Навечно люблю(книга 2)

Красивая, безумно красивая девушка, как с иголочки одетая, нимфа изящества и красоты, но для него она значила больше. Не в том смысле, что она была важна для Никиты, но он смотрел на нее, будто заглядывая в прошлое. За долю секунды, пока она приближалась к нему, он стал раздираем на части несколькими совершенно противоречивыми чувствами. Парень вдруг почувствовал грусть и по тому Артемьеву, которым он был при дружбе с этой девушкой, и в тоже же время резкую неприязнь к прошлому Никите, безответственному и опустошенному. Да, раньше он был глупым и бесцельным, но зато он знать не знал о совести и не испытывал такой боли из-за мимолетного поцелуя, даже из-за близости, никогда. Парень был свободен, раньше это чувство безответственности делало его свободным, он искренне считал себя сводным, но Офелия стала его совестью, ее чистота пленила его, он навеки заключил себя в эти узы, ее любовь стала его границей, хотя раньше у него не было никаких границ. Эта любовь освободила его от пагубной жизни, спасла его душу, которая когда-то была темнее ночи, вдохнула в него жизнь, окрылила и подарила смысл жизни, заставило ледяное сердце биться чаще, но потом он столкнулся с другой стороны этой любви. Эта любовь дала ему все грани чувств и теперь он вынужден чувствовать абсолютно все, при этом сам не желая этого, больше не было силы отключать чувства, больше он не принадлежал сам себе, больше Никита не мог принимать решение и даже не бояться последствий. Так что же такое свобода? Может, он так жестоко ошибся, решив, что прекрасная и нежная Офелия — это его шанс освободиться от чудовища, живущего в нем? Может, она освободила его от одного ада и повела за собой в другой? Может, эти черные глаза очернили и обманули его разум? Может, его юное и наивное сердце ошиблось и армяночка — это губительница молодых жизней? Стало страшно и он на секунду прикрыл веки, и тут же всплыл самый любимый образ, вечный и до мурашек сводящий с ума. Нежная, как шелк кожа лица, маленький носик и ресницы, длинные, словно раскрывающее не просто глаза, а ворота в рай, которого он не достоин, улыбка, невинная, но от которой ослабевают колени, губы, что размыкаются только для его губ, их сладость — это сладость яблока из Эдемского сада, за кусочек он не раздумывая отказался бы от рая, лишь бы попробовать на миг его вкус и сохранить его в своей памяти и жить с этим воспоминанием до последних дней жизни. Офелия могла быть только ангелом из этого рая, но никак не искусительницей, она не виновна перед ним, что не скажешь про него, он полностью погряз в своей нечистоте. — Одними дорожками ходим, Ань! — радостно вскрикнул Глеб. Парень поспешил к девушке с дружескими объятиями, а Никиту словно парализовало, может, он и хотел так же подойти и поприветствовать, но что-то внутри него ему этого не позволило. Девушка улыбалась Глебу своей ослепительно белой улыбкой, аккуратно убирая волосы с лица и все время украдкой поглядывая на Никиту. — Живя в многомиллионном городе не стоит надеяться на случайные встречи, — прозвучал звонкий голос миловидной девушки, после ее многозначительный стрельнул в сторону Никиты и она продолжила: — Что, если это судьба? Глеб так же бросил взгляд на друга в ожидании приветственной речи, но Никите стало не по себе от неожиданной встречи. Артемьев спрыгнул со стула и встал напротив красавицы с предвзятым взглядом. — Больше похоже на встречу с призраком, — сказанное было приправлено надменным взглядом и колючим тоном в голосе, не удивительно, что улыбка на розовых губах мгновенно испарилась. Никита с раздражением посмотрел на Глеба, а тот, покачивая головой, посмотрел себе под ноги, вероятно, стыдясь за друга, который упивался своими страданиями и с большой страстью спешил принести их еще и другим, совершенно посторонним ему людям. — Всего хорошего, — бросил он и, выхватив куртку с вешалки, скрылся за дверью в бар. Громоздкие серые кроссовки ступали по темным лужам, оставленным октябрем, перед своим уходом он желал только одного — омрачить дни жалких городских людей, людей с пустыми пластмассовыми лицами, с хмурыми выражениями на них, это была гадкая смесь, при виде которой не просто мутило, а желание жить у подростка отбивало напрочь. С этим и без того было сложно. Холодный ветер октября, как ласки женщины, просачивались под тонкий пуловер парня, только эти ласки были грубее, и, казалось, ледяной холод просачивался под кожу и жег кости. Парень-мазохист не заботился об этом, он спрятал замёрзшие пальцы в карманы черных джинс, а черный бомбер так и остался на распашку, так что тело было подвергнуто истязаниям холода. «Придурок, она ни за что такое не простит и ты вновь вернешься к своей бесцельной жизни, лучше нее ты не встретишь, вбей это в свою тупую башку.» Это была правда, во всех этих хмельных и смазливых лицах только ее лицо было дороже, от взора которого он черпает силы для очередного вздоха. Каждый новый день — это мысль о ней, что она живет в его жизни и своим присутствием заполнила ее, смыла всю грязь своей чистотой, а теперь он сам намеревается вновь все осквернить. — Артемьев! Звонкий голос старался звучать как можно требовательнее и грубее, но усилия обладательницы оказались тщетными, попытка могла лишь позабавить парня и он мог все также не спешно продолжить свой путь не спешной поступью, в раздумьях и не оглядываясь на зов красивой девушки. Никита остановился и замешкался. Она ждет, чтобы он обернулся, она зачем-то догнала его, а ему совсем не хочется возвращаться в мир своего темного прошлого, да еще и с обременяющим его настоящим. — Что? — спросил он, безразлично смотря в лицо своему прошлому, которое имело умиляющее, немного детское лицо девушки, но именно эта черта делала блондинку особенной и красивой. Немного постояв на месте и так же разглядывая его, она все же пошла к нему на встречу. Она вопрошающе смотрела ему в лицо, при этом внимательно разглядывая его. Он не мог понять, что она пытается увидеть: желает прочесть мысли или ищет какой-то намек на интерес вызванный к ней? Если так, то она только разочаруется в своем решении догнать его, она не сможет найти потерявшую связь между ними, ведь он, в отличии от нее, прекрасно понимал, что никакой связи не было и раньше. — Почему ты ушел? — неуверенно произнесли ее губы, а глаза все также бегали по его лицу, он не смог выдержать ее пытливого взгляда и отвернулся от нее, а она быстро повернула свою голову в его сторону и уже увереннее заглянула в его лицо. — Столько времени прошло, ты не хочешь хотя бы раз поговорить со мной? — она словно оборвала сама себя, ее голос дрогнул и после паузы она все же решилась и продолжила: — Вспомнить свою первую любовь? Он не поверил своим ушам, она говорила то, во что верила сама, но это были ее сказки, в которых его никогда не было. Парень демонстративно усмехнулся и отстранился от девушки. — Первую любовь? — повеселел парень. — Ростова, ты когда успела выпить, м? Ее взгляд сузился и уголки губ девушки поникли, но она быстро собралась. — А ты, Артемьев, я смотрю все такой же, — она грустно усмехнулась. — Циничный хам. Скорее солнце перестанет светить, чем ты будешь уважать других. Все это время он, абсолютно не напрягаясь, смотрел в лицо девушке, но вдруг что-то внутри екнуло от услышанного. Хотелось злиться и кричать, девушка совершенно не вовремя встретилась ему и начала беседу с описания его характеристики, чье эго подобные выражения не заденут, особенно сказанные человеком из прошлого, которого он сам однажды оставил. Артемьев настолько хорошо знал ту, которая стоит перед ним, что казались абсурдом ее замечания в его сторону по поводу уважения к другим. — Если я и был когда-то таким, то только из-за тебя, но я бросил тебя и теперь стал другим человеком! Злость переполняла его, и поэтому он не желал больше продолжать этот разговор, Никита отвернулся чтобы продолжить свой путь, как вдруг она окрикнула его: — Никита! — он стоял не двигаясь, но развернуться к ней не собирался. — Ты все тот же, не лги хотя бы себе, мне достаточно заглянуть в твои глаза. Артемьев не из тех, кто сожалеет о содеянном, и уж тем более не из тех, кто будет оглядываться в прошлое, вспоминать тех, кого он когда-то решил оставить в далеком прошлом. Аня одна из этих людей, он оставил ее не только в старой школе, а оставил в той, другой жизни, но ее появление поневоле заставило его вновь окунуться в прошлое. Ему эти воспоминания были омерзительны и приносили лишь негативные эмоции, пришлось вновь и вновь окунаться в это болото, которое принес с собой призрак, от взгляда которого пробежали мурашки. Проснувшись утром, он очень смутно вспоминал отрывки прошлой ночи, но именно то, что так хотелось забыть и стереть из памяти четко сидело в голове и отдавало в груди чувством, от которого начало мутить. Секунда и парень побежал в ванную. Его и вправду стошнило, не ясно, от мыслей об этой девушки или плоды вчерашнего смешивания напитков. Парень умыл лицо, и поднял глаза, встретившись со своим разбитым и помятым отражением. С той стороны на него смотрел все тот же Никита Артемьев, но уже другая, неизведанная ему самому личность. Голоса шли кругом от похмелья и от вопросов к самому себе, к человеку, в котором оказалось три личности. Человек из прошлого, циничный хам. Вторым был Артемьев, который встретил Офелию, одинокий парень, встретивший свою вторую половину. Третьим был подлый трус и лжец, который смог предать свою вторую половину. Кто же сейчас смотрит на него? Никита не соображал, кем он является и сможет ли когда-нибудь восстановиться и стать свободным от собственных уз. Ведь, что такое личность и кем мы являемся? Неужели жизнь с рождения предопределяет за тебя, кем ты будешь, каким сыном, мужем, отцом? Почему он не может найти себе места? Почему жизнь сам подкидывает ему ловушки и потешается, глядя на плоды своих деяний? Озноб. Дрожь пробежала по всему телу и Никита вышел из ванной, принявшись искать в шкафу что-то теплое. Он выбрал серый флисовый костюм для дома, быстро надел и побежал вниз. — Ма-ам, — крикнул парень, медленно спускаясь вниз каждой клеточкой ощущая боль в теле. — Ты где? Он прошел на кухню, где обычно всегда находилась Татьяна Львовна, там она либо готовила, либо пекла пироги для Станислава Никитича. Никита не ел мучное, поэтому часть всегда отправлялась Леше и Яне домой. Зашел на кухню, в которой никого не оказалось. Он расстроился, подумав о том, что родители могли уехать в город по делам. — Что такое, Никита? — раздался голос Татьяны Львовны откуда-то сверху. Женщина, только взглянув на сына, сразу поняла, что его самочувствие хуже обычного, а градусник смог показать, насколько парню плохо. Цифра тридцать семь и восемь отразили причину озноба в теле, а сильная боль в горле, которая не давала сглотнуть, не зажмурившись от боли, могла означать бактериальную инфекцию. Мама приказала в срочном порядке ложиться обратно, чтобы не переутомлять организм лишней нагрузкой, заварила чай с медом и вызвала домой врача, который консультировал их семью. После короткого осмотра диагноз подтвердился, парню запрещено было вставать и назначено было множество лекарственных препаратов, на предложение проехать в больницу он отказался наотрез. Выходной день пролетел в каком-то тумане, он открывал глаза, только чтобы съесть какую-нибудь жидко образную еду и выпить лекарство, а потом он снова падал в сон. Иногда он брал телефон в руки, чтобы только посмотреть кто и сколько раз ему позвонил или написал. Друзья еще со вчерашней ночи ему писали, интересуясь, доехал ли вообще до дома, все сообщения остались без ответа, пока Глеб не позвонил Татьяне Львовне. Он был рад, что наконец-то смог по уважительной причине остаться один и никто его не трогает. В его голове начали проявляться изменения, теперь помимо Офелии и чувства вины его начали посещать воспоминания из прошлого года, всего год назад, а ему казалось, что это была уже другая жизнь, которая даже не касалась его. Появление бывшей одноклассницы немного выбило его из колеи, все и так было не гладко, а тут еще и встреча с ней не дает ему покоя. Она не просто знакомая, а бывшая возлюбленная и быть может жизнь с ее появлением хочет, чтобы он с головой окунулся в то самое грязное прошлое и наконец взял себя в руки и из-за прошлых ошибок не разрушил настоящее, которое далось ему кровью. В этот же вечер к нему заявился брат, чтобы проведать. Вероятно, это Татьяна Львовна рассказала об его ужасном состоянии. Офелии он сразу написал, чтобы не приходила, ссылаясь на то, что она может заразиться и, к счастью, девушка так и не появилась. Утро. Артемьев снова открыл глаза, бросив взгляд в окно, он встретился с пасмурным небом. Снова пришла мама, он немного посидел на видео хостинге, после вновь веки отяжелели, и парень провалился в сон. День. Он не мог больше лежать в кровати, в поту и с жуткой головной болью. Парень быстро принял душ тайком от матери, надел свой теплый костюм и спустился вниз. Входная дверь открылась и на пороге появился Станислав Никитич. Никита от удивления остановился, недоумевая, от чего у отца такая загадочная улыбка на лице и как только мужчина прошел, за ним прошла девушка. Это была Офелия, девушка вошла в зал и тут же подняла взгляд и, увидев его перед, собой замерла. Никита замешкал, растерявшись при виде девушки. Они два дня не виделись, а остальные дни только в школе могли обменяться несколькими фразами, но наедине они давно не оставались и лишь только сейчас, увидев ее, он ощутил, как сильно скучал по ней. Вот она, стоит перед ним, озаряя его своим пронизывающим взглядом, столько в них было чувственности, он ничего не хотел говорить, да и способность разговаривать тоже пропала, а ноги окаменели, и эта неловкая пауза сильно затянулась. Офелия, как испуганная пташка, оцепенела на месте, а губы так и остались приоткрытыми, соблазняя и маня к себе парня. Станислав Никитич что-то говорил, но ни Никита, ни Офелия ничего не слышали. Раньше он думал, что такое может быть только в кино, когда взгляды двоих замирают друг на друге, а все остальное перестает существовать, но сейчас он сам стал героем одноименного романа, куда его завлекла черноглазая восточная красавица. — Офелия! — радостно воскликнула Татьяна Львовна, которая вышла с кухни и тут же развеяла чары Офелии. — Как хорошо, что ты пришла, давай проходи, будем пить чай! Женщина вышла в зал и, увидев сына, тут же недовольно поморщилась. — Почему ты вылез из постели? — грозно произнесла женщина. — Быстро в кровать! Никита перевел взгляд на Офелию, которая все никак не могла сдвинуться с места. — Окей, принеси нам пожалуйста чай наверх, мамуль, — сказав, он направился к Офелии и молча взял девушку за руку, лишь раз посмотрев в ее вопросительные глаза, потянул к себе в спальню. Он зашел в комнату, закрыл за девушкой дверь и молча прижал девушку к ней. Его рука быстро обвила ее талию, а другая уперлась в стену. Парень максимально приблизился к ней и прямо над ухом прошептал: — Ты зачем пришла? Я же сказал не приходить! — он говорил строго, но понимал, что еще немного и он не сможет сдерживаться, девушка, как магнит, тянула его к себе. Пока она рядом с ним тяжело дышала, он чувствовал себя маньяком, вдыхал все ее запахи, которые имели свойство вскружить ему голову. — Я каждый день жду тебя, а ты каждый день где угодно, но не со мной! — ее голос дрожал, наверно, это из-за его жаркого дыхания, которое прожигает ее кожу на шее. Сколько бы он не старался возлюбленной объяснить свое бессилие рядом с ней, как мужчина, она словно не слышит и не понимает. Он болел, температура поднималась каждые несколько часов и сейчас, кажется, она есть, иначе почему его бросает в жар, но рядом с ней он не может ни о чем другом думать, кроме как о ней. А она? Чего хочет она, если даже сейчас несмотря на угрозу заразиться, она обнимает его шею ладонями и отчаянно ловит воздух губами, а он только и может, что губами коснуться ее шеи, отчего девушка буквально обмякла в его объятиях и ему пришлось крепче удерживать рукой ее талию. Поцелуй выше, еще один и дальше мочка уха, которую он осторожно куснул, а Офелия прильнула к нему, еще сильнее прижавшись всем телом, при этом обхватив его лицо в ладони, в желании вцепиться в его губы и пробовать парня на вкус снова и снова. — Стоп, стоп, стоп, — проговорил он, убирая ее ладони со своего лица, стараясь дышать спокойнее. Он отвернулся от красавицы и лег на постель, подложив свою руку под голову и на расстоянии принялся разглядывать возлюбленную. Девушке понадобилось немного времени, чтобы так же перевести дыхание и успокоиться. Офелия поправила свою косу, которая была небрежно сплетена на левой стороне лица, а с другой стороны она лихорадочно спрятала пряди за ухо и, застенчиво взглянув на парня, села рядом с ним на край кровати. — Как ты себя чувствуешь? Я не могла больше ждать, когда ты появишься… — начала она и парень тут же перебил ее, угрюмо оборвав: — Офелия, ты сама знаешь, что у меня завал, я должен думать о будущем. Внутри все сжималось от тяготения к ней, как же сейчас хотелось просто без слов прижать девушку к своей груди, вдохнуть аромат ее волос и любить без сожалений и лжи, но он не мог. Взгляды и слова невинной Офелии ножом вонзались в его сердце. — Да, конечно, но ты не знаешь, что происходит в моей семье, Никита, — она выглядела взволнованно, а лицо искривилось от обиды, ее явно, что-то беспокоило. Никита устало вздохнул и с безразличием поинтересовался: — И что происходит в твоей семье? Она сделала паузу, внимательно разглядывая его лицо, девушка искала что-то в его чертах, но не нашла и совсем поникла. — Мне кажется, что я осталась одна со своими чувствами, я больше не чувствую тебя рядом с собой, — тихо, будто боясь его разозлить, начала она. — О чем ты? Она опустила голову, словно избегая его взгляда, выпалила: — Мама требует официально объявить о помолвке, у нас это принято, якобы неприлично так долго просто встречаться. Парень демонстративно вскинул брови и усмехнулся, уже совершенно не удивляясь ничему, что могут выдать родители девушки. Он поднял глаза к потолку, при этом впустив пятерню в волосы, пытаясь осознать сказанное. Он поднялся и сел, насмешливо заглядывая в глаза подруге. — Боюсь спросить, чего ты хочешь от меня? Она все так же с обидой смотрела на него, а голос дрожал на каждом слове: — Понять, насколько серьезно ты ко мне относишься? — с жаром ответила она. А теперь обидно стало ему: как она могла такое спрашивать, когда они столько пережили?! — Настолько серьезно, что готов пойти против всех, лишь бы ты была рядом! — уверенно произнес он, но с нотками злости. — В какой момент это изменилось, Никита? — на последнем слове голос дрогнул, а губы искривились, и девушка встала с кровати, быстро подошла к окну, чтобы он не видел ее лица. — Что ты несешь, Офелия? Ничего не изменилось! Я не собираюсь в семнадцать лет устраивать какую-то гребаную помолвку, чтобы твоя мать была довольна! — парень приложил не мало усилий, чтобы не сорваться на крик. — При чем тут это? — тихо, почти шепотом промолвила, она не обернувшись. — А что при чем? Немного помолчав и успокоившись, она все же посмотрела на него, с мокрыми ресницами и несчастным лицом, но все же посмотрела. — Ты изменился, твое сердце ожесточилось, ты все время не спокоен. Когда ты со мной, ты можешь быть ласковым, но через секунду замыкаешься и уходишь в себя, держась от меня подальше, — она подошла к нему и села на корточки рядом, взяв его ладонь и спрятала ее в своих ладонях. — Ты за что-то коришь себя? Его сердце как сумасшедшее застучало от ее слов, глаз и прикосновений. Он желал почувствовать ту любовь, которая когда-то переполняла его, окрыляла и делала просто счастливым. Хотел любить. Но не мог. Боль. Его прожигала боль от стены, которую он сам же воздвиг между ними. Какая жестокая ирония, он спрятал от возлюбленной свою измену, дабы не делать больно, чтобы она была всегда рядом, а на деле получилось наоборот, эта ложь стала для них непреодолимым расстоянием, он оттолкнул ее так сильно, что она не смогла не почувствовать этот толчок. Офелия все знает, ей достаточно сравнить его отношение раньше и сейчас, и для нее все пазлы сойдутся. Только слепой не сможет не заметить перемены в его поведении. — Ты тут не при чем, — снова врал он, смотря перед собой, так и не найдя в себе силы взглянуть на девушку. — Просто я ни о чем не могу больше думать, кроме как о будущем, я не знаю, что меня ждет после школы, после универа, что будет дальше. — Я ничего у тебя не прошу, просто позволь мне быть рядом с тобой и не оставляй меня одну. Никита поднял голову, встретившись глазами с ее тяжелым взглядом черных глаз. — Чего ты боишься? — Свою мать, она не оставляет попытки разлучить нас, она грозилась позвать дедушку… — тут Офелия почему-то запнулась и какое-то время собиралась с мыслями. — Я его никогда не видела, но с его жестоким сердцем знакома, не знаю, что произошло, но он проклял маму и обещал до конца жизни не видеть ее лица. Парень ничего не понимал, не мог из слов девушки выстроить логическую цепь, к чему она клонит и чего добивается. — И? — в нетерпении поторопил он. — Сказала, что если он узнает о нас, то не задумываясь приедет и насильно утащит меня. — Куда? — в ярости прикрикнул он. — Не знаю, Никита, но ты не видел маму в тот момент. Никита в гневе отдернул свою руку и, сложив ноги, опустил голову в колени всем телом, кипя от злости. Он не боялся никаких угроз, но ему казалось, что он все-таки победил в битве с матерью, но оказалось, что Офелия борется одна. Ему было тяжело бороться с самим с собой, не хватало еще и против ее родителей опять идти. Почему эта женщина совершенно лишена страха за здоровье и жизнь своего ребенка, какими методами можно воевать с врагом, у которого нет границ и методы воздействия не щадят никого? Он вспомнил свою бывшую одноклассницу и ту жизнь, которую они когда-то проживали, без боли, борьбы и страданий. У него было все: свобода, страсть, а главное было защищенное от чувств сердце. С этими воспоминаниями пришла и тоска по тем дням. Он поднял голову и, в очередной раз заглянув черные глаза, будто заглянул в пропасть, впервые в жизни он увидел в ее чистых глазах свою разбитую жизнь, опустошенную и полную страданий. Мурашки по коже. Холодная дрожь по телу и страх. Страх накрыл его, как кипяченая вода обожгла все тело, так и страх прожег его. Впервые он допустил протухшую мысль, которая способна поразить все чувства, посеянные в сердце, грязная мысль порождает грех и приводит к жестокосердию, но он рискнул и подумал. «Любовь, которой я поклонялся, может, она погубила меня?» — Я все понимаю, но у нас не принято играть помолвки в семнадцать, Офелия, — холодно сказал он, все еще чувствую дрожь в теле. — Никита... — Я не тупой и понимаю, к чему ты ведешь, — он вздохнул и продолжил: — Ты должна верить мне, я не оставлю тебя, никогда, — он говорил и старался верить, иначе он просто не сможет жить, он сломается и перестанет быть личностью. — Однажды мы с тобой поженимся, но не сейчас! Девушка снова поднялась на ноги и смотрела на него, своим проницательным взглядом, возможно, она так же, как и он старалась верить, он боялся, ведь если она потеряет веру, они перестанут существовать, и больше не будет надежды, которая греет его душу. — Я не вижу больше нас рядом друг с другом и мне больше ничего не остаётся, кроме как верить, мне не сложно, у меня есть Бог, которого я так же не вижу, но он жив в моем сердце, — она сделала паузу и, запрокинув голову, попыталась удержать влагу в глазах. — Я не знаю, что с тобой происходит, но я не перестану любить одного тебя, я буду хранить тебя в своем сердце и ждать, пока ты не победишь всех демонов в своей голове. Девушка была опустошена, больше она не могла найти себе место рядом с ним, теперь они оба видели эту стену между ними, но не знали, как ее снести. Это невыносимо, он любил каждую клеточку ее тела и души, но, а вдруг он пошел против судьбы и взял то, что не принадлежало ему? — Я... — неуверенно сказал Никита охрипшим голосом, но, к счастью, в дверь постучали и в спальню вошла Татьяна Львовна в прекрасном и приподнятом расположении духа. — Вот и чай, меня, как обычно, Стас задержал, — негодую говорила женщина. — Пока то подашь, это, и весь чай остынет, пришлось заново кипятить воду. Женщина положила поднос на прикроватную тумбочку и принялась с подноса все перекладывать на тумбу. Никита отвлекался на мать, не в силах сносить взгляд возлюбленной, и лишь на мгновение он взглянул на нее и увидел, как с наполненных слезами глаз стремительно побежала слеза и оборвалась над верхней губой девушки. Она даже не подозревала, что сейчас происходит у него внутри и понятия не имеет, как он рвётся сейчас на миллион частей. — Вы простите меня, ради Бога, — виновато проговорила Офелия, обратившись к Татьяне Львовне. — Мне нужно домой, я же из школы пришла сюда, родителям не понравится, если я задержусь. — Так рано, даже чай не попьете вместе? — огорченно сказала женщина, недоуменно оглядывая обоих. — У вас все хорошо? — Конечно, — Офелия изобразила беззаботную улыбку на лице — Никита ругал, что приехала, а так все хорошо, конечно. — Это правильно, но что поделать, раз пришла, не дай Бог, конечно, заразиться тебе. Офелия посмотрела на Никиту, после на мать и, смущенно улыбнувшись, подошла к парню, наклонилась к нему и, обняв его лицо ладонью, наклонилась, поцеловала в щеку и, сама не подозревая, оставила горячий след от поцелуя. Ему показалось, что своим поцелуем она передала ему свою боль и агонию внутри, ее нельзя было любить больше, чем есть, но вдобавок к этому, он почувствовал ответственность перед ней за ее боль. — Спасибо вам, я пойду… Даже сейчас, снова она показала себя намного лучше, чем он. Он и без того чувствовал себя ничтожеством, но тягаться с Офелией в том, кто лучше — это заранее очевидное фиаско. Она уходит так же красиво, как и появляется, эта девушка была нимфой, мифическим созданием, которое снизошло на такое жалкое существо, как он, и, возможно, однажды она навсегда покинет его, больше не вернувшись назад. Эти мысли топили его в страхе. А, может, он ошибается? Возможно этот страх дает ему предостережение и дарует шанс все исправить и наконец стать хозяином ситуации, решить все, при этом не причиняя никому боли? Перестать страдать и приносить страдания любимой девушке, от которой бросает в дрожь, от вида которой в миг он становится одолеваем бурей всех эмоций эйфории? Он знал, что потеря этой девушки для него равнозначна потери рая для первого человека. Если наш герой и хотел все изменить, то жизнь ни за что ему этого не позволит, она принялась мстить ему, путать и заводить в тупик, тешась над его потерянностью и паникой. Он понятия не имел, как ему справиться с тем, что натворил. Он хотел спасти себя от греха, от похоти и страсти, но у него не получится, он будет падать все ниже и ниже, пока не разобьется. Он шел на поправку, четвертый день болезни, антибиотики начали действовать, горло еще болело, но температуры больше не было. Родители уехали в Питер, Татьяна Львовна обещала родителям приехать к ним, а отцу ничего больше не оставалось, кроме как поехать вместе. Конечно, Глеб был в курсе того, что друг остался один, но парень даже не мог и предположить, что Волков устроит такой "сюрприз". Артемьев знал, что Глеб приехал и прямо сейчас зайдет в дом, но при этом Никита не был осведомлен и о других гостях. Он спускался с лестницы, когда входная дверь отворилась и в дом зашли некоторые друзья и одноклассники, в руках они держали стеклянные бутылки, естественно, градус напитков распространялся на лица, достигших совершеннолетия. Парень окаменел на месте, его взгляд был прикован, но это не из-за неожиданного гула друзей или неожиданного появления гостей. Нет. Среди этой толпы была та самая девушка-призрак, пришедшая в его мир, чтобы погубить. Если нет, тогда почему он рад ее видеть? Почему он вдруг решил, что она может помочь ему разобраться, а не погубить? Что если она не призрак, а спаситель, воскресший из прошлой жизни с целью подарить второй шанс? Впрочем, все это не важно, потому что Артемьев прямо сейчас сдвинулся с места и, не обращая ни на кого внимания, направился прямо к ней. — Уходи! — желая казаться безразличным, с холодом в голосе сказал он, глядя прямо ей в глаза. Красотка, хитро сощурив глаза, улыбнулась парню, обнажив белоснежные зубы. — Я могу уйти, но, в таком случае, ни ты ни я не узнаем, что же будет дальше...

***

Она осознала, что это новая жизнь началась, просто он успел повзрослеть и остепениться, парень взялся за ум и она, как никто, должна гордиться и быть рядом, но… С тем, чтобы быть рядом, были проблемы, он остался наедине со своими целями и стремлениями, он смотрел в свое будущее своим тяжелым, сумрачным взглядом совершенно один. Офелия боялась, что в один момент их лица будут обращены в противоположные стороны, и тогда они уже никогда не смогут идти по одному пути. Для Офелии это не просто изменение жизненного пути, но и потеря человека, ради которого хотелось радоваться каждому дню, ведь он не только скрасил ее почерневшие дни, но и заполнил собой ее жизнь, глупо, но юная девушка потеряет смысл своей маленькой, только начавшей жизни. Сердца юных людей построены совсем сыро и каждая эмоция или пронзившее чувство, становиться чем-то преувеличенным, а Офелия из Никиты сделала мужчину своей жизни. А что если все, между этими двумя детьми происходит, действительно нечто невероятно сильное и бороться против этих уз будет очень дорого стоить? Что, если это рождение настоящей любви, за которой они пойдут и в огонь и воду? Возможно, взрослые недооценивают их отношения и это огромная ошибка, за которую им придется заплатить. Они еще не знают, насколько жизнь может быть коварна, не знают, что любить недостаточно, не знают, что настоящая любовь это не окрыляющее их чувство, это ответственность. Это жертва. Это желание отдавать все, что есть безвозмездно. Они слишком молоды, чтобы понимать, что они живут в мире, в котором присутствуют еще люди помимо их двоих, что существует масса искушений, и никто не может быть защищен от личных ошибок, за которыми также придется платить самому. Всегда можно попросить у Всевышнего прощение за содеянное и Он, как любящий создатель, простит тебя и утешит, а что касается человека, против которого ты согрешил? Он простит? Простишь ли ты сам себя? Или вновь уйдешь в омут с головой, сможешь ли после этого путешествия вернуться человеком, спасешь ли ты свое любящее сердце или оно помрачнеет? Нет, Офелия не задавала себе такие вопросы, ее кругозор пока еще был слишком узок и единственное, что донимало ее — это, то что она обязана как-то помочь ему, возможно и тем, чтобы не беспокоить его своим чрезмерным вниманием. Когда он заболел, девушка навестила его, несмотря на его требования не делать этого, он ссылался на то, что она рискует заразиться, но Офелия больше не верила ему, она допускала мысль, что он может просто избегать ее, но никак не могла сообразить, что могло послужить тому причиной. Когда она находилась рядом с ним, то ни раз замечала в его глазах какое-то беспокойство, очень часто его настроение могло смениться по щелчку пальца и глаза тут же мрачнели, а настроение было уже испорченным, но это явно было что-то скрытое, потому что за этим явлением невозможно было проследить. Артемьев выбрал такую позицию оставаться наедине со своими внутренними проблемами, а ей следовало уважать это решение. Она не сомневалась в его чувствах к ней, его руки, кожа и губы не врали ей, он как прежде держит ее сердце в своих руках, а, возможно, и крепче, но есть что-то, что стеной встало между ними, а у него недостаточно сил снести эту стену. Если бы он только попросил, только бы поделился, она бы сама снесла эту стену, лишь бы он был свободен, лишь больше не беспокоился ни о чем и был уверен в ее любви. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть и унестись от своих угнетающих раздумий. Дверь без разрешения открылась, и голова брата заглянула внутрь. — Я смотрю, ты скучаешь, сестренка, — лучезарно улыбаясь пролепетал Артур. — Собирайся, поедем в хорошее место кофе пить! Офелия удивилась его порыву провести с ней время, совсем не похоже на брата, но она побоялась, что своим отказом может оттолкнуть его. — Что, повод какой-то особенный? — улыбнулась она. Артур кивнул. — Повод тоже есть, готовься! Девушка очень быстро оделась и мысленно старалась почистить все, что так не отпускало, безумно хотелось расслабиться. Внутри тлела надежда, что время проведенное с братом расслабит, а кофе успокоит нервы. Она просто натянула короткую серую толстовку, надела «мамины» джинсы, расчесала волосы и вышла к брату. Он ни слова не сказал о том, что они будут не одни, все надежды о приятном время препровождении сразу же улетучились, когда она увидела, что за столиком в уютной кофейне их ждали двое парней, один из которых был Марсель. Офелия остановилась, как только заметила их, и повернулась к брату с испуганным лицом. — Артур, прости, но я не хочу туда идти. Брат бросил взгляд в сторону друзей и озадаченно посмотрел на сестру. — Я понимаю, но Марсель мой друг детства… — Ты не догадываешься о его отношении к мне, — вспылила Офелия, трясясь от гнева. Артур положил руку ей на плечо и, бодро улыбнувшись, сказал: — Я с ним разговаривал, он больше к тебе не подойдет, клянусь. Брат подмигнул сестре и прошел к друзьям, а по ее животу разлилось какое-то приятное и теплое чувство, которое смогло согреть ее душу. Артур постепенно поменял свое отношение к сестре, неужели ее слова смогло растопить его холодное сердце? Или же тут что-то другое повлияло на него? Парень совсем недавно вступился за нее перед матерью, а теперь это приглашение посидеть с ним в кафе. Она удивилась, насколько быстро мужчины в ее жизни меняются на глазах. И пусть сейчас Никита отречен от нее, в ней загорелась вера, что и он однажды переменится. — Здравствуйте, ребят, — приветливо улыбнувшись, она уселась в маленькое кресло рядом с братом. Во время дружеской беседы Офелия постоянно ловила на себе странные взгляды со стороны Марселя, который сидел прямо напротив. Странные, потому что ей казалось, что он то ли хочет что-то ей сказать, то ли чувствует себя неловко рядом с ней после случившегося, но и Офелия также не могла выдержать на себе его пристальные взгляды. — Короче, я тут много думал о том, что не могу больше жить вместе с родителями, — начал Артур и ехидно посмотрел на сестру. — И решил переехать от родителей. Друзья одобряюще похвалили друга, но брат, все еще в ожидании реакции сестры, глазел на нее, а у девушки от удивления челюсть чуть не отвалилась в буквальном смысле. Она посмотрела на брата раскрыв рот, после широко улыбаясь положила свою ладонь на его крепко сжатые в замок руки и произнесла: — Это правильное решение, братик, я поддерживаю тебя! Офелия действительно была ошарашена от услышанного, ведь зачастую, конечно, не всегда, но сыновья привязанные к родителям предпочитали жить с ними под одной крышей. А Артур очень сильно зависел от матери, между ними была какая-то особенная связь, Офелия, как никто, ощущала на себе мамино предпочтение, это была ее вечная боль в сердце, но из-за этого она никогда не испытывала неприязни к брату. Девушка всегда с детства только и грезила о том, чтобы вырасти, отучиться и уехать от родительской опеки в свободную жизнь, но ни за что не поверила бы, что брат также покинет родительский дом, она была уверена, что и жену бы он привел жить с родителями. Но ей было приятно осознать, что она все это время ошибалась насчет брата. Все отставшее время компания активно обсуждала будущее место проживания Артура, выбирали более удачный район по доступности и удобной транспортной развязки для парня. Когда молодые люди стали расплачиваться, Офелия удалилась в дамскую комнату, но обнаружила, что она закрыта, после чего поднялась на второй этаж и воспользовалась другим санузлом. Спустя время, когда она вышла, то чуть не столкнула кого-то с ног, не заметив его при выходе из туалета. Девушка врезалась в большую мужскую грудь и удержалась за твердые, широкие плечи мужчины. — Извините, — она подняла голову, встретившись с бородатым лицом мужчины и с карими глазами, выражавшими испуг и спокойствие. Офелия тут же отпрянула от Марселя и прошла мимо него, чувствуя, как уже на рефлекторном уровне ее начинает трясти при виде парня. Не успела она сделать пару шагов от него, как друг его крепкая ладонь схватила ее за локоть, останавливая. — Офелия, постой, мне нужно тебе кое-что сказать. Она все еще стояла к нему спиной, всем нутром противясь его прикосновению, внутри шла борьба, хотелось отшвырнуть наглеца и убежать, но ее словно парализовало и она продолжала стоять. — Слушай, ты не поверишь, но я реально хочу извиниться за прошлый раз, — начал парень, стараясь звучать искренне, а может он и не старался, но в голосе звучали нотки сожаления, он говорил неумело и очевидно извиняться ему впервой, но Офелия спрашивала себя почему она все это слушает и что это изменит? — Я прощаю тебя, — холодно отозвалась девушка, все еще глядя в одну точку и с нетерпением ожидая, когда он все-таки отпустит ее руку. — Нет, я серьезно, Офелия, — говорил Марсель, вызывая в девушке волну протеста. — Серьезно? — с обидой произнесла она, найдя в себе силы повернуться к обидчику. — Ты причинил мне не только физическую боль, но и моральную, я теперь боюсь тебя и понятия не имею, на что ты способен еще! Она отдернула свою руку и с вызовом смотрела в карие глаза, отражающие вину. — Ты права, мне сложно совладать с гневом, но я прошу извинить меня и просто попробовать дружить, — парень с улыбкой протянул девушке ладонь для рукопожатия и его непредсказуемость заставило ее смутиться. Она растерянно огляделась вокруг, чтобы убедиться, нет ли свидетелей всей этой абсурдной ситуации, с которой она столкнулась. Она замотала головой. — Нет, с моей стороны не правильно дружить с тобой. — Офелия, я предлагаю тебе забыть все, что было в прошлом и просто нормально общаться при встрече, — он продолжал улыбаться, обнажая свои белые зубы, светящие из-под густой бороды. Она неуверенно посмотрела на все еще протянутую ей ладонь и сказала: — Дружить я с тобой не буду, — она сделала паузу подумав о том, кого она так сильно любит, что готова закрыть глаза на свои страхи, — Но ради Артура я постараюсь с тобой просто хорошо общаться, — она все еще колебалась, но ее ладонь уже была вложена в его крепкую ладонь и парень осторожно сжал ее, отчего в груди что-то защемило, это было предубеждение или предчувствие, но тяжесть этого ощущения перекрыло дыхание, но когда он разомкнул рукопожатие, стало легче, хотя воспоминания об этом осталось. Дни сменяли друг друга, Офелия в обычном режиме посещала школу и ждала, когда Артемьев вернётся, когда она сможет вновь видеть его по будням в школе, но вот пошла вторая неделя, а его все не было. Утром одного дня Катя, как обычно, зашла за Офелией и подруги вместе отправились в школу, между девушками завелся достаточно будничный разговор, они обсуждали что-то забавное и весёлое, но тут Катя увела общение в другое русло. — Блин, Глеб вчера меня взбесил не на шутку, видеть его не хочу! — злобно процедила подруга, когда они уже подошли к учебному заведению. Офелия с ухмылкой оглядела подругу. — Да ну? А что такое? Катя укоризненно посмотрела на девушку и хмуро заметила: — Я бы на твоем месте тоже напряглась! На это Офелия повеселилась и даже в голос засмеялась: — Я? Почему? Они зашли в раздевалку и пока девушки молча снимали с себя уличную одежду, Офелия продолжала исподтишка насмешливо наблюдать за подругой, которая выглядела крайне недовольной. Когда Катя уже переоделась и закинула на плечо рюкзак, готовая покинуть раздевалку, Офелия перегородила ей путь, продолжая забавляться над подругой сказала: — Давай, Катюш, колись! Катя цокнула языком, при этом закатила глаза. Через секунду настроение подруги тут же изменилось, она вдруг посерьезнела и, многозначительно заглянув в глаза подруге, начала: — Глеб вчера мне проболтался про их новую подружку. От одного короткого предложения яснее не стало, но напряжение в воздухе выросло и улыбка на лице Офелии почему-то исчезла. Она понятия не имеет, что скажет одноклассница и действительно имеет ли это к ней отношение, но внутри уже все сжалось от страха. Молчание Офелии затянулось, поэтому девушка продолжила: — Когда твой Никита болел, ты переживала, проведывала его, а он ругался и говорил тебе не приходить, верно? Она ждала подтверждения, а Офелию начало трясти. — Верно? — почти крича переспросила Катя и Офелия так же, нервно вскрикнула: — Да-да, что дальше? — Твой Никита и мой Глеб устроили вечеринку у него дома и привели к нему свою бывшую одноклассницу! — Катя звучала очень эмоционально и яростно, а Офелия еле вслушивалась в ее слова, потому что мысли унесли ее очень далеко. Она возрождала в памяти его спутанные глаза, резкие слова обращенные к ней, перемены между ними, она увидела все, как бы он не делал вид, что все по-прежнему. Она не допускала мысли о девушке, которая может встать между ними, ведь он на многое пошел, чтобы быть с ней, она не могла поверить в разлучницу, ведь не родился еще тот, кто сможет встать между ними и при этом не погубить самого себя. — Лий, послушай, — девушка положила руку ей на плечо и, заглянув в глаза, произнесла: — Пожалуйста, не придумывай ничего, но эти двое скрыли это от нас и нужно проучить их и выяснить почему, — она ободряюще улыбнулась. — Лично я планирую не разговаривать с Глебом еще пару дней. Офелия поняла, что возможно многое не знает о любимом, что ее чистая любовь в какой-то момент ослепла, и она перестала доверять тому, что видела, и ей нужно было как-то спастись из этого состояния. Девушка больше не смотрела на Катю, она сняла рюкзак с крючка и стремительно покинула раздевалку. — Ты чего, Лий? — крикнула Катя и выбежала вслед за ней. Армянка почти бегом поднималась по ступенькам, при это дрожащими руками достала из кармана джинс телефон и выбрала номер, который накануне вечером так и остался не отвеченным. Гудки не шли, связь обрывалась почти сразу же, а на экране высвечивалась надпись «абонент занят», отчего сердце билось все сильнее. Вторая попытка и подруги уже находились на своем этаже. Еще несколько шагов к классу и ноги окаменели, телефон так остался приложен к уху, снова быстрые гудки и тишина. Но все, что она слышала в трубке больше не имело для нее никакого значения, потому что тот, кто ей так нужен был стоял прямо перед ней и так же с приложенным к уху телефоном. Ног она не чувствовала, но внутренняя сила заставила ее сдвинуться с места, она сорвалась с места и с ходу обратилась к парню, не замечая каким зловещим звучит ее голос: — С кем ты разговариваешь? Черты лица Артемьева напряглись, тон и поведение подружки ему явно не понравились. В лице не было и намека на смягчение, наоборот его глаза сузились и щеки начали нервно пульсировать от лихорадочного нажима челюстей. Парень, не сказав ни слова, разъединил звонок и с вызовом посмотрел на взбешенную девушку. — Покажешь? — снова спросила она, протягивая ему ладонь, но он лишь пренебрежительно посмотрел на ее ладонь и усмехнулся. — В чем проблема? Я в первый раз тебя вижу такой. Она опустила руку, понимая, что потихоньку выходит из себя. Смотря в лицо своему герою, она с ужасом поняла, что он сведет ее с ума и остановит ее сердце, которое бьётся для него одного. — Как часто ты мне врешь, Никита? — О чем ты? — спросил он, скрещивая руки на груди. — О твоих вечеринках с бывшими одноклассницами на больничном! — с горечью выдавила из себя девушка, понимая, что может расклеиться в любую секунду. Никита не смог скрыть своего удивления. — Кто тебе… — парень замешкал, после перевел свирепый взгляд на Катю, которая все это время стояла недалеко от Офелии. Она приняла на себе взгляды друзей, но ничуть не смутилась и просто молча покинула их общество. Никита сделал пару шагов, сократив расстояние между ними, уже спокойнее и мягче сказал: — Офелия, я могу тебе все объяснить, только давай ты успокоишься, — он дотронулся до ее руки и испуганно посмотрел на нее. — Тебя трясет, ты в порядке? Она замотала головой каждой клеточкой, ощущая, как в груди разжигается адский огонь. — Ты врешь мне, Никита! Он взял ее лицо в ладони, уверенным и мягким голосом заявил: — Ты знаешь, как сильно я болел, парни приехали ко мне совершено неожиданно, я понятия не имею, откуда взялись девочки, с которыми мы учились, — он говорил правду, она видела в нем искренность и любовь, которая настолько глубоко засела у него в сердце, что порой ей тяжело пробиться наружу. — Эту вечеринку они устроили для себя, потому что мой дом был пуст, родители уехали, вот они и приперлись. Она положила свою ладонь на его и сказала: — Прости, но иногда мне кажется, что ты отдалился! — Не придумывай! — строго сказал он и добавил. — Иди ко мне, — парень обнял ее поглаживая волосы, тем самым заставляя ее дрожь в теле унять.

***

Для Офелии последующие осенние дни были полны одиночества, а прежняя счастливая девушка была затеряна где-то в прошлом, теперь она осталась одна. Серость города зеркалила ее настроение, но сложность была в том, что она не могла объяснить самой себе, в чем все-таки обстоит дело и почему ее мир крошится на мелкие частицы. Она могла молча жить со своей потерей, а вот как быть с отцом, чьим вниманием могли позавидовать люди состоящие в налоговой. Мужчина замечал каждую перемену в ее настроении и, как только ее брови сводятся вместе, он не проходит мимо дочери без расспросов. Теперь спутниками ее жизни были ложь и одиночество, с которыми она больше не могла расстаться. Гор сидел перед телевизором вместе со своими детьми, был очередной выходной, в который нечем было заняться. Офелия перебирала все варианты дел, которые могли ее отвлечь от печальных мыслей, она должна была найти себе занятие, которое поможет ей не чувствовать себя брошенной и перестать наконец забивать свою голову токсичными мыслями. — Папуль, как ты смотришь на то, что я снова начну работать? — неожиданно для себя самой спросила девушка отца, на чьем лице застыло изумление. Мужчины оторвались от голливудских спецэффектов и фантастического экшена и вопросительно взирали на нее. Офелия беспечно дернула плечом и будничным тоном произнесла: — Ну, а что, я же в прошлом году работала... Девушку перебила громкая усмешка брата, но под устрашающим взглядом сестры он сосредоточенно посмотрел в экран телевизора. — Так вот, я тут подумала, что и мне не помешает подтянуть свои знания по некоторым предметам. Гор Тигранович задумчиво посмотрел в сторону и почесал бороду. — И где ты хочешь работать? — отрешенно поинтересовался мужчина. — В нашем кафе, официанткой! — уверенно и быстро сказала она, без страха и сомнения смотря на отца, который медленно обернулся к дочери ошарашенный заявлением, на его лице застыл ужас. — Какое еще кафе, Офелия? "Сейчас или никогда!"— подумала юная девушка, выросшая всю жизнь под строгим родительским контролем. Она может сколько угодно мечтать о собственной свободе, сколько угодно быть благодарной любимому парню за внушаемую ей уверенность, но в жизни будут моменты, когда ей самой предстоит сделать выбор. Пусть он полюбил и не страшась протянул чужой дочери руку, зная, что она ему возможно никогда не будет принадлежать, он проявил мужественность и сделал то, на что она никогда не была способно, но где он сейчас? Артемьев не может быть ее планом спасения, настанет день, когда она должна будет сама проявить смелость, сама должна будет взять ответственность за свою жизнь, а когда этот момент наступит, зависит только от нее самой. Осталось совсем ничего и она уедет из этого места, которое она считала тюрьмой, которое никогда не могла назвать домом, пристанищем и убежищем, самые глубокие ранения в своем сердце она получала в стенах этого места. — Ты меня прости, папа, но и в прошлом году я там работала, — со вздохом начала она, стараясь смотреть только в глаза дорогому человеку. — Я врала, врала не раз и не два, врала тебе, самому любимому, но мне приходилось, чтобы жить именно так, как хочу я, отец! Артур смотрел на сестру и слушал ее исповедь, чуть ли не разинув рот, он переводил взгляд с сестры на отца, а в глазах отца появилось что-то сильное, напоминающее боль, возможно, это было и разочарование, но, заглядывая туда, она так же терпела боль, которая встала комом в горле. Офелия опустила глаза и попыталась продолжить: — Знаешь, год только начался, а я уже переживаю трудности, мне нужно отвлечься от своих мыслей, да и деньги лишними не будут... Гор Тигранович тяжело вздохнул и, отведя глаза в сторону, произнес тяжелым и подавленным голосом: — Скажи мне, ты пойдешь туда, даже если я буду против? Взяв недолгую паузу и пересилив саму себя, она ответила: — Да. Папа еще раз с грустью посмотрел на дочь и, не проронив ни слова, встал и ушел. — Мда, охренеть просто!

***

Молодой мужчина, который относительно недавно закончил учебу в университете, сразу стал владельцем небольшой картинной галереи почти в центре большого города. Изучая право и законы своего государства, он вдруг стал предпринимателем, мужчиной, под чьим руководством оказались люди работающие на него, в один миг он приобрел не только деньги и власть, но и груз ответственности перед людьми, перед их семьями и жизнями. Странно было в двадцать пять узнавать себя заново, открывать в себе качества, которых раньше не было, парень создавал себя заново. С новой жизнью пришел совершенно новый и преобразованный Дмитрий Сафронович, привлекательный и безумно усталый, можно сказать, вечно уставший, нервный и для некоторых даже сухарь. Единственное, что он любил в своей работе — это искусство и деньги, то, что его работа давала ему возможность жить полной жизнью, деньги давали ему свободу, но они также и порабощали его, все, что он имел поработило его, решило его жизнь и он не в силах был, что-либо изменить. Он прекрасно понимал, что в жизни необходимо всегда делать выбор и отдавать предпочтение тому, что сильнее, в этом случае сильнее всего были деньги. Дмитрий был счастлив, что обладал хладнокровным мышлением и романтиком его нельзя было назвать, поэтому ему не было сложно идти по пути, который ему предоставила жизнь. Парень с тяжелым вздохом встал с кресла и медленно подошел к окну и, рукой прислонившись к нему, устало смотрел на город. Он был таким же холодным и суровым, какой стала его душа, хотя еще неизвестно, была ли у него душа, быть может он ее и продал дьяволу за деньги? Если так, то это стоит того, и пусть порой оставаясь один, он бывает терзаем муками одиночества и ощущения, что совершенно не счастлив, но это происходит довольно редко. Дима выпрямился и, глубоко вдыхая, вскинул свои густые брови, спрятал руки в карманы своих брюк и выдохнул. Стук в дверь отвлек его от мрачных мыслей. Он обернулся, дверь без разрешения отворилась и в помещение вошел взрослый, почти пожилой мужчина низкого роста. — Здравствуй, отец! — быстро поздоровался парень, прошел на встречу и, взяв отца под руку, повел к стулу рядом со столом. — Здравствуй, сын, — громко дыша, проговорил мужчина и устало уселся на стул. — Ну, как у тебя тут дела? — поинтересовался седой мужчина, выпрямляя отекшие ноги. -Я смотрю, ты выставил в отдельном секторе современные скульптуры и глиняные изделия. Парень занервничал от отцовского замечания, он погладил себя по короткой щетине и присел на край стола рядом с отцом. — Да, я считаю современному искусству нужно дать шанс и... Серьезный отец решил прервать оправдания сына ледяным и требовательным тоном: — Дмитрий, сколько раз мне нужно тебе повторять, чтобы ты не смешивал дружбу и бизнес?! — Это моя галерея и... — Это галерея, а не выставка! — вскрикнул Сафрон Сергеевич, стреляя в сына яростным взглядом. Молодой человек тяжело переносил подобного рода общение отца, четко чувствуя себя униженным и опущенным, но он ничего не мог изменить, он имел власть, но также и сам был подвластным. Дмитрий встал с места и прошел по кабинету, измотано проведя ладонями по лицу. — Я буду делать здесь все, что хочу... Парня снова перебили. — Пока ты не женат на дочери Льва Николаевича, можешь перед кем-то другим качать права! — сказав это, полноватый Сафрон Сергеевич попытался встать со стула. — Отлично, отец! Ника уже приняла мое предложение и после того, как мы станем супругами, ты склонишь передо мной голову и будешь просить слияния! — обидой выпалил Дмитрий Сафронович, но тут же пожалел о своей дерзости. Отец молча посмотрел на сына и, доброжелательно расплывшись своим морщинистым лицом в улыбке, вдруг сказал: — Склоню, сын, не переживай! — он направился к выходу и открыл дверь, оглянулся, добавив: — Назначай дату свадьбы!

***

Это был один из вечеров субботы. Девушка как обычно закрылась в своей спальне, избегая отцовского лика, избегая его разочарованного взгляда, он был разочарован, но и она не желала так просто проиграть отцу. Она снова могла проиграть родителям, уступить, отец наверняка ждал, что дочь в очередной раз возьмет свою любовь к нему и бросится к его ногам и она сделала бы это, если бы знала, что и ее жизнь будет лежать у ног отца. Этого она ни за что не допустит, и если уж она все рассказала ему, то нужно идти дальше. Телефон издал истошные звуки оповещающие об смс-сообщении. Офелия открыла сообщение, и оно оказалось от Кати. "Я в "Смайле", тут наши ребята, срочно беги!" Она ничего не могла понять от данного сообщения, но сердце все поняло, и оно лихорадочно застучало в груди, родилось какое-то предубеждение, которое сжимало сердце в груди и дрожь пробежала по всему телу. Офелия вскочила с постели и выбежала в коридор. Мать, которая сидела на кухне, заметила дочь и вслед за ней крикнула: — Офелия, а ну вернись обратно! — но девушке было все равно, она уже натянула сапоги и надевала пальто. — Гор, — закричала мать, но отец не отозвался, Офелия знала, что он сидит в зале и не хочет выходить. — Гор! — снова повторила мать. — Я на полчасика забегу в "Смайл" и вернусь, — крикнула Офелия и вышла из квартиры. Она бежала всю дорогу с пальто нараспашку, на улице дул ледяной ветер, был уже конец октября, и приближение зимы уже чувствовалось. Отдышавшись у входа, она наконец зашла внутрь. Беглым взглядом она прошлась по кафе, обычный субботний день и народ только пребывал. Как обычно, ее знакомые находились в самой большой компании и она еле разглядела Катю, которая сидела, скрестив руки на груди и втянув голову в шею. Очевидно ей было не до веселья, да и Глеб почему-то сидел совершенно в противоположном месте и очень громко и воодушевленно разговаривая. Но Никиту она так и не нашла, ей стало немного полегче и она прошла внутрь. — Всем привет! — она постаралась поздороваться как можно громче, чтобы перекричать шумную компанию, но от внимательных взглядов ребят ей стало не по себе. Только сейчас, когда стояла рядом со всеми, она поняла, что почти никого из этой компании не узнает. Помимо Кати, Глеба и Алексея, брата Никиты, и одного одноклассника она никого не узнает. — Наконец-то! — раздраженно пробурчала Катя и встала с места. — Приветик, — улыбнулся один из присутствующих молодых парней и протянул к Офелии руку. — Влад! Офелия неуверенно посмотрела на протянутую ей руку, но все же пожала ее, понимая, что выбора у нее нет. — Офелия, — смущаясь, представилась она. — Как? — переспросил Влад, склонившись к девушке ухо. Она открыла рот, чтобы еще раз представиться, как вдруг ее опередили: — Офелия, — громко повторил Алексей и встал с места, показал рукой на рядом свободный стул, приглашая ее сеть. — Присаживайся! Это девушка Кита. — Так вот ты какая, — прозвучал звонкий и пронзительный девичий голос. Повернув голову, Офелия увидела обладательницу голоса. Девушка невероятной красоты оценивающе оглядывала ее и только сейчас Офелия поняла, что заявилась в кафе в спортивных штанах и толстовке. — Ну что, Диман, убедился, что девчонка скромная? — весело спросил Глеб и, проследив за его взглядом, Офелия встретилась взглядом с незнакомым хмурым парнем, который смотрел на нее без интереса и, встретив ее взгляд, тут же перевел его на телефон, лежащий на столе. По телу побежали холодные мурашки, словно это холод от его ледяного взгляда. Пока она молча разглядывала незнакомца, ее снова отвлек звонкий голосок. — Думаю и мне пора представиться! — блондинка встала со своего места и, дружелюбно улыбаясь, смотрела на нее. — Меня Аня зовут! Офелия видела перед собой произведение искусства, созданное природой, но почему ей так тяжело смотреть на эту красоту? — Очень приятно, но я ищу Никиту, вы... Офелию перебила кипящая от злости Катя, лицо которой буквально покраснело: — Он в туалет отошел! — Офелия? — раздался удивленный голос Никиты, звучащий позади Кати. Он стоял там, замерев, его глаза растерянно бегали с Офелии на Аню. Девушка хотела подойти к нему и поговорить, как вдруг ее становила новая знакомая Аня. — Забавно, правда?! — весело начала она. — Сегодня неожиданные знакомства нынешних с бывшими... Офелия окаменела, смотря в зеленые глаза своего чародея, который выглядел растерянно и испуганно, но она уже не стояла на ногах, ее будто мысленно толкнули и ноги не выдержали. "Бывшими, бывшими, бывшими"... Больно стучало в висках, что это значит?