Привычка.

— Привет, я дома, — говорит Тэхён, заходя в пустую квартиру. Хмыкает и проходит вглубь. Привычка, самое худшее из человеческого поведения. Ученые говорят, что она формируется за 21 календарный день. Чушь. Тэхёнова привычка суперскоростная, она сформировалась за 21 секунду, стоило пару раз моргнуть. Он его увидел и привык. Он не смирился, не принял, а намертво привык. Так, что если назад, то только с кожей, с кровью, со сломанными рёбрами. Тяжело когда ты нашёл, а тебя даже не искали. Больно, когда ты всё, а тебе ничего. Ещё хуже, когда он для тебя — весь мир, а ты для него, один из… И совсем никак, когда безответно. Игра в одни ворота, всегда бесполезная. * * * * * Тэхён проходит в свою небольшую квартирку, маленькую, но уютную. Ему бы её сдать, продать, а лучше сжечь. Одно сплошное напоминание. Память, это ещё хуже чем привычка. Почему нельзя после расставания извлекать из памяти всё, что было связано с одним конкретным человеком. Избавится от мыслей, что чаще всего лезут ночами, подкидывают картинки прошлого, ладно будущего, светлого и радостного. А нет, эти картинки о том чего больше никогда в жизни не будет, ну может его, с другими, но точно не тобой. Тэхён садится на диван, его бы тоже не помешало поменять, или хотя бы сжечь, вместо квартиры. Быть может чуть-чуть стало бы полегче. Куда не посмотри, воспоминание. Даже глядя на себя в зеркало, тоже воспоминание. Он стоит под душем, и тщательно трёт мочалкой кожу, напоминание, её бы всю содрать до мяса, чтоб новая наросла, чистая, без напоминаний. Он решает изменить хоть что-то, смотрит на себя в зеркало и думает, что новый цвет волос будет неплохим началом. Покопавшись в ящиках находит свою привычную краску и его. Даже эта гребаная краска напоминает. Он смешивает два цвета черный и белый, получается серый. Неплохо, таким я ещё не был, заключае. Вымываем всю квартиру, выкидывает общие вещи, посуду. Вместе с вещами выносит воспоминание и часть себя. — Ты все правильно делаешь! — подбадривает себя. — Ты сильный, ты справишься! Ночью впервые ничего не снится. * * * * * — О, Тэхён, ты цвет волос изменил, тебе идет! — заулыбался Чонгук. — Ага, я и номер телефона сменил тоже, — отзывается Тэ. — О, а почему меня не предупредил? — непонимающе произнес Чонгук, зачёсывая рукой свои чёрные волосы назад, открывая вид на лоб. — А должен? — посмотрел в упор Тэхён. Чонгук замялся и отвернулся. — Сегодня мой последний рабочий день в этом месте, давай хорошо его закончим, — проговорил тихо Тэхён. Чонгук резко обернулся и наткнулся на равнодушный взгляд. Что-то под рёбрами сильно заныло, и дышать стало тяжело. Чонгук привык, что Тэхён всегда рядом. Он хороший друг, всегда выручит. Он хороший любовник, когда надо. Он отличный слушатель, если надо выговориться. Чонгук привык к нему. У него были интрижки и с девушками, и парнями. Но такого как Тэхён, у него не было. А теперь он заявляет, что уходит. Номер сменил, даже перекрасился, что никогда ранее не делал, один цвет на протяжении многих лет. — Что-то случилось?! — обеспокоенно спрашивает Чонгук. — Да, случилось, — смотрит в глаза и не моргает почти, — ты случился! — Не понимаю о чём ты говоришь, что я сделал? — не утихает парень. — Вот именно, Чонгук, что ничего не сделал, — Тэхёну тяжело держать себя в руках, и он хочет это прекратить, ещё чуть-чуть и дамбу прорвет. Он обходит его стороной и выходит из раздевалки, только открывает дверь, как чувствует сильный рывок назад. Чонгук держит его за запястье и в миг закрывает дверь. — Что я сделал? Объясни мне так чтобы я понял! — Чонгук, выходит из себя, из-за этой ситуации. Тэхён сначала теряется, а затем, берёт себя в руки, и с силой отталкивает парня назад. — Объяснить? — на повышенных тонах, начинает Тэхён, — что именно тебе объяснять? Почему я ухожу? Потому что видеть тебя больше не могу! — перейдя на крик. — Ты слепой Чонгук, — продолжает Тэ, — ты же ничего не видишь дальше своего носа. Ты за все эти годы что мы знакомы, даже не заметил, что я в тебя влюбился! Он истерически засмеялся. И Чонгук понимал, что ни к чему хорошему этот разговор не приведёт. Но раз начали, ему тоже есть что сказать. — С чего ты решил, что я не знаю об этом?! — Чонгук стал серьёзнее. Тэхён остановился и не верит в то что слышит. — С чего ты решил, — Чон наступает на Тэхёна толкая того к стене, — что я ничего к тебе не чувствую? Это ты ничего не видишь, а не я, — он прижал его к стене, не давая возможности сбежать. — Я, — начинает Тэхён, — так больше не могу, — и первая слеза скатилась вниз. — Я не могу больше делать вид, что у меня всё хорошо, — слёзы предательски текут, Тэхён пытается их вытирать, но они не прекращаются. — Я больше не могу быть твоей жилеткой, и выслушивать о твоих любовных похождениях, — он уже перестал вытирать слёзы, они просто текут, дамбу прорвало, и Тэхёна накрыло. — Я прихожу домой, — продолжил он, — и меня встречает это долбанное ничего. Я каждую грёбаную минуту смотрю на телефон, у меня звук на максимум, я сплю с ним, жду когда ты напишешь, что придёшь. А ты можешь месяцами обо мне не вспоминать. Привет — пока, на работе, и всё, — он схватился за свою рубашку в области груди и сильно сжал. — Мне больно, Чонгук, я не железный. Чонгук слушает его, и от информации то мрачнеет, то глубоко задумывается. — Всё, — перебивает его мысли Тэхён, — хватит. Я всё решил! Он вытирает слезы рукой и отходит от него. — Подожди, — говорит Чонгук. Но Тэхён уже вышел из раздевалки, Чонгук догнал его и резко развернул на себя. — Выговорился? — прошипел Чонгук, — а теперь послушай меня! — он прижал Тэхёна к стене. — Эй, мелкие, что вы здесь спектакль развели?! — Джин выглянул из своего кабинета. — Хён, мы берём отгул, — он потащил за собой ничего не соображающего Тэхёна. — Какой ещё отгул? Работы выше крыши, вернитесь назад! — крикнул им в след Джин. — Тогда я тоже увольняюсь, — серьезно ответил Чонгук, — без Тэхёна, я здесь и дня не поработаю! Джин застыл в дверном проеме. — Наконец-то решили поговорить, — Юнги выглянул из другой двери, — имей ввиду, уволишь их, я пойду следом, — и спокойно закрыл назад. Джин возмущался, но не долго, а затем отправился делать дела. * * * * * Чонгук спустился на парковку, всё так же держал Тэхёна за руку, думал если отпустит, то уже навсегда, боялся. Открыв дверь посадил ничего не понимающего Тэхёна на пассажирское, и сам пристегнул. А затем обошёл машину и сел за руль. — Если не сейчас, то уже никогда, — проговорил он, глядя Тэхёну в глаза, и снова взял его за руку, сжимая.