Your kiss, your calls, your clutch
Like the devil's got your hand
…
Your lips, your lies, your lust
Like the devil's in your hands*
7 лет пролетели как один миг.
7 лет бессмысленной борьбы во имя спасения мира, 7 лет жизни в роли девочки Шестой Луны, которая вынуждала девушку все эти годы носить за спиной тяжкое бремя ответственности за жизни тысяч людей, не давая ничего взамен, кроме постоянных ограничений и страданий, 7 лет мучительных кошмаров, что с каждым разом становились все ужаснее, 7 лет невыносимого одиночества в кругу близких друзей, которые не могли оказать такой необходимой поддержки, не могли (или не хотели?) удержать подругу от падения в бездну.
Нина чувствовала, что задыхается.
Обострившиеся чувства удушения, тревожности и беспомощности превратились в привычку, стали настолько рутинными, что даже какие-то повседневные мелочи, будь то хорошее настроение с утра или относительное спокойствие, вызывали у девушки большее изумление.
Нина делала все, что в ее силах. Честно. Раз за разом переступая через свою гордость, через свои собственные цели и желания, она беспрекословно выполняла все, что от нее требовали окружающие, которые становились все ненасытнее с каждым годом.
Матери Всех Алхимиков необходимо было лишь молчаливое подчинение и выполнение всех ее
просьб приказов. Никого из жителей Ксоракса, кажется, не волновало, что их желания трудновыполнимы для детей, которыми и являлись на тот момент Нина и ее друзья. Задачей Этэрэи было отдавать приказы, Нины – без лишних слов выполнять их. И она выполняла. Путешествовала во времени и пространстве, часами прозябала в лаборатории за изготовлением очередного алхимического зелья, противостояла козням приспешников зла бесчисленное количество раз. Нина прекрасно осознавала всю серьезность своего положения и ту роль, что играли ее действия в спасении человечества, первые годы даже гордилась своим предназначением и делала все возможное, чтобы доказать то, что она достойна быть девочкой Шестой Луны. Но время нещадно бежало вперед, и, пока требования Этэрэи становились все более жестокими и безжалостными, Нине стало казаться, что она выполняет миссию отнюдь не по спасению мира, а по истреблению определенной его части. Кажется, Нина упустила тот момент, когда убийство стало одним из первостепенных способов борьбы со злом, но, когда тело очередного врага бездыханно свалилось к ее ногам, девушка почувствовала, как что-то внутри нее дало трещину. Это странное ощущение преследовало ее на протяжении нескольких месяцев, усиливаясь, словно та трещина неумолимо становилась все больше. И, проснувшись одним утром, Нина явственно ощутила, как неотъемлемая часть ее души, издав последний, предсмертный треск, разбилась вдребезги. А потом – лишь пустота. Вязкая, пожирающая пустота, но вместе с тем – удушающее безразличие.
Ческо требовал взаимности. Нина не винила его за такое желание, но категорически отказывалась его исполнять. В результате его настойчивых нападок девушка оказалась зажата в тисках постоянного внимания. Ческо было слишком много в ее жизни во всех смыслах. Его упрямству можно было позавидовать, но в последние месяцы оно стало совершенно невыносимым и начало раздражать, поэтому Нина решительно отдалилась от неугомонного парня. Негативная реакция Ческо не заставила себя долго ждать, и уже спустя неделю девушке пришлось сойтись в смертельной схватке с неподъемным эго друга. Рассорились они тогда в пух и прах, и уже продолжительное время не общались от слова совсем.
Давление чувствовалось и со стороны остальных членов компании. Некогда хорошие и надежные друзья, отдалившиеся по причине частых конфликтов и желания самой Нины, теперь так и норовили придраться, накинуть лишней работы или ответственности на подругу.
Нина делала все, что в ее силах. Честно.
Но сил больше не осталось.
Жуткие кошмары нагрянули внезапно, продолжая по крупице расшатывать и без того хрупкую психику девушки. Раньше под тяготами обстоятельств Нина просто закидывалась снотворным и проваливать в глубокий, такой необходимый сон. Но покой покинул ее и там, не оставив ни минуты умиротворения. За свою богатую на приключения жизнь Нина стоически переносила разнообразные ужасы, и среди них особое место занимали сладострастные сны Голоса Убеждения и Ливио. Казалось бы, после такого ничего хуже уже быть не может. Но нынешние кошмары били все возможные рекорды.
Кровь. Сначала лишь одна капля, затем несколько, затем лужица, и так продолжалось до тех пор, пока крови не стало просто непозволительно много. Во сне перед Ниной простирался целый океан ярко-красной густой жидкости. Затем появились трупы. Зрелище было поистине ужасным: оторванные конечности, изуродованные лица, продырявленные насквозь грудные клетки. Кровь была везде – плескалась под ногами, обволакивала обезображенные тела, капелью сходила с невидимого потолка. И Нина чувствовала, что кровью покрыты и ее руки, и что она, возможно, причастна ко всему тому безумию, что является ей во снах. И тогда звенящая тишина сменилась оглушающим шумом. Тысячи людей, тысячи обездоленных душ кричали, рыдали и смеялись в унисон. Нина в ту минуту пожелала оглохнуть, да что угодно, лишь бы не слышать всей этой ужасающей какофонии, что норовила заглушить стук ее собственного сердца, либо же просто свести ее с ума.
В какой-то момент, оказавшись в этом аду снова, Нина почувствовала, что не одна. Присутствие другой
живой души явственно ощущалось даже во всепоглощающем безумии. Девушка в отчаянии бросилась на поиски, ноги ее предательски погрязали в крови и подкашивались, но, упав бесчисленное количество раз и окрасив в ярко-красный не только лодыжки, но и все оставшиеся голые участки кожи и одежду, она достигла своей цели.
Посреди ада из тысячи голосов и несметных гор трупов возвышалась фигура мужчины в черном плаще с капюшоном. Он стоял спиной к девушке неподвижно, как статуя, но Нина отчетливо слышала во всем этом балагане его сердцебиение. Этот факт показался ей странным и неестественным – она не чувствовала даже биения
своего сердца.
«Кто… ты?» - голос девушки неумолимо смешивался со всеми остальными, и она была не уверена, что мужчина ее услышит.
«Почему это происходит? Сколько это еще будет продолжаться?» - Нина перешла на крик, но безуспешно – ей казалось, что она не издает ни звука.
Внезапно мужчина повернулся к ней. Капюшон практически полностью скрывал лицо, не считая ухмылки на губах. Сердце девушки больно кольнуло.
Несколько секунд человек стоял неподвижно, и эти секунды показались девушке вечностью. Сердце предательски сжималось, все тело Нины сковал леденящий душу страх, что-то встало поперек горла. Снова стало нечем дышать.
Наконец незнакомец заговорил.
«Говорят, ты большой знаток алхимии!»
Нина резко проснулась.
Сквозь неплотно закрытые занавески в комнату пробивались первые лучи солнца. За окном середина июля, и температура после рассвета начинала неумолимо подниматься.
Но девушке было холодно. Тело била легкая дрожь, а бешено бьющееся сердце все не успокаивалось. Нина вдохнула полной грудью и сильнее закуталась в одеяло, уткнувшись носом в подушку. Запах кондиционера с фиалками немного отрезвлял и успокаивал. Где-то в ногах вопросительно мяукнул кот и, затаившись на несколько секунд, стал аккуратно приближаться к трясущемуся комку под одеялом, которое предположительно было его хозяйкой. Выглянув из своего убежища, Нина мягко погладила питомца и услышала довольное мурчание.
«Доброе утро, Платон» - голос после пробуждения предательски хрипел и ломался, потому девушка вслепую потянулась за стаканом воды, который всегда заблаговременно оставляла на прикроватной тумбочке. И слегка вскрикнула от боли и неожиданности, когда рука напоролась на что-то острое. Моментально отдернув руку, Нина с ужасом взглянула на выступившую на месте пореза каплю крови, которая, не встретив никакой преграды, медленно скатилась по указательному пальцу девушки вниз и, достигнув костяшки, соскользнула, оставив на белом одеяле небольшое красное пятнышко. Выйдя из транса, Нина медленно перевела взгляд на тумбочку.
И дрожащими руками подняла оттуда кроваво-красную розу, перевязанную белой ленточкой, на которой болталась небольшая записка:
Filthy, impetuous soul,
I wanna give it to you**
