Фаталист

      Фаталист       Чимин знал, что это конец. Знал, что ему осталось еще каких-то пару жалких минут. Но он ошибался. Счет пошел уже на секунды.       …Горячие скрюченные пальцы на шее. Скользят. Этот ублюдок явно старается изо всех сил, даже вспотел. По всей шее и лицу Чимина размазана слюна. В ушах – хрипы, надоедливый стук старой железной кровати о тумбочку и бесконечное хлюпанье чужого члена в заднице. Противно. Но уже все равно.       Чимин с самого начала знал, что это конец. Когда, примерно полтора месяца назад, он получил первое письмо от НЕГО, подумал, что этот ненормальный - его судьба.Чимин верил в судьбу и никогда не шел наперекор ей. Он чувствовал. Через месяц ОН позвонил. Тогда Чимин впервые услышал этот низкий хриплый голос. Тогда Чимин уже знал.       …ОН не жалеет. Царапает, кусает, продавливает кожу до синяков. От жадности. Оттого, что наконец-то его. Этот человек так крепко хватается за Чимина, будто до сих пор не верит в то, что это реальность. Чимин - теперь реальность. Вот он. Не фантом и не сон. Уже не кричит и не плачет. Слезы высохли, осталось только покалывание от соли на щеках. Почему Чимин пошел к НЕМУ? Этот вопрос всплывает в голове при каждом толчке. Влечение к опасности? Отсутствие инстинкта самосохранения? Стокгольмский синдром? Можно скинуть на что угодно, но Чимин не станет этого делать. Он уже знает. Его тянуло туда. К НЕМУ. Как будто какими-то высшими силами или прочей подобной ерундой. Он не мог противиться этому. Да и не хотел.       …ОН вдалбливает Чимина в грязный матрас с такой силой, будто хочет разломить ему таз. За все время ОН не произнес ни слова. Молча встретил на улице, молча провел в какой-то заброшенный дом, молча ударил. ОН только хрипит и стонет. ОН чувствует себя Богом, Сверхчеловеком, кем угодно, но точно не самим собой. Не Мин Юнги, потому что Юнги - незаметный тип, который только и мог, что следить за «ангелом» и дрочить ночами. А сейчас ОН может все. Раздирать кожу в кровь, облизывать, кусать и трахать. ОН всесилен. Поэтому уже сейчас Чимин чувствует, как пальцы сжимают горло, как толчки становятся отрывистее и резче, а кислород почти не поступает в легкие. Чимин задыхается. Его лицо краснеет, а вены вздуваются. Мир отходит все дальше и дальше. Сквозь пелену он слышит только: «никому, никому,никому…» Он кончил.       Чимин знал, что все будет именно так. Наверное, он этого даже ждал. Чимин верил в судьбу и никогда не шел ей наперекор.