Уют

Гамболл просыпается от какого-то шума, будто что-то упало. Сперва он не понимает, где находится: это не его комната в замке. Он лежит на мягкой кровати, обложенный со всех сторон подушками. Потом он вспоминает, что остался на ночь у Маршала. Щеки начинают пылать, когда он вспоминает, что происходило ночью. Они переспали. Ну, попытались, это было жутко неловко и неумело, он все время зажимался, и у них в итоге ничего не вышло. Но это большой шаг в их с Маршаллом отношениях, которые длятся уже… постойте… восемь месяцев. Зато после неудачного секса они долго болтали, и это было приятно и уютно. Что-то громыхает, и Гамбол выбирается из постели и идет на звук. Он оказывается на кухне. Видит Маршалла, который достает разную посуду из шкафов. — Что ты делаешь? Маршалл вздрагивает и делает кульбит в воздухе. — Ты напугал меня до чертиков, Гамби! Ищу вот сковородку. — Прости, прости. Маршалл подлетает к нему и мягко накрывает его губы своими, обнимая. — Я же еще не почистил зубы, — высвобождается из объятий Гамболл. — И от тебя пахнет жвачкой, а не мятой. Но если хочешь — пойди почисти. — Твоей зубной щеткой? — А что такого? Мы целовались, и наши бактерии… — Не продолжай. — Гамболл вскидывает руки. — Я просто пойду умоюсь. Когда Гамболл возвращается, Маршалл разбивает на сковороду два яйца и бросает туда же помидорные колечки, солит и посыпает перцем. — Где ты взял продукты, мм? — Слетал к Фионне, она любезно поделилась и рассказала, как это готовить. — Я мог бы позавтракать и в замке. — Нет, я так хочу. — Ты у меня такой заботливый. — Гамболл обнимает Маршалла со спины и утыкается носом в его шею. От него приятно пахнет хвойным парфюмом. — Возвращайся в постель, я принесу тебе завтрак. — Может, что-то помочь? Хотя бы сложить всю эту посуду в шкаф? — Ах, нет, сегодня я о тебе забочусь. — Маршалл разворачивается, подхватывает Гамболла на руки и относит в спальню. Снова целует в губы и улетает возиться с завтраком. Гамболл заваливается на постель. Просто ждать — скучно, поэтому он осматривается вокруг, ища, чем себя занять. У Маршалла на стене висит несколько гитар, среди них одна акустическая, и именно ее он снимает с крючка. Он проводит пальцами по струнам, струны звенят, но звук выходит не то чтобы красивым. Играть он не умеет, все недосуг было научиться. А вот и Маршалл. Гамболл вздрагивает, ожидая, что он будет сердиться на то, что без спроса взяли его гитару, но Маршал лишь улыбается, ставя поднос с завтраком на край кровати. — Ты неправильно держишь гитару. — Маршалл подходит и осторожно кладет руки Гамболла в правильном положении. Потом становится позади, кладет левую руку на гриф, зажимая нужный аккорд и говорит: — Бей по струнам. Гамболл послушно проводит рукой по струнам, но гитара издает нечто жалкое. — Сильнее, увереннее. — Обнимая его, Маршалл бьет по струнам сам. — Попробуй ты. И струны зажимай, как я. Спустя несколько минут мучений у Гамболла получается более-менее приличный звук. — Хочешь, я и дальше буду тебя учить? — Не думаю, что у меня есть на это время. — Жаль. — Маршал заметно расстраивается. — Это не так уж плохо. Ты будешь играть для меня. — Заметано. Кушай завтрак, Гамби. Он принимается за завтрак. Макает кусочек хлеба в желток и отправляет в рот. — Вкусно, Маршалл! — Да, яичницу сложно испортить, но разве мог он не похвалить своего любимого? Он накалывает вилкой кусочек помидора и протягивает Маршаллу. — Ты ведь тоже голоден? Маршалл обхватывает губами ломтик — и красный цвет исподволь вытекает из него. Гамболл съедает обесцвеченный кусочек и подает Маршаллу следующий. Это их первый завтрак вместе, несмотря на то, что видятся они почти каждый день. Маршалл, «съев» все ломтики помидора, начинает играть на гитаре песню про маленькую коричную булочку, с который подружился злой великан вместо того, чтобы съесть ее. За окном начинается дождь, и от этого в квартире Маршала становится еще уютнее. Здесь есть хорошая музыка, вкусная яичница и они. Они — синоним уюта друг для друга.