Ты солгал мне...

Гизмо поел, и, довольно мяукнув запрыгнул на диван - заниматься очень важными кошачьими делами, а именно – умыванием. Мальчик сев рядом, наблюдал за пушистым другом, и радовался его легкой и беззаботной жизни. Хотелось так же. -Салли, накрой на стол. Я уже почти закончил ужин, - услышал мальчик голос отца. -Хорошо,- Салли поднялся с дивана и принялся расставлять тарелки, к ним вилки, а также потом поставил чайник и включил его. На ужин они ели спагетти, и папины фирменные котлеты. Вкусно. Сколько же он их не готовил? В этом году точно нет. Генри для Салли вообще ничего не готовил, кроме завтрака сегодня. Ужин проходил в тишине, и каждый думал о своем. Генри думал о своей жене Диане и о том, что вот уже сколько лет он живет под боком с ее убийцей. Отец взглянул на своего сына с огнем ненависти в глазах. Если бы Салли не смотрел в свою тарелку, то очень бы испугался. Генри просто встал из-за стола, и отправился к себе в комнату. POV Салли. Вкусно. Я ел молча, смотрел в свою тарелку, и тут же почувствовал взгляд отца. Страх. Я не смотрел на него, но знал какое у него сейчас выражение лица, и что за чувство засело в нем… Навсегда. Из этих мыслей меня вывел скрип отодвигающегося стула. Отец встал из-за стола, и отправился к себе в комнату. Я все также смотрел в тарелку не поднимая головы, и продолжал есть. Закончив с ужином я застегнул нижние ремешки протеза, и убрал со стола. Помыв посуду и погладив Гизмо, который уже спал свернувший в клубок, я отправился в комнату. Проходя мимо дверей комнаты отца я услышал звук, как открывается банка с пивом… Нет, только не снова, - прозвучал жалобный голос в моей голове. Зайдя в свою комнату я занялся аптечкой. Открыв коробку я проверил все ли там есть: антибактериальная жидкость, бинты, пластыри, таблетки от головной боли, мазь для заживления синяков и ран… Именно на ней мой взгляд задержался дольше всего. Она всегда использовалась очень часто, хотя я никогда не мазал этой мазью свои руки. Я усмехнулся. Взяв в руки телефон я посмотрел на экран. Суббота, 5 августа, 18.01. Я устал, но все же нужно привести свою комнату в порядок. На столе стояла полуразобранная коробка, и я направился к ней. С этой коробки осталось достать только обувь: кеды, еще кеды, а вот и мои тапочки. Только увидев их, я понял, что все это время ходил с босыми ногами. На моем лице появилась улыбка, но ее все равно никто и никогда бы не увидел, даже если бы захотел. Разместив обувь в шкаф, а пустую коробку на шкаф, не забывая при этом встать на стул, с моим-то ростом, 157 см, мне только так можно подобраться к чему-то высокому... и это не смешно. Вторую коробку я решил оставить на завтра, мне уже не хотелось делать абсолютно ничего. Подняв коробку со стола я отодвинул ее под кровать, помогая себе ногой. Вспомнив про печенье и холодный чай, я отправился на кухню, и перерыв половину навесных шкафов, я все же отыскал все это, и тихонько отправился в комнату. Поставив вкусняшки на стол я взял рюкзак, и достал ноут, зарядку, мышь, и тут понял… За все время я не увидел в квартире wi-fi роутера. Что ж, вечер игр и кино отменяется… Заметно погрустнев, я решил, что лягу спать, раз уже заняться все-равно нечем. Заправив кровать в постельное белье, я достал с тумбы белые таблетки – снотворное, так же из рюкзака бутылку воды, и запил таблетку. Прежде чем меня начнет клонить в сон, пройдет около 20 минут. Открыв шкаф и достав свое полотенце, я отправился в ванную - делать свои ежедневные процедуры. Плотно прикрыв дверь, я снял протез и положил его на край ванной, умыл лицо ледяной водой (лето же), почистил зубы, еще раз умылся, снял резинки с волос и внимательно посмотрел на себя в зеркало. -Здрасьте, я Салливан Фишер, - подмигнул сам себе в отражение. – Как же нелепо… За дверью я услышал шум, похоже что-то упало. Быстро спохватившись, я одел протез, и успел застегнуть только верхние ремешки, как начала отворяться дверь ванной… Черт! Я ее не запер, - молниеносно пронеслось у меня в голове, когда дверь полностью открылась и я увидел пьяного отца… Конец POV Салли. Генри доел свой ужин, и посмотрел на фотографию его и Дианы. Какие же они были счастливые, как было прекрасно, как они любили … Это все он! Это он виноват! Это из-за него! – вздрогнув от этих мыслей Генри открыл свою тумбу у кровати. Водка и пиво. Решив начать с пива, он открыл банку. Услышав шаги за дверью, Генри выпил практически все залпом. Затем еще одну и еще одну, и еще одну, пятую и шестую. Минус одна упаковка пива. Посмотрев еще раз на фото Дианы, Генри почувствовал ненависть и одновременно боль в груди. Медленно поднявшись с кровати, мужчина вышел из комнаты и отправился в комнату к Салли. Пусто, - подумал Генри. Ванная. Фишер-старший пошел к двери ванной комнаты, но зацепил какую-то статуэтку стоящую на кофейном столике, и она с грохотом упала на пол. Открыв дверь ванной Генри увидел своего сына, который стоял к нему «лицом», и дрожал. Так же медленно отец подошёл к сыну. Без каких либо слов Генри схватил Салли за волосы, и потащил к выходу из ванной комнаты. -Ай, отпусти! Папа, пожалуйста! Папа, за что? – плача сквозь слёзы прокричал Салли, но Генри не обратил никакого внимания. Так же молча, таща Сала за волосы отец свободной рукой дернул за протез, и он слетел, тихо ударившись об пол. Выйдя из ванной, Генри без слов повалил своего единственного ребенка на пол, и злостно на него посмотрел. Они смотрели друг другу в глаза. В мокрых от слез глазах мальчика был страх и непонимание. Он ведь не виноват! Это несчастный случай! Ему было очень жаль, и он тихо выдавил со всхлипом слово, которое взбесило отца еще больше, чем само существование парня. -Прости… - мальчик тут же пожалел о сказанном. Генри со всей силы (на сколько ему позволяло пьяное состояние) ударил сына ногой в живот. Салли не проронил ни слова, только пискнул. Поджав под себя колени, и защищая голову руками, он плакал и ждал. Ждал, когда же таблетки начнут действовать. Генри бил ногами без разбору. Голова, ноги, руки, спина. Когда злость немного отступила, и в голове появилось хотя бы маленькое осознание происходящего – Генри остановился. Отец подсел к сыну, поднял его за волосы, и посмотрел на него. -Ты урод! Сдохни уже! – выпустив волосы мальчика, и Генри, покачиваясь из стороны в сторону, отправился к себе в комнату, упал на кровать и уснул. А Салли лежал на полу, и тихо плакал пытаясь восстановить дыхание. Из разбитой губы струйкой сочилась кровь, и кое-где задетые порезы на руках разошлись и кровоточили. Мальчик попытался подняться, но не смог… Выпитая таблетка начала действовать, и за неимением сил парень так и остался лежать на полу в крови, заплаканный и побитый. Последние его слова перед тем, как отключиться от этой реальности, были: - Новая жизнь, да? – прохрипел еле слышно Салли.