«Измени себя, не изменяя себе»
Хоть это и была реклама какого-то непритязательного крема в серой банке, но как же волшебно выглядела Армин Арлерт, как будто убеждала жительниц Вашингтона обмазаться кремом Азазелло из бессмертной русской классики, а не паршивым люксом от «Клиник». Он фыркнул и, когда ему надоел этот немигающий взор глянцевых глаз, отвернулся, подкуривая. Сигарета задымилась и серая нить, подхваченная прохладным октябрьским ветром, затянула его лицо. Привычный запах табака и легкое пощипывание в глазах отрезвили от наваждения. Райнер глубоко затянулся и прикрыл отяжелевшие веки. На момент их первой встречи, Армин Арлерт было едва ли около восемнадцати лет. У неё был вздернутый к верху нос, очки с толстыми линзами, подмышкой — пара тетрадок, а на голове неаккуратная стрижка, будто она сама кромсала длину какими-нибудь ножницами для стрижки овец. Такая нелепая и смешная, что он едва не заржал в голос, подумав: «и это тот опасный хакер? Она больше похожа на утку, чем на женщину, и уж точно не смахивает на гениальный ум». Но внешность оказалась обманчива и, впоследствии, удалось установить неопровержимый факт: эта «утка» нагло обчистила все банковские счета Зика, стерла все последние разработки, оставив после себя нечитаемый шифровальный код, махнула лапкой и слилась, растворившись в «сети». Армин работала на Эрвина Смита и, следовательно, на ФБР в частности, как обнаружилось позже. Но все это было только на бумагах и в его голове, а реальности они мило поздоровались за руки и он отметил то, какие хрупкие у Арлерт ладони и пальцы, такими только кнопки на клавиатуре и нажимать. Массачусетский технологический университет стал отправной точкой их недолгой, но яркой истории. Он следил за ней, по заказу Зика, а она вполне искренне помогала ему с домашними заданиями и кормила ужинами, в отместку за помощь на физкультуре. Поначалу Райнер был натянут, как струна: с расправленными плечами, натужной улыбкой и дергающейся бровью, но чем дальше заходила история их знакомства, тем больше он расслаблялся и вел себя все более естественно. Арлерт плохо спала по ночам, сидела на кофе в жестяных банках и заварной лапше быстрого приготовления, поэтому откуда у неё было столько сил и энергии для учебы - оставалось для него загадкой. Она часто писала какие-то программы, что-то переводила из одной системы шифра в другую, но с ним этим особо не делилась — то ли просто не хотела загружать его как «друга», то ли у неё всё-таки была природная женская интуиция. — Армин Арлерт двойной агент и самая большая паршивка во всей Америке, Райнер, — сказал ему как-то Зик, заметивший чересчур теплые отношения подчиненного с потенциальной угрозой всему его бизнесу, — мне нужно все, что связано с «Координатой», не забывайся. Арлерт была гениальна, гениальна настолько, что смогла слепить остатки вируса «Титан», созданного самим Зиком, со своими наработками в области программирования и создала поистине страшную вещь — «Координату». Если бы этот вирус попал в руки такого нечестного человека, как Зик Йегер, то весь белый дом оказался бы под ударом, но архангельские крылья Эрвина Смита укрыли её быстрее, чем душевно нечестивые люди добрались до этой тощей девчонки со смешным лицом. Райнер скрипел зубами от досады, сам не понимая, почему так сильно хочется запихнуть эту умницу в багажник и утащить её на безлюдный остров, где бы никто их не нашел. Ни Зик, ни Эрвин, ни любой другой заинтересованный в её мозгах урод. Время шло, близился декабрь. Армин все чаще звала его пить глинтвейн к ней в комнату, показывала наработки своей будущей книги о приключениях бесславных воинов, рассказывала ему об умерших родителях. Иногда даже плакала, прижимаясь к его плечу тонким веснушчатым носом. Райнер аккуратно запускал свою ладонь ей в волосы, чертыхаясь про себя. Какой же он неуклюжий медведь по сравнению с ней. Пальцы у него длинные, крепкие, ладонь широкая и шершавая, она практически целиком может покрыть голову Армин. Но ей, кажется, было все равно, она доверчиво ластилась к его боку, едва ли не мурлыча от таких редких моментов нежности. Отношения между ними неслись стремительно, как пущенная по спирали пуля. От редких прикосновений и почти по-детски невинных объятий они перенеслись на холодный пол спортивного зала, прижимаясь друг к другу разгоряченными телами. Армин была тощая, с маленькой упругой грудью и по-мальчишечьи узкими бедрами. Волосы у неё пахли орехами и ванилью, Райнер часто утыкался в её затылок носом, глубоко вдыхая. Секс между ними был грубый. Браун не любил церемониться с девушками, даже если эта была сама Армин Арлерт собственной персоной. Он плотно обхватывал её рот ладонью, зажимая челюсти, а второй рукой частенько хватал за шею. Она неделями ходила вся покусанная и побитая, но довольная, как хлебнувшая молока кошка. Временами, сидя где-нибудь на лекциях или в кино, Армин все еще иногда робко касалась его пальцев своими ладошками, заглядывая ему в лицо исподлобья, словно они старшеклассники, а не выпускники университета. Райнеру душу щемило, как будто он в капкан наступил в безлюдном лесу. Никогда еще он не ощущал себя так безысходно. Никогда еще он не был настолько предателем. Зик наседал на него все больше, выедая последние остатки самообладания. А Браун скидывал его звонки по утрам, прижимая к себе безмятежно спящую Арлерт. К концу обучения они даже умудрились снять вдвоем квартиру и начать жить, как семейная пара. Это была ободранная халупа на окраине города, с подранными стенами и скрипящей кроватью, но им было плевать. Они по вечерам залипали в старенький ламповый монитор её ноутбука: смотрели кино, сериалы, потом подолгу могли сидеть на балконе, разговаривая о жизни, о мире, о людях. Тогда еще Райнер не мог себе позволить дорогие сигареты и пачками скуривал дешевенький «Бонд-Компакт». Арлерт говорила, что ей безумно нравится, как он пахнет ими. Безмятежное счастье билось птицей у него в груди, настолько это было приятное чувство легкости и полета, что в итоге, оно же и стало балластом, потянувшим его вниз. Облава на компанию «Йегер-IT» была событием закономерным, хоть и неожиданным. Эрвин с помощью специалистов все-таки сцапал Зика в свои руки и представил его перед судом. Райнер был в ужасе, он судорожно подчищал следы, стараясь не обнаружить себя и остатки того, что они когда-то с Зиком натворили. Все шло более-менее успешно, он собственноручно «снимал» многих людей, прикладываясь щекой к холодной снайперской винтовке. Сожаления не было, он выполнял свой долг подельника. Пока однажды не вернулся домой, где за трухлявым деревянным столом сидела бледная, как смерть, Армин. Она смотрела на него невидящим, немигающим взором и он, наткнувшийся на это её выражение лица, споткнулся о собственные слова приветствия. — Тебя и правда, послали следить за мной, — тонкий холодный голос отразился эхом в его висках. Она не спрашивала, а утверждала. Сопротивляться смысла не было. На столе, под её хрупкими ладонями, лежало все, что могло доказывать его причастность к Зику Йегеру: личное дело, фотографии, выписки с места военной службы, распечатки переписок и прочее. Райнер лишь сдавленно кивнул, боясь отвести взгляд от её лица. — Понятно… — она как-то странно наклонила голову, будто её тело было подвесной марионеткой, — я такая умная, а дальше своего носа не видела. Тишина повисла в комнате тяжелой, давящей пеленой. Армин сгребла все бумаги, медленно поднимаясь. Райнер все еще не решался двинуться с места, наблюдая, как она распахивает дверцы шкафа и вываливает все содержимое на пол. Он помнит, как ходил за ней тенью из комнаты в комнату, пока она молча собирала вещи. Армин даже не смотрела ему в лицо, казалось, что даже дышать боялась. На пороге, когда она застегивала тонкие ремешки на босоножках, он встал перед дверью немым щитом, не желая выпускать. — Если ты хочешь убрать меня, то сделай это прямо сейчас, — тихо выдохнула она ему прямо в грудь. — Ты не сможешь меня подставить, Армин, — он аккуратно коснулся пальцами её щеки, убирая нависшую прядь. — Так же как и ты убить меня, — резко рявкнула она, сильным шлепком отмахивая его ладонь. Так Арлерт и исчезла, забрав с собой запах орехов, меда и ванили. Он съехал на следующий же день и в последние годы только и делал, что работал. Райнер вздохнул, потирая шею, стараясь прогнать резко нахлынувшее наваждение из воспоминаний. Сигарета во рту уже дотлела до фильтра, и неприятный горький привкус осел в горле. Похоже, пока он был где-то между Средней Азией, Южной Африкой и Америкой, Армин, все-таки, умудрилась выпустить свою книгу и мгновенно попала под волну популярности. Теперь её лицо будет преследовать его еще очень долго, вот так же улыбаясь, как на этом сраном рекламном щите. Он выкинул окурок под ноги и зажмурился. Похоже, что ему вновь потребуется помощь психотерапевта. Легально он владел агентством по продаже недвижимости, а нелегально — подторговывал оружием. Денег было захлебнуться как много, поэтому иногда настигала мысль о том, что сейчас бы он мог позволить купить Армин все, что она пожелает: и новенький ноутбук, и парочку дорогих платьев, и мог бы баловать её японскими ресторанами и отдыхом где-нибудь на Бора-Бора, да хоть звезду купить, но в реальности он просто спускал деньги, что называется, в унитаз. Тряпки, дома, машины, наркотики, развлечения, покер, все, что могло бы отнести себя к разряду вещей, созданных самим дьяволом, все это было у него в руках. А Армин Арлерт не было. Аукцион был душным, тянулся, казалось, целую вечность. Дамы в фетровых шляпах и дорогих одеяниях мерно потягивали вино, мужчины что-то оживленно обсуждали, в основном, конечно деньги. Райнер втянулся в беседу со сто сорок пятой попытки, лениво отвечая и так же вяло интересуясь положением дел собеседников. Под потолком томно сверкали огромные хрустальные люстры, в помещении было жарко, несмотря на распахнутые балконы и окна. Голова немного кружилась то ли из-за этой духоты, то ли из-за виски, что он медленно потягивал уже несколько часов подряд. Картины и прочие экспонаты сменялись одна за другой. Были копии, были оригиналы и неизвестные авторы. Стучал деревянный молоток, а молодой человек в строгом черном костюме монотонно озвучивал цену. Когда же сумма была слишком мала для того, чтобы продать товар за неё, то он резво оживал и начинал буйно лепетать и красочно описывать продаваемый предмет, тогда толпа начинала перешептываться и ставка подлета вверх. «Где их обучают так мастерски балаболить?», — беззлобно фыркнул про себя Райнер, откидываясь на спинку стула. — Последний лот: единственный экземпляр книги «Цветочный хребет» в рукописном варианте, автором является неподражаемая мадам Арлерт, — раскланялся в объяснениях ведущий. Знакомая фамилия на какое-то время даже оглушила его. Он дернулся, выпрямляясь, и нервно оглянулся по сторонам. Армин здесь даже и не пахло, зато её книга — в белой кожаной обложке с нарисованными акварельными фиалками и огромной подписью — была представлена на стенде. Браун оттянул ворот рубашки и расстегнул первую пуговицу. Ему слишком резко стало жарко, как будто его за одну секунду со стула пересадили на раскаленную сковороду. Пока народ оживленно торговался, Райнер не мог успокоиться и, поднявшись на ноги, решил проветриться, остудить тревожные мысли. В какой-то момент ему привиделось, что в толпе мелькнула светлая макушка и тут же исчезла, скрытая полами шляп и смокингов. Он встрепенулся, подрываясь с места и, не веря собственным глазам, последовал туда, где ему казалось, скрылось это видение. Проталкиваясь широкими плечами меж «приличных» джентльменов, их леди, детей и мадам с низкой социальной ответственностью, он устремился вперед, следуя за призраком волнующего прошлого. Браун разочарованно выдохнул, когда в итоге оказалась на абсолютно пустом балконе под темным небом. Это все действительно оказалось всего лишь игрой его воспаленного воображения, но хотя бы стало свежее. Он похлопал себя по карман брюк, выуживая сигареты. — Привет, Райнер, — её тихий голос ворвался ему в голову выстрелом на поражение. Зажигалка, так и не успев привычно чиркнуть, вывалилась из рук ему под ноги.Армин действительно здесь. Все такая же, как на том самом билборде.