Антагонисты

Как и было можно представить, кентавра не испугал огонёк в ладони. Мужчина хоть и был пьян, но не собирался убегать от хорошей трепки, даже если ему и не победить. Все-таки Алерана тут нет. Уходить кентавр тоже не собирался. В Арэне будто баран упертый проснулся, ведь понадоедать магу тоже неплохое занятие. Но тут Лакруа предложил странное испытание. Условием был поцелуй, а по итогам, видимо, выдавалась карточка соответствия. Темнокожий усмехнулся. — И ты не соврешь, если все будет круто? Где гарантии, человек? Что если я буду крут? Что я получу после? — Кентавр может и не хотел целовать человека, но проучить мага, пойти с ним в конфронтацию, войну, да пусть хоть языками, было делом важным. — Эрогенные зоны? Смеешься? Я, конечно, все понимаю, но ты правда немного того. Я тоже наполовину как ты и мне не обязательно все знать, чтобы быть хорошим самцом. Сразу видно, с кентаврами ты не спал, — наблюдая за Лакруа, кентавр мягко плыл по алкогольным волнам. Вроде и подозрительно, вроде и похрен на все подозрения и вро-о-оде как не таким уже мерзким выглядит человек в темноте ночи. Рей снял барьер и кентавр подошел ближе. Он был выше мужчины, поэтому пришлось согнуться над ним. Первое что сделал кентавр, тронул пальцем грудь мага. — Да, а что, может ты врешь, — пояснил темнокожий. — Ты столько гадостей мне сделал, что немудрено подозревать очередную подлянку. И не смей угрожай мне. Это не способствует моему настроению, — кентавр долго не думал, он ухватил ладонью шею Рея, с боку, для пущего удобства, и посмотрел в единственный глаз мага. — Что, выкололи доброжелатели? — произнес он, совсем не в тему. — Ладно, стой смирно. Я покажу тебе класс, а потом ты меня накормишь и дашь столько золота, чтобы я упился и не помнил этого позора, ясно? — ультимативный тон был присущ Арэну, будто бы в его голову не вколотить тот факт, что он играет с могущественным магом. — А похрен, все равно забуду, — и опустил голову так низко, что коснулся губ человека, все еще немного подозревая , что его могут шандарахнуть подлянские руки Реймонда Лакруа.