Ценность супружества и супружеские ценности

       Казавшееся раньше большим, подсобное помещение сейчас проклиналось Эваном за слишком маленькую площадь. Все пространство было занято широкими плечами альфы, которому приходилось нагибаться, чтобы не пробить потолок своей головой. Юноше же было вполне комфортно, но было бы лучше, не будь здесь Дамиана.        Реальность оказалась немного другой и в жизни жених обладал более крупными габаритами и очень сильным альфийским феромоном. Правда, от которого становилось дурно, а не приятно.        — Лишь то, что этот брак является гарантом сделки.        После этих слов Эстон смотрел на омегу из-под ресниц, демонстрируя всё своё недоверие.        — В качестве гаранта могло быть что угодно, не обязательно брак.        — Не имею понятия, чего ты добиваешься. Но по моим догадкам, Леон устал сидеть и ждать, когда ты остепенишься, найдёшь себе пару и создашь с ней семью. Ему больше половины века, а внуков-то хочется.        Взор альфы добрее не стал, он всё продолжал сверлить допрашиваемого им.        Видимо, он сделал какие-то выводы для себя, так как отступил и начал разминать плечи и шею.        Ебать, и так места нет, ругал того Эван в голове, пытаясь максимально прижаться к стене, дабы не мешать.        Когда в помещении наконец-то стало спокойно, он заговорил:        — Ну, и что ты хотел обсудить?        — Начнём с тебя, малыш Ван. — Усмехается Дамиан, цитируя папу. Детское прозвище омеги, которое до сих пор не исчерпало себя, хотя из детского возраста он вырос.        В тот день Эван так и не смог дочитать контракт. Осилив лишь пятнадцать страниц, первые десять из которых были анкетами, он понял, насколько устал и лёг спать. Мысли были далеко от договора. Листы были испещрены мелким шрифтом, содержали множество пунктов, кучу опросов и вопросов. Мозг никак не осознавал прочитанных по несколько раз строк и в итоге поставил крест. Гиблое дело.        Однако, парочка насущных вопросов всё же имелась.        — Сколько обычно людей в твоём доме?        — Хм, — протянул Эстон с дурацкой улыбкой на губах. По которым тоже хотелось ударить, — достаточно странный вопрос для начала. Два раза в неделю приходят два человека. Один закупает продукты, другой делает уборку. Не люблю, когда дома чужие.        — О, неужели у нас есть что-то общее?        — Возможно. — Хмыкнул. — Правда, ближайшие пять лет надо терпеть присутствие одного лишнего человека. — Прозрачно намекает.        — Серьёзно? — Искренне удивился юноша. Он начинает раздражаться. — Думаешь, легко оставлять свой дом, учёбу, друзей, работу, своё будущее и цели ради навязанного брака? Конечно нет, ведь это не ты отказываешься от привычного и любимого образа жизни.        — Да, брак навязан, но он необходим. — Победно шепчет альфа.        — Как ты сказал, в качестве гаранта могло быть что-то другое, но из-за тебя было выбрано именно это.        Длительное нахождение в замкнутом пространстве, да ещё и в компании неприятного человека, плохо воздействовало на состояние омеги. Хотелось поскорее на волю. Послав к чёрту свои вопросы, он говорит «на этом всё».        И сразу после этого журналист начал озвучивать свои условия.        — Жить будешь в моем доме, мне не нужны проблемы с прессой. Спим раздельно, надеюсь, ни о каких супружеских обязанностях ты не мечтал, по крайней мере, не со мной. Свиданиям и гулянкам придется сказать «пока» на следующие пять лет – опять-таки, проблем в виде главной строки на каком-нибудь глянце с мужем-изменщиком я не хочу – нет времени.        — Значит, мы все же дадим друг другу клятвы в верности? — Притворно удивился Эван, вновь в упор смотря на альфу.        — Малыш, видишь ли, то, что дозволено альфам – запрещено омегам. — Произнес тот, с ехидной улыбкой ухмылкой на лице.        Когда-нибудь, Дамиан Эстон, я не выдержу и ударю тебя.        Возвращались они назад по-отдельности. Сначала альфа. Эван же пошёл в уборную, чтобы сполоснуть лицо. Желание осесть на пол и начать плакать, жалея себя и свою судьбу, было искоренено тут же. Не хватало ещё и этого. Умывшись, он вернулся в столовую.        Судя по чистым тарелкам и новым блюдам, на обсуждение ушло много времени. Озадаченные лица были проигнорированы. Омега сел за своё место. Место, которое всё также было между Джиёном и Дамианом.        Он всё-таки пошёл в гостиную, к камину и фотографиям, разглядеть которые не мог. Самая маленькая – снимок УЗИ. Тогда ещё не было никакого Эвана Страйдера, лишь плод в чреве. Несмотря на это, пальчики и нос были достаточно чёткими. Рядом фотография, сделанная в седьмой Новый Год отца. Дедушка Макс тогда был жив, но очень болен и лежал в больнице. Это не помешало его желанию провести старый и встретить новый год со своей семьёй. На снимке все были счастливы.        Винсент рассказывал, как сильно дедушка хотел увидеть своего первого внука, как улыбался, невзирая на недуг и продолжал радоваться жизни. Он всегда напоминал, что Макс был сильным. Намного сильнее, чем он сам.        Улыбка человека, любившего его всем сердцем ещё задолго до его появления, но о котором у самого Эвана никаких воспоминаний не было, делала больно. Максим умер через неделю после праздника.        Глубокий вздох помог омеге прийти в себя.        Разговор опять в основном вели старшие. Тарелка Эвана была практически пуста. Он без конца прокручивал в голове слова альфы: «что дозволено альфам – запрещено омегам».        Что-то подобное он уже слышал. Накануне Ын, которого терзала дума о дальнейшем будущем друга, отправил ему ссылку.        В ней была статья о супружеских ценностях, где по полочкам описывалось, какими должны быть отношения в браке, чтобы он длился долго и даже дольше.        «Если вы ищите альфу, который будет любить только вас, то вы навлекаете на себя возможность прожить одинокую жизнь, полную разочарований» – гласила строка в одной из главных ценностей – супружеское ложе.        «Альфы любят секс, и любят его разным. Разные позы, аксессуары, необычные детали, разные партнёры, несколько партнёров – сильный пол намного...».        Что было дальше Страйдер не помнил, но одно знал точно – недалёкие слова какого-то шарлатана, а не специалиста по отношениям двух полов.        Ын так и написал, предупредил, что большая часть статьи абсурдна, но все же есть истина в этих словах, причем неоспоримая и значительная.        Оставив слова омеги без ответа, Страйдер сменил тему. Последние месяцы всё, о чём он размышлял и что его окружало – замужество. И слишком часто дела начали откладываться в дальний ящик. Пора что-то с этим делать.        — Эван, собираешься ли ты продолжать учёбу? — Спросил Леон.        — Я долго думал над этим. И решил, что нет, не собираюсь. — Лжёт, не краснея. Он нисколько не думал о продолжении обучения. Его страшила перспектива поступления в новый университет. В стране, где и так погода зловредно действует на его настроение и здоровье, есть муж, который не совсем нужен и играет на его нервах, не хватало ещё периодических экзаменов и сессий. Хватит с него.        — Будешь сидеть дома? — Тревожится папа.        — Придумаю что-нибудь. Времени теперь немерено.        — Не совсем. Иногда я не могу забрать сына из детского сада и его папа тоже. Надеюсь, ты сможешь найти свободное время и помочь нам. — Подал голос Дамиан.        — Еб... — Резко прервавшись, омега сделал вид, что не удивлён и улыбнулся. — Постараюсь.        Если папа узнает, что он так и не выполнил его поручение, то скорее, омега сам захочет переехать в дом жениха раньше времени.        Значит, я ошибся. Причина свадьбы не в внуках... Ебать, у него есть сын, Страйдер опять завис в мыслях. Сколько ему лет? Он не перенял скверный характер отца? А как же папа? Эван надеялся, что Дамиан и тот омега между собой всё уяснили. Перспектива вместе с мужем, ребёнком и долгом приобрести ещё и возможного недруга в лице возлюбленного этого самого мужа его не радовала.        Красивый смех Леона заставляет его обратить внимание него.        Частые походы к косметологу, тщательный уход за кожей, здоровое питание и регулярный спорт творили нечто воистину волшебное. Леону в этом году исполняется шестьдесят один год. Но выглядит он максимум на пятьдесят с натяжкой.        Выкрашенные в модный медовый оттенок волосы, стильная одежда и аксессуары, аккуратный маникюр и естественная красота – этот голубоглазый омега дивная редкость. Даже лицо его не было покрыто множеством глубоких морщин, как это есть у его сверстников.        От него веяло свежестью, лёгкостью и, как ни странно, молодостью. Леон кардинально отличался от своего сына.        Эван был знаком с ним с детства. Но вот близким человеком он мог назвать его в раннем возрасте.        Друг дедушки помог Максиму в воспитании маленького Виктора, когда Винсент ушёл на фронт. Дедушка всё ещё не мог простить себе произошедшее. Даже если он был вынужден покинуть семью ради одобрения свёкра.        Максим был русским, и отец его убеждённым приверженцем стереотипов, рождённых преимущественно ещё на Руси. Именно он спровоцировал Винсента постоянным повторением фразы «не служил – не мужик». Всё кончилось тем, что у маленького альфы не было отца до четырёх лет, его папа сильно переживал за любимого и заболел, обидевшись на отца.        К счастью, Винсент вернулся живым и невредимым. Всё своё время он посвятил исхудавшему мужу и сыну. Из воспоминаний отца, тот вечно просил прощения у него, Макса, Леона и ненавидел свёкра.        Он чувствовал себя виноватым перед всеми: перед мужем, за то что бросил его с их ребенком, перед сыном, которого оставил на три долгих года, перед Леоном, которому пришлось заменять его. Наверное, поэтому Кристиан рано умер, между ним и Виктором нет таких теплых и крепких отношений, как у отца и сына, а его внук считал Леона своим дедушкой до пяти лет, так как не знал настоящего.        Винсент будет благодарен своему другу Эстону всю жизнь. И теперь пришла пора «отдать должное».        Как у человека с золотым сердцем могло родится такое невоспитанное чудо?, удивлялся омега, жуя хрустящую картошку.        — ...ятно. — Донеслось до его слуха.        — Что? — Эван повернулся к Дамиану лицом и переспросил. В глазах альфы плясали смешинки.        — У тебя здесь пятно. — Эстон ткнул кончиком пальца в грудь омеги, аккурат в сосок. Неосознанно, юноша посмотрел вниз, куда указывал палец, и попался на детскую забаву. С абсолютно серьезным лицом альфа щёлкнул Эвана по носу, возвращаясь к своей тарелке.        Что за...        — Малыш Ван, — старший омега, который был объектом ранних раздумий Страйдера, обратился к нему, — у Ллойда в Центре Поддержки Омег открыт набор стажёров. Раз уж ты не намерен продолжать обучение, почему бы не попробовать?        — Пусть закончит университет и получит диплом. — Заявил Дамиан.        — Высшее образование в наши не так востребовано. К тому же, поступить в ВУЗ ты всегда успеешь, но надо ли тебе это? — Мягко продолжил старший Эстон.        Верно. Получить высшее образование он сможет и потом, на заочном, либо же после окончания контракта. А что он будет делать все это время, пока не наступит момент?        Юноша просматривал информацию о понравившихся институтов в интернете, когда контракт ещё только планировали, но всё заканчивалось одинаково – состоянием глубокой депрессии, сопровождаемым желанием броситься под колёса или завязать петлю, да потуже.        Все потому, что любимая и счастливая жизнь рушится. Исчезает, уходит. На смену приходит контракт впридачу с мужем, надобность которого под сомнением, и неизвестность. Как будто судьба собственной персоной явилась к нему и потребовала плату за счастье, всучив все то, что есть теперь у Эвана, с подробной инструкцией «Делай, что хочешь, в рамках дозволенного».        Это самое «дозволенное» ему диктует его ещё не совсем супруг, и статьи шарлатанов-экспертов.        Что там был за первый пункт? «Знать друг друга»? Эван точно знает, что не стоит судить по обложке и по первым минутам знакомства, но за последний час он точно мог сказать – Дамиан Эстон это тяжёлый случай.        Ллойд второй сын после Дамиана. Его, как и самого альфу, Эван знал плохо, но слышал, что у омеги было тяжёлое детство, оставившее травму. Эта травма позже стала причиной создания Центра – места, где люди могли получить медицинскую и психологическую помощь.        — Я подумаю. — В итоге ответил он, прерывая споры по поводу обесценивания высшего образования и диплома.        Эстон мягко улыбнулся, сверкнув победным взглядом в сторону своего сына-альфы, который являлся главным оппонентом в этом споре.        — И всё-таки, высшее образование необходимо. В мире более семи миллиардов человек, каждый борется за «место под солнцем», а диплом вуза даёт больше возможностей в этой борьбе и...        — Ты просто не хочешь признавать самому себе, что зря отучился повторно в университете в погоне за двумя специальностями и дипломами о высшем образовании. — Леон нашептал это своему сыну на ухо, а Эван, волей не волей сидящий рядом, случайно услышал.        Сдерживая себя, чтобы не прыснуть от смеха, он осушил свой бокал.        — Прошу прощения. — Альфа встал с места, чтобы ответить на звонок. После его ухода на душе стало легче.        Дальше родители обсуждали тему путешествий, где лучше всего отдыхать весной, а где летом и прочее. Плавно тема перешла к месту проведения церемонии бракосочетания.        Леон на пару с Джиёном выбрали концепт древней Греции. И сама свадьба будет проходить там, в марте. Приглашённых максимум пятьдесят.        — Эван, поедешь с нами в салон. С твоей бледной кожей выбор оттенков хитона невелик, поэтому нужен тщательный подход.        — Все будут в хитонах? — Интересуется он.        — Все, без исключения. — Ответил Леон, кидая насмешливый взгляд на Винсента. — У вас с Дамианом на головах будут лавровые венки. И зал будет оформлен...        — Ещё раз извиняюсь, но нам с папой срочно нужно уезжать. — Ушедший минутой ранее Эстон вернулся.        Что за день сегодня. Все друг друга прерывают.        — Что случилось? — Встревожился омега.        — Что-то очень плохое, не терпящее отлагательств. — Альфа посмотрел на часы. — Если выедем прямо сейчас, то возможно успеем исправить всё к концу дня. И спасём Кенделла, он там всё рвёт и мечет.        Чуть подумав, Леон встал и начал собираться, извинившись перед хозяевами дома.        — Ничего, езжайте. — Винсент помог другу надеть шерстяное пальто.        Все столпились в холле, провожая гостей.        — Был рад повидаться с тобой, малыш Ван! До скорой встречи. — Будущий свёкор крепко обнял омегу.        — Осторожнее на дороге. — Сказал он, мягко улыбаясь.        Когда они покинули дом Страйдеров, юноша устало выдохнул. Ему казалось, что из него разом выдернули стержень, хотелось упасть в постель и заснуть.        Однако, вместо этого, он по приказу папы вернулся в столовую, чтобы убрать со стола. Благодаря создателя посудомоечной машины на всех известных ему языках, Эван включил её, наполненную грязной посудой. И с чувством выполненного долга поднялся в свою комнату.        Время было шесть вечера. За окном тёмная ночь. Зима же, как никак.        Уже умытого, одетого в пижаму Эвана волновал один вопрос – как будет выглядеть Дамиан Эстон в платье. И как выглядит его сын.