса, — закатил глаза Антон, а потом, взяв Арса за запястья, дернул его на себя, усаживая на свои колени. — Ну, привет ещё раз. Поцелуй? — Отказываться не в моем стиле. Антон мягко, но настойчиво вторгся в его рот. На вкус он стал, как кислые конфеты, и Арсений, заинтригованный, пососал его язык, пытаясь распробовать получше. Антон тихо простонал прямо в губы Арсу из-за такой выходки, а потом своими холодными руками спустился вдоль его позвоночника и, замерев на пояснице на долю секунды, сдернул с бедер мешающееся полотенце. Теперь его ладони собственнически сжимали ягодицы Арсения, и тот буквально плавился от этих касаний. — Хочу тебя, Арс. Жутко сильно хочу. Шепот Антона звучал, как откровение, и бог поймет почему: обычно Арсения такие признания никогда не смущали. Но пора было уже привыкнуть за эти часы, что Антон — исключение из каждого правила. — Так бери. Я весь твой. Антон аккуратно уложил его на кровать, и Арсений невольно удивился тому, сколько силы в этих, казалось бы, тонких и худых руках. Послышалось чертыхание: это Антон выпутался из своих джинс и нижнего белья. Секунду спустя он снова был рядом с Арсением, ласкал его тело, наслаждался каждым сантиметром нежной кожи, покрывал поцелуями и легкими укусами шею, плечи, чувствительные впадинки возле тазовых косточек. Арсений дрожал в его объятьях, сбивчиво шептал его имя, отвечал на короткие, но жаркие поцелуи в губы. В этом мгновении хотелось раствориться, забыться, утонуть целиком. Не возвращаться в свою повседневную жизнь, а остаться тут навсегда — на горящем острове обоюдной страсти. В темноте послышался щелчок: Антон открыл смазку. Арсений, преодолевая легкую сонливость от почти беспрерывных ласк, перевернулся на живот, подняв свои бедра вверх. Тело слушалось неохотно, но всё ещё клубившееся внутри предвкушение оказалось сильнее; издав кроткий и рваный выдох, Арсений чуть прикусил уголок подушки, когда пальцы Антона, уже лишенные колец, аккуратно скользнули в него. Так медленно, спокойно, будто их тела тут не разрывало на куски почти неконтролируемое желание. Антон оглаживал чувствительные стенки, растягивал заботливо, не жалея смазки, и Арсений ежился от холода, что стекал следом за ней по внутренней стороне его бедер. Пальцы Антона были тонкими, длинными и прекрасными, они находили правильное положение раз за разом, вырывая из Арсения нетерпеливые стоны, и тот всерьез задумался можно ли впервые кончить только от растяжки, но Антон, будто прочитав его мысли, тут же закончил эту сладкую пытку. — Можешь открыть? — не повышая голоса попросил Антон, передавая Арсению презерватив. — У меня все руки в смазке. Арсений вскрыл упаковку зубами и передал её обратно, после чего вновь упал на подушки лицом вниз и посильнее приподнял бедра, показывая свою готовность. Антон мягко огладил его ягодицы кончиками пальцев, потерся о растянутый проход горячей головкой, и прежде чем войти, напомнил: — Расслабься. Сжав простынь в руках, Арсений покорно выдохнул и отпустил все свои волнения. Антон толкнулся в него, чуть резко и грубо, но тут же замер, стоило лишь Арсу зашипеть от неприятных ощущений. В извинения за свою несдержанность Антон языком провёл мокрую дорожку вдоль позвоночника Арсения, вызывая у него табун сладких мурашек. — Ты такой отзывчивый, — протянул Антон с явным удовольствием. — От этого только так крышу сносит, знаешь? — Не останавливайся, — простонал Арсений, даже не пытаясь уловить смысл слов Антона. — Хочу чувствовать всего тебя. Ну же! Повторять дважды не пришлось: Антон тут же подался вперед сильнее, разом входя до конца. Арсений изо всех сил прошипел что-то неразборчивое сквозь зубы, но лишь подался навстречу Антону, игнорируя тянущую боль. Антон обхватил его за талию, затихнув на минуту, но после медленно вышел из горячего тела Арсения почти до конца. И прежде чем он сделал ещё один толчок, Арсений сам резко двинул бедрами назад, насаживаясь до конца. Их обоих обожгло наслаждением с привкусом уловимых отголосков боли, но это было так поверхностно и почти неуловимо, что они даже не обратили на это внимание, позволив себе нырнуть с головой в свою страсть. На мгновение они даже забыли о дыхании; Антон поудобнее перехватил Арсения за бедра, чуть меняя угол проникновения, и задел ту самую приятную точку внутри. Арсений заскулил, подался назад ещё раз, мечтая снова уловить эту острую вспышку удовольствия, и Антон простонал с ним в унисон. Это стало спусковым крючком. Воздух пропитался ароматом секса, разогретых тел; комната наполнилась звуками похоти, редких поцелуев и сдавленных, заглушаемых вскриков наслаждения. Арсений ногтями расцарапал тыльную сторону ладони Антона, искусал подушечки его пальцев, прикусил ему язык во время особо глубоко поцелуя, за что был наказан весьма ощутимым укусом в загривок. Их не страшили такие мелкие раны, их не пугал вид собственной крови на светлом постельном белье, всё, о чем они думали, так это о том, как же хорошо им было друг с другом. Они двигались почти синхронно, быстро, будто боялись не использовать то количество времени, что было им отведено наедине. Толчки становились грубее, глубже, чаще, и Арсений не переставал едва слышно всхлипывать, сжимать Антона глубоко внутри себя, терять свой рассудок от того, как прекрасен был этот секс. — Ты — самое охуенное, что я когда-либо видел, — прохрипел Антон, наваливаясь на него своим немаленьким телом. — Тебя невозможно не хотеть, Арс. — Сильнее, блять, — прошипел Арсений, зарываясь пальцами в волосах на затылке Антона. Антон усмехнулся и крепче сжал его в своих объятьях. Ночь обещала быть долгой, но незабываемо волшебной.***
Настоящее
Дождь всё не прекращался, но Арсений был даже рад этому: зонт - ещё одна отличная возможность раствориться в толпе. Как и воротник плаща, который скрывал добрую половину лица, как и шарф, которым можно было прикрыться в случае чего. Всё же Арсению было не по себе среди оживленной улицы спустя столь долгое время, но он решил не подвергать Диму опасности и попросил высадить его за квартал от места встречи. Теперь же нужный ресторан стоял перед ним, будто готический замок из фильмов ужасов, приветствуя его мрачным интерьером и тусклым освещением. Охраннику перед дверьми Арсений назвал указанный в весточке пароль, и его без пререканий пропустили внутрь. Когда массивная дверь закрылась за ним, весь шум с улицы исчез, и Арсений напрягся: отменная звукоизоляция, выстрелов и криков никто не услышит. Персонал тут же забрал из рук Арсения его плащ и зонт, разрешив оставить шарф и небольшую сумочку, что крепилась на ремне. После этого Попова тут же перехватил учтивый официант, вызвавшийся проводить гостя до нужного зала. Пока они шли по ресторану, Арсений хмурился всё сильнее: одно из самых популярных заведений у богатого общества их города сегодня странным образом пустовало, что означало лишь одно — оно было арендовано полностью. Кто-то хотел либо полной приватности, либо меньшее количество ненужных жертв. И Арсений склонялся ко второму варианту, потому что все работники ресторана ходили чуть ли не на цыпочках, явно испуганные. Сомнений не оставалось: Арсения ждала одна из мафиозных семей. Зашибись, блин, выбрался на работу, называется. Официант тем временем остановился у высоких черных дверей, на которых красовались узоры из чистого золота: изображение фруктов, лоз винограда, райских птиц. Красиво, но не броско, с неизменным вкусом, лишь с щепоткой лишнего пафоса. За дверьми слышалась оживленная беседа, звон бокалов и смех, но Арсений достаточно за свою жизнь посетил таких мероприятий и без труда различил во всем этом фальшь. Все ждали его одного. Официант потянулся к дверным ручкам, но Арсений остановил его, прижал палец к своим губам, приказав не шуметь, и вытащил из кобуры, спрятанной под длинным пиджаком, пистолет. Официант округлил свои глаза, но беспрекословно отошел прочь, позволяя Арсению творить всё, что тому вздумается. Сделав глубокий вдох, сосредотачиваясь, Арсений снял пистолет с предохранителя. Ладно, понеслась. Бывало и хуже, так ведь? Толкнув ногой двери, он спрятал оружие за спину и приветливо улыбнулся людям в зале, что мгновенно затихли, стоило ему появиться в поле их зрения. Арсений быстро оглядел их, прочитав и готовые боевые стойки, и напряжение на лицах, и едкие улыбки на чьих-то лицах. Он почти вскинул руки вперед, приготовившись пристрелить ближайшего к нему ублюдка, который явно сжимал в своем кармане нож, но тут его взгляд выхватил взлохмаченную макушку и абсолютно офигевшие, знакомые до ужаса, зеленые глаза. В кресле, в центре зала, с бокалом шампанского сидел никто иной, как Антон Шастун. Арсений сглотнул, силясь убедить себя, что всё это лишь игры его больного воображения, как заметил нечто ещё более страшное: сзади Антона какая-то сука направила в его затылок револьвер. В следующую секунду Арсений уже не думал. Раздался выстрел. Спину и половину кресла Антона забрызгало кровью. На идеально чистый мраморный пол упало тело. Миг царила тишина, а потом зал наполнился криками и пальбой. Арсений тут же перекатом спрятался за ближайшую колонну, подстрелил несущегося на него ублюдка с ножом, а потом, вытащив из сумки дымовые шашки, забросил их себе за спину. Раздались невнятные возгласы, а потом Арсений четко различил его: шум хаоса. Настало его время. Вытащив из держателей на щиколотках свои любимые клинки, Арсений выбежал из своего укрытия, мгновенно перерезая сонную артерию двум парням, что подобрались к нему слишком близко. Пользуясь тем, что ненадолго дезориентировал врагов, Арсений прикончил ещё парочку ребят с огнестрелом, и наконец вошел в зону Антона, откуда легче было охранять этого наивного идиота. Однако Антон Арсения удивил: он вполне себе спокойно отстреливался из револьвера, который, тут и гадать не надо, позаимствовал у трупа той самой невезучей дамочки. — Ребят на балконе не трогай! — прокричал Антон, перекрикивая выстрелы. — Они со мной! Арсений фыркнул, но решил не уточнять, что он, блять, не слепой, и сам прекрасно видит, что люди на балконе активно палят по тем, кто желает снести голову ему и Антону. Адреналин ударил в голову. Арсений так давно не чувствовал себя столь сильным и живым; всё же чувство, что ты можешь кого-то убить или смертельно ранить, опьяняло. Это было жуткой и отвратительной частью его существа, но он уже сросся с этим: тяжко оставаться миротворцем, когда тебе чуть ли не с семи лет желают прострелить голову. В его жестоком мире кровавых рек убей или убитым будь. Другого пути просто нет. Активно орудуя кинжалами, уклоняясь от выстрелов и изредка защищая спину Антона от не особо умных и осторожных личностей, Арсений потерял ощущение реальности и времени. Всё слилось в сплошной непрекращающийся дикий танец, конец которому только один — вечный сон. И почему-то у Арсения не оставалось сомнений в том, что в этом танце он выйдет победителем, по крайней мере в этот раз. Какая-то девушка в чересчур откровенном платье, схватив ближайший стул, кинулась на Арсения, но тот без промедлений пустил ей пулю в лоб. Девушка рухнула с застывшим удивлением на своем лице, и стул рухнул на нее сверху, сломав ей ещё и хрупкую кисть. Арсений какие-то пару секунд рассматривал этот труп, прежде чем понял: вокруг царила тишина. Всё закончилось. — Пиздец, блять, — раздался позади голос Антона. — Познакомился, нахуй, с важными гостями. Ебать как сильно рад тебя видеть, Арс. В его голосе царили понятные напряжение и злость, но Арсений не был бы самим собой, если бы не отреагировал. — Ты так хотел меня обратно, что подстроил всё это? — едко протянул он, вытирая кровь с кинжалов о рукава своего пиджака. — Что ты несешь?! — Антон даже гневно прошествовал к нему, встав напротив, споткнувшись по пути о некоторые трупы. — Я не звал тебя! — Да ну? — Он прав, — произнёс со стороны лестницы чей-то твердый, давящий и властный голос. — Тебя пригласил через посредника я, Алая роза. В свет оставшихся после перестрелки люстр вышел статный мужчина лет пятидесяти, ухоженный, красивый, с ярко-зелеными глазами, в которых искусно пряталась хитринка. Арсений узнал его. Глава семьи, отец Антона, Андрей Шастун. — Отец? Что это, чёрт возьми, всё значит? — уже спокойнее, но всё ещё раздраженно спросил Антон, отвернувшись от Арсения и скрестив руки на груди. Ну прям обиженное дитё, не иначе. — Сам же всё видел, Антон. Сейчас ты — главная мишень для всех моих врагов, и тебе необходим телохранитель. Я отыскал тебе самого лучшего. Отныне тебя будет охранять Алая роза. — Что?! — одновременно воскликнули Арсений и Антон, а Арс ещё и добавил: — Я ни на что ещё не соглашался! Андрей Шастун, посмотрев на него, улыбнулся. Доброжелательно даже, но этой улыбки стало жутко. Будто Арсений был маленькой коралловой рыбкой, навстречу которой выплыла белая акула, пытающаяся убедить его, что никто никого тут кушать не собирается. — Не спеши, Алая роза. Пожалуйста, пройдем в мою ложу и обговорим всё. Следуй за мной. Арсений попытался возразить, но тут за его спиной не пойми откуда вырос незнакомец: худой, с ярко выраженными скулами, со взглядом, в котором угадывалась жажда крови. Он легко подтолкнул Арсения вперед, заставляя его послушаться Андрея Шастуна. Сам же глава развернулся и принялся подниматься по лестнице обратно на второй этаж. Арсений всё же двинулся следом, стараясь избегать ещё одного прикосновения холодной ладони этого нагоняющего жуть подчиненного Андрея Шастуна. Когда Арсений прошел мимо Антона, в спину ему прилетело злое: «Даже не думай соглашаться!». И только поэтому захотелось согласиться. Всё, что угодно, лишь бы вдарить по нервам этого мудака. Арсений обернулся и через плечо хмуро ответил: «Не приказывай мне. Молоко на губах не обсохло ещё». Антон прожёг его взглядом, полным ненависти, и Арсений ответил ему тем же. Нет, у отца Антона точно не все дома. Как он вообще может думать, что Арсений — идеальный выбор? Да если Арсений согласится стать телохранителем Антона, они попросту друг друга убьют. Убьют. Арсений улыбнулся не к месту, вспомнив, на какой ноте они с Антоном расстались в прошлый раз. Может, это и к лучшему. Может, того хочет судьба: в конце-концов, если быть рядом с этим уродом почти двадцать четыре на семь, то отправить его в последнее путешествие будет куда легче. И тогда, наконец, Арсений вновь обретет свободу. О, он определенно прикончит Антона. Своими собственными руками отправит его на тот свет. И никто и ничто ему в этом не помешает.