***
В лесу затаилось древнее племя — имя ему Кайо. Здесь самые мудрые шаманы, самые искусные лекари и самые красивые традиции. Люди ходят в одежде цвета древесной коры из тончайшего материала, а зимой — в шкурах зверей. Ноги их защищены сандалиями, сделанными вручную. Их украшения — это клыки и кости убитых зверей, плетённые браслеты, железные пряжки и кольца с драгоценными камнями. Вожди носят серёжки в ушах и перья горных птиц в волосах как отличительный знак. Это племя уважают больше, чем любое другое. Оно уже многие годы находится под защитой оборотней из дальнего края. Никто не смеет нападать на них или как-то причинять вред. Ведь знают, что за это их ждёт страшная кара. Оборотни сильны и беспощадны. Их боятся, но уважают и чтут почти как богов. Испокон веков к ним приходили с подношениями и просили о помощи в войне. Оборотни — полулюди с невероятной силой, способные превращаться в огромных хищников. Их тела всегда мощные и крепкие, зубы твёрдые, взгляд пронзительный, а запах необычный и отдаёт некой дикостью. Даже в человеческом обличье они во многом превосходят людей. И именно эта деревня была под их постоянной защитой и пристальным надзором. А всё потому, что в этой деревне жил омега, которого избрали в женихи сыну вожака стаи оборотней. Пак Чимин — сын вождя и самый красивый омега племени Кайо, за руку которого боролись многие охотники. Омега, чьи волосы отливали золотом. Омега, чьи карие глаза пленяли сильнее закатного солнца. Омега, чьи черты лица были прекраснее самых редких цветов. Омега, который меньше всего на свете хотел бы становиться мужем оборотня. Вся жизнь маленького мальчика перевернулась с ног на голову, когда в их племя прилетел ястреб с письмом. На письме была печать с гербом вожака стаи оборотней. Вождя Кайо призывали на какой-то важный разговор. Отец Чимина двинулся в путь на встречу с оборотнями и через несколько дней вернулся с известием, что им оказана великая честь породниться с королевской семьёй и объединить их племя с богами. Раньше ничего подобного не делалось, и для всех людей Кайо это был огромный почёт. Только вот маленького Чимина немного смутило то, каким образом их собирались породнить. Точнее, не немного! А очень сильно смутило! Как оказалось, тот маленький тигр, которого он когда-то спас в лесу, был сыном вожака и наследным принцем оборотней по имени Джэй Хоуп. И тот не забыл ни имени Чимина, ни его лица, ни того, в сторону какого племени он побежал. Какое-то время оборотень не предпринимал ничего, думая, что то чувство, которое внезапно в нём вспыхнуло, скоро пройдёт, но потом сорвался в деревню, выследил Чимина и узнал, кто он такой. Его отец — вожак стаи и король оборотней — принял решение пойти на уступку сыну и позволить ему быть вместе с человеком. Но поскольку Чимин был ещё мал, а Джэй Хоуп слишком юн, их родителями было принято решение, что они дождутся восемнадцатой луны Чимина и тогда стая сама приедет за ним. Пока же молодые люди будут считаться помолвленными, а оборотни возьмут деревню Кайо под опеку и охрану. Надо ли говорить, что мнения Чимина никто не спрашивал? Мальчика просто поставили перед фактом, сообщив, что теперь у него есть жених. И как только взойдёт его восемнадцатая луна, за ним приедут оборотни и заберут его в свою стаю, где он выйдет за принца Джэй Хоупа. Чимин был в ужасе и кидался перед родителями в слёзы, умоляя их передумать. Но это было бесполезно, ведь, во-первых, отказывать оборотням — всё равно, что обречь свой народ на смерть. А во-вторых, добровольно отказаться от столь великой чести — неслыханная глупость. Такая возможность выдаётся не каждое тысячелетие. И Чимина помолвили. Шло время, он рос, хорошел, осваивал новые навыки, учился искусству врачевания, рукоделию и многому другому. Но все годы о нём знали в племени как о женихе принца оборотней. Чимин периодически пытался уговорить отца поменять своё решение, бывало, даже падал перед ним на колени, но тот был непреклонен. К переходному возрасту мальчик превратился в настоящего бунтаря. Он дерзил, огрызался на родителей и сбегал из дома. Но никакие его шалости и выходки не помогали поменять решения вождя, и со временем омега умерил свой пыл. Он всё ещё был против этой женитьбы, но, во всяком случае, чудить перестал. Переходный возраст прошёл — и настала прекрасная юность. Чимин расцвёл, а его запах сандалового дерева начал пьянить альф, как наркотик. Бывало, в Кайо приезжали вожди из других племён и предлагали своих сыновей в качестве женихов. Омега соглашался на любого, лишь бы разорвать помолвку с оборотнем, но его отец отклонял все предложения, а потом каждый раз ругался с сыном. Вот как и сейчас… Очередной красивый жених стоит возле какого-то очередного вождя, а позади них очередные восхитительные дары. Чимин сидит по левую сторону от своего отца в длинной накидке бежевого цвета с тонким красно-синим орнаментом, вышитым по краям. В его ухе длинная железная серёжка, украшенная золотыми и рубиновыми камнями, а в волосах цветок вишни. С другой стороны по виску свисают два тонких пёрышка, вплетённых в его золотые волосы, которые контрастируют чёрно-белыми полосками на фоне загорелой кожи. Его отец обвешан серьгами гораздо больше. Вождь же. Как и положено. На его голове большая шляпа из таких же чёрно-белых перьев, только в три-четыре раза больше, чем у Чимина. На руках кольца и плетённые браслеты. Справа от него сидит его муж — главный омега племени Кайо и папа Чимина. На нём такая же шляпа, только в два раза меньше, и такие же длинные серьги, как и у сына. А розовые цветы вишни в шляпе служат дополнительной декорацией, отмечая красоту омеги и его пол. — Брат мой… — Сказал вождь из соседнего племени, широко расставляя руки. — Я счастлив видеть тебя. — И я тебя, брат. — Ответил отец Чимина. Все вожди обращаются так друг к другу, выказывая этим своё уважение и признавая равенство друг перед другом. — Какими ветрами тебя и твоих людей занесло в наши края? — Ветрами вестей. Я наслышан о красоте твоего сына и о его пленительном аромате. И вижу, что слухи не обманули. — Он взглянул на Чимина, лицо которого было совершенно равнодушным и, не стесняясь, выдавало, что ему скучно, ведь он уже наизусть выучил все эти хвалебные дифирамбы и знает, чем всё это всегда заканчивается. — Я пришёл просить его руки, великий вождь! — Сказал молодой парень, выходя вперёд, и встал на одно колено, вбивая перед собой в землю острое копьё. — На днях я поборол тигра голыми руками, и его шкура привезена вам в дар. — Похвально. — Равнодушно ответил отец Чимина. — Из вас выйдет великолепный охотник. И любой омега будет счастлив стать вашим мужем. — Как и я. — Подал голос Чимин, обращая на себя всеобщее внимание. — Но… — Перебил его отец, уже зная, что сейчас может выкинуть мальчишка. — Увы, я не могу отдать вам Чимина. — Позволь, брат… Мой сын достойнейший из достойных. — Сказал вождь из другого племени, прикладывая руку к груди. — Я верю, безусловно… И при других обстоятельствах я бы с великим счастьем отдал своего сына в вашу семью, но… — Но он этого не сделает. — Холодно сказал Чимин, не убирая своего безжизненного выражения с лица. — А знаете почему? — Все посмотрели на него и насторожились, а отец нахмурился, глядя с предупреждением и где-то даже с угрозой. Но этот взгляд был полностью проигнорирован. — Всё потому, что скоро моя восемнадцатая луна. — С громогласной интонацией произнёс мальчишка. — И мой отец отдаст меня в жертву зверю ради того, чтобы объединить наше племя с племенем оборотней. Он сказал это равнодушно, но чётко и выразительно. Повисло неловкое молчание, так как подобные слова были далеко не безобидны и где-то даже глупы. Папа Чимина с опаской посмотрел на мужа и понял, что сегодня ему снова придётся разнимать этих двоих после собрания. Что, в принципе, не заставило себя ждать. Ближе к вечеру занавес в шатре сдёрнули, и вождь зверски толкнул сына внутрь, не заботясь о том, что тот мог легко упасть и удариться. — Несносный мальчишка! Да когда же ты угомонишься?! — Пожалуйста, тише… — Причитал папа, вбегая за мужем и стараясь его успокоить. — Не горячись. — Ты что позволяешь себе в присутствии вождя из другого племени?! Хочешь нас всех опозорить?! — Не волнуйся, отец. — Отрешённо сказал Чимин, стоя к вождю спиной. — Вот выйду замуж — и быстренько смоете весь позор моей кровью, когда муж загрызёт меня под кустом. — Чимин! — Вскрикнул папа и подошёл к сыну, встряхивая его за плечи. — Прекрати. Оборотни не убивают людей уже многие столетия. А тебя решили сделать мужем самого сына вождя не для того, чтобы съесть. — А ты-то откуда знаешь? — Сказал Чимин спокойно, однако его лицо немного сморщилось от подступающих слёз, переставая быть таким равнодушным. — Всё! Прекрати это немедленно! — Вскрикнул вождь. — Мы много раз об этом говорили, и решение не поменяется! Ты поедешь с оборотнями в их долину и выйдешь за принца Джэй Хоупа! — Как легко распоряжаться чужой жизнью! Правда, отец?! — Так же сорвался на крик Чимин, вырываясь из хватки папы и разворачиваясь лицом к вождю. — Не надо мне сыпать обвинения! Я не на костёр тебя отправляю! — Конечно! Тебе говорить легко! Ты-то сам выбирал, на ком женишься! — Твой папа полюбил меня, хотя вначале тоже был против! — Так папа хотя бы за человека замуж выходил! А ты меня за зверя отдаёшь! А если он вдруг потеряет над собой контроль в полнолуние и набросится на меня?! Ты, стоя над моими костями, снова будешь рассказывать, что ничего страшного в женитьбе с оборотнем нет?! — Перестаньте оба! — Беспомощно закричал папа, стараясь встать между сыном и мужем. — Замолчи, щенок! — В бешенстве прорычал вождь и резко приблизился к Чимину. Но тот ни капельки не испугался и лишь с глазами, наполненными слезами, продолжал говорить. — Ну да, о чём это я?.. Конечно… Ведь породниться с семьёй оборотней — это такой почёт! Такая возможность выдаётся не каждому! А я, один такой дурак, не понимаю, какое это счастье, что меня увезут неизвестно куда к неизвестно кому, выдадут за него замуж, а потом я буду уворачиваться в постели от его клыков и на ходу придумывать, как не умереть от натиска гигантского зверя! Ну ничего! Подумаешь, какая ерунда! Зато племя заживёт счастливо и будет гордиться своим вождём, которому мнение его соседей важнее, чем родной сын! — Не смей говорить таких слов, глупец! — Закричал на весь шатёр вождь и резко влепил сыну звонкую пощёчину. Папа вздрогнул и вскрикнул после этого удара, а потом закрыл лицо руками. Настала тишина. Чимин выдохнул, медленно открывая зажмуренные глаза. Вождь тяжело дышал и от напряжения сжимал кулаки. — Вон. — Прошипел он. — Уйди с глаз моих долой. Видеть тебя не хочу. — Не волнуйся, отец. — Сказал Чимин, возвращая равнодушный тон и глядя на вождя исподлобья сквозь золотую чёлку. — Скоро восемнадцатая луна. И потом ты уже никогда меня не увидишь. После этих слов он быстрым шагом направился к выходу, отдёрнул занавес и скрылся в глуши леса. Там добежал до пруда, упал на его берег и разрыдался, выплёскивая жгучую обиду, что распирала его изнутри. А в шатре так и осталась та угнетающая тишина, пока не раздался надломленный от отчаянных слёз голос. — Рэно, ну почему так?.. Почему?.. — Прошептал вождь, падая на колени и прижимаясь к мужу, когда, кроме них, не осталось никого. — Ну разве я мало для него делаю? Скажи… Разве я мало ему даю? — Ты его любишь. Я знаю. — Говорил омега, успокаивающе гладя вождя по волосам. — Ну разве он не понимает, что я не могу по-другому? Просто не могу… Я бессилен. Отказать оборотням и подвергнуть опасности наше племя… — Тш~ш… Тш~ш… Я знаю. — Продолжал успокаивать мужа омега. — Я же всё делал, чтобы он был счастлив… Я всё ему давал… — Знаю… — Но я вождь. Я должен быть таким. А что скажут люди?.. — Тише… — Что я поставил капризы своего сына выше племени? Ну как мне ему это объяснить? — Не объясняй. Он понимает. Правда понимает. Просто… это ведь страшно… уезжать из дома.***
Чимин смотрел на воду и успокаивался. Ночь была сказочно красивой. Луна играла световой дорожкой на глади пруда и приносила в душу умиротворение. Цветок вишни выпал из волос и приземлился на воду, разнося по ней круги и плавая как кораблик. Чимин перестал плакать. Он подумал немного и понял, что, кажется, снова натворил делов. Конечно, он прекрасно знал, что родители не хотят ему зла. Они любят его и поступают так из-за выставленных ещё в древние времена приоритетов. Всех омег так выдают замуж. Это никакой не нонсенс. Но у Чимина не получалось молча смириться с судьбой. Потому, что стоило даже просто представить перед собой огромного тигра — и всё тело сковывал ледяной ужас. Как тогда, когда он убегал от медведя в лесу. После того случая ему ещё долго снились кошмары. Он теперь до смерти боится хищников, и вообразить себя замужем за одним из них — это хуже любой другой смерти. Чимин в детстве даже порывался покончить с собой, когда ему сообщили новость о помолвке, но духу не хватило. Да и сейчас не хватит. Он уже думал об этом. Вспоминая весь сегодняшний день, становилось немного стыдно. Как ни крути, а в присутствии гостей надо уметь держать себя в руках. Омега понимал, что перед родителями надо извиниться. Да и к вождю из другого племени надо будет подойти, пока тот не уехал, хоть как-то оправдаться за тот детский сад. Соврёт что-нибудь про то, что, мол, волнуется сильно перед предстоящей свадьбой, нервничает и вот несёт всякий бред. На его улыбку и ласковый голос всегда быстро велись. Должно сработать. Прокрутив эти мысли в голове, Чимин поднялся и скинул с себя плащ. Пока есть возможность, надо насладиться благами, которые даёт родное место. Сандалии полетели в сторону, рубаха была расстёгнута и брошена к остальным вещам. Чимин сбросил всю одежду и завёл руки за голову, позволяя прохладному ветру проникнуть ему под кожу. Его тело было прекрасно. Загорелая кожа, стройные ноги, слабые кубики пресса, широкие бёдра и тонкий стан. Он сделал шаг от края и окунулся с головой в воду. Она приятно обволокла тело — и он почувствовал долгожданное расслабление. В пруду было неглубоко. Так, что можно было стоять по пояс и обмывать себя руками. Рядом росло дерево вишни. Его лепестки падали на воду и обнажённое тело, оставаясь там красивыми розовыми пятнами. Омега обливал себя и вздыхал от приятных ощущений, не замечая пристального взгляда на себе из-за кустов. Это был тяжёлый день, но закончился он хорошо. Так думал про себя Чимин, окунаясь в последний раз и медленно выходя из воды на берег. Он оделся и пошёл в сторону дома, стараясь лишний раз не загружать голову неприятными мыслями о предстоящем трудном разговоре. А тем временем…***
— Да. Я снова был там. — Сколько раз можно тебе повторять: вам ещё рано! — Возмущался оборотень, глядя на своего сына. — Потерпи ты ещё немного. Скоро взойдёт восемнадцатая луна, поедешь к своему человечишке. — Его зовут Чимин! — Рассерженно рявкнул на отца Джэй Хоуп. — И успокойся. Я ни разу не подошёл к нему. Как ты и просил. — Ты ведь понимаешь, что я это не из вредности? Я же знаю тебя. Тебе только дай волю — ты сдерживаться не станешь. Под первым же кустом его разденешь. — А ты у нас, смотрю, приверженец традиций. — Закатил глаза альфа. — Да, сынок. Мыслишь правильно. И пока твой ненаглядный не стал совершеннолетним, ты к нему не прикоснёшься. — Да понял, я. Понял. — Недовольно цокал Джэй Хоуп, отводя загадочный взгляд, а его отец усмехнулся, наблюдая за этим. — Ну, что? — Усмехнулся он, слабо толкая локтем в бок. — И как там любовь всей твоей жизни? — Ох, отец… Он сегодня устроил скандал, когда к нему приехали с очередным женихом. — Вот те на… И что было? — При всех заявил, что его отец приносит его в жертву. — В жертву? Кому? — Мне. — Усмехнулся Джэй, подмигивая отцу, а тот рассмеялся. — Прямо на собрании? Да уж… Даёт мальчишка. — Он, видимо, потом опять ругался со своим отцом. Потому что, когда я увидел его в лесу, он плакал. Мне так хотелось подойти к нему, обнять, успокоить… — Ты когда успел стать таким размазнёй? — Мне дальше рассказывать? — Нахмурился младший оборотень. — Всё-всё… Молчу. — Так вот… Когда он успокоился, то долго любовался водой. А я стоял рядом и любовался им. Отец, он такой красивый… — И?.. И?.. Я же правильно понимаю, что самое интересное впереди? — Да. — Хитро ухмыльнулся Джэй Хоуп. — Он потом скинул с себя одежду и пошёл купаться. — Воу… А ты, засранец, подглядывал? — Скажу только одно: когда я женюсь на нём, вообще не разрешу одеваться. — Ну и как? — Спросил отец, игриво водя бровями. — Весь мокрый и в лепестках вишни. Это было эротично. Мне хотелось подойти и погладить каждое место, куда упал розовый лепесток. А потом поцеловать. — Держись, сын… Тебе ещё предстоит завоевать сердце этого красавца. Я так понимаю: он всё ещё колючится в отношении свадьбы? — Ой, не переживай, отец. Всё впереди. Я его обязательно добьюсь. — Мой малец. — Гордо подытожил старший оборотень и откинулся на лежаке, прикрывая глаза.***
Это был последний день перед восемнадцатой луной. Последний день свободы Чимина. Так он сам, по крайней мере, предпочитал его называть. И надо признать: ему давно не было так горько и страшно. Он пришёл в середине дня к тому самому пруду, сел на берег, поджимая под себя колени, и начал вспоминать всё своё детство. Каждый момент, который доставлял ему радость. Только воспоминания эти в итоге ещё больше навевали тоску. — Не хочу… — Прошептал он сам себе. — Не хочу за оборотня. Не хочу уезжать. Тут вся моя жизнь. Зачем ему именно я? Что у них там все омеги уроды, что ли? На какой чёрт ему сдался человек? — Эй, вишенка, чего раскис? — Послышался сзади злобный смешок альфы по имени Куро, который был предводителем компании, что вечно подкалывала и издевалась над Чимином. — Вижу, сильно радуешься предстоящей свадьбе, да? — Его голос был ядовитым, а взгляд насмешливым. Чимин чувствовал его ухмылку, даже сидя к нему спиной. — Отстань, Куро. — Огрызнулся он. — Ой, посмотрите. Кто-то показал зубки? — Сказал альфа и подошёл ближе. — Оборотню своему будешь их показывать, когда он начнёт вбивать тебе в глотку свой член. — Закрой рот, мерзавец! — Выкрикнул Чимин и вскочил на ноги. — Ух ты… И что же это? — Ухмыльнулся Куро, увидев блеск в глазах омеги, говорящий о том, что он плакал. — Наш малыш Чимини не хочет замуж? — Чимин внутренне сжался, потому что ударили по больному. — Если так боишься первого раза с оборотнем, могу помочь тебе с этой проблемой. — Куро подошёл вплотную и прикоснулся к пухлой щеке омеги, но тот ударил его по руке и отскочил. — Не прикасайся ко мне! — Ой, недотрога. Тигру ты своему так не скажешь. А если и скажешь, то сомневаюсь, что этот монстр тебя послушает. — Да что ты знаешь?! — Выкрикнул Чимин, чувствуя, как от слов неприятеля сердце скручивается от страха. — Я слышал, что принц оборотней самый сильный и свирепый тигр во всей долине. — Замолчи! — Его клыки больше, чем любой кинжал. А когтями он способен разодрать полствола дерева. — Ты просто назло мне так говоришь! Это всё ложь! — Не ложь. — Мерзко засмеялся Куро. — Он настоящий монстр. Хотя в постели это может быть интересно. Потом обязательно расскажешь, Чимини, какого это — трахаться с тигром. Если, конечно, не помрёшь от страха в первую же брачную ночь. На всю поляну раздался звонкий удар пощёчины. Чимин дрожал, как лист, сорванный с дерева на ветру, сжимал от обиды зубы, а из его глаз лились слёзы. Куро стоял в шоке, придерживая ударенную щёку. Как сын вождя Чимин мог позволить себе практически любые вольности с другими людьми из племени. Он мог оскорбить, ударить, приказать что-нибудь, но он никогда ничего из этого не делал. Не позволял себе пользоваться своим происхождением. Но сейчас, кажется, что-то оборвалось. Потому, что задели нечто очень опасное и слишком сокровенное. Чимин не мог больше слушать то, что ему говорят, и воображать себе такие картины. Это было выше его сил. Такое унижение и боль, которую он испытывал все свои восемнадцать лун, сорвали с него тормоза. Издёвки Куро он терпел с детства и ни разу за всё это время не поднял на него руку, чтобы тот ни говорил. Поэтому то, что произошло сейчас, повергло альфу и его друзей в немой шок. Все посмотрели на Чимина и прочитали в его глазах скрытые проклятья. Он дышал, будто обежал весь лес, сжимал кулаки, словно в них камни, из которых хочется выжить воду, и глядел затравленно и убито, роняя слёзы на землю. — Прочь… — Прошептал он. — Убирайтесь немедленно, пока я не приказал бросить вас в яму! — И все недруги тут же сорвались с места, оставляя его одного. Эх… Кто бы знал, к чему приведут такие вот глупые издёвки Куро. После всех слов, что он сказал, в голове у Чимина пропали все хорошие мысли и воспоминания, которые могли хоть как-то удержать его надежду на плаву. А впервые кого-то ударив, он вдруг ощутил себя сильнее — и это вдохнуло в него уверенность. — Ну нет… — Проговорил он сам себе. — Так не будет. Пусть ненавидят меня, если хотят. Этот зверь меня не получит. С этими мыслями, преисполненный решимости, Чимин кинулся к своей хижине. Он решил. Он больше не вернётся. Уйдёт куда угодно, лишь бы не в лапы к этому оборотню. И пусть отец его ненавидит, пусть всё племя считает трусом. Он своего решения не поменяет. Он точно сбежит и будет свободным. Годы прошли, Чимин повзрослел, но в душе всё тот же маленький мальчик, который когда-то спас тигрёнка от страшного зверя.***
Раздался гул труб — и широкие деревянные ворота распахнулись навстречу гостям. Все люди племени Кайо собрались у главной дороги, с замиранием сердца глядя на предоставленное им зрелище. Племя оборотней при всей стати и роскоши въехало в деревню во главе со своим принцем. Как все и слышали, создания этого племени невероятно величественные и сильные. Даже их лошади значительно больше, чем те, на которых ездят люди. Взгляды их пронзительные, дикие и опасные. Одежда необычная, с такими орнаментами, которые люди, наверное, в жизни не смогут повторить. Украшения большие, тяжёлые и сделаны из горных кристаллов. Джэй Хоупа узнать было нетрудно. Его конь — чёрный, мускулистый, красноглазый и с длинной пышной гривой — ехал впереди. Сам оборотень возвышался на нём, и взгляд его был устремлён прямо. Длинный тёмный плащ, золотые украшения в виде цепей, чёрные, как ночь, волосы были взъерошены, открывая его лоб, а сквозь губы проглядывали острые клыки. Взгляд тигриный. На лице лёгкая улыбка, отражающая предвкушение. Он приехал сюда за своим сокровищем. Омеги и альфы смотрели как заворожённые на своих защитников, под покровительством которых жили уже долгие годы. Многие омеги втайне позавидовали сыну вождя, что тот ни за какие заслуги получил такой подарок от судьбы. Ведь было прекрасно видно, что оборотни богаты и знатны. А значит: того, кто поедет с ними, ждёт новая счастливая жизнь. Только вот сам «счастливчик» на тот момент уже давно покинул свой дом и карабкался по густому лесу через кочки. А его семья, ни о чём не подозревая, встречала почётных гостей со всеми традициями и обычаями, которые они отрепетировали не один раз перед их приездом. — Моё великое счастье. — Сказал вождь, склоняя голову перед мудрецом, что вышел к нему. — Сын вожака стаи приехал, дабы воссоединиться со своим избранником. — Мы тщательно готовились к вашему приезду. Дабы осветить этот момент, я преподношу к вашим ногам дары этих краёв. — Наше племя тоже пришло не с пустыми руками. — Улыбнулся мудрец. — Вожак стаи позаботился о том, чтобы семья его зятя жила подобающе. — Послушайте, я, конечно, понимаю, что традиции, любезности и так далее, но до луны не так много времени осталось. — Подал голос Джэй Хоуп и слез с коня, подходя к вождю. — Моё приветствие. — Он поклонился. — Я сын вожака стаи оборотней. Простите, что тороплю вас, пренебрегая обычаями, но я приехал не ради пиров и красивых подношений. — Разумеется. — Ответил вождь, отмечая про себя, что ему нравится этот немного дерзкий нрав юноши. — Я ждал этого дня много лун и хочу видеть своего жениха. — Имей терпение, бесстыдник. — Сказал мудрец, тыкая Джэй Хоупа в бок, а тот вмиг скукожился и угрюмо на него посмотрел. — Всё должно быть по правилам. — Сразу стало понятно, что старик уже, видимо, не первый год нянчится с этим мальчишкой и поэтому позволяет себе с ним такие вольности. А тот даже слушался свою негласную «няньку», хоть и без особой охоты. И несмотря на то, что Джэй Хоупу в самом деле не терпелось наконец встретиться лицом к лицу с Чимином, единственное, что он смог сделать, это только раздражённо закатить глаза. А дальше оставалось лишь молча ждать, пока эти старики налюбезничаются, проведут все свои обряды и наболтаются потом в хижине с курильной трубкой о своей ненаглядной политике, от которой молодого оборотня уже тошнило. Когда они зашли внутрь, он лишь с отстранённым лицом упал на лежак среди разбросанных подушек, даже не слушая, о чём там болтают старшие, и молча принял из рук прислуги кувшин, отпивая из него виноградный отвар. — Скажите, принц, а это правда, что вы встречали моего сына и раньше? — Спросил вдруг папа-омега, обращаясь к Джэй Хоупу, и тот сразу ожил, а все остальные отвлеклись от своих разговоров. — Правда. — Ответил он. — Могу ли я просить вас? — Я слушаю. — Спокойно сказал оборотень, поворачиваясь к омеге и тут же ловя его искренне взволнованный взгляд. — Возможно, как второй глава племени я сейчас веду себя неподобающе, но всё же я хочу просить вас об одолжении не как муж вождя, а как родитель. — Взгляд Джэй Хоупа потеплел, и они с папой Чимина по глазам поняли, что найдут общий язык. — Я доверяю вам самое ценное, что у меня есть. Поймите правильно: мой мальчик очень боится этой женитьбы, поэтому я рассчитываю на вашу честь и мудрость. Я верю, что вы не будете его обижать. Он бывает грубым, резким и даже бестактным, но на самом деле он очень добрый и ранимый. — Я знаю. — Сказал Джэй Хоуп и улыбнулся. — Уж я-то точно знаю. — Всем этот диалог показался странным и непонятным, но омега с оборотнем прекрасно друг друга поняли. Тут общую тишину нарушил внезапно вбежавший слуга, который подлетел к вождю и практически упал к его ногам, склоняя голову. — О, мой вождь!.. Прошу, не карай! Умоляю, прости! — Что случилось? — Хмуро, но спокойно сказал отец Чимина, откладывая в сторону трубку. — Я… я не успел… Я пытался, но он как-то перехитрил меня… — Что? О чём ты? — Умоляю, не карайте! — Да объясни ты уже нормально, что произошло?! — Ваш сын… — Тихо выговорил слуга, прижимаясь к полу головой. — Что с Чимином? — Начиная по-настоящему волноваться, проговорил вождь. — Что он опять учудил? — Он… Сбежал. — Наступила гробовая тишина. Вождь застыл с вытаращенными глазами, а его муж закрыл лицо руками, понимая, что сейчас грянет катастрофа. — Что?.. — Вне себя от ужаса и гнева прошептал альфа. — Как сбежал? Куда? Где этот мальчишка? — Он пропал. Мы нигде не можем его найти. Его походный плащ тоже. — Вождь похолодел и замахнулся на несчастного слугу, останавливаясь в том самом положении с поднятым кулаком в воздухе. — Пошёл вон! — Крикнул он, сдерживаясь из последних сил, — и слуга моментально выскочил. — Всем охотникам прочесать лес! Найти его и привести обратно! Ну! Бегом! — Стража немедля ни секунды разбежалась, и все затрубили в гонги тревоги. Вождь, обливаясь холодным потом, развернулся и посмотрел на Джэй Хоупа. Он боялся, что, не получив того, зачем приехали, оборотни обозлятся и начнут в обличьях зверей убивать народ Кайо, но, к его удивлению, они ни капли не волновались. Джэй Хоуп допил свой ковш, привстал, спокойно отряхнувшись, и прошёл в другой конец хижины с подозрительно хитрой улыбкой. — Мне так жаль… — Неловко оправдывался вождь. — Я вас уверяю: мы приведём Чимина обратно. Это просто недоразумение… — Ага, ага… — Усмехнулся оборотень, начиная непринуждённо разглядывать резные фигурки, выставленные на камнях в хижине. — Я не знаю, что на него нашло… Он обычно тихий и никогда себя так не ведёт. — Тихий, говорите? — Ещё больше усмехнулся Джэй Хоуп. — Ну-ну… Посмотрим. — Он направился к выходу из хижины, и вождь окончательно запаниковал, не понимая, что собирается делать оборотень. — Стойте! — Вскрикнул он, вытягивая вперёд руку. — Я вас уверяю: он будет здесь! — Да не нервничайте вы так. Зачем же кричать? Вон и людей своих напугали… — Беззаботно фыркнул принц. У него не пропадала хитрая и странно довольная улыбка с лица, а вождь всё больше и больше удивлялся такому спокойствию с его стороны. — Ну сбежал. И что? — Джэй Хоуп повернулся ко всем лицом и улыбнулся ещё чуть шире так, что выглянули его белые звериные клыки. — Вернём обратно. — Было сказано так, словно это обычное дело. Если вождь всё ещё был в ужасе и дрожал от волнения, то папа Чимина успокоился и одобрительно кивнул Джэй Хоупу. — Может, мы сможем как-то помочь? — Спросил он, выходя перед непонимающим и сбитым с толку мужем. — У вас есть какая-то его вещь, которую он держал недавно? — Спросил оборотень. — Есть. Сейчас. — Омега вышел и через минуту вернулся с маленькой соломенной куклой. — Прекрасно. — Сказал Джэй Хоуп, взял её и преподнёс к лицу, вдыхая запах. — След. — Стоило ему произнести это слово, и вся его свита в момент ввалилась в хижину, хищно глядя на куклу. А затем выбежала обратно, мчась куда-то в лес. — Всё… — Вздохнул принц. — Теперь всё хорошо. — Он отвесил небольшой поклон папе Чимина и развернулся, идя к выходу из хижины. — «Решил сбежать от меня, мой мальчик? — Думал он про себя, рассматривая игрушку в своих руках. — Я подозревал, что такая бредовая идея может влезть тебе в голову. Ну что же… Давай поиграем в догонялки. Так будет даже веселее. Жаль только, что у тебя нет шансов. Я всё равно тебя поймаю. И вот тогда ты уже никуда от меня не спрячешься». На небе блеснула луна. Восемнадцатая луна, которую Джэй Хоуп ждал больше всего на свете. Теперь его ничто не удерживало. Он чует запах сандалового дерева повсюду. И он знает, где его жертва. Она бежит, прячется, но всё равно попадётся в ловушку. Человеческое обличье спало — и появился зверь. Сильный, опасный зверь. Он пришёл в эту долину за своим сокровищем и не уйдёт отсюда без него.***
Чимин бежал по лесу, задыхаясь, заливая щёки слезами и только сейчас понимая, какой же он идиот. Та ещё глупость была — сбегать, зная, что приехали не кто-нибудь, а оборотни. Им же не составит никакого труда учуять его запах и найти по следам. Теперь его наверняка сожрут живьём за то, что посмел убежать от самого принца оборотней, и даже косточки не оставят. Эх, Чимини-Чимини… И на что тебе голова, если ты ею не думаешь, прежде чем что-то делать? Ветки деревьев в темноте казались когтистыми руками, что тянулись к напуганному омежке. Трава стала чёрной, а луна зловеще сверкала, наблюдая с неба своим всевидящим оком за тем, что творилось на земле. Чимин уже жалел обо всём. И о том, что сбежал, и о том, что когда-то пожалел тигрёнка в болоте, и о том, что вообще появился на свет. Сзади послышался вой. Оборотни показались сквозь стволы деревьев и, заметив свою добычу, зарычали. Чимин из последних сил продолжал бежать, боясь оглянуться. Волки и тигры окружали его по периметру. Он метал взгляд и видел, как они подходят с разных сторон. Сейчас капкан захлопнется — и он в ловушке. Горло сдавливало. Дышать с каждой секундой становилось труднее, и страх ядовитым коконом окутывал тело. Умирать не хотелось. Тут под ногу Чимина что-то вклинилось. Он споткнулся и упал, больно ударяясь коленкой. Тормозить себе не позволил, но зверям хватило и секундного промедления. Стоило омеге поднять голову, как он увидел перед собой трёх огромных волков. Из груди вырвался крик. Он подскочил, рванул в другую сторону, но оттуда вышли два красных тигра. Острые зубы хищников сверкнули в темноте, и воздух сгустился от накатившего напряжения. Сзади кто-то толкнул. На спину Чимина прыгнул волк, сваливая его и припечатывая к земле животом. Тот закричал и начал биться. Волк только сердито рычал и пытался обездвижить его, надавливая лапами на тело, как вдруг резко всё прекратилось, и наступила странная угнетающая тишина. Все хищники встрепенулись и перестали рычать, а волк слез с омеги. Тот непонимающе поднял голову и огляделся вокруг. Все оборотни немного склонились и прижались к земле. Луна выглянула из-за туч — и её свет упал на зверя, который медленно крался, почти беззвучно приближаясь к своей добыче. Чёрная грива с красными полосками на морде, огромные зелёные глаза, мышцы, что перекатывались на спине от его ходьбы, огромные клыки, точно больше любого кинжала, как и рассказывал Куро. Запах бергамота окутал всё вокруг и влился под кожу. Да… Чимин сразу понял, что перед ним его жених. Вот и долгожданная встреча. Глаза в глаза. Омега почувствовал, что просто парализован. Сердце заколотилось так, словно пыталось пробить тело насквозь, а в горле застрял ком. Тигр подходил и не отводил глаз. Сквозь его пасть проходило тихое рычание, которое пугало Чимина ещё больше. Тут через острые клыки послышались человеческие слова, и от них словно ледяная корка пробежалась по спине. Оборотень по-прежнему просто рычал, но омега готов поклясться, что слышал это. — Не шевелись. Ему не показалось. Тигр действительно заговорил. Но именно это, как ни странно, помогло Чимину снова почувствовать своё тело. И вместо того, чтобы послушать Джэй Хоупа, он подскочил на ноги и, словно убегал от дьявола, кинулся в другую сторону. Хищники не двинулись с места. Их принц сам знает, что делать. И глупый омега не успел пробежать даже минуты, как его нагнали в два прыжка, схватили зубами за плащ и подкинули, перебрасывая на широкую чёрную спину. Чимин смог осознать произошедшее только тогда, когда тигр сорвался с места и вихрем понёсся вперёд. Ему ничего не оставалось, кроме как обвить руками его шею и прижаться, чтобы не упасть. Оборотень бежал быстро, унося его куда-то в горы. И он чувствовал спиной, как дрожал и всхлипывал его мальчик.***
Высоко в скале была пещера. Чимин не знает, как они взобрались, потому что всё время держал глаза закрытыми. Внутри оказалось тепло и сухо. Оборотень остановился в самой глубине и сбросил мальчишку. К удивлению того, падение вышло совершенно безболезненным. Ощупав поверхность под собой, он понял, что земля покрыта чем-то мягким. Это были одеяла и шкуры лесной дичи. Придя немного в себя после головокружительной беготни, он приподнялся на руках и развернулся, оставаясь в лежачем положении и опираясь на локти. Тигр был прямо напротив. Скалился и медленно приближался. Чимин начал отползать, не сдерживая подступающие слёзы, и испуганно мотать головой. — Нет… Пожалуйста… Оборотень подцепил когтями его за одежду, притянул к себе, навис сверху и припечатал лапами его руки на уровне головы. Его пасть была так близко к лицу, что Чимин зажмурился, отвернулся и, не выдерживая, заскулил в голос. Тигр провёл носом по его виску, вдыхая аромат сандалового дерева, и зарычал от удовольствия. По тому, как мальчишка вздрогнул от этого, он понял, что тот думает, будто его хотят съесть. Ну, если совсем честно, то Джэй Хоуп действительно хочет его съесть. Только немного в другом смысле. Не в том, о котором думает Чимин. Омега плакал, и дрожал под зверем, тихо шепча: «Не надо», и не мог найти силы, чтобы повернуться и посмотреть ему в глаза. Вдруг тигр приподнялся, замахнулся лапой, выпуская когти, и одним ударом буквально содрал с Чимина его плащ. Рубашка разорвалась пополам, открывая бархатную загорелую кожу, обнажённую грудь и живот. Мальчишка окончательно запаниковал, начиная кричать, брыкаться и не до конца понимая, что здесь происходит. — Не надо!.. Пожалуйста, не надо! Нет! Если быть честным с самим собой, то Джэю нравилось то, что сейчас происходило. Ему очень нравилось, как Чимин его умолял, как тяжело и рвано дышал, как вздрагивал от каждого прикосновения. Его волосы, что разлетелись по одеялу, сердце, что так бешено колотилось и эти дрожащие пухлые губы, которые словно специально зазывали укусить и поцеловать. Оборотню нравилось всё. Кроме того, что Чимин плакал. Вот это ему абсолютно точно не нравилось. Он начал лизать пухлую щёку, убирая с неё слёзы, и успокаивающе гладить лапой по животу, показывая, что когти он спрятал. Омега всё ещё всхлипывал и вертелся, но неожиданно аромат бергамота расслабил его и дал немного прийти в себя. Превозмогая страх, что всё ещё бегал по венам, он повернул голову и столкнулся с глазами тигра. Они с пронзающей жадностью глядели в ответ. Мальчишка просто окаменел, не в силах разорвать этот контакт. Это было как гипноз, захвативший всё сознание. Тут тигр наклонился и провёл языком по загорелой шее. А потом ниже, по вздымающейся груди. Чимин лежал, смотрел прямо вверх и не знал, что ему делать. Словно ударил паралич, совершенно лишая возможности двигаться. Тут лапа зверя подцепила край его штанов и потянула вниз. Тогда-то омега понял, что с ним хотят сделать. — Н… нет… не хочу… — Он начал слабо ёжиться, скулить и пытаться остановить действия оборотня, но тот вдруг гневно зарычал, заставляя его снова окаменеть от страха и замолчать. Это и вправду действовало как паралич. Чимин не мог объяснить, что с ним происходило, но ноги и руки просто сами по себе перестали слушаться. Он остался лежать открытый и беззащитный. И на секунду даже показалось, словно тигр усмехнулся. Как бы сильно смущение ни било краской по щекам, вся одежда Чимина полетела в сторону, оставляя красивое тело обнажённым. Оборотень скользнул взглядом по представленной ему картине, и мальчишка готов был сгореть от стыда. Уже только от этого у него бегали мурашки, а когда по загорелой шее прошёлся мокрый язык, так и вовсе всё сознание поплыло. Тигр скользнул ниже, провёл мокрую дорожку по груди, начал лизать животик, а затем просунул лапу между колен и, раздвинув стройные ноги, принялся ласкать внутреннюю сторону бедра. Чимин просто лежал и не шевелился. Он всё чувствовал, но никак не мог остановить или же помешать происходящему. Тепло разливалось по ногам, а по спине проносился табун мурашек, когда тигр водил языком от коленки до бедра и обратно, временами задерживаясь в том месте, где омега ушибся во время своего падения. Вскоре Чимин почувствовал, что эти прикосновения избавили от боли и это помогло немного расслабиться. Но стоило ему всего на секунду выдохнуть, как вдруг длинный язык тигра потянулся к паху и начал ласкать прямо между ног. И вот тогда он наконец смог пошевелиться. Всего на мгновение. Удалось лишь вздрогнуть и немного свести колени, но уже в следующую секунду тело опять лежало и отказывалось двигаться. А оборотень просто снова раздвинул чужие ноги шире, продолжил ласкать небольшой член и щекотать длинными усами нежную кожу ног с внутренней стороны. Потом забрался выше и начал ласково вылизывать твёрдые соски, пока омега кусал собственные губы и подрагивал от таких интимных прикосновений. В конце концов с пухлых губ сорвался тонкий стон. Тигр довольно заурчал, услышав это, и подтолкнул мальчишку лапой. Стоило перевернуть его на живот, и ему открылся вид на шикарные обнажённые бёдра, и в глазах сверкнул хищный огонёк. Чимин тихо лежал и позволял себе лишь испуганно сжиматься. Ему не верилось, что всё это действительно происходило, однако мурашки по телу подтверждали, что всё реально. Язык тигра прошёлся по красивой изогнутой спине, а затем по ягодицам и ляжкам. Иногда оборотень отрывался, любовался тем, как вздрагивал глупый омежка, и снова продолжал дразнить его, вылизывая каждый миллиметр его кожи. А когда эти невинные, по его мнению, шалости ему надоели, он скользнул лапой под чужие бёдра и приподнял их. Чимин замер на одну секунду, боясь даже вздохнуть, а потом всё его сознание пронзило молнией потому, что длинный язык скользнул между девственными стенками и начал проталкиваться вглубь. Волна новых ощущений накатила на тело, сковала каждый мускул. И если до этого омегу парализовало от страха, то сейчас он не мог двигаться от внезапно нахлынувшего наслаждения. Он никогда не знал, что это такое, и всегда думал, что будет страшно и больно. Но запах бергамота околдовал, а язык между ягодицами хоть и заставлял тонуть в смущении, доставлял невообразимое удовольствие. Чимин ломался ещё буквально несколько секунд, а потом окончательно сдался, выпуская на волю голос и заполняя пещеру сладкими стонами. Тело наконец полностью расслабилось, и он смог отдаться ласкам, прекращая сопротивляться действиям оборотня. Это было блаженство. Чимин уже сам поднимал бёдра выше, выгибаясь в спине, и дрожал не от страха, а от подступающего оргазма. Ему хотелось прикоснуться к собственному члену, но тигр начинал рычать и убирать его руку лапой, показывая, что этого делать нельзя. А мальчишка только жалобно скулил и смущённо слушался, боясь, что иначе оборотень прекратит свои действия. Что-то внутри него кричало, что это всё неправильно, но, если происходящее прекращалось хотя бы на секунду, всё тело начинало ныть и умолять о ласке. И омега сам не мог понять почему так. Но хотелось настолько, что сопротивляться было невыносимо. И он плакал, стонал, умолял, но не мешал ласкать себя. Когда до оргазма оставалось совсем немного, Чимин вдруг почувствовал, что что-то начало меняться. Какие-то странные ощущения внутри, когда язык тигра входил на всю длину. Тут неожиданно огромная тень сверху пропала, а по телу пошли поцелуи. Именно поцелуи. Губами. Они прошлись мокрой дорожкой по спине и остановились у самого уха. Затем слабый укус и прикосновение тёплой руки к животу. Чимин весь вытянулся в струнку и проглотил собственный крик. — Красиво стонешь, малыш. — Прозвучало немного насмешливым шёпотом в ухо, и член омеги обхватили рукой, начиная гладить его. Чимин вскрикнул, когда волна оргазма накатила на тело, а после обессилено упал, пряча лицо в сложенных руках и тяжело дыша. Джэй поцеловал его золотую макушку и зарылся в неё носом, вдыхая аромат сандалового дерева. Почувствовав это, мальчишка немного приподнялся, глядя себе под нос. Он пытался, но не находил в себе силы повернуться. Единственное, что ему удалось выдавить из себя, это имя. — Джэй… Хоуп… — А также наследный принц клана оборотней, сын вожака стаи и твой жених. — Сказал альфа и погладил округлые ягодицы. — А сейчас прости меня, малыш, но придётся немного потерпеть. И он вдруг резко вошёл на всю длину в едва ли растянутую дырочку. Чимин зажмурился и задержал дыхание. Оборотень немного притормозил, а потом начал двигаться. Омега прижался лицом к одеялу, на котором лежал, схватился за шкуру, которая попалась под руку, сжал её в кулаке и заскулил от боли. Джэй Хоуп услышал всхлипы и отдёрнул самого себя, прекращая двигаться. По правде говоря, он был уверен, что в такой ситуации не станет сдерживаться и при первой же возможности вытрахает этого мальчишку до хруста костей. Но, увидев его таким, сердце сжалось. Он постарался как можно аккуратней выйти, но всё равно его движения завершились болезненным стоном со стороны младшего. Чимин спрятал лицо и уже открыто заплакал, думая, что сейчас снова начнутся толчки. Но вместо этого он почувствовал лишь, как по спине прошлась ласковая рука. — Боже, малыш… Ты у меня, оказывается, хрупкий. — Прошептал альфа, снова опьяняя ароматом бергамота. Его рука скользнула ниже к бёдрам, и мальчишка снова вздрогнул, опасливо сжимаясь. Джэй Хоуп погладил половинки, проводя между ними одним пальцем, но не коснулся прохода. — Не бойся. Ты хоть и не послушный мальчик, но больно я тебе делать не хочу. И Чимин вдруг оторвал лицо от одеяла, начиная опасливо поворачиваться. Сначала показался профиль… Подбородок… Линия губ… Ресницы… А потом глаза. Эти огромные карие глаза, что заставили оборотня замереть. Он ведь ещё помнит их. Тогда, на болоте, они встретились взглядами впервые. И Чимин его не бросил умирать. А сейчас сам глядит так жалостливо, словно это он теперь запутался в тине и тонет. — Не смотри так… — Прошептал Джэй Хоуп и вдруг резко перевернул его на спину. Чимин продолжал глядеть ему в глаза, а альфа разорвал контакт, начиная с жадностью рассматривать стройное тело, что лежало перед ним. Он наклонился к шее и начал целовать её, чувствуя, как омега напрягается. — Расслабься. — Сказал он, опускаясь ниже, но напряжение не спало. — Чимин… — Немного требовательнее и с этим опускаясь поцелуями ещё ниже до самой груди. — Не сопротивляйся. — В ответ последовало протестующее мычание. — Эх ты… Непослушный… — Усмехнулся оборотень, начиная покусывать чёрный сосок. — Отдайся… Отдайся мне. — Он вдруг отстранился, снова посмотрел в глаза Чимину, и тон его сделался каким-то тёплым. Даже где-то… родным… — Ну… Чимини… — Шёпотом, словно читает молитву. — Подари мне себя. Омега услышал эти слова и почувствовал, как его сердце заплакало. И толком даже непонятно было — от счастья или чего-то другого? Но глаза Джэя глядели с такой же добротой, как много лет назад, когда Чимин прижимал к груди маленького зверька, что был напуган так же сильно, как и он сам в тот момент. И только сейчас омега наконец задумался, почему же он тогда не смог бросить его, когда на кону была его собственная жизнь? Неужели только из-за соображений гуманности? Неужели только из-за жалости? Или, может, просто он уже тогда почувствовал что-то особенное между ними? Он не видел Джэй Хоупа после того случая ни разу, не имел возможности поговорить с ним или же хоть как-то ощутить рядом его присутствие. Оттого и разобраться в себе было трудно. А сейчас, когда необъятный ужас отступил, Чимин всё же прислушался ко всем своим ощущениям и тогда понял, что запах бергамота одурманивает его гораздо сильнее, чем любые другие запахи, которые он чувствовал до этого. С самого начала всё было гораздо проще, чем казалось. Омега не был околдован, не был под гипнозом. И тут вовсе нет никаких чар или магии. Несмотря на страх и нежелание этого брака, Чимин не смог сопротивляться прикосновениям оборотня потому, что этот оборотень — его истинный. А тело глупого мальчишки просто почувствовало и поняло это раньше его самого. Оттого и замерло, стоило только Джэй Хоупу прикоснуться к нему. Оттого и не двигалось, когда по обнажённой коже проходился мокрый язык. Джэй Хоуп вглядывался в любимое лицо и пытался прочитать там хоть что-нибудь. И тут неожиданно его щеки коснулась мягкая ладонь, убирая с лица упавшие волосы. Чимин потянулся вперёд, приближаясь к губам, а оборотень на секунду оцепенел от этих действий. Когда это состояние прошло, он схватил руки омеги, прижал их на уровне его головы, сцепляя их пальцы в замок, и потёрся кончиком носа о его скулу. Расстояние между губами было катастрофически мало, но альфа не сокращал его. Чимин нетерпеливо вздохнул и сжал их руки сильнее. Тогда Джэй Хоуп зарычал, показывая клыки, а потом осторожно опустился, соединяя их дыхания в одно и обволакивая пухлые губы поцелуем. Поцелуй был пропитан нежностью и трепетом. Настолько, что сквозь него омега чувствовал, как Джэй Хоуп слабо дрожал от волнения. Он расцепил их руки и аккуратно выскользнул из захвата, кладя ладони на широкие плечи. Начал гладить их, чтобы хоть как-то помочь расслабиться. Почувствовав это, старший немного углубил поцелуй. Дрожь спала, и он с жадностью принялся посасывать пухлые губы, а Чимин гладил его спину и зарывался пальцами в чёрные волосы, чувствуя, как оборотень чуть ли не мурлыкает от этого. Альфа лизнул нижнюю губу и моментально нырнул языком в чужой рот. Поцелуй перестал быть невинным и превратился в мокрый и развратный. Чимин даже не пытался лидировать, позволяя Джэй Хоупу полностью руководить всем процессом. Ноги начали медленно раздвигаться. Оборотень поменял положение, устраиваясь между ними, и подтянул мальчишку ближе к себе, хватая под коленками. — Я совсем забыл сказать. — Прошептал он, разрывая поцелуй. — С днём рождения, любимый. И Чимин почувствовал, как в него медленно проникает член. Сначала было непривычно, но, когда он расслабился, взыграло возбуждение, и весь дискомфорт от чувства заполненности пропал. Джэй Хоуп начал медленно двигаться и рвано дышать в натянутую шею, изредка покусывая её клыками. У него всё кипело внутри и хотелось сорваться на быстрый темп, но он терпел, сжимая в своей ладони покрывало около лица младшего. Пещеру заполнили стоны и звуки мокрых шлепков. Оборотень постепенно ускорялся и на каждом толчке старался попасть ровно по заветной точке. Чимин прижимался к нему, обнимал обеими руками и тёрся губами о его плечо. В животе всё сильнее отдавало приятной тяжестью и с каждой секундой хотелось всё больше и больше. — Прошу!.. Прошу, быстрее!.. — Выкрикнул мальчишка, откидывая голову назад. — Ого… Кто-то уже начал умолять? — Довольно усмехнулся оборотень, видя, как омега сходит сума. — Не всё сразу, малыш. Я терпел, так что теперь и ты немного потерпи. — Джэй Хоуп… — Выдохнул Чимин. — Неа. Так не пойдёт. А поласковей попросить мы не можем? — Что?.. — Растерялся мальчишка. — Я подожду, Чимини. — Сказал альфа и хитро улыбнулся, начиная двигаться медленней и покрывать шею короткими поцелуями. — Хён!.. Ну пожалуйста… — Уже лучше, но недостаточно. Попробуй ещё. — Чимин несколько секунд поломал голову, пытаясь понять, чего хочет старший, а потом вдруг резко выдал томным голосом. — Хоби… Хён… Прошу, люби меня. — Этого хватило, чтобы у оборотня сорвало тормоза и самого лишило последнего терпения. Он запрокинул колени омеги себе на плечи и сорвался на быстрый темп, вбивая его в мягкие покрывала. Чимин вцепился ногтями в его спину и, когда почувствовал, как в него кончили, расцарапал её с громким стоном, кончая в ту же самую секунду. После того, как из него вышли, он расслабленно прикрыл глаза и устало уронил голову, убирая руки с плеч Джэй Хоупа. Вдруг снова появилась огромная тень, а у щеки раздалось звериное рычание. Омега открыл глаза, повернул лицо и погладил усатую морду чёрно-красного тигра. — Ты… Такой красивый. — Как зачарованный, прошептал он, зарываясь пальцами за ухо зверю, а тот довольно заурчал и выгнулся, позволяя гладить себя. Они легли друг на друга, и Чимин обнял оборотня, закидывая на него одну ногу. Большие лапы обвили его тело, а длинный хвост начал гладить по ноге, останавливаясь на ягодицах. В объятьях тигра было тепло. Шерсть мягкая, пушистая и пахнет бергамотом, как и её хозяин. Омега сам чуть ли не мурлыкал, зарывался носом в грудь огромного зверя и блаженно прикрывал глаза, словно это большая мягкая игрушка, а не свирепый хищник, способный разорвать в одну секунду. Джэй Хоуп гладил его и интимно проводил хвостом по спине и между половинок, слушая, как от этого в его грудь тихонько постанывают. Они так нежились несколько минут, после чего на смену тигру снова пришёл красивый альфа и начал целовать пухлые губы, играясь с послушным язычком внутри чужого рта. Он усадил Чимина на свои колени так, что тот сидел лицом к нему с раздвинутыми ногами, и прижимал за талию, проскальзывая руками ниже к ягодицам. — Ты дрожишь… — Прошептал он, отрываясь от губ и начиная целовать шею, а омега запрокинул голову назад, давая больше места для поцелуев. — Боишься меня? — Усмехнулся Джэй Хоуп, а в ответ отрицательное мычание. — Вредина, зачем ты от меня убежал? — Он начал целовать его лицо и мягко сжимать две половинки в руках. — Глупый… Упрямый… Непослушный мальчик. — Наклонился к губам и прошептал прямо туда. — Такой любимый. — Чимин подался вперёд и сам начал жадно целовать, зарываясь в волосы альфы. Тот сразу слабо шлёпнул его и укусил за нижнюю губу, давая понять, что не младший тут главный. — Будешь плохо себя вести, Чимини, накажу. — Накажи. — Прозвучало чётко и глядя прямо в глаза, после чего оборотень потерял дар речи. — Накажи меня. — Какое-то время была тишина, но потом зверь в Джэй Хоупе снова проснулся и взял верх над разумом. — Сам попросил, глупый. — Рыкнул он, отпуская себя с цепи, и толкнул младшего, переворачивая на живот. Тот послушно поднялся на четвереньки и опустил голову. Через секунду раздался звук смачного шлепка и короткое ойканье. Потом ещё один. И ещё. Вскоре округлые ягодицы покраснели, а улыбка Джэя растянулась почти на всё лицо. — Только попробуй ещё раз от меня убежать. — Сказал он, делая небольшую паузу, и шлёпнул ещё раз, внимательно наблюдая за реакцией Чимина. — Только попробуй не любить. — И ещё шлепок. Более сильный. — Мой. Не отпущу. Слышишь? — Последний, самый громкий, после которого мальчишка весь содрогнулся и тихонько всхлипнул, но по-прежнему остался смирно стоять на четвереньках. Джэй тонко улыбнулся и погладил бедро, несильно сжимая его. — Нравится быть послушным мальчиком для меня? — Да… — Томно выдохнул Чимин, опускаясь вниз и ложась на живот. Оборотень развратно облизал губы и начал вылизывать красные места на ягодицах, подбираясь мокрой дорожкой наверх. Омега выгнулся как кошка и простонал так сладко, как может только он. Тут старший замер, оставляя долгий поцелуй между лопаток, и отстранился. Чимин непонимающе оглянулся и вдруг встретился с нежной улыбкой. — Иди ко мне. — Сказал оборотень, и мальчишка подполз к нему, снова садясь сверху. В растянутый проход проник член. Омега сразу схватился за плечи старшего, начиная самостоятельно насаживаться. Тот любовался тем, как жмурились его глаза, сводились брови и дрожали губы каждый раз, когда член ударял по заветной точке. — Чимини… — Прошептал он несколько отстранённо, словно не ему, а самому себе, и зарылся рукой в его волосы. — Мой хороший. Мой мальчик. Омега двигался вверх-вниз, наращивая темп, и задыхался от удовольствия. Обоим было безумно жарко. Когда мальчишка кончил, Джэй Хоуп опрокинул его вниз и сделал ещё несколько толчков, кончая следом. После этого воздух окутало тёплым и тяжёлым дыханием. У Джэя сил было ещё много, и ночь для него только началась, а вот Чимин уже готов был отключиться и заснуть. Оборотни-то более выносливы, чем люди. Но его привёл в чувства нежный шёпот на ухо, после которого пришлось открыть слипающиеся глаза. — Нет, милый. Я слишком долго ждал. — Усмехнулся альфа. — Рано закрывать свои красивые глазки. Тебе ещё долго предстоит стонать сегодня.***
Эта ночь казалась бесконечной. Чимин не то что бы был очень против, но у него сил-то всё-таки поменьше, чем у Джэй Хоупа. А оборотень просто не мог насытиться им, словно в буквальном смысле хотел проглотить целиком. Чего он только не вытворял с беднягой. К утру мальчишка был совершенно без сил. Оставив его отдыхать, альфа умылся в рудниковом водопаде и вернулся в пещеру, когда солнце было уже за дальней горой — это означало середину дня. Чимин лежал на одеялах, укрытый большим красивым плащом Джэй Хоупа, и тихо спал. Оборотень присел возле него и погладил по виску, любуясь его лицом. Короткий поцелуй в губы, потом в скулу, потом в щёку — и омега немного пошевелился. — Малыш, проснись. — Прошептал старший, и Чимин открыл сонные глаза. — Совсем я тебя замучил вчера. — Усмехнулся альфа, разглядывая множество засосов на теле мальчишки, а тот вдруг покраснел, как варёный рак, и отвёл глаза в сторону. Видимо, кому-то было очень стыдно за вчерашнее. Старший вдруг привстал, посадил его и укутал сильнее в свой плащ, создавая пышный свёрток с раскрасневшимся личиком в узком прорезе. Чимин постарался спрятаться посильнее в нём, и, хотя Джэя это очень умилило, он пожалел младшего и ничего ему не сказал. — Надо собираться. Твои родители наверняка переживают, а Аран точно сходит с ума и уже посылает ястребов с письмами к моему отцу. — Аран? — Непонимающе спросил Чимин, выглядывая из свёртка. — Друг моего отца и моя постоянная головная боль на протяжении всей жизни. С самого детства приставлен ко мне как няня. Его нотации — муть редкая. Чем быстрее мы вернёмся, тем меньше их будет. Сказал он каким-то бытовым тоном, встал и пошёл в сторону широких выступов, на которых лежала одежда и плащи. Его тело было оголено по пояс, а волосы были мокрые и взлохмаченные. Очень сексуальный и завораживающий вид. Чимин следил за ним взглядом и перебирал мысли в голове, стараясь не выдавать того, как он сейчас растерян. Вчера днём он больше всего на свете боялся встречи с этим оборотнем, а ночью больше всего боялся разлуки. А что он чувствует сейчас? На свежую голову, когда все эмоции и адреналин прошли? Когда можно уже трезво и спокойно рассуждать? Такого внутреннего конфликта он ещё никогда не испытывал. Он даже не знал, как себя сейчас вести и что говорить. Он же хотел сбежать. Не хотел выходить замуж за оборотня. А теперь, кажется, понимает, что Джэй Хоуп ему нравится. И очень… Так что же, уехать с ним? Или попросить его, чтобы он отказался от свадьбы? Или снова попытаться сбежать? Ну ладно… Последнее — более чем глупо. Будто не ясно, что его снова поймают и тогда этот альфа устроит ему секс-марафон в самом жёстком стиле. А Чимин к такому пока не готов. Его задница ещё помнит, как резко в неё вбивались этой ночью. Хватило пока… Отвлекаясь от своих мыслей, мальчишка поднял взгляд на оборотня и вдруг заметил на его спине длинные красные полосы. Сначала он удивился, но, как вспомнил, что самолично оставил их прошедшей ночью, обеспокоенно охнул. Джэй услышал это и развернулся, встречаясь с виноватыми и переживающими глазами. Поняв причину появления такого взгляда, он коротко усмехнулся. — Боже, малыш… Это так мило, что ты переживаешь за меня. — Сказал он. — Но думаю, если ты когда-нибудь и сможешь сделать мне больно, то только морально. Например… — И тут его взгляд сделался пристальным, а улыбка неприкрыто хитрой. — Например, если откажешься выходить за меня замуж. И Чимин окончательно проглотил язык. Старший был спокоен и выглядел самоуверенно, а вот омега потерялся от услышанного. Джэй какое-то время просто наслаждался этим зрелищем, а затем вдруг подошёл, присел рядом и без церемоний прижал его к себе. Чимин не оттолкнул. Но и обнять в ответ не решился, как вдруг возле уха раздался нежный голос. — Долго… — Тихо сказал оборотень, утыкаясь носом в золотую макушку. — Так долго мне не хватало тебя. Но я ждал нашей встречи больше всего на свете. — Мальчишка чувствовал тёплые объятья и слышал, как плачет его сердце. — Я немного опоздал, но всё же скажу… Чимини… любимый… Будь моим. Сам. Не по принуждению родителей или из-за почёта перед народом. Будь моим потому, что хочешь этого. Знаю, нам не удалось сблизиться за всё это время, но я полюбил тебя с первой нашей встречи и всегда был рядом — всегда приглядывал за тобой. Прошу, не отказывайся от меня теперь. Я сделаю для тебя всё, что попросишь, только люби. — Чимин не смог удержать внутри слёзы и тихо расплакался, прижимаясь к оборотню и отвечая на его объятья. А тот вздохнул тяжело и начал покрывать его мокрое лицо поцелуями. — Мой мальчик… Я не обижу тебя. Я готов ждать, пока ты решишься. Только скажи, что не откажешься от меня. — Я… Я вспоминал тебя. — Сказал вдруг омега, стараясь не задохнуться от накативших эмоций, и Джэй Хоуп затаил дыхание, услышав это. — Да, это правда… После того, как мы выбрались из болота и простились, я не мог забыть, как ты смотрел на меня. Но потом как-то пролетело время, и внутри всё поутихло от того, что мы не виделись. А потом… Потом отец сообщил мне о помолвке и… я просто… я не знаю… Я испугался… — Голос начал ломаться, и старший успокаивающе погладил мальчишку по голове. — Я знаю… Прости, что всё это получилось вот так. — Он отстранился, плащ немного упал с Чимина, оголяя его плечи, и они посмотрели друг другу в глаза. — Скажи, что полюбишь меня. — Я, кажется… — Проговорил омега, и по щеке покатилась последняя слеза. — уже люблю… — Подари мне себя. — Я твой. И после этих слов Чимина опрокинули на спину. Оборотень навис над ним и приблизился к шее. Клыки прокусили загорелую кожу насквозь, и запах бергамота пробрался в тело, распространяясь там воздушным облаком. Омега выгнулся в спине и простонал, хватаясь за плечи Джэй Хоупа. — Мой. — Прошептал тот, зализывая укус, который через секунду отпечатался чёткой меткой. — Теперь навсегда только мой. — Он жадно целовал пострадавшее место и всю шею, пока рана не перестала кровоточить. А потом начал спускаться ниже, аккуратно раскрывая тело младшего, и руками скользить к ногам. — Эм… Хоби… — Сконфуженно прошептал Чимин. — Ты же говорил, что нас ждут. — Подождут. — Усмехнулся альфа. — Я только что получил своего любимого мальчика. Поэтому ворчания стариков меня теперь мало волнуют. — Хоби… Я… если честно, немного устал. — Привыкай, любимый. Нам с тобой навёрстывать все года, что я сдерживался. — Но… Но… Хён! — Возмущённо взвизгнул Чимин и толкнул Джэя в грудь, а тот только рассмеялся и прижал его руки к полу, не давая сопротивляться. — Раздвигай ножки, Чимини. Мы здесь надолго. — И на что я только согласился?!***
Когда-то давно жил народ, затаившийся в чаще леса, который называли племенем Кайо. Там были самые мудрые шаманы, самые искусные лекари и самые красивые традиции. Это племя уважали больше, чем любое другое. И всё благодаря тому, что сын вождя — самый прекрасный и своенравный омега во всей долине — объединил свой народ с народом оборотней, выйдя замуж за наследного принца. Первый человек, который завоевал сердце опасного хищного зверя. Через несколько лун после свадебной церемонии на свет появились первые оборотни полукровки. Они были наделены невероятной звериной силой и человеческой красотой, доставшейся им от папы. Вожди заключили вечный союз, и с тех пор оборотни и люди жили в мире и гармонии. Так как человек по природе гораздо слабее оборотня, сын вождя Кайо умер раньше своего мужа. Но тигр до последнего своего дня оставался верен ему и больше ни разу не женился ни на каком другом омеге. А каждый день после смерти любимого приходил к дереву вишни, у которого тот был похоронен, и любовался розовыми цветами, что так напоминали о нём. Вишнёвые цветы… Любимые цветы того омеги. Самого прекрасного омеги во всей долине.