Почувствовать что-нибудь

Они приходили к нему каждый день и не пропустили ещё ни одного. Король без королевства, человек с демонами и рыцарь без дамы. Вера, надежда, любовь. У них было две сущности. Даже сидя на резном деревянном кресле с высокой спинкой, Король оставался наглым юнцом; поза Демона красочно характеризовала его склонность к самолюбованию, Рыцарь же оставался стоять, глядя на него свысока. Так чего они от него хотят? Даниил — инквизитор. Инквизитор гиблых, прогнивших душ. Ему жаль разочаровывать своих собеседников: он не может вылечить их, только убить. Более того, они сами привели себя на гибель; наблюдая за ними изо дня в день, Даниил всё глубже проникал в их чёрный мир, учился подчинять, ждал удобного момента, чтобы прикончить. Зря. Зря они появились на пороге его дома. Заблудшие, нуждавшиеся в помощи нашли не искусного целителя, а циничного палача. Только неподдельный интерес к этим диковинным созданиям продлевал их никчёмные жизни. — Люди мерзкие и жалкие, — мальчишка привычно развалился в кресле. Язык не поворачивался называть его павшим Королём, вот Принцем — да. — Люди не ценили моей доброты. А я лучше, я выше их. Даниил беспристрастно кивнул. На столе горела широкая свеча. — Я ненавижу свечи, — вдруг начал Ник. — Капающий воск ещё более мерзок, чем неблагодарные люди. Ты можешь её потушить? Ответ пришлось ждать полминуты. Взглядом Даниил проходился по самым скрытым уголкам его души, но, не найдя ничего нового и интересного, чётко произнёс, обнадёживая собеседника: — Нет. Мальчишку такое не устроило. Впервые за час он вскочил с кресла, гордо прошествовал к его столу и потушил свечу. Они оказались в кромешной темноте. Даниил понял, что отличало его от всех жителей этого проклятого города. Он один жил при свете. Их же давно поглотила чернота. Вот, почему они тянулись к нему, шли каждый день — он был лучом света, лучом надежды. Ник потушил его для себя прямо сейчас. — Что ты хочешь?

Я хочу почувствовать что-нибудь.

Тонкими холодными пальцами Король скинул с него плащ, расстегнул рубашку и провёл ладонью по его оголённым плечам. Пазл складывался воедино. Холод, темнота, страх. Инквизитор молчал, очарованный недооценённой дьявольской страстью. И даже в кромешной темноте чувствовал на себе пожирающий взгляд Ника. Они поменялись местами. — Твоё тело — храм. Впусти в него свет. Инквизитор готов был поставить всё на свете на то, что Демон никогда не изменит выражение лица. Он сидел, не двигаясь, входя в транс, и выдавал короткие фразы то загробным, то нормальным человеческим голосом. — Он приходит по ночам. Когда темно. — Спи с не затушенными свечами. — Не могу заснуть. Кошмары. — Темнота вас убивает. Демону это нравилось. Точнее, нравилось второй половине его души, парашютирующему дьяволу, всё больше поглощавшему прежнюю сущность с каждым днём. Склонность к мазохизму Даниил разглядел в нём ещё в первую встречу. — Я не смогу ничего сказать, пока не посмотрю в твои глаза. — Нет. Демон этого не хочет. Демон ждёт… — А чего ждёшь ты?

Я хочу почувствовать что-нибудь.

— Не закрывайся от меня. — Ты ещё хуже, чем мой демон. Ты хочешь убить меня. Ждёшь этого момента, — истерично усмехнулся Сергей. — Демон всё мне сказал. От него я не избавлюсь никогда, а вот от тебя... Он начал медленно поднимать взгляд. Чёрные, бездонные, кишащие ядом глаза, блестящие и переливающиеся, затягивающие в себя, словно болото, без зрачков, они жадно уставились на Даниила, высасывая всю энергию. Не в силах больше терпеть, он прошептал то, чего Демон от него никак не ожидал: — Твоё тело — храм. Впусти в него свет. Рыцарь был неразговорчив. Его разум затуманен легендами, он жаждет подвигов, славы и злата, он не понимает, насколько корыстен, честолюбив и зависим от всеобщего обожания и признательности. Ладони сложены будто в молитве, голова чуть повёрнута влево, тень скрывает ровно половину лица. — ...Может, хочешь что-нибудь сказать? — Не думаю. Инквизитора бесконечное молчание не устраивало. Его равнодушный мир был поколеблен двумя сумасшедшими мальчишками с час тому назад, и если к ним присоединится и Рыцарь, он окончательно выйдет из себя. — Зачем ты сегодня пришёл? — Я прихожу каждый день. — Зачем?! — выкрикнул Даниил, резко вскакивая из-за стола.

Я хочу почувствовать что-нибудь.

Ян не пожелал терпеть гнев Инквизитора и мигом прижал его к стенке. Силы у него был не занимать. — Что мне делать? — медленно процедил он, крепко держа Даниила за плечи. — Отвечай. — Твоё тело — храм. Впусти в него свет. Он соврал им на одну фразу.

Если твоё тело — храм, Сожги его дотла. Свобода — это яд, Выпей её до дна.

Выход нашёлся сам. Собрать из Короля, Демона и Рыцаря поп-панк группу.

Твой личный ад без посредников, Твой страх покрыт анестетиком.