For God's sake...

      — For God's sake… — Артур за волосы выуживает Франциска из ванной. По всему полу одна сплошная лужа, коврик промок насквозь. — Какого чёрта ты развёл тут болото? — Артур сцепил зубы, чтобы не начать откровенно орать. — Какое болото? — Франциск непонимающе смотрит на Артура, не обращая внимания на то, что его крепко схватили за кудри. — А, это… — француз наконец замечает жуткий потоп. — Сейчас ещё к соседям просочится! Сколько ты так лежишь? Франциск задумчиво почесал грудь. — Час, может, больше… Артур в отчаянии отпускает волосы мужа.       Следующий час проходит за вытиранием пола. В ход пошло всё: половые тряпки, салфетки. Несмотря на протесты мужа на мокрый пол отправился и свитер Франциска. Артур злорадно водил им по полу, пока не довёл несчастный предмет гардероба до состояния полной некондиции. Франциск в отместку ушёл прочь, на кухню, откуда теперь громко звенел стаканами. — Что теперь будешь делать? — Артур зашел на кухню, злой и уставший, с мокрыми руками. — Буду пить вино. — Франциск обижено поджал губу, прижимая к себе бутылку. Сейчас, голый, он ещё больше бесил Артура. — Ну и пей, алкоголик несчастный. — Артур фыркнул и покинул кухню, громко топая ногами. Откупорив бутылку, Франциск налил себе первый бокал. Жаль, толком не напьёшься. А может наоборот, к счастью.       Артур вернулся на кухню через час. Злой на Франциска, он постарался с головой уйти в книгу. Отчасти у него это получилось, но теперь он начинал скучать по французу — в конце концов, вернулся с работы, поругался, разошлись… кажется, прийдётся опять его прощать.       — Э… Франц… — начал Артур с порога, возвращаясь на кухню, где он и оставил мужа час назад. — Франц? Неужели. Франциск раскинулся на стуле. На столе стояла пустая, кажется, бутылка из-под красного вина. — Ты всё-таки напился! — желание мириться сразу улетучилось. — Да… — задумчиво протянул Франциск, не поднимая головы. — Ну, напился… и что… — Свинья. — отрезал Артур, — Оделся бы. — англичанин осторожно подошёл и потряс мужа за плечо. — Вставай, иди на кровать, валяйся, а не кухню занимай. Кое-как удалось закинуть руку захмелевшего француза на плечо, кое-как удалось довести до кровати — о косяки стукался почему-то Артур. — Всё, тут и валяйся. — Артур посмотрел на Франциска испепеляющим взглядом и отвернулся. — Останься… — попросил Франциск, и в голосе прозвучали игривые нотки. — С тобой? Зачем это? — Артур фыркнул. Разжалобить ещё решил, умник. — А ты мне нравишься… — проворковал Франциск. — Не уходи и я тебя награжу. — Отвратительные пошлости! — Артур слегка покраснел, но покидать комнату не стал. — Тебе нравятся отвратительные пошлости, я зна-а-аю… — Франциск протянул к Артуру руки. — Ну, иди сюда. Артур несколько секунд боролся с собой, но потом всё же сдался, делая шаг к Франциску. — Не так уж ты и пьян, верно? — Раскусил!.. — подмигивает Франциск, утягивая Артура к себе на кровать и кладя руки на ягодицы англичанина. Через несколько секунд Артур уже чувствует сквозь брюки прижавшийся к нему член мужа. Руки неловко тянутся к рубашке, Франциск помогает — расстёгивает нижние пуговицы. Когда с рубашкой покончено, Артур сбрасывает её на пол, а сам прижимает ладони к груди Франциска. Брюки — это просто. Всего лишь расстегнуть пуговицу и молнию, с этим Франц и сам справится. Но с чем ему в этой позе придётся помочь, так это с тем, чтобы смазать слюной колечко мышц, направить член, приставить головку… Артур заходится сладострастными стонами, усевшись на бёдра мужа и насадившись до конца. Франц, зараза, теперь всё надо делать самому! Вверх-вниз, вверх-вниз, по толстому стеблю, до боли в мышцах ног. Франциск оглаживает Артура по бёдрам — это хотя бы приятно. Ах, боже, как же это приятно! Артура опрокидывают на спину, и ему на секунду становится страшно за член француза — не сломать бы при таких движениях. Но Артура начинают успокаивающе долбить в зад с какой-то неслыханной скоростью, и англичанин давится стонами, когда член успешно задевает простату. Остаётся только кончить, и он кончает, брызгая на грудь Франциска. Но мужу мало. Ещё пятнадцать минут секса до боли в мышцах, и только тогда Франц добивается разрядки.       — Вы — свинья и развратник. — мычит Артур, отводя взгляд. — А ты, значит, ученик развратника. — хмыкает Франциск.