Два одиночества

На уставших длинных пальцах конечно же нет мозолей. Но ощущение, будто кожа на подушечках стёрлась ещё вчера. Ваня каждый раз как играет коротенькую мелодию из головы на изящных клавишах, поворачивает руку ладонью к себе и слегка хмурит брови, рассматривая пальцы. Нет там никаких мозолей. Он убеждается в этом уже который раз и снова начинает наигрывать. Фа, ля диез, до, соль диез... Глаза покалывает. Моргать раз в минуту не самый лучший вариант. Нога неудобно согнута и последние полчаса покалывает маленькими крошечными иголочками. Стилус в умелых руках словно танцует над планшетом, оставляя после себя годами наработанные орнаменты. Покрас больше любит живые краски. Но мир требует его творчество в электронном виде. Противиться тяжело. Поэтому болят глаза, поэтому немного сводит пальцы. Даже на секунду оторвавшись и встряхнув рукой с лакончиным чёрным стилусом, Покрас мало что меняет, всё равно возвращаясь к наброску. Равномерно отстукивают бесценное часы над столом на кухне. Большая стрелка гладит завиток на цифре три, но едва ли кто-то видит это и беспросветную темень за прозрачными занавесками. Слышится тяжёлый вздох и как тихо катится стул на колёсиках в другой комнате. Покрас неосознанно вслушивается, непринуждённо и плавно скользя ненастоящей ручкой по искусственной бумаге. Дверь открывается, Ваня флегматично и устало оглядывает по-домашнему укутанную в тёплый свет гостиную. Трёт глаза и, шоркая тапочками по полу идёт на кухню, ставя вынесенную из комнаты кружку на стол. Рейс автоматически поднимает глаза на часы и вдумчиво хмурится, кидая взгляд на скромно занятое кресло. Покрасу на работу в восемь утра. Но наблюдать за сосредоточенным поглощённым взглядом — бесценно, поэтому Ваня слегка вздыхает на самого себя и только спустя несколько секунд заставляет себя прекратить рассматривать увлечённого человека в кресле. — Опять будешь дрыхнуть в подсобке посреди рабочего дня? — спрашивает он и закрывает холодильник, не найдя там ничего интересного для себя. Покрас красноречиво молчит, а Рейс терпеливо опирается бедром в спортивках о стол, всё-таки рассматривая ушедшего в астрал художника. Минута, две, Ваня вздыхает и немо вскидывает брови. — Да, буду. В этом и смысл полифазного сна. — его голос слегка отдаёт хрипотцой и он тихо откашливается. От движений его головы забавно встопорщенная прядь чёрных волос на голове качается из стороны в сторону. — А по-моему ты тупо не высыпаешься. И очень оригинально отмазываешься от этого. — Ваня снова выжидающе рассматривает склонённую над планшетом голову. — Я высыпаюсь. — коротко бросает он и вдруг поднимает зелёные глаза. — Не смотри на меня так. — Он крутит стилус в пальцах. — Если бы я не высыпался, я бы вряд ли так продуктивно работал сейчас. А вот тебе бы не помешало разгрести пару мешков под глазами, Вань. — Покрас редко шутит на эту тему, и ещё реже иронично и трогательно улыбается одним уголком губ. Такие моменты запоминаются. — У тебя хорошее настроение, да? — Просто прекрасное. — Он слегка щурится, на что Ваня неоднозначно хмыкает и отводит взгляд на свою красную кружку, зачем-то глядя в неё, будто в белой внутренности есть что-то интересное. — И я иду спать. Ты вдохновил меня на это. — Он кряхтит от долго сидения и натужно встаёт с кресла, тихо шипя и разминая затёкшую ногу. — Я позже пойду, — бросает Рейс и тянется к чайнику с почти остывшей водой, чтобы разбодяжить себе ещё немного кофе. На ближайший час запланированной работы ему это необходимо. — Вань. — эту интонацию в знакомом до каждой микро-нотки голосе Рейс знает очень хорошо. Наверное потому что слышит её в каждую подобную ночь вдохновения.  — Ну не начинай опять, — Рейс наигранно хмурится. Актёр из него не очень. С одной стороны хочется завершить дроп в песне, чтобы завтра не возвращаться уже к нему, а с другой стоит Покрас с интонацией в своём спокойном интеллигентном голосе, означающей, что Ваня идёт спать хочет он того или нет. — Давай, давай, сворачивайся. А то в подсобке будешь спать ты, а не я. И заметь, не я буду виноватым, — Покрас уже разворачивается в сторону спальни, держа в одной руке планшет, а в другой стилус. Ваня снова тяжело вздыхает и потирает переносицу двумя пальцами. Покрас то ли очень умело манипулирует людьми, то ли это Ваня просто так легко поддаётся его чарам. Или он просто настолько сильно хочет спать что сопротивляться уже нет смысла. Покрас складывает два небольших смысла его жизни в один из ящиков своего стола. Смотрит на слегка помятого себя в зеркало и ещё больше ерошит волосы на голове. — Вань, ты сворачиваешься? — негромко интересуется он, вслушиваясь в тишину квартиры. — Типа того. — Глухо отзывается Рейс откуда уже из другой комнаты и Покрас слегка закатывает глаза, услышав уже даже им выученное фа и ля диез, до и соль диез и что там дальше… — С синтезатором будешь спать? — После твоей истории с мольбертом — обязательно. — отвечает той же монетой Ваня и всё-таки всё затихает. Спустя минуту он выходит из комнаты, закрывая дверь за собой. Покрас удовлетворённо выдыхает. Выспятся всё-таки.