Босиком по пеплу

— Говоришь… Как… То есть… — я никак не мог подобрать слов. — Блять, Гарри, какого черта ты молчал столько времени?! — Прости, — смущённо улыбнулся Поттер. — Знаешь, мне все еще дико, что ты называешь меня по имени… эм… Дра-ако. — Да иди ты, — беззлобно фыркнул я и притянул Гарри ближе, зарываясь пальцами в непослушные волосы и находя его губы своими.       Поттер с готовностью ответил на поцелуй, ловко забираясь руками под мою насквозь перепачканную в крови рубашку. Его возбуждение прокатилось по нервам и накрыло безумной волной, подстегивая мое собственное и заставляя нутро сжаться в предвкушении. Горячие губы мазнули по скуле и спустились к шее. Язык влажно проследил линию ключицы. С утробным рыком я перекатился, всем весом прижав Гарри к кровати и возвращая себе ведущую роль. Руки самовольно прошлись по худеньким бокам и по-хозяйски сжали бедра. Губами по телу. Оставляя на коже мокрые дорожки языком и собственнические следы зубами. С Поттером не нужно было никаких зелий, чтобы потерять голову. Он сам, как чистый афродизиак. Горячий, открытый и податливый. Только мой. Желанный и… Любимый. И это было правдой. За время, проведенное здесь, я действительно успел полюбить этого Гарри. Такого, каким он стал. Без оглядки на прошлое. Сейчас были неважны ни наши старые разногласия. Ни чертова война, раскинувшая нас по разные стороны баррикад. Ни ее исход, обернувшийся далеко не светлым будущим, как ожидало большинство. Плевать было на прогнившее до корней нынешнее правление министерства и даже на то, что по чьей-то прихоти мы оказались в такой дыре, как Мунго. Важен был только Поттер. Настоящий, близкий и родной. Тот, чьи эмоции я считывал, как свои. Тот, кто сводил с ума своими тихими несдержанными стонами, подаваясь навстречу моим ласкам. Я любил его и хотел… Страстно. Безумно. До дрожи в коленях. До цветных пятен перед глазами. Но… Задушив собственную похоть, я отстранился от Поттера, все также нависая над ним на локтях. Непонимание, отразившееся на его лице, заставило улыбнуться. — Я же обещал… Не здесь, — шепнул я, быстро чмокнув Гарри в губы. — Не сейчас.       Поттер нахмурился и обиженно надулся, став от этого больше забавным, чем сердитым. Я по-кошачьи потерся носом о его щеку, чтобы скрыть усмешку. — Тогда спрашивай, — вздохнул Поттер, слегка отстраняя меня. — Не обещаю, правда, что мои ответы тебе понравятся, — словно от зубной боли поморщился он.       Признаться, мне не понравились уже эти его слова, как и тон, которым они были сказаны. Не оставалось сомнений, что дальнейшая информация будет еще менее приятной. — Та-ак… — напряженно протянул я, сев на кровати. — Что-то я уже не уверен, что хочу слышать продолжение. — А у тебя нет выбора, — улыбнулся Поттер уголками губ и устроился рядом плечом к плечу, по привычке подтянув колени к груди и уткнув в них подбородок. — В таком случае начнем с малого, — хмыкнул я и подумав задал первый интересующий меня вопрос: — Каким образом ты получил ген феникса? — Ну… Никто из моих предков не насиловал несчастную птицу, если тебя это интересует, — насмешливо произнес Гарри, немного разрядив напряженную обстановку. — Ты меня успокоил, — усмехнулся я в ответ. — Какова же реальность? — Фоукс, — просто выдал Гарри, словно это все объясняло. — Последний крестраж Волан-де-Морта был частью меня. Чтобы уничтожить его, я должен был умереть. Фоукс, Феникс Дамблдора, спас меня ценой своей жизни, передав при этом часть способностей, — пояснил он. — Мы так и не разобрались до конца, каким образом это произошло, так что здесь мне рассказать нечего. — Мхм… А дальше? — А что дальше? — пожал плечами Гарри. — Все в лучших традициях детских сказок. Только моя оказалась с паршивым концом, — невесело усмехнулся он. — Победа. Герой. Кажется, министерство готово сделать все, лишь бы тебе было хорошо. Как же… — саркастично фыркнул он. — Тебя едва ли не на руках носят, желая выслужится. А на деле всего лишь стараются скрыть свое многолетнее бездействие. Это же так просто, черт возьми, дождаться разрешения конфликта и принять сторону победителя, делая вид, что с самого начала поддерживали именно его. — Министерство всегда было сборищем лицемеров, — хмыкнул я. — Поэтому от них подобная тактика в войне вполне ожидаема. — Дело не в министерстве, — вздохнул Гарри. — То, что оно прогнило основательно и безнадежно, я понял еще на четвертом курсе. Да и после войны старался держаться от всего этого «высшего общества» подальше. Мне правда хотелось спокойной жизни, — поделился он, повернувшись ко мне. — Мне не нужны были ни чертова слава, ни все эти наигранные почести, ни деньги. Я мог бы жить, как обычный человек, понимаешь? Мог бы заниматься любимым делом. Мог бы восстановить дом на Гриммо. Завести семью. — С Уизлиетой? — Мда… — словно признавая глупость затеи, протянул Поттер. — Собирался.       Блять, да меня раздражала даже сама мысль, что такое могло произойти! И, кажется, Гарри это чувствовал. — Гермиона убедила не торопиться, — что ж, за это я определенно ей благодарен. — Алчность и чрезмерную амбициозность Джинни она раскусила на раз-два. А вот, в Роне того же дерьма не заметила. — Или же… Сделала вид, что не заметила, — предположил я. — Возможно, при другом раскладе она рисковала оказаться в соседней палате. Сейчас ты хотя бы можешь быть уверен, что за этими стенами еще остались те, кто в состоянии противостоять министерству и готов встать на твою сторону. — В этом ты прав, — согласился Гарри. — На тот момент, когда во мне начал проявляться феникс, Миона была единственной, кто оставался рядом, поддерживал и помогал разобраться в происходящем. Меня месяцами мучили кошмары. Температура тела порой достигала такой отметки, что начинала тлеть одежда. Я не мог даже нормально питаться, похудел и стал походить на призрака. Потом начало перестраиваться тело. Меня ломало так, что я готов был на стены лезть от боли, — Поттер остановился перевести дух и устало потер лицо ладонями, словно стирая воспоминания. — А ведь Рон, в отличие от Мионы, родился в семье магов, которая ко всему прочему была также связана с магическим существом и носила в себе его ген. Ему было известно куда больше о происходивших со мной изменениях. — Обычно становление гена проходит у мага в бессознательном возрасте, — заметил я. — Есть ряд зелий, помогающих ребенку перенести его. Такие средства замедляют процесс, но делают его куда более терпимым и почти безболезненным. Так что можешь мне поверить, если бы Уизли захотел, он бы тебе помог. — Если бы… — удрученно цокнул языком Гарри. — Он предпочел просто наблюдать, как я медленно сгораю. Наблюдать и ждать момента, когда магическое существо во мне освоится и проявит себя. У Рона были свои планы на те способности, что у меня открылись. К тому моменту я уже знал, что Джинни дала маху, пробудив в себе ген гули. И поначалу я помогал по собственной воле. Но им оказалось и этого мало… Гули ненасытные по своей природе. Я чувствовал, как их присутствие рядом буквально вытягивает из меня жизнь. В один прекрасный день я просто спустился в гостиную и встретил там самого себя. Такого, каким я был до становления гена феникса. — И ты даже не знаешь, кто сейчас занимает твое место? — Понятия не имею, — покачал головой Гарри. — Меня просто поставили перед фактом, что моя жизнь мне больше не принадлежит. И вот я здесь. Без прав, без имени. В палате, которой нет, — безэмоционально заключил он, обводя небольшое помещение взглядом. — Первое время я здесь реально с ума сходил. Тело продолжало ломать. Ночные кошмары теперь подстегивались завываниями из соседних палат. В таком состоянии поневоле начинаешь ненавидеть всех окружающих. Рисовать я начал только для того, чтобы отвлечься. Сначала просто бессмысленно водил углем по бумаге, потом стал зарисовывать людей и свои сны. Ты в них появлялся с каждым разом все чаще и… — Гарри резко осекся, закусив губу отвел взгляд. — Иии? — заинтересованно протянул я, но Поттер лишь поспешно помотал головой и уткнулся покрасневшим лицом в сложенные на коленях руки. — Гарри? — мягко позвал я, а в следующую секунду чуть не подавился воздухом от внезапно нахлынувшего с его стороны возбуждения. — Так понятно? — голос Поттера прозвучал приглушенно, но даже так мне удалось уловить в нем легкую насмешку. — Понятно, — хрипло выдавил я. — Я с ума сходил от того, что ты творил в моих снах… Мы были несколько не в тех отношениях, чтобы я мог спокойно принять подобное, — рассказывал Гарри, стыдливо не поднимая головы. — Я готов был вовсе не спать, лишь бы избавиться от этих видений. В какой-то момент со мной на связь вышел Полли. Я знал, что он разрабатывает зелья для Рона и Лойза. То, что его перетянула на свою сторону Гермиона дало мне новую надежду. Маленький бунт Полли задвинул мои собственные боль и сны на задворки, заставив сосредоточится на плане Мионы. Он был далеко не безупречен и они долго не знали, как рассказать о моей роли в нем. Они пытались найти альтернативный вариант… — голос Поттера сорвался и он ненадолго замолк, то ли переводя дух, то ли подбирая слова. — В общем, я согласился… Нам нужно было лишь найти мага, который подошел бы на роль моей пары. Только вот… Время шло. Рон, а впоследствии и Лойз стали переходить черту, видимо окрестив меня своей личной игрушкой. Если посягательства Лойза я еще мог вынести, мысленно отстранившись от происходящего, то любое прикосновение Рона словно вытягивало из меня все живое. Особенно сильно его визиты стали сказываться после того, как он сам начал принимать зелье жизни. Для восстановления мне требовались эмоции, без которых я погружался в полное безразличие к происходящему вокруг, словно высыхал. Это убивало во мне способности феникса. Рона выводила из себя сложившаяся ситуация. Он не понимал причины ее возникновения, как и того, что своими визитами и попытками вызвать у меня слезы насильно — усугубляет ситуацию. Ни один из кандидатов Мионы также не вызывал во мне и малой толики необходимых чувств, — Поттер невесело усмехнулся, наконец, приподняв голову и вновь встретившись со мной взглядом. — Наверное, на подсознательном уровне я знал причину… Просто никак не мог принять это. Переломным моментом стал очередной приход Рона и… Зак просто хотел помочь… Он не виноват, что мне от этой помощи становилось лишь хуже. — тяжело вздохнул Гарри. — Я сорвался, всадив ему в ногу карандаш, и передал с ним свое последнее сообщение Гермионе. — Да, я видел его, — улыбнулся я уголками губ, на что Гарри ответил тем же. — Почему ты ничего не рассказал, когда я здесь появился? — Хотел убедиться, что не ошибся. — Убедился? — вопросительно изогнул я бровь. — Уже давно. — Значит, теперь ты можешь объяснить, как тебя вытащить отсюда? — с надеждой спросил я. — Освободить, — эта поправка показалась мне странной. — В чем разница? — разве это не одно и то же? — Ты обещаешь выполнить все, что я попрошу? — нервно покусав губы, вопросом на вопрос ответил Гарри, и это меня напрягло. — Обещаю сделать все, что в моих силах, — слегка скорректировал я.       Поттер кивнул сам себе, кажется не обратив внимания на столь незначительное изменение. — Ты ведь расшифровал записи Полли? — я утвердительно промычал в ответ и Гарри продолжил: — Одно из его зелий жизни предполагает наличие в составе слез феникса. Но прием такого зелья чреват весьма неприятными последствиями. — Для гули, подобных Уизли, это не сильная потеря, — хмыкнул я. — Да, но даже они были бы не прочь избавиться от этой оплошности, — заметил Гарри. — Лойзу и Рону известно, что для второго зелья необходим пепел феникса… — Самоубийцы. — Верно, — подтвердил Поттер. — Меня они не довели до этого только по одной причине. Я им нужен, как источник слез для первого зелья. Но так будет продолжаться только до тех пор, пока они не найдут человека, способного расшифровать записи Полли и сварить второе зелье. — Полли не станет помогать Лойзу, — почему-то я был уверен в этом. — Это сделаешь ты, — ошарашил меня ответом Поттер. — Ч-чего? — нахмурившись переспросил я, надеясь, что ослышался. — Гарри, я уже отказал в этом Лойзу однажды и не собираюсь соглашаться в дальнейшем. Ты мне не веришь? — Не в этом дело… — Поттер перебрался ко мне на колени и, приблизившись почти вплотную к моему лицу, сбивчиво зашептал: — Второе зелье эффективнее и безопаснее первого. Выпив его единожды, Уизли обретут столь желанное ими бессмертие, не опасаясь за последствия. Именно поэтому Уизли так хотят заполучить его. И, поверь, не только они. Но у этого зелья может быть другой эффект. Стоит лишь скорректировать структуру всего одного компонента, и мы получим зелье, способное убрать с политической арены ключевые фигуры. Без них нынешняя система рассыпется, словно карточный домик, и в игру вступит Гермиона со своей командой. — Каким образом? — уточнил я. — Со слов Полли — действие этого зелья будет несколько неустойчиво. Феникс становится его частью или что-то вроде того. Представь себе зелье, обладающее собственным сознанием, — скользнув ладонями по моим щекам, с маниакальным блеском в глазах шептал Поттер. — Такой состав будет способен и подарить жизнь, и отнять ее. Скольким людям сможет помочь это зелье… Вылечив неизлечимо больных или, наоборот… Убрав тех, кто решил, что вправе коверкать чужие судьбы в угоду себе. И при этом не будет ни нового витка войны, ни революции… Никаких лишних жертв. Нынешняя алчная власть попросту выгорит до тла, оставив после себя лишь пепел… Пыль, на которой вскоре появятся ростки совершенно новой системы. Чистой, справедливой… Потому что возглавят ее те, кто прошел через войну в первых рядах, а не наблюдал из-за кулис, дожидаясь финала, чтобы занять выгодную позицию. — В чем подвох? — изложенная Поттером картина показалась мне неправдоподобно гладкой. — Каким образом феникс становится частью зелья? — с нажимом спросил я, чувствуя что именно в этом и заключается вся соль.       Затянувшееся молчание Поттера только подтверждало мои опасения. — Гарри? — перехватив тонкие запястья Поттера и слегка отстранив его, я вгляделся в широко распахнутые, мечущиеся по моему лицу зеленые глаза, ища в них ответы. — Какой компонент зелья меняется? — Пепел… — наконец, едва слышно выдавил Гарри. — Феникс должен погибнуть от руки того, с кем связан.       Меня словно Круциатусом шарахнуло. Честное слово, лучше бы сразу Авадой. — Я правильно тебя понял? — почти рыча потребовал я и сильнее сжал запястья Гарри, заставляя того поморщиться от боли. — Ты хочешь, чтобы я… — Ты должен меня убить, — задушено прошептал Поттер. — Убить? Всего навсего? — цокнул я языком, почти до хруста сжимая пальцы на его запястьях. — Вот так просто? — И сварить зелье, — испуганно хлопая глазами, быстро кивнул в ответ Гарри. — Пепел есть пепел, погибает феникс от своей руки или от чужой. Уизли с Лойзом не смогут определить ТАКУЮ подмену одного ингредиента. — Просто замечательно, — многозначительно протянул я, чувствуя, как внутри все закипает от ярости. — Позволь спросить… Как ярко в тебе проявляется феникс? — О чем ты? — О его способности возрождаться из пепла, блять! — рявкнул я, встряхнув Поттера. — Ты так можешь?! — я спрашивал, заведомо понимая, что это невозможно. Не в нашем случае. Фениксы возрождаются только сгорая в собственном пламени. Если жизнь будет отнята насильно… Не важно, сам он это сделает или ему помогут. Это конец. — Я… — Гарри буквально сжался под давлением моих эмоций. — Нет… Не знаю… Наверное, нет, — жалобно протянул он, попытавшись освободить руки и отстраниться. Я не позволил ему этого, напротив, притягивая ближе. — Уж лучше бы ты молчал, — зло прошипел я ему в губы, накрывая их ожесточенным поцелуем на грани укуса. Гарри тихо пискнул, но все же открылся навстречу, впуская мой язык. Мне рвало крышу от смеси его страха и пока легкого возбуждения, струящихся по моим нервам и смешивающихся с моими же гневом и отчаянием. Этот дикий коктейль будоражил кровь, туманя разум, лишая воли. — Иди ты к черту, Поттер, — выдохнул я, отстранившись от объекта своих желаний.       Гарри все еще тяжело дышал и непонимающе хлопал ресницами. Я отсадил его в сторону и поднялся с кровати. — Драко… — врезался в спину неуверенный голос. — Это «нет», Поттер, если ты не понял, — сухо бросил я. — Ты обещал… — начал было вновь Гарри. — Не обещал, — зло оскалившись, резко обернулся я. — Но ты сказал… — Что сделаю все, что в моих силах, — перебил я, напоминая собственные слова.       Поттер потупился, поджав губы и осмысливая сказанное. — Так вот, — прозвучало жестче, чем требовалось, — этого я сделать не могу! — Почему нет? — настойчиво потребовал Гарри, вперив в меня упрямый взгляд. — Здесь нет ничего сложного!       После этих слов мне реально захотелось оторвать ему голову. — Считаешь меня убийцей? — сузил я глаза. — Нет, но… — почувствовав резкую смену настроения, Гарри осёкся. — Я не смог убить Дамблдора, человека, который меня раздражал с первой встречи своим желанием знать и контролировать всех и вся, — змеей шипел я. — Так, с чего ты решил, что я способен поднять руку на человека, которого люблю? — зло отчеканил я, угрожающе нависнув над Гарри. — Что? — опешил Поттер, чем вывел меня из себя еще больше. — Что слышал, маленький ты засранец, — буквально выплюнул я и со рваным вздохом опустил голову, накрыв лицо ладонью и стараясь взять себя в руки. — Я люблю тебя, — в этот раз вышло значительно спокойней. — Прости, — тихо произнес Поттер после минутного молчания. — Прости? — саркастично хмыкнул я, поднимая на него тяжелый взгляд. — Я… Я не хотел, чтобы так вышло, — с сожалением, от которого становилось тошно, заверял Гарри. — Мне было нужно разбудить чувства в себе… Я не думал, что ты тоже… — Не хотел… Не думал… — с горькой насмешкой повторял я его слова. — Это уже ничего не изменит. Я отказываюсь причинять тебе хоть какой-то вред. И пусть весь магический мир катится кентавру под хвост. — Но ты должен… — Нет, Поттер, — резко оборвал я. — Не должен. — Ты не понимаешь! — взвился Гарри. — Гермиона тоже не в восторге от этого плана, но это наш шанс. Ее сторонники ждут лишь подходящего момента. Убрав с арены ключевых игроков мы сможем изменить положение дел в магическом мире. Наказать всех, кто того заслуживает и помочь несправедливо осужденным, — запальчиво объяснял он. — Ты будешь свободен, Драко, — а вот это уже удар ниже пояса. — Это ты не понимаешь! Мне не нужна свобода, — сквозь зубы выдавил я. — Не такой ценой, — добавил, в ответ на отразившееся на лице Поттера неверие. — Так что, давай закроем эту тему? — предложил я, отходя от него подальше, насколько это позволяла совместная палата. — Тебе не удастся вот так просто уйти от этого, — резонно заметил Гарри.       Похоже он был решительно настроен любым способом убедить меня. Я не знал, как он собирается это сделать. Но чувствовал его уверенность и она не оставляла сомнений — в итоге он получит то, что хочет. — Неужели? — хмыкнул я и пнул металлическую дверь. Ее жалобный лязг гулко разнесся по еще спящему коридору. Новый удар, на этот раз сильнее. Еще один и еще, на этот раз кулаком, в кровь разбивая костяшки. — Что ты делаешь? — обеспокоено пролепетал Поттер, спрыгивая с кровати.       Ответ на его вопрос пришел вместе со скрежетом открывающегося замка. — Надо же… Живой. Какого черта здесь происходит? — недовольно поинтересовался заспанный Вильберт. — Прекрати шуметь. До подъёма еще час. — Запри меня в изоляторе, — с ходу потребовал я, вводя медбрата в ступор. — С какого хуя? — фыркнул Маркус. — Здесь тебе не отель. — Тебе повод нужен? — с вызовом цыкнул я, не позволяя медбрату захлопнуть дверь.       Только он собрался что-то ответить, а мой кулак уже устремился ему в лицо. Вильберт отшатнулся, потирая пострадавшую челюсть, сплюнул скопившуюся во рту кровь и, проматерившись, схватил меня за грудки. Я не сопротивлялся, ни когда он меня скрутил, уткнув носом в стену, ни когда, стянув запястья ремнями, выводил из палаты. Поттер мог только беспомощно наблюдать за действиями Вильберта, провожая меня неверящим взглядом.       Извини, Гарри. Я, правда, не могу…