По справедливости

Пожалуй, после того, как Поттер покинул Менор, удача решила повернуться к нему спиной. Сова, настигнув его в дороге, скинула записку от Рона. Тот просил зайти, и Гарри аппарировал в аврорат, думая, что так или иначе, все равно собирался туда. Уизли выглядел хмурым. Поттеру даже стало немного жаль, что он продолжал приносить своему другу жизненные сложности. — Что-то тут не складывается, — произнес Рон, показывая Поттеру на свободный стул. — ладно, я понимаю, что Криви поступал не очень хорошо, пытая Люциуса. И опять же, он признался в этом. Но в убийстве нет. Под сывороткой. Где логика? — Логика в том, что за это его даже судить не будут, а за убийство, пусть и Малфоя-старшего ему грозит Азкабан. — Гарри вытащил пачку сигарет, протянул ее Уизли и сам закурил, стоя у окна. Рон посмотрел на него осуждающе, но тоже затянулся. — Хорошо, но Криви не такой уж сильный маг, чтобы сопротивляться сыворотке. Как я помню, даже у тебя это с трудом получалось. — Может, он просто нашел какой-то обходной путь. Какое-то анти-сывороточное зелье. — Гарри пожал плечами, — а что с гребнем? — А что с ним, гребень обычный, таких в любой лавке полным-полно. На зубцах остатки яда. При расчесывании тот попадал в кровь, где накапливался… Поттер нахмурился. Как-то не вязался у него образ Денниса, который использовал непростительное над Малфоем, с тем, что он мог расчёсывать ему волосы, чтобы отравить. — Что, тоже кажется странным? — хмыкнул Рон, — вот и мне. Слушай, расскажи, как ты вообще получил это дело? Малфой написал? — Да, — Гарри выкинул окурок в окно, испепеляя его в воздухе. — написал, что у него есть для меня работа. И «не могу ли я уделить ему полчаса», чтобы он рассказал о ней. Я больше удивился вежливой формулировке, чем тому, что он вообще написал. Ты же представляешь, где Малфой и где вежливость. — Ну, да… — Рон потянулся в кресле и поднялся, — ну, думаю, жизнь его обтесала. Хотя, когда я видел его в последний раз, он все так же воротил нос и считал, что все ему должны, а он… как там… Последняя жертва на ниве истории. — Последняя кто? — рассмеялся Гарри. — Ай, так Гермиона сказала, — махнул рукой Уизли. — не знаю, что это, но Малфою подходит. — Наверное. — Гарри вспомнил Драко, такого, каким он его вчера увидел в первый раз в жизни, но кажется никогда уже не забудет. Порывистым, каким-то отчаянным, горько-тягучим… Черт, слишком соблазнительным. — а когда ты его видел, говоришь? — зацепился он за слова Рона, чтобы отвлечься от своих мыслей. — Он в прошлом году здесь ходил. Пытался подать заявление. Я уже не помню. — Рон махнул рукой, — знаешь, я конечно, понимаю, что ты скажешь, что это не правильно. Просто у нас в то время и без того было много проблем, чтобы проверять его необоснованные подозрения. — И что, даже не приняли заявления? — нахмурился Гарри. — Да нет, приняли, наверное. Если хочешь, в архиве проверь. — Проверю. Ладно, а ты звал просто сказать, что тебе кажется, что Деннис не виноват? — Его скоро отпустят. — Рон поднял взгляд на своего бывшего лучшего друга, которого все еще отказывался считать «бывшим», — адвокат жмет на то, что признания в убийстве не было. А еще у него какие-то смягчающие обстоятельства. Его девушка больна чем-то, Мерлин, не помню, память как у соплохвоста. — Ладно, поищу в архиве заявление Малфоя, — Гарри поднялся, направляясь к двери, но задержался перед ней, — даже если Криви не убивал Малфоя-старшего сам, он может быть причастен к убийству. Сам знаешь, иногда достаточно обтекаемого вопроса, чтобы и под сывороткой можно было увильнуть. — Да, знаю, — нахмурился Рон, — поговорю с Деннисом сам. Удачи, Гарри. И это, будь осторожней с Малфоем. — Спасибо, Рон. Покинув кабинет, Гарри отправился в архив, надеясь, что бюрократия аврората хотя бы сейчас будет ему на руку. Он имел только примерное время, когда Драко обращался с заявлением, но этого было достаточно, чтобы получить несколько бумаг с подписями Малфоя-младшего. Расположившись за столом, там же, в архиве, Гарри погрузился в их изучение. Первым было заявление о том, что нападение на Панси было умышленным. Гарри нахмурился, вчитываясь в написанное. По словам Драко они с Панси были в магловской части Лондона и переходили дорогу, когда машина не затормозила на светофоре и сбила девушку, шедшую впереди. Через сухие строки, выведенные сбивающимся почерком, Гарри чувствовал боль, с которой Драко писал все это. «После происшествия я аппарировал с мисс Паркинсон в Мунго, где ее положили в палату. Вечером того же дня мисс Паркирсон умерла от внутреннего кровотечения. Я требую провести расследование преступной халатности врача, ответственностью которого было вылечить мисс Паркинсон. В то время, когда ее еще можно было спасти, доктор Криви заявил мне лично, что у него достаточно других пациентов, которые больше нуждаются в медпомощи» Гарри остановился и вернулся в начало предложения. Доктор Криви. Деннис Криви, который не спас Панси, подругу Драко. Деннис, которого через полгода обвиняют в смерти Люциуса Малфоя. Деннис, который не признался в убийстве. — Рон, Деннис еще здесь? — Гарри поймал Уизли в коридоре, когда бегом направлялся в сторону камер. — Да, вроде, а что? — Потом! Поттер рванул на первый этаж и увидел Криви, выходящего на крыльцо. — Деннис! — тот оглянулся, остановившись в дверях. — Меня отпустили, Поттер. Что еще? — Хотел спросить. — Гарри перевел дух, от бега заколотило сердце, — Паркинсон. В октябре прошлого года ее привезли в Мунго, и она там умерла от полученных травм. Ты помнишь это? Деннис пожал плечами. — В Мунго каждый день кто-то умирает. Или что, теперь меня обвиняют в ее смерти? Поттер, пошел ты… окей? — развернувшись, он шагнул с крыльца и исчез с легким хлопком. Гарри остался на улице, присев на каменные перила. Он просмотрел оставшиеся у него бумаги еще раз. Что-то не складывалось. Драко обвинял Криви в смерти подруги, и года не проходит, как подозревает его в убийстве отца. Настолько ли Деннис ненавидел семейство Малфоев, чтобы убить и Панси и Люциуса? Или же?.. Нужно было перепроверить. Гарри поднялся и развернулся в сторону двери. Внутри неприятно звенела мысль, что он что-то упустил из виду. *** Вечером, когда Гарри аппарировал к Менору, он невольно вспомнил, как совсем недавно так же стоял около этих ворот, гадая, для чего Малфой позвал его сюда. С той поры на сердце заметно потяжелело. Цветы успели подвять на клумбах, и в воздухе витал горьковатый запах начала осени. Гарри прошел по дорожке к крыльцу и как в первый день постучал в дверь. — Я думал, ты воспользуешься камином, — Драко открыл и посторонился, улыбаясь. — я тебя ждал уже с полчаса. — Извини, — Гарри вспомнил, что вообще-то они собирались сегодня ужинать, впрочем, всегда можно успеть… — нам надо поговорить, Драко. Малфой повернулся к нему, приподнимая бровь. — Я слушаю, что-то случилось? — Может быть. Я еще не уверен. — Гарри остановился напротив него, думая, как так случилось, что он успел влюбиться в Малфоя за какие-то несколько дней, и теперь мысль о том, что тот мог использовать его, причиняет сильную боль? — Гарри? — Да… Тогда на кладбище. Ты сказал, что Панси погибла при несчастном случае. — Панси? Причем тут вообще… — Ты мог бы… не перебивать? Спасибо, — Поттер поправил очки и продолжил, — точнее ты сказал, что все считали это несчастным случаем. Ты думаешь, что ее предумышленно убили? — Почему мы вообще об этом разговариваем, Поттер? — Драко сложил руки на груди, — смерть Панси — огромная ошибка. Но она случилась давно. — Да, конечно. — Гарри прошелся по холлу, рассматривая потемневшие от времени картины. В этом мрачном доме, кажется, один Драко был светлым пятном. — я нашел твои заявления, в которых ты обвиняешь Криви в халатности, что повлекла смерть Паркинсон. — О, правда? Их сохранили? — Драко фыркнул. — А потом я пошел в Мунго и побеседовал с парой человек. — Драко промолчал, и Гарри продолжил, — конечно, прошло много времени, но ты всё ещё заметная личность, Драко, поэтому кое-кто вспомнил, как меньше года назад ты появился в холле больницы с телом девушки. А позже в том же холле набросился на ее врача, обвиняя его в том, что он не выполняет свою работу. И этим врачом по стечению обстоятельств является Деннис Криви. Интересное совпадение, не находишь? Вместо ответа Драко пожал плечами. — Не знаю, к чему ты ведешь, Поттер. Но мне не нравится, когда со мной говорят в таком тоне. Я, пожалуй, не голоден, спасибо что зашел. — Малфой! — Гарри подошел к нему совсем близко, — Ты меня за идиота держишь?! Хочешь, чтобы я поверил, что просто так Деннис Криви, которого ты винишь в смерти Паркинсон, становится подозреваемым номер один в убийстве твоего отца? Я поузнавал и еще кое-что. Ты долго не приходил к Люциусу, но последние полгода исправно посещал его дважды в неделю. Сыновий долг стал неожиданно актуальным? — Поттер… — Скажи мне правду, Драко. Деннис ведь не убивал твоего отца, и ты это знаешь? — Доказательства против него! — Да, но он не признался под сывороткой. И его адвокат в любом случае уцепится за это. Драко… Тот был бледен, как стенка, и все его напускное спокойствие и насмешничество осыпалось с него слоями старой штукатурки. — Драко, скажи мне правду. Я не врал тебе утром, когда говорил, что ты мне нравишься. Не знаю, как так вышло, но… Я буду на твоей стороне. Я попробую тебе помочь в любом случае. — Гарри протянул руку, чтобы коснуться ладони Малфоя, но тот отошел, резко отбивая его пальцы. — Да? Такой правильный, Поттер? Где же была твоя правильность, когда Панси умирала в палате, а твой дорогой Криви сказал мне, что у него есть пациенты поважнее?! Ее можно было спасти! И она даже никогда не была в рядах пожирателей, чтобы такие, как ты, имели право ее ненавидеть! Гарри почувствовал, как у него самого опускаются руки, столько отчаяния было сейчас в словах Драко. — Почему ты… — Не пошел в аврорат? Я ходил. Меня не хотели слушать. А что я еще мог сделать?! — Не знаю, ты ведь сейчас написал мне. Малфой ответил ему полным ненависти взглядом. — Может быть, Криви не убивал моего отца, но он убил других. Кто знает, возможно, Панси не единственная… — Значит, ты признаешься? — вопрос прозвучал глухо. — ты подставил Денниса? — Поттер… — Драко тяжело вздохнул и нервно провел пальцами по волосам. — Просто скажи мне правду или мне придется вызвать авроров. Еще не поздно принять мою помощь, Драко. — Да, Мордред с тобой, Криви не убивал Люциуса! Гарри сжал зубы. Он знал это еще днем, но все равно теперь было неприятно слышать, что он оказался прав. — Это ты убил его? Драко сел на низкую скамью у стены, глядя на свои вытянутые руки. — Это оскорбление, Поттер. Для всего нашего рода. Жить, как овощ, в больничной палате, подвергаться ежедневным унижениям и пыткам. Мне ведь не дали его забрать, хотя я пытался добиться этого. Я знал, что Криви сам напросился быть врачом моего отца, чтобы издеваться над ним, но ничего сделать я не мог. А потом Панси… это было так глупо, Мерлин… Она работала журналисткой и обожала гулять по магловским клубам, вела колонку в пророке под псевдонимом. Мне кажется, из всех нас она единственная, которая смогла научиться получать удовольствие от жизни. В тот вечер она вытащила и меня, мы выпили, болтали. Она вышла на проезжую часть… Был вечер, дороги были пусты! И тут из-за угла выскочила какая-то машина… Я даже сделать ничего не успел, как он сбил ее и уехал. Я аппарировал с Панси в Мунго, и ее сразу забрали в палату. Я сидел в коридоре и слышал, как ее карту отдали Криви, и тот сказал, что займется ей позже, что у него там более важные пациенты! Более важные, Поттер! Ты понимаешь? Он даже не попытался. А потом Панси умерла, и я клянусь тебе, я уверен, что если бы ее лечили, она бы выжила! — Драко… — Гарри подошел и сел рядом, — и ты решил ему отомстить? — Отец все равно уже был мертв. Я знал, что он бы одобрил мое решение. — Малфой нервно сцепил пальцы в замок. — я отравил его, подбросил гребень Криви. И написал тебе. Гарри понимал, что должен бы сейчас возненавидеть Драко, но… — Послушай, — он взял его за руку, — послушай меня. Ты должен все это рассказать. Наймем тебе адвоката… — Что?! Поттер?! Ты сошел с ума?! Меня посадят в Азкабан даже без суда. — Малфой вырвал ладонь и отсел. — ты же не совсем идиот. Ты понимаешь, что так или иначе я убийца и я пытался подставить всеми обожаемого гриффиндорца. — Я возьмусь за расследования смерти Паркинсон. Драко, если Криви действительно проявил халатность, он должен понести справедливое наказание. Но только за то преступление, которое совершил. Малфой усмехнулся, грустно глядя на него. — А ты не изменился. Такой же дурак, который верит, что в мире что-то может быть по справедливости. Я не пойду в аврорат, Гарри. Ты не сможешь защитить меня от Азкабана. Гарри понимал, что тот прав. Но, Мерлин, он не мог оставить все… как есть. Уже сейчас то, что он узнал, разъедало его изнутри. Деннис Криви, который позволял своей ненависти отражаться на работе. Драко, отчаяние которого толкнуло его на убийство. И это еще то, что лежало на поверхности… — Вчера ночью. Ты решил, что стоит меня привязать еще и эмоционально? — Поттер… Мерлин, ты говоришь сейчас как мой отец. Нет… ты можешь, конечно, мне не верить. Я бы не стал с тобой спать только из-за дела. Гарри тяжело поднялся. Должен ли он рассказать все Рону? Разделить с ним тяжесть этой ответственности? Должен ли он молчать и оставить все как есть? А сможет ли он? — Драко… Стук в окно прервал его фразу. Сова за стеклом была из аврората. Поттер нахмурился и подошел чтобы открыть окно. Забрав письмо, он тут же развернул его, вчитываясь в короткие строчки. — Что там? — Драко подошел ближе, заглядывая через его плечо. Гарри протянул ему пергамент. «Поттер. Криви погиб. Взрыв стихийной магии в доме. Подумал, что ты должен знать, у его пассии была какая-то там болезнь. Р.У.» — Криви говорил, что ей нельзя нервничать. А я не услышал, и авроры пришли к ним домой. А потом еще обыск… — Поттер, это все точно не твоя вина. Гарри обернулся на Малфоя, рассматривая его напряженное лицо, выискивая там следы облегчения. Да, может быть это не его вина. — Но чья же тогда? Поттер вытянул из пальцев Драко письмо и повернулся к двери. — Скажи мне, ты рад? — он остановился, понимая, что не может уйти, не услышав ответ на этот вопрос. — ведь все получилось просто идеально для тебя. Криви мертв, можно сказать, что он получил по заслугам. А я, ты ведь это тоже знаешь, не смогу сдать тебя аврорам, я ведь чертов благородный гриффиндорец. И ты все так хорошо придумал. Твой отец точно может гордиться тобой! Малфой молчал. А Гарри не был уверен, что хочет услышать его ответ. Пусть его обвинения сейчас и нельзя назвать объективными, все-таки он считал, что прав. — Мне нужно идти. Возможно, там нужна моя помощь, непонятно, есть ли еще пострадавшие. — произнес он сквозь зубы. — Да, конечно. — Драко выпрямился и заложил руки за спину, становясь таким же закрытым, как в тот день, когда Поттер пришел сюда в первый раз. — Гарри… — он замолчал, решая, что сказать, но передумал, — видимо, наше сотрудничество закончилось? — Видимо да. — Поттер смотрел на него, понимая, что не знает, как было бы правильно поступить сейчас. — я ведь раскрыл дело. — О, да. — усмешка появилась на бледных губах, — ты превзошел себя. Я должен тебе премию. Может быть, вручу тебе ее лично. — Я не думаю, что это хорошая идея, Драко. Слово ‘прощай’ не прозвучало, но повисло в воздухе. Гарри покинул Менор, прошел к воротам и задержался за ними. Он понимал, что Малфой не может видеть его здесь, но ему казалось, что за ним следит чей-то взгляд. Подняв воротник куртки, Гарри аппарировал в аврорат. Может быть, ему стоило остаться, но тогда это бы выглядело так, словно он одобрял поступок Драко. И словно бы он простил его. А Поттер не был уверен, что сможет это сделать. Он мог сказать, что понимает его. Криви не был хорошим человеком. Но кто из них был? Можно ли сказать, что мертвые отомщены, и каждый получил свое? Как он должен поступить, чтобы поступить по справедливости? И самое главное. Драко Малфой. Можно ли ему верить? Гарри решил, что, может быть, однажды он это выяснит. Но не сейчас. Не сейчас.