Так правильней

Мяч приземляется убийственно быстро, так кажется Ямагучи, который замирает от последнего оглушающего свистка. Всё закончилось, они проиграли. Они проиграли Некома. Это было вполне ожидаемо, и Ямагучи без угрызения совести успокаивается этим. На Хинату смотреть страшно, на Кагеяму — на удивление терпимо. Может, из-за того, что тот стоит к команде спиной, лишь кулаки сжимает сильно и голову запрокидывает медленно. Тренер Укай грузно валится на скамью и пальцами рук зарывается в свои короткие волосы, зажмуривая глаза и что-то бормоча еле слышно. Немногочисленные зрители встают с мест, махнув команде рукой и одобряюще улыбнувшись, и Ямагучи не видит в их глазах ничего того, что испытывает сама команда. Это то, чего не понять случайным свидетелям волейбола, проходившим мимо и решившим для интереса мазнуть взглядом пространство поля, крепко натянутую сетку и идеально выстроенную позицию игроков. Верно, такое могут разделить только они. Тадаши вспоминает усиленные двухмесячные тренировки, нервные срывы Кагеямы, твёрдые слова поддержки Дайчи, устало пропускает воздух сквозь трясущиеся губы и проходит мимо игрока с убийственным ростом. Куроо Тэцуро не выглядит довольным, упивающимся своей победой, гордым, в общем, каким обычно: он задумчиво сжимает мяч в своих руках, наблюдая за своей радостной командой и вдруг резко переводит свой взгляд на первокурсника Карасуно. Капитан кивает ему и губы его слегка дёргаются в улыбке, что заставляет Тадаши поспешно отвернуться и чуть ли не бегом рвануть к противоположному концу площадки. Сугавара активно жестикулирует руками и нависает над капитаном Карасуно, периодически пиная его, растянувшегося на полу и закрывшего глаза согнутой в локте рукой. — Прекрати, Дайчи, ты подаёшь не самый лучший пример капитана. Скажи что-нибудь... — Мы проиграли. -... ободряющее. Нет же, ты, раскисший третьегодка. Что с того, что мы проиграли сейчас, мы только улучшаем свои навыки. — Тренировочные игры для нас оказались не такими хорошими, — Савамура принимает сидячее положение и громко окликает Танаку и Кагеяму, медленно крадущихся к команде Некома. — Но мы возвратимся и будем совершенствоваться достаточно для следующих игр. — С чего это ты так быстро оправился? — Сугавара отходит на полшага и скрещивает руки на груди, наблюдая за другой частью поля. — Несмотря на это, отрыв небольшой, но я даже не знаю, что подвело нас. — Может, плохие подачи? — Хината неуверенно топчется на месте, и кидает быстрые взгляды на старших. — У меня плохо стало получаться с середины игры. — Это точно, — Цукишима хмыкает и снисходительно смотрит на рыжеволосого, получая незамедлительную реакцию Сугавары. — А мне кажется, что блокировка была недостаточно хорошей, мячи так и пробивались на нашу сторону, — Тобио усмехается вмиг напрягшемуся блокирующему и получает лёгкий толчок от старшего связующего. — Сейчас не время выяснять причины нашего проигрыша, — тренер Укай наконец выпрямляется и приковывает взгляды команды к себе. — Но, Укай-сан, если мы не будем выявлять наши слабости, то в следующий раз наступим на те же грабли, — Дайчи сжимает в руках холодную бутылку воды и прикладывает ледяные ладони к щеками, внимательно следя за тренером. — Зациклимся на одной проблеме — совершенно забудем про остальные. Тренировки должны быть комплексными, и оттачивать мы будем всё, начиная от подачи и заканчивая защитой. Наблюдая за вашей игрой, я заметил, что Некома не использует новые техники, отличные от старых, у них хороший баланс на поле, они уверены в себе и своих движениях. Что скажешь, Ямагучи? — А? Я... да, мне тоже так показалось, — Тадаши подходит ближе к скамье и обхватывает плечи руками, пытаясь скрыть волнение. — Работа связующего очень хорошая, — он это почти шепчет, косясь на отвлёкшегося хмурого Кагеяму, — он подстраивается под ситуацию и... — Ямагучи медлит, сомневаясь, стоит ли такое говорить, — обводит нас. Вместе с доигровщиком. — Верно, малыш, — Укай щурится в сторону выхода из зала, в спину противникам, — нам многому ещё надо научиться.

***

Ямагучи смотрит на залитую дождём улицу и ёжится, будто ощущая тяжёлые капли на своей коже. Сегодня в зале было особенно тяжело и напряжённо, отчего не хотелось встревать в атмосферу, а просто сидеть на скамье и изредка подавать мячи команде. Выйти на поле в качестве позиционного игрока — страшно. Тадаши ощущает это постоянно, но ничего не может поделать со своей слепой упёртостью, желанием. Он смотрит на Цукишиму, с его невероятными блоками, Хинату, который выше головы пытается прыгнуть и оправдать свою позицию, хотя и любит полноценно касаться мяча, не блокировать. Смотрит на этих двоих и прикидывает, сможет ли втиснуться между ними, встать на одном поле, помочь защитить свою половину. Видимо, нет, если до сих пор он только наблюдал, изредка выходя на поле ради оттачивания подачи или попытки создать стену для другой половины сетки. Даже сейчас нет желания просить кого-либо в помощи, поэтому он только сжимает в руках белый мяч, рассматривая, поглаживая и аккуратно укладывая его в тележку, к остальным. — Ямагучи, ты закончил? Голос Сугавары звучит устало, но жизнерадостно, он единственный с улыбкой на лице, уверенной походкой и безграничным пониманием, такой, какой нужен. — Сугавара-сан, они останутся здесь? — Тадаши кивает на поникших Танаку и Кагеяму, сжимающих в руках вёдра и швабры. — Отмоют весь зал, за то, что позволили себе неподобающее поведение на поле, — Дайчи кутается в куртку и бросает связку ключей Танаке. — На улице довольно прохладно, удачи всем по дороге домой. Спишемся в чате. Ямагучи крепче сжимает в руках тяжёлую ручку зонтика, быстрым шагом направляясь к виднеющейся вдалеке остановке. Ноги наступают в лужи, холод цепляется за кончики пальцев, ушей. Под навесом не так много народу, лишь молодая пара с увесистыми сумками продуктов, пара подростков возраста Тадаши и сидящая в углу огромная фигура в синей простой куртке. При виде её блокирующий Карасуно тормозит и быстро разворачивается к проезжей части, ощущая острый выброс адреналина внутри. Надо же, только при виде чего-то можно ощутить такие эмоции, которые испытываешь, например, после хорошей игры. Тадаши мысленно взмолился, чтобы его опасения оказались напрасны и он просто ошибается, накручивает себя. Автобус приезжает быстро, и вскоре на остановке остаются только первогодка Карасуно и сидящий в одной позе человек. Как только белый автобус скрывается за поворотом, огромный человек встаёт, и у Тадаши в животе неприятно скручивает от страха. Дрожащей свободной рукой он достаёт из куртки телефон и старается разблокировать холодный мокрый экран. За рукав сильно дёргают и зонт чуть ли не выскальзывает из ослабших пальцев. — Почему не отвечаешь на сообщения? Надежда на то, что он действительно обознался тонет в ближайшей луже. Ямагучи тянет рукав на себя, вцепляется в чужую руку, но его направляют под навес, на край скамейки. — Что ты делаешь тут в такую погоду? Почему не на такси? — А ты... ты что здесь делаешь? — Тадаши ругает себя за робость, трусость, но ничего не может сделать в данной ситуации и только смотрит себе в ноги, пока на макушку не опускается тяжёлая ладонь, заставляя испуганно замереть и так одеревенелое тело. — У меня были дела в этом районе. Ты не ответил на мои вопросы. — Не нужно мне писать. Пожалуйста. Руки Ушиджимы ледяные, кожа головы неприятно отзывается на поглаживания, но первогодка боится отпрянуть, оттолкнуть. Вакатоши закрывает собой вид на дорогу, его массивные кроссовки все сырые, но Тадаши не поднимает от них взгляд, чувствуя в груди зарождающееся раздражение. — Вы проиграли на тренировочных. Некома. — Думаешь, твоё напоминание добьёт окончательно? — он набирается смелости и поднимает голову, стараясь разглядеть в темноте лицо капитана Шириторизавы. — Мы проиграли несколько раз. Другим командам. — Плевать на других. Проигрыш этой школе задел вас сильнее. — Отойди. Что тебе на самом деле нужно? — Чтобы ты ответил. — Я же сказал, чт- — Думаешь, я так шучу? — ладони опускаются на плечи, сдавливают, заставляя Ямагучи в отчаянной попытке вскинуть руки, попытаться оттолкнуть. — Считаешь, что я слепой идиот? — Он опускается на колени перед первогодкой, чуть ослабляет хватку и смотрит прямо в глаза побледневшему Тадаши. — Я не стал бы просто так делать всё это, но ты вынуждаешь. Плевать на Некома, проигрыш, слухи. Почему ты не видишь ничего вокруг себя, кроме этого? — Откуда тебе знать, о чём я думаю? Интонация твёрдая и решительная, а внутренний Ямагучи тихо трясётся, зажмуривает глаза, думает, вспоминает про Цукишиму и Хинату, свои цели и последний оглушающий свисток. — Я прошу так много? — Вакатоши будто разбирает его по частям, выбирая себе нужную информацию, анализируя и поглощая. — Зачем тебе это? Я же говорю... не могу... зачем? Мой автобус скоро. Большие ладони поглаживают лопатки, пока ладони Тадаши неподвижно лежат на красной скамье. — Дашь мне возможность? Я уберу все твои переживания, твою боль. — Ты не сможешь выйти за меня на поле, самоуверенный... — Забудь рядом со мной о проблемах волейбола. Их не будет. — А ты сможешь забыть свои? — Я помогу тебе, Ямагучи. Первогодка Карасуно. Позволишь? Ямагучи Тадаши, видимо, действительно запутался, раз позволяет себе уехать в вызванном Ушиджимой такси. Телефон нагревается в ладонях, и Тадаши с плохо соображающей головой открывает чат. Дайчи спрашивает, как все доехали домой, и, на удивление, Ямагучи последний, кто отписался. Даже Танака с Кагеямой уже дома. Тренировка переносится на два часа позже, и Тадаши улыбается, чувствуя подступающие перемены. Отвечая скромным поздравлением на сообщение о том, что Рюноске добился свидания с Киёко, парень осторожно тыкает на иконку с непрочитанными шестью сообщениями. Не нужно зацикливаться на одной проблеме, нужно решать остальные, ведь так, тренер? 21:26 От: Yamagtom@ Может, отправимся завтра с утра на пробежку? Ямагучи считает, что так будет правильно, ведь это первый раз, когда под чьим-то сердцем его имя уже месяц обосновалось. Ямагучи счастлив.