Прости, Рип

      Ночной ПК. Город спит. За городом тоже все спят. Все, кроме меня…       В эту прекрасную ночь, когда легкий ветерок развевает мои бирюзовые волосы, было бы очень романтично, сидя на краю обрыва, обнять любимую программу. Или файл. Поврежденный файл.       Но я сижу здесь одна. Совсем одна. И мысли мои направлены в прошлое. Когда всё ещё было хорошо… Когда мы были целыми. Flashback       Яркая вспышка. Сильная ударная волна. Я падаю на пол, попутно теряя сознание. Через несколько минут, придя в себя, пытаюсь открыть глаза. Голова гудит, веки настолько тяжелые, что сделать это не представляется возможным. С большим трудом я приоткрыла один глаз, затем другой. Попыталась привстать. Повернув голову, я увидела Рипа. Он лежал неподвижно, не подавая признаков жизни. Подбежав к нему, я попыталась что-то сказать, но была поражена. Мой голос… Он был сломан… End of flashback       Меня в тот момент намного сильнее волновало состояние Рипа. К счастью, с ним всё было в порядке, если не считать того, что сильный глюк при нападении вирусов повредил и его тоже. Надеясь на возвращение к нормальной жизни после этого инцидента я кое-что упустила. Поврежденным файлам нельзя находиться в городе.       Нас выгнали. Сказать, что я была расстроена — ничего не сказать. Я потеряла свой прекрасный голос, папку, возможность находиться в городе… Но я нашла кое-что другое. Того, кто меня поддерживал. Я очень ценила пусть и неловкие попытки Рипа заставить меня забыть, смириться с моим испорченным голосом. Но, к сожалению, ничто не могло меня успокоить, желание вернуть себе нормальный голос буквально стало моей мечтой. Я стала меньше говорить, мне всё больше хотелось остаться одной, чтобы никто меня не видел и не слышал, исчезнуть из этого мира, распасться на нули и единицы…       Когда Рип был сильно раздражен, бывало и такое, что мои слова лишь вызывали у него новую вспышку гнева. Он отрывался на мне, кричал на меня. Пусть это случалось очень редко, но факт того, что кого-то может раздражать мой голос, давил на меня. Я любила его, но в эти моменты очень хотелось, чтобы он просто перестал существовать. Во мне возникала ненависть. Ненависть к тому, кто был единственным, пытающимся меня хоть как-то поддержать. Будь всё хорошо, возможно он был бы моим партнером…       И вот сейчас, находясь на грани падения в бездонную яму, откуда ни возьмись появившуюся здесь и прорвавшую пространство, смотря вниз, глубоко в эту дыру, откуда никто никогда еще не возвращался, я вспоминаю всё это. У меня смешанные чувства. Сомнение то возникает, то снова исчезает, заставляя подходить всё ближе и ближе к краю. Наконец я решаюсь. Мне нечего терять. В город я всё равно никогда уже не вернусь. Восстанавливающая программа не примет меня, мой голос навеки останется таким. — Я просто од-дна больш-ш-шая ошиб-бка… Я сказала это вслух, чтобы в последний раз услышать свой голос. А ведь когда-то я могла петь… Сейчас без глюков я могу только думать. — П-простите, реб-б-бята. Прости, Юд-джин. Прост-ти, Спамер. Прости, Рип…