♡
юнги точно помнит тот день, когда впервые встретил чонгука. пожалуй, этот день юнги может обвести в календаре красным маркером, как один из тысячи таких же обычных, непримечательных и донельзя пресных дней, однако, он до этого момента никогда бы не подумал, что эта встреча смогла бы навсегда остаться в его памяти самым прекрасным моментом юности. он давно перестал считать дни, недели и месяца, он уже давно потерял счёт во времени, потому что каждое воспоминание о чонгуке возвращало его обратно в те прежние года, когда юнги действительно был счастлив. чонгук казался для юнги маленьким чудом, от которого всегда веяло особой теплотой и уютом. юнги ещё не до конца мог поверить в то, что чонгук появился в его жизни. он остался всё той же неосязаемой эйфорией, всё той же сладкой мечтой. пожалуй, если бы у юнги была возможность пережить вновь тот день, те тягучие воспоминания, те тёплые моменты, проведённые вместе с младшим, то он был бы готов проживать его каждый раз, каждый момент, снова и снова. он просто желает вновь взглянуть на чонгука.♡
их первая встреча произошла вечером в среду, пятого числа сентября. юнги отчётливо помнил тот осенний день; по серому небу лениво ползли тёмные густые тучи, а тоскливый дождь продолжал осыпать мелкими каплями твёрдый асфальт города. погода показалась чересчур серой и тоскливой, а внутри, глубоко в душе, вновь зарождалось чувство тягучего одиночества и глубокой тоски. юнги старался в осеннее время года не задумываться о прошлом, не вспоминать вновь те светлые моменты его мимолётного детства в старом городе. переезд из тэгу в сеул для парня казался чуть ли не целой катастрофой, ведь в прошлом городе у юнги было практически всё: родная семья, небольшой дом на окраине города, где по вечерам всегда пахло сладким ирисом и тёплым молоком, близкие друзья, с которыми юнги всегда беззаботно гулял после занятий по бескрайним лугам, собирая с зелёных холмов уже пожелтевшие осенние листья, также была и любимая музыкальная школа, которая занимала в душе юнги всегда особое место; ведь звучание старого пианино посреди полупустой комнаты, где всегда солнечными поцелуями пробирался тёплый свет, заставляло душу юнги моментально трепетать. у юнги было всё, но он не мог принять того факта, что он, в первую очередь, взрослеет, меняется, а значит, в его жизни тоже должны происходить какие-то изменения. вот уже учёба в старших классах подходила к концу, время поджимало, надо было выбрать хоть какое-то место для обучения. и тогда родители юнги решили отправить его в сеул, где находился самый престижный институт искусств кореи. однако, проблема была в том, что юнги безоговорочно отказывался от переезда. родители стали ему объяснять что там, в сеуле, у него будет гораздо больше возможностей для осуществления своей цели. юнги тогда пришлось оставить своё прошлое, глубоко терзающее изнутри, и наконец согласиться на переезд, но всё что он хотел — вернуть обратно те сладостные моменты прошлого. юн уже много раз хотел вернуться в тэгу, но чувство тяжёлой ответственности по-прежнему оставалось в закромах сознания, заставляя убеждать самого себя, что так будет лучше всего — переждать это злосчастное время обучения. смириться. свыкнуться с обременяющей реальностью. можно сказать, что сеул — огромный город для больших возможностей, где жизнь всегда бурлит быстрым темпом, но юнги в чужом городе чувствует себя таким маленьким, совсем неприметным и чужим человеком, что сам невольно начинает сомневаться в собственных силах. ведь в большом городе всегда легко потерять дорогу, легко потерять самого себя. и, кажется, юнги давно потерял самого себя или же — вовсе не находил? узкий переулок возле здания института казался единственным любимым местом во всём городе. в этом переулке всегда пахло медовыми цветами и всегда веяло чем-то особенным. влажный ветер недовольно пробирался глубоко под куртку, а бесконечный дождь совсем не хотел заканчиваться. в пару шагах уже виднелась мутным пятном остановка, где юнги буквально каждый день оставался и ждал свой неторопливый автобус. и, ожидая, что там никого нет, юнги был весьма удивлен, когда заметил там сидящую маленькую тёмную фигуру. подойдя чуть ближе, юнги на удивление заметил парня, который был с ног до головы укутан длинной чёрной курткой, а на тёмные каштановые волосы была надета серая шапка, которая словно вот-вот должна упасть с его маленькой макушки. этот парень показался юнги даже немного забавным в таком виде, но его внешность почему-то показалась безумно особенной. небольшое, острое личико, белая, совсем молочная кожа и лёгкий румянец на щеках, который был, скорее всего, от холода, но это вид совсем не портило. густая чёлка парня небрежно спадала на лоб, но можно было чётко разглядеть большие, тёмные глаза парня, которые могли точно затянуть в свой чёрный омут. его прямой нос забавно морщился от поступающего холода, а небольшие ладошки постоянно дрожали. «видимо, этому парню холодно?» юнги, о чём ты думаешь? с каких пор ты стал беспокоиться о каком-то незнакомом парне? — хэй, ты ждёшь автобус? — неожиданно послышался чужой голос. «чёрт, у этого парня даже голос чертовски хорош». — ну, а зачем, по-твоему, мне ещё стоять возле остановки? — в своей привычной манере ответил юнги. видимо, он его заинтересовал, раз уж этот парень решил начать разговор, но, чёрт, серьёзно, этот вопрос был действительно слишком глупым, и об этом темноволосый незнакомец задумался только позже, из-за чего предательски покраснели кончики его ушей. мило. — оу, прости, я просто не знал как начать наш разговор, — смущённо ответил брюнет, слегка сжимая и разжимая свои пальцы, — давай забудем что произошло и начнём все заново. меня зовут чон чонгук, я из института искусств. чонгук слегка замялся, но после резко встал и вытянул руку вперед в качестве рукопожатия. юнги лишь хмыкнул и спокойно пожал руку в ответ. — я мин юнги, тоже учусь в институте искусств. ты, наверное, из художественного факультета, верно? я тебя, кажется, пару раз видел в институте. — да, верно, я из художественного, но, смотри, я уже учусь на втором курсе, — гордо заявил чон, слегка взмахивая в ответ руками. — тогда можешь меня сразу называть хёном, — усмехнулся парень, — я уже на четвёртом курсе. — что, серьёзно? ладно, тогда буду тебя называть юнги-хён. как тебе? — вполне терпимо. оказалось, что этот парень не такой странный, он вполне приветливый и милый. — слушай, а ты на какой автобус садишься? может быть, нам будет по пути, — чонгук подошёл ближе к юнги и всё так же тепло улыбался, что не могло не радовать парня, который буквально таял от каждого действия этого миленького паренька. — я обычно сажусь на пятьдесят второй, но могу также сесть на шестьдесят третий. — вау, можно ли считать это судьбой, если мне тоже на этот автобус? о, кстати, об этом, — брюнет подошёл ближе к дороге и взглянул на приближающийся автобус, который ярким пятном уже приближался к остановке. тогда они вместе сели в автобус и практически всю дорогу каждый рассказывал что-то о себе. юнги никогда не был особо разговорчивым в компаниях, но на этот раз ему было безумно интересно общаться с чонгуком. с ним невероятно легко и просто. каждое его слово, каждое его предложение было всегда пропитано живыми эмоциями, а ласковый смех был самым очаровательным в нём. и тогда юнги многое узнал о младшем. к примеру, парень ещё с раннего детства занимается хип-хопом и современными танцами. ему безумно нравится чувствовать музыку и её бешеный ритм, нравится поддаваться плавным движениям и показывать сквозь танец свои самые сокровенные чувства и эмоции. это вдохновляет. безумно вдохновляет. а ещё — вдохновляет чон чонгук. чонгуку ещё очень нравится коллекционировать оригинальные альбомы любимых певцов и виниловые пластинки, у него дома даже есть настоящий проигрыватель, который он, к сожалению, подключает редко. чонгуку нравится музыка. он мог всегда допоздна сидеть на подоконнике в своей небольшой комнате и вновь прослушивать какой-нибудь старый трек группы «queen», подпевая при этом громкому голосу певца. у чонгука, на самом деле, удивительный голос. он казался для юнги слишком идеальным, совершенным и без каких-либо изъянов; плавный, мягкий и беспредельно красивый. беспредельно красивый, как и сам чонгук. профессионально поставленный голос чонгука доводилось слышать всего несколько раз, но каждый из них всё равно оставался для юнги особенным. первый раз произошёл, когда чонгук пришёл впервые в студию юнги после месяца их знакомства. ему было до жути интересно узнать, как и где работает юнги, и он был поражён, когда перед глазами предстала широкая и светлая комната, в которой всегда пахло овсяными печеньями и нотками чего-то горького. студия была полностью окружена различными инструментами, такими как: старая гитара, которой уже наверное лет пять, было и само оборудование, компьютер и, конечно же, любимое пианино юнги, на котором он постоянно играл младшему различные мелодии знаменитых музыкантов или же фрагменты его будущих песен. и чонгук в тот день впервые запел для юнги. подпевая под плавную мелодию игры на пианино, чонгук максимально старался попадать в ноты и всё время переводил свой нечитаемый взгляд на юнги, улавливая, как старший в свою очередь смущённо отводил взгляд вниз. юнги был удивлён в тот момент, так как младший никогда ему не говорил о том, что он умеет так прекрасно петь. и тогда его осенило, что голос чонгука просто идеально подходит для его будущего альбома, и, конечно же, без замедления предложил чонгуку принять участие в написании этого самого альбома. услышав эти слова, брюнет лишь громко взвизгнул и моментально ринулся обнимать юнги, ответив, что обязательно согласится. ещё одной любимой вещью юнги (и также чонгука) в этой студии являлся небольшой узкий диван, который был всегда покрыт тёплым шерстяным пледом. если юнги допоздна оставался в студии, то чонгук сразу же прибегал к нему и недовольно отвечал, что ему безумно одиноко находиться в огромной пустой квартире без юнги. и старший лишь тепло улыбался и всё-таки разрешал чонгуку оставаться с ним в одной студии зимней ночью, а когда вся работа была закончена, то они оба лениво ложились на тот самый диван и полностью укутывались мягким пледом, не забывая про пару глупых ночных разговоров перед сном. уютно. помимо музыки чонгук до жути любил рисовать. практически всё своё свободное время он тратил на написания своих картин, рисуя хоть маслянистой гуашью, яркой акварелью или же мелками, из-за чего пальцы младшего вечно были испачканы и заклеены пластырями. чонгук больше всего любил рисовать пейзажи, будь то бескрайние луга, долины или же цветочные поля. и чтобы нарисовать очередную картину на огромном холсте, чонгук предложил юнги съездить с ним в горы, так как в весенний период там всегда расцветали самые первые цветы и деревья. юнги сразу же согласился поехать вместе с чонгуком, несмотря на то, что ездить в горы было довольно сложно. это занимало много времени и сил, но результат был действительно оправдан. в горах было и вправду необычайно красиво и спокойно. поздний зимний снег успел быстро оттаять, а сладкий запах спелых груш и яблок в корзине полностью окутывал широкий зелёный луг, где пестрили яркими красками фиалки и гиацинты. перебираясь тяжёлой обувью по сухой и твёрдой почве, они дошли практически до самой вершины горы, где дальше виднелись тёмные-тёмные склоны. в сплетении сладких запахов чувствовались нотки недавнего тёплого дождя с сильным запахом весенних цветов. здесь всё кажется иным, даже запах по-особенному прекрасен. юнги отчётливо помнил, что на чонгуке в тот день была надета воздушная рубашка нежно-пастельного оттенка, схожая с цветом нагретого солнцем неба; мягкие на ощупь кремовые шорты, в некоторых местах испачканные маслянистой краской почти всех цветов радуги; старые конверсы и очаровательная шляпа с красной лентой, которая из-за сильного ветра постоянно кружилась в плавном танце. чонгук тогда был особенно вдохновлён живой природой. он постоянно спускался с высоких склонов и собирал целый букет ромашек и одуванчиков, вперемешку с зелёным клевером. чонгук ещё отлично умел плести различные цветочные браслеты, венки, так что при первых попавшихся цветках он сразу же сплёл для юнги первый его венок. перебирая непослушные волосы старшего, он осторожно его надел, одаривая юнги всё той же мягкой и ласковой улыбкой: — тебе безумно идёт. тогда произошёл их первый поцелуй. он был неуверенным, робким, даже немного детским, но он навсегда останется в их памяти как самый желанный поцелуй. тогда юнги впервые почувствовал манящие губы младшего, которые были на вкус как чистый весенний май, как летний бриз морских волн, вперемешку с запахом горьковатой вишни и сладкого чая. после этого чонгук впервые сказал юнги, что он для него особенно значим. он бесконечно нужен чонгуку, он необходим ему словно кислород в лёгких. чонгук его действительно полюбил, он просто не представлял своей дальнейшей жизни без его существования. младший влюбился в него так быстро, но так сильно. кажется, он уже болен юнги. так же как юнги болен чонгуком. юнги старался переубедить себя в том, что ему совсем не нравится чонгук. что это — простая привязанность или же глупая влюблённость, которая может быстро пройти, но каждый раз всматриваясь в искренние глаза младшего, каждый раз прислушиваясь к его тихому и мягкому смеху после его шуток, каждый раз после разговора по телефону слушать его сокровенное «я люблю тебя, хён», не влюбиться было безумно сложно. но юнги боялся привязываться, боялся вновь влюбляться, боялся вновь чувствовать эмоции. боялся причинить вред чонгуку. юнги всё ещё не до конца понимал, как в него, такого угрюмого, слегка надоедливого и вечно уставшего, такой человек, как чонгук, смог влюбиться. они вдвоем были совершенно разные, но обоих одинаково тянуло друг к другу. чонгук в памяти юнги навсегда остался всё тем же жизнерадостным, приятным ребёнком, который обожал носить вещи жёлтого цвета, любил всегда перед прогулкой пробовать разные вкусы леденцов и сладких конфет, всегда во время их разговора громко смеялся и всегда наслаждался самыми счастливыми моментами в жизни. однако, младший старался перед людьми никогда не показывать своих настоящих эмоций, особенно перед юнги, так как он ему всегда хотел доказать, что вот, он уже взрослый и ответственный, он никогда не будет вести себя как ребёнок и всегда будет принимать только правильные решения, но старший всегда догадывался, что младший на самом деле не такой. чонгук на самом деле мягкий, нежный и очень ранимый. он мог легко расплакаться из-за любой обиды, мог легко расплакаться из-за грустного и даже немного слащавого момента в каком-нибудь дешёвом романтическом фильме, он мог легко расплакаться даже из-за того, что просто был счастлив, так как настоящие эмоции его всегда переполняли. однажды чонгук вернулся поздно вечером после института к юнги, весь заплаканный и потрёпанный, в мокрой от дождя куртке и в грязных чёрных конверсах. оказывается, в тот день в их классе проводили очень важный экзамен по истории, а он с величайшим провалом его не сдал, из-за чего он стал винить себя в том, что он — чёртов слабак, который практически ничего не умеет в своей жизни. чонгук стал говорить, что он не может никогда принимать правильных решений, не может быть лучше, чем мог бы, не может, в конце-концов, доказать себе и юнги, что он действительно чего-то стоит, что он уже взрослый. юнги лишь крепче прижал к себе всхлипывающего чонгука и тихо прошептал, что младшему не надо ничего доказывать. ему не нужно доказывать, что он самый талантливый среди сверстников, ему не нужно доказывать, что он самый лучший среди остальных, ведь чонгук ему нужен таким, какой он есть. чонгук на самом деле мягкий, ранимый и нежный. проявлять свои слабости, проявлять свои настоящие чувства и совершать ошибки — это нормально; даже он, в свои двадцать четыре года, до сих пор не определился с точной целью в своей жизни. он тоже совершает ошибки, он тоже показывает слабости, он тоже проявляет эмоции. старший напоследок сказал, что чонгук не должен скрывать своих настоящих эмоций от юнги, не должен скрывать свою душевную боль или же тоску, ведь он должен всегда доверять юнги. так же, как и юнги доверяет чонгуку. младший тогда в ответ робко улыбнулся и пристроился к нему ближе, мягко утыкаясь лбом в его плечо, наслаждаясь хриплым голосом старшего и его теплом: — обязательно, хён.♡
этого дурацкого случая юнги мог избежать. он мог сразу рассказать всё чонгуку о случившимся, рассказать ему настоящую правду и не держать свой секрет целый год. прошёл целый год с их отношений. целый год, в котором они провели практически каждый день, каждый момент, каждую секунду вместе. этот год одновременно был длинным и необычайно коротким, для юнги он казался каким-то сном. необычным, странным и донельзя прекрасным. в тот злополучный день юнги пришлось заехать в больницу для сдачи анализов. и тогда врачи ему со страхом в глазах произнесли, что у юнги, оказывается, врождённый порок сердца, и что ему нужно провести немедленно важную операцию, от которой зависит его жизнь, но юнги в ответ лишь промолчал и сразу же ушёл из больницы. в моменты долгого одиночества, в моменты воспоминаний об отягощающем прошлом, юнги полностью изменился. мимолётная тоска, длительное чувство одиночества, со временем превратились в долгую, мучительную депрессию, из которой юнги не мог выбраться. он уже смирился с новостью о своей болезни, ведь уже давно планировал как-то закончить свою бездарную жизнь, но вот только, после встречи с чонгуком, юнги перестал так думать. он уже перестал думать о прошлом, перестал усложнять себе жизнь и корить за свои ошибки, он просто начал по-настоящему жить, наслаждаться днями и минутами, проведённые вместе с чонгуком. таким светлым, любимым и родным чонгуком, который стал для него смыслом жизни. как же глупо было с его стороны ничего не рассказывать о своей болезни чонгуку, который с особым трепетом в душе и блеском в глазах надеялся, что проведёт все свои оставшиеся дни вместе с родным хёном. он хотел закончить институт, начать успешно работать и вместе жить вместе с юнги. хотел просыпаться каждое утро с юнги в одной мягкой кровати в их общей квартире, где с ними вместе жил бы ленивый кот, хотел бы каждый раз видеть счастливую и слегка сонную улыбку юнги после своих нежных поцелуев, хотел бы всё время держать его за руку во время просмотров глупых фильмов. хотел бы просто быть вместе с юнги, но все его ожидания, все планы и мечты мигом рухнули перед глазами, когда юнги всё же пришлось впервые за целый год признаться о своей болезни и о том, что исправлять уже что-то слишком поздно. тогда младший впервые накричал на юнги за его дурацкий поступок и эгоизм, и сразу же сбежал из дома. тогда чонгук бежал по мокрой дороге сквозь серую пелену, стоящую перед глазами, бежал до хруста в костях и до горячей боли в горле. он нёсся по длинной дороге и жадно глотал холодный, порывистый воздух, продолжая не верить словам юнги. он просто не мог поверить, что юнги уйдет навсегда, что он никогда теперь не появится в его жизни. юнги тогда догнал чонгука и резко обнял его со спины, дрожащими руками хватаясь за его мокрый свитер, словно боясь, что вот-вот, и младший вновь убежит, вновь уйдет, исчезнет и не вернётся. у обоих бешено стучали сердца, а глаза горели из поступивших слёз. обоим было страшно, безумно страшно. они не знали, что им теперь делать, как теперь дальше жить. оба чувствовали себя такими одинокими и потерянными среди огромного сеула, где всегда быстрым темпом бурлила жизнь. спустя пару дней они всё же постарались смириться и больше времени проводить вместе, но чонгуку было чертовски плохо все эти дни. он перед сном каждый раз уходил в другую комнату от юнги и тихо рыдал, потому что было больно. больно вновь смотреть на старшего, который мог просто в любой момент мимолётно исчезнуть из жизни чонгука, оставаясь в его памяти самым прекрасным моментом. было тяжело сквозь боль выдавливать из себя улыбку, обнимать худощавое тело старшего, обсыпать каждый миллиметр бледной кожи мягкими поцелуями, проводить кончиками пальцев по непослушным смольным волосам и с грустью повторять одну и ту же фразу «юнги, я по-прежнему люблю тебя». юнги точно дурак, раз уж так просто смог лишиться своего единственного счастья. он мог просто придти на эту чёртову операцию в тот день, мог вылечиться и переждать все злощастные моменты в прошлом, но сейчас, робко сжимая в своей бледной руке ладонь младшего в палате, в которой стены были небрежно покрашены бледно-персиковым цветом, а сквозь прозрачные шторы проносился влажный ветер, он лишь грустно улыбался и в последний момент смотрел на чонгука, находившегося всё ещё с ним. юнги не думал, что терять — это оказывается так больно.♡