Ахриман (original)

Когда я закончила свой рассказ, опустив момент того что произошло между мной и Тэо, Яцу потрясённо взглянула на меня, открыв рот. — Так ты говоришь, что Рин просто, ни с того ни с сего, указала на дерево, в котором вы нашли эту книгу? Я кивнула. — Она встала как вкопанная и показала на большой дуб, увешанный какими-то фигурками из веток. Внизу у самых корней было дупло, набитое тряпками. Там я и нашла книгу. Яцу с опаской скосилась на Рин, которая сидела на кровати по-турецки, прижимая к груди старый фолиант и блаженно, почти приторно улыбалась в пустоту. Мы вернулись в колледж около двух часов назад, и я сразу же отвела Рин в комнату Яцу, где они в последнее время жили вдвоём. Однако её самой там не оказалось и нам пришлось долго ждать, пока та вернётся. — Это опять старуха? — спросила Яцу, пристально вглядываясь в лицо Рин. — Не уверена… — задумчиво проговорила я, разглядывая свою черноволосую подругу. — Старуха, как ты помнишь, говорит хриплым каркающим голосом, вставляя в речь латинские фразы, а это что-то другое… Кто-то другой… Больше похоже на маленькую девочку. Ты только посмотри, как она прижимает к себе эту книгу… Будто боится, что её отберут. — А что это вообще за книга? — Без понятия, — пожала плечами я. — Мне удалось взглянуть на неё всего мгновение. Рин её тут же отобрала. Книга по виду очень старая, рукописная и, судя по всему, сделана из велени. — Это ещё что такое? — удивилась Яцу. — Это писчий материал, который предшествовал бумаге и применялся наряду с пергаментом. Велень делали из цельной кожи шкур телят, козлят и ягнят, в отличие от овчины, предназначавшейся для пергамента. Велень можно отличить от пергамента благодаря присущим ему характерным признакам структуры эпидермы и остаткам фолликул шерстинок удалённого меха, из-за чего поверхность не кажется гладкой. Я в музее видела много старинных книг Средневековой Европы, поэтому могу запросто отличить одно от другого. — То есть ты хочешь сказать, что вы с Рин нашли в дереве НАСТОЛЬКО старинную книгу? Как такое вообще возможно? Тем более на территории огороженного леса? Уж кто-нибудь бы явно заметил странные фигурки на дубе и дупло в нём… — удивилась Яцу. — Да, мне тоже показалось это странным. Тем более наша находка может быть просто банальной подделкой под старинную книгу, каких сейчас можно найти огромное количество, если учесть тот факт, что велень и пергамент до сих пор производят, а уж про методы состаривания я вообще молчу. Скорее всего, книгу в дерево положили не так давно, потому что дупло — не самое подходящее хранилище для подобных вещей. Насекомые, мелкие грызуны и влажность уничтожили бы книгу с течением времени. — Но ты же говорила, что нашла какие-то истлевшие тряпки в дупле… Это могло защитить её от влажности и вредителей… Я резко поднялась со стула и направилась к окну, заложив руки за спину. — Ой, да брось ты, Яцу! — с раздражением ответила я. — Неужели ты больше веришь в то, что некая старинная книга пролежала в помеченном дупле дерева на огороженной и охраняемой территории не менее старинного колледжа и каким-то чудом сохранилась лучше, чем в современном хранилище?! А не тому, что некую книгу, старина которой под большим вопросом, просто засунули в дерево не так давно?! А Рин просто это увидела во время своих прогулок по лесу… Может, она и сама её туда положила. Не зря же она её так прижимает к себе. Спрятала и забыла где. А мы случайно наткнулись на это дерево. Как можно верить в невероятное событие больше, чем в логичное и более вероятное?! — с вызовом ответила я. Яцу посмотрела на меня во все глаза. — Ого! Никогда бы не подумала, что ты можешь быть ТАКОЙ… резкой… — потрясённо сказала она. Я моментально сдулась, словно воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. — Прости меня, — ответила я поникшим голосом. — Я сама не своя в последнее время… Наверное это все из-за Тэ… стресса… Стресса в учёбе… — Да, я всё понимаю, не переживай, — улыбнулась Яцу. — К тому же я тоже была резка и не справедлива по отношению к тебе… Ты смогла найти Рин в лесу… пошла за ней и привела назад. Это дорогого стоит. Я с облегчением выдохнула. Но не оттого, что мы с Яцу помирились, а оттого, что она не заметила заминки в моём голосе, когда я чуть было, не проговорилась об истинной причине своего стресса. Конечно же, я была рада нашему вновь обретённому взаимопониманию, но говорить о Тэо и наших с ним отношениях, было ужасно стыдно. К тому же я так до конца и не понимала его истинного отношения ко мне, а главное — природу СВОИХ чувств к нему. Как можно объяснить состояние, когда твой разум кричит во всё горло «нет», а тело плавится и изнывает в призывном «да»? Была ли это похоть? И если да, неужели Тэо был прав и я настолько испорчена? — Нет! Моё! — крик Рин вырвал меня из состояния задумчивости. — Успокойся, дорогая. Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу взглянуть на книгу, — увещевала Рин Яцу, пытаясь схватиться за корешок фолианта. — Нет! Моё! — упрямо крикнула Рин, теснее прижимая книгу к груди и недобро сверкая глазами. — Я всего лишь взгляну на книгу и верну тебе назад, — ласково сказала Яцу. — Нет! Не дам! Мина, скажи ей! — завопила Рин, бросая на меня жалобные взгляды. — Дорогая, ты ошиблась. Это Нами, а не Мина. Позволь только взглянуть… — настойчиво повторила Яцу, которой всё же удалось схватиться за краешек книги. В ту же секунду Рин подскочила с кровати и бросилась ко мне. — Мина, ну скажи ты ей! — застонала она, прячась за мою спину. — Рин, это Нами. Ты что-то путаешь… — мягко сказала Яцу, направляясь к нам. — Нет! — завопила Рин так громко, что у меня заложило уши. — Мне кажется, лучше оставить её в покое, — ответила я, закрывая Рин от Яцу. — Но как мы узнаем, ЧТО это за книга, если она её не даёт толком рассмотреть? — Ну, она же может заснуть или вновь стать собой… Как долго подобные приступы могут у неё длиться? — Сложно сказать… В основном до того момента, пока ей не удавалось заснуть или неожиданно потерять сознание… — задумчиво проговорила Яцу. — Тогда есть смысл подождать. А пока мы просто можем проверить одну мою версию о происхождении этой книги. — Какую версию? — Я думаю, что это книга из библиотеки колледжа. Возможно, Рин могла её позаимствовать оттуда или просто найти, оставленную кем-то… Или… Ну мало ли обстоятельств, при которых она могла попасть в поле её зрения. Мисс Мейсон, когда проводила мне экскурсию, говорила, что в библиотеке колледжа есть множество оригинальных старинных изданий, с которыми может ознакомиться любой студент. А раз так, думаю, стоит выяснить, не пропадало ли что-нибудь из каталога. — Но как же мы оставим Рин одну? Вдруг она сбежит опять? — Я могу сходить в библиотеку одна. Мне всё равно нужно готовиться к семинару, который будет в понедельник. Заодно я могу спросить о книге. — Хорошо. Встретимся тогда в столовой во время ужина. Надеюсь, Рин придёт в себя. Я достала из сумочки телефон и сфотографировала книгу, которую прижимала к себе Рин. С большим трудом удалось уговорить её показать мне хотя бы обложку. В целом изображение получилось довольно чётким, но на всякий случай я сделала несколько снимков.

***

В библиотеке, по обыкновению было полно студентов и миссис Оливер, библиотекарь, была, как всегда окружена толпой почитателей. Она обладала удивительно цепкой памятью и способностью мгновенно ответить, в каких книгах лучше всего отображён искомый вопрос. И хоть у неё не было никаких учёных званий и степеней, среди студентов ходили слухи, что по своим знаниям она могла уделать любого профессора. Когда я вошла в библиотеку, библиотекарь сидела спиной к дверному проёму. — Здравствуйте, миссис Оливер! — поздоровалась я. Она тут же развернула свою инвалидную коляску и приветливо махнула мне рукой. Её светлые волосы были собраны в старомодный пучок, а серые глаза смотрели дружелюбно из-под круглых очков в толстой черепаховой оправе. Выглядела миссис Оливер очень крепкой и свежей, не смотря на свои шестьдесят лет и тот факт, что она практически никогда не покидала стен библиотеки. У нас с ней сложились довольно дружеские отношения. Впрочем, она умудрялась дружить со всеми студентами колледжа Мунсаль. Я выбрала литературу для семинара, а про книгу решила спросить, когда основная масса покинет библиотеку ради ужина. Время пролетело незаметно. Я приготовилась к занятиям довольно быстро и даже решила почитать что-нибудь дополнительное к указанной теме, но поклонники миссис Оливер всё никак не хотели оставлять её. Стрелки часов уже показывали половину седьмого, а студентов не становилось меньше. Я с тоской вздохнула и углубилась в учебник по Химии. — Нами, деточка, ты что-то хотела у меня спросить? — послышался голос миссис Оливер, вырывая меня из мира химических формул. Я подняла голову и увидела, что она сидит рядом со мной и с любопытством меня рассматривает. — Я заметила, как ты бросаешь вопросительные взгляды в мою сторону и решила разогнать свой фан клуб, — весело сказала она. — Да ничего такого, миссис Оливер. Не стоило право… — скромно пробормотала я. — Ещё как стоило! Если уж у одной из лучших студенток колледжа Мунсаль возник вопрос, и она не решается подойти, чтобы задать его, тут моё любопытство просто не знает границ, — рассмеялась она. — Возможно, я разочарую вас, миссис Оливер. Ведь мой вопрос не связан с академическими знаниями… — Тогда мне вдвойне интересно. — Хмм… — задумалась я, не зная с чего начать разговор. — Я хотела узнать о старинных раритетных изданиях… — Хочешь изучить что-то конкретное? — спросила она. — Нет… Мне… мне очень нужно узнать… Гм-м… выдавались ли кому-либо на руки подобные книги для изучения… в последнее время? Миссис Оливер от души расхохоталась. — Нами, деточка, я думала, ты знакома с правилами библиотеки, как никто другой. Книги, которым более ста лет, запрещено выносить. Они предназначены для ознакомления только в особой комнате читального зала и только в перчатках и маске под моим присмотром, чтобы не дай бог случайно не повредить экземпляр, представляющий историческую ценность. Разрешения на ознакомление с особо старинными изданиями вообще нужно получать у декана, а то и лично у директора Ли. — Понятно… А можете сказать, не пропадало ли каких-нибудь особо ценных книг в последнее время? — О Господи, конечно же, нет! — чуть не задохнулась от праведного возмущения миссис Оливер. — Я помню весь список нашего Золотого Фонда наизусть и на моей памяти ещё ни разу не было инцидентов подобного рода, а я работаю здесь вот уже тридцать лет. А к чему ты задаёшь такие странные вопросы, Нами? — Да так… Ко мне попало изображение… одной старинной книги… От девушки, которая здесь училась… Я… Я подумала, что она могла её случайно позаимствовать из библиотеки колледжа, — соврала я, не моргнув и глазом. — Нет, такого в принципе быть не может. Из колледжа никогда ничего не пропадало. Система охраны здесь похлеще, чем в музее или банке. К тому же повсюду находятся камеры слежения, — улыбнулась она. — А можно посмотреть, что за изображение? Книги, знаешь ли, моя слабость… Я достала телефон и протянула его миссис Оливер. Она взглянула на фотографию, поднеся экран телефона почти к самому носу. Её серые глаза потрясённо расширились. Библиотекарь сняла свои очки, прищурилась, потом вновь надела. Казалось, она была просто потрясена и полностью поглощена фотографией. Секунды тянулись с особой медлительностью, а она всё молчала, продолжая рассматривать изображение книги. — М-да… — наконец проговорила миссис Оливер. — Если бы я точно не знала, что Гримуар Моле* находится под охраной в нашей комнате для особо ценных книг, я бы заподозрила неладное… — Гримуар Моле? — удивилась я. — Да. Дело в том, что обложка книги на фотографии в точности повторяет обложку знаменитого Гримуара Моле, который является жемчужиной нашего Золотого Фонда. Кожаный переплёт с металлическими вставками и изображением Пентакля на обложке, с гербами де Моле по углам, пергамент… Год издания этой книги датируется примерно 1310-м… За четыре года до того, как был сожжён на костре основатель замка колледжа Мунсаль Жак Дэ Моле, последний двадцать третий Магистр ордена Тамплиеров. Дата известна с такой точностью, потому что до нас дошли расходные книги великого Магистра, из которых стало известно, что в 1310-м году на закате своей жизни он заказал эту книгу по магии, и она обошлась ему в целое состояние. — Книга по магии? — удивилась я. — Ну, да. Гримуар или гримория — это книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов и демонов или содержащая ещё какие-либо колдовские рецепты, которые предназначались для мастеров уже посвящённых в тайны магического искусства. Однако в эпоху раннего Возрождения границы между науками, как ты знаешь, оставались очень размытыми, чем, например, в наши дни. Поэтому к гримуарам обращались не только так называемые маги, но и натурфилософы, священники, астрологи и писцы в поисках знаний. Эти книги занимают особое место в истории, но их сохранилось довольно мало, поскольку Святая Инквизиция знала своё ремесло, как никто другой. Истинное авторство большинства гримуаров неизвестно до сих пор. — Но ведь кого-то же казнили за эти самые гримуары? — Да, действительно. Но большинство работ были лишь копиями, сделанные писцами. Копии самого древнего гримуара по церемониальной магии под названием Завещание Соломона относится к XV–XVII векам. Точная же дата написания сего труда до сих пор неизвестна. Так же нет подтверждённых исторических данных о том, что знаменитый «Лемегетон» был действительно написан библейским царём Соломоном. Как мне кажется, попытки приписать авторство гримуаров таким знаменитым личностям, как Моисею, святому Киприану и даже римским папам может объясняться лишь стремлением придать изложенной информации вес. В современном мире мы наблюдаем тоже самое, когда на обложке книги можно увидеть комментарии знаменитых личностей по поводу прочитанного или указание соавторства… Многие звёзды издают книги, за которых их пишут другие люди на заказ. На этом фоне Гримуар Моле выделяется очень сильно. Это оригинальный труд и известно, что с него не делалось копий, поскольку книга была изъята сразу после ареста Жака Дэ Моле и доставлена в Ватикан лично папе Клименту V. Он же и запретил снимать с него копии. Эту волю исполняли все последующие папы. С большим трудом директору Ли удалось убедить Ватикан вернуть Гримуар Моле в замок его основателя. Поэтому я была поначалу, немного шокирована увиденной фотографией. Но раз девушка, как ты говоришь, училась в нашем колледже, вполне вероятно, что она могла заказать копию обложки Гримуара Моле себе на память, ведь фотографии его можно найти сейчас в Интернете… — И о чём же написан Гимуар Моле? — Никто не знает. Текст гримуара представляет собой, так называемую абракадабру. Это набор из латинских букв с красочными иллюстрациями. Гримуар Моле изучали опытнейшие шифровальщики и знатоки-лингвисты. И никто так и не понял ЧТО там написано. Судя по иллюстрациям, можно сделать вывод, что там описывается некий ритуал… Но для чего он, понять невозможно… эту тайну великий Магистр унёс с собой в могилу. — Мисс Мейсон рассказывала мне, что в планетарных башнях колледжа тоже есть странные письмена. — Совершенно верно. В каждой башне есть круглый каменный стол с привинченными ножками, исписанный таким же набором латинских букв, как и Гримуар Моле. Среди студентов ходит забавная байка о том, что только тот, кому удастся заключить сделку с Дьяволом сможет прочесть гримуар и проникнуть в тайну великого Магистра за которую тот поплатился жизнью. — Довольно дурацкая байка. Я читала много научных трудов о том, что орден Тамплиеров был разгромлен из-за растущего влияния и богатства. А арест Жака дэ Моле и тамплиеров был организован благодаря интригам короля Франции Филиппа Красивого, главного должника Ордена. Ведь не секрет, что Орден ссужал огромные деньги под проценты многим влиятельным людям и королям, а подчинялся лишь одному Папе Римскому. Обвинения в колдовстве были лишь предлогом, чтобы без зазрения совести казнить огромное количество могущественных людей. — Совершенно верно. Однако замок колледжа Мунсаль и найденный Гримуар свидетельствуют о том, что великий Магистр так же увлекался и магией. Впрочем, как и многие влиятельные и образованные люди того времени. — То есть вы считаете, что его казнили не по ложному навету? — удивилась я. — Сложно сказать… В те времена могли казнить каждого… Справедливо или нет… Любой, кто выбивался своей непохожестью во внешности или образе мыслей, вызывал подозрение — уж не дьявольские ли силы помогают этому человеку… Хотя по мне, истинное зло всегда прячется в голове и оно часто может иметь совершенно разные формы. А Дьявол тут оказывается совершенно не причём. Я поблагодарила миссис Оливер за такую содержательную беседу и, сложив тетради с письменными принадлежностями в сумку, направилась на ужин. Однако как только я вошла в столовую, моим глазам предстала престранная картина, на которую, раскрыв рты, таращились студенты. Посереди зала, прижимая книгу к груди, на корточках сидела Рин. Яцу находилась рядом с ней и что-то говорила ей на ухо, гладя её по голове. Напротив моих подруг стоял Тэо Ли. Лицо его было искажено гневом. — Не-е-е-ет! — раздался громогласный вопль Рин. — Ему нельзя верить! Он — страшное зло! — крикнула она, вытянув вперёд руку, указывая на Тэо .