Очень громко

      "Соседи опять двигали мебель. Каждый вечер, нарушая общественный порядок своими выкрутасами, они совершенно не чувствовали вины и не собирались останавливаться. Сегодня уже в третий раз к ним вызывали милиционеров, но без толку. Они лишь разводят руками. Хотя профилактическую беседу всё же провели... Ну ничего я научу их уму разуму.",-так думала Надежда Борисовна, жена Николая Евгеньевича, с которым она бездетно проживала в однушке в старом советском доме по адресу Некрасовская 3 корпус 2 в городе Н, М-той области. Вокруг пятого подъезда распространялась странная, если не сказать противная атмосфера, основной частью которой был запах, доносившийся из подвала с проржавевшими трубами. Причину запаха установить не удавалось.       Надежда включила телевизор на своей любимой передаче по саморазвитию через чтение книг и просмотр хороших фильмов. Следовать этим полезным советам в её планы, конечно же не входило. Громкость она всегда ставила на половину от максимальной, чтобы известить весь подъезд, что она саморазвивается, а особенно она хотела поставить в известность проблемных соседей сверху. Всем остальным жильцам ничего не оставалось, кроме как терпеть их шумовые перепалки, ведь Надежда Евгеньевна была единственным лекарством от проблематичных соседей. Без неё соседи шумели часами и не уставали. А когда в дело вмешивалась любительница саморазвития, уровень шума хотя и возрастал до небес, но спадал через пятнадцать минут, так как оба возбудителя уставали до невозможности.       И в этот вечер шумные соседи начали эту всем надоевшую игру. Но к раздражающему до невозможности шуму добавился топот, от которого потолок у Надежды Борисовны чуть-чуть потряхивало. Она, конечно, слегка растерялась, но сразу же взяла ситуацию под контроль и достала из под телевизора колонки. Выкрутив звук на максимум, и, конечно, не забыв надеть затычки для ушей, хозяйка принялась ждать ответного хода. Скрип движимой в небытие мебели теперь был почти неразличим, но топот отдавался в голове пульсацией, и даже не думал утихать. Через минуту Надежда Борисовна выкрутила громкость на предел, и теперь сама страдала от огромной громкости. Однако тяжёлые шаги не затихали, будто приближаясь, и где-то в глубине сознания вызывали раздражение от своей навязчивости.       После десяти минут хозяйка решила сдаться на этот раз, утомлённая полезными советами из телевизора и сотрясающимся потолком. Выключила телевизор, вытащила затычки из ушей. "Странно, что кроме шагов ничего не слышно.."-подумала Надежда Евгеньевна. Так же она прокричала :"Сдаюсь! Сдаюсь!", но соседи продолжали топать, как умалишённые. Следующей её мыслью было выйти на балкон, чтобы громче им сказать о своём поражении, а то ведь так жить нельзя, от топота становилось физически плохо, сердце сжималось, и казалось, что дом скоро развалится.       Выходя на балкон она отметила, что ночь темновата, для Февраля. Когда она открыла окно, с трудом пробравшись сквозь горы хлама и солений, вид снаружи поразил и ужаснул её настолько, что она была готова упасть в обморок сию секунду. Из окна на неё смотрела гигантская глазница с маленьким зловещим огоньком внутри. В её взгляде отражалось одиночество и бесцельность. Вдруг затихшие шаги сменились на раздражающе громкую мертвенно бледную тишину. Этой ночью город спал особенно тихим и бездыханным сном.