Он или она

«Лиса»

- Ну как он? - спросила моя лучшая подруга Чеён. У меня обеденный перерыв. - Он всё ещё не вышел из комы – ответила я. - Ты действительно всё ещё следишь за ним? А что на счёт больничных счетов? – спросила она, жуя еду. Мы врачи, а он мой пациент, которого я совсем не знаю, у него нет опекунов и даже удостоверения личности. Ничего. - Когда он опал в больницу, у него не было с собой ни бумажника, ни удостоверения личности. Мы даже не знаем его имени – сказала она, проглотив еду. Временами Чеён очень шумная, но это только потому, что она беспокоится. "Прошёл год, с тех пор как он попал в больницу. С тех пор как мы прооперировали его рану на груди, он в коме". - Когда он пришёл, он выглядел так, будто его сильно избили. Что если он преступник? Что если мы держали всё это время преступника в больнице, Лиса - Чеён довольно прямолинейна. - Ну и что? Он всё ещё наш пациент. Виновен он в чем-то, или нет, нам нужно заботиться о нем. Это врачебный долг, пока человеку нужна помощь, мы обязаны ему помочь. Как однажды сказал наш однокурсник, даже если мы на войне, и видим, что человеку нужна первая помощь, неважно друг он или враг, мы должны ему помочь – резко ответила я, а она просто цокнула языком. - Кроме того, три месяца назад он открывал глаза, хоть и был всё ещё без сознания. И неделю назад это снова повторилось – сказала я. - И ты держишься за это? - спросила она. Я склонила голову… И посмотрела на стол между нами. - По крайней мере, он дал нам знак, что жив - ответила я очень тихо. Я вдруг вспомнила, что случилось год назад. "Он вошёл в отделение неотложной помощи совсем один. На нем не было обуви". У него было много ранений, и у одной раны на груди было сильно кровотечение. Это могло убить его в любую минуту. -"Помогите, пожалуйста, помогите» - его голос был хриплым, слёзы были видны на окровавленном лице. Его губы кровоточили. На его руках много крови. Вся его рубашка была в крови". - Помогите - это были его последние слова в ту ночь. Он потерял сознания из-за недостатка крови и изнеможения. Медсестры сразу бросились к нему и, положив его на носилки, отправили в операционную. Я и Чеён провели операцию в ту ночь. На его груди была глубокая рана, будто его ранили ножом. К счастью, рана не задела сердце, но была совсем рядом. Мы зашили её. Он был стабилен, мы часами ждали, когда он очнётся, но он не просыпался… Шли дни, недели, месяцы, а он все не просыпался. Так мы пришли к выводу, что он находится в коме. - Почему ты вообще всё ещё заботишься о нем?. Я подняла голову, чтобы посмотреть на женщину, которая так саркастически спрашивает меня, о совсем не нужных вещах. - Что ты имеешь в виду? – спросила я. - Почему? Я имею в виду, опять же мы не знаем его имени, но ты заботишься о нем, будто у тебя есть свои планы на него. Я поняла, на что она намекает. - Он тебе…нравиться? - спросила она, и мои глаза в мгновения расширились. - Да о чем ты только спрашиваешь? – шёпотом закричала я, а она начала смеяться. - Основываясь на твоей реакции, я могу сделать вывод, что ответ "да". Мои брови нахмурились. - И с каких это пор ты стала психологом? - саркастически спросила я. - Как ты и сказала, мы не знаем его, так что это невозможно, Чеён~аа - я недоверчиво покачала головой, а она только посмеялась надо мной. - Хорошо, влюбиться в кого-то, кто в коме, намного лучше, чем в того, кто тебе изменял. И, кроме того, я должна признать, что он вроде добрый и… немного красивый - сделала она ему комплимент. Мои щёки покраснели. Я тоже должна признать, что он красив. Его кожа бледна, а глаза черные. Я всё ещё помню. Но все равно, я не знаю его имени… Я его совсем не знаю. Никто не знает. У нас даже нет контактов его семьи или друзей. Я просто забочусь о нем, оплачиваю его счета со своей зарплаты. И даже мне самой интересно… Мне интересно… "Почему я так забочусь о нем?"