Нетерпимый

Ночь выдалась на редкость холодной, и Бильбо попытался податься поближе к костру. Поход к Эребору затягивался. Хоббит даже не предполагал, выходя из дома, что эта самая Одинокая гора расположена настолько далеко! Впрочем, неудивительно - в жизни он не видел ничего, кроме своего родного Шира, а тут на его голову свалились аж тринадцать гномов и увлекли за собой в поход. И как он согласился участвовать в этой заведомо провальной затее? Как там говорил Бофур? "Представь себе печку с крыльями"? Ну, представил. И до сих пор не мог отойти от получившегося образа. Картина оскаленной пасти и летящего в его сторону сгустка огня очень впечатляла, надо признать. Кстати, о Бофуре... Мистер Бэггинс поднял голову, убедившись в тщетности попыток заснуть. Уж слишком жестко было лежать на острых камнях, то и дело впивавшихся в спину и бока. Впрочем, дело было уже не в камнях. Показалось ему, или действительно Бофур тихонько прокрался мимо него? Что это он задумал, ведь сегодня он не в дозоре? Гномы думают, что ходят очень тихо. Что ж, по сравнению с людьми они и впрямь не издают почти ни звука. Но вот хоббиты, с их острым слухом и привычкой замечать все, выбивающееся из обычной картины мира, сразу же их засекают. Не думал же Бофур, что его меховые сапоги не произведут никакого шума? Бильбо тихонько отполз в сторонку и поднялся на корточки, прячась за ближайшим камнем. Подлесок, в котором они ночевали в Диком краю, был достаточно густым, чтобы скрыть крохотного хоббита и позволить ему проследить за гномом, не будучи замеченным при этом. Бофур действительно шел очень осторожно, пока не оказался вне поля зрения своего отряда. Тогда он выпрямился, тихо выдохнул и пошел, уже ни от кого не таясь и беспечно насвистывая. Интересно, куда он направляется? Бильбо стало так любопытно, что он не раздумывая направился за гномом, уже не сильно волнуясь о последствиях. Не в кусты же он отошел с такой таинственностью, в конце концов! Бофур дошел до маленькой полянки неподалеку от лагеря и остановился на ее краю. Он огляделся по сторонам - не видит ли кто - а затем издал тихий переливчатый свист, явно подражая какой-то птице. Бильбо, честно говоря, так и не научился различать, каким именно птицам умеют подражать гномы. С противоположного конца полянки, раздвинув заросли кустарника, вышел Двалин. Он был без своего привычного вооружения, сбросил плащ и оставил на месте ночлега все оружие, кроме знаменитых кастетов на руках. "Что может понадобиться двум гномам посреди леса ночью?!" - недоумевал хоббит. Впрочем, он подозревал, что очень скоро его любопытство будет удовлетворено. И он не ошибся. - Никого с собой не привел, часом? - буркнул Двалин, хмурясь. Он подошел к Бофуру и спокойно, как-то деловито взял его за плечи, будто собираясь повторить то жутковатое приветствие, которое мистер Бэггинс уже видел в своей норке. - Нет, все спят! - Мориец сверкнул зубами в широкой улыбке. - Только скоро Оин сменится на карауле, поэтому не затягивай, ладно? - Не учи меня, парень! - ухмыльнулся воин. - Я таких, как ты, щупал, еще когда тебя и на свете-то не было! Бофур засмеялся и потянулся к товарищу, обнимая его за плечи и аккуратно целуя в губы. Бильбо замер, боясь поверить своим глазам. Что они делают? Во имя всех богов, ЧТО они делают?! Не прерывая поцелуй, Бофур расстегнул пряжку на поясе Двалина и чуть приспустил его штаны. - Ох, проклятье! - выдохнул он. - Надо было мне к кому-то другому подойти! Ты ж меня разорвешь... - Ничего, не помрешь! - откликнулся воин. - Ты давай, не отвлекайся! Сам же говорил, времени мало! Бофур кивнул и решительно обхватил ладонью член товарища, поглаживая его и заставляя затвердеть. Двалин резко вздохнул и слегка прикусил нижнюю губу морийца, вынуждая того вздохнуть от мгновенной боли. - Молодец! - одобрительно рыкнул он. - Давай побыстрее, не бойся! Послушно кивнув, молодой гном опустился на колени и заработал уже обеими руками, периодически касаясь языком головки члена и не прекращая довольно улыбаться. Бильбо замер за кустами. Он не в силах был больше наблюдать за этим зрелищем - и не мог оторваться и просто уйти! Это было ужасно, неестественно, отвратительно! Как могут двое мужчин совершать такое действо, целоваться и... и не только?! Неужели им самим не противно? Судя по короткому рыкающему стону, который как раз вырвался у Двалина - нет, ему не было противно. Он потянулся к Бофуру, снял с него шапку, бросив ее на траву, и ухватил за косы, раскачивая бедрами и проникая все глубже в его рот. Молодой гном оторвался от своего занятия и возмущенно выдохнул: - Эй, Двалин, имей совесть! У меня все же глотка не бездонная! - Я не хочу иметь совесть, - ухмыльнулся тот. - Я предпочту поиметь кого-то более симпатичного! Иди-ка сюда... Он схватил Бофура за плечи и прижал спиной к дереву, закидывая его ноги себе на пояс. Мориец как-то странно гортанно вскрикнул и раздвинул бедра шире, готовясь принять старшего товарища. - Проклятье, какой ты узкий... - проворчал Двалин, запуская руку между его ягодиц и сильными, резкими движениями разминая. - Ладно, сойдет... Вижу, ты уже готов... Он подался ближе. Стоявшему неподалеку Бильбо, к сожалению, было все прекрасно видно - и как огромный толстый член Двалина проникает в плоть морийца, и как Бофур сдавленно стонет, откидываясь на ствол дерева и приподнимая бедра, и как начинает двигаться воин. Бильбо казалось, что он на себе ощущает эти размеренные, сильные толчки, будто гигантский поршень ходит где-то там, в его кишечнике. Бофур задергался, извиваясь, вскрикнул хрипло - раз, другой. - Глубже... - выдохнул он. - Твою мать, Двалин, глубже! Ох, хорошо... как... хорошо... В этот момент оцепенение, охватившее мистера Бэггинса, наконец, прошло, и он, развернувшись, бросился со всех ног бежать обратно к лагерю. У него не было никакого желания досматривать отвратительное зрелище до конца. - Нет, ну как вообще так можно? – бормотал себе под нос Бильбо, пробираясь к своему месту среди спящих. – Это же противоестественно! - О чем это вы, мистер Бэггинс? – вдруг раздался тихий голос Торина. Оказывается, ему тоже не спалось этой ночью! В другое время хоббит, наверное, смутился бы и отделался каким-нибудь неопределенным ответом, но только не сейчас. Его пуританские нравы не выдержали зрелища любви двух гномов, и даже то, что его окликнул предводитель отряда – суровый и мрачный гном, которого Бильбо побаивался, не могло остановить возмущенного полурослика. - Я видел, как Двалин и Бофур ходили в лес! – обвиняюще выпалил он, становясь около Торина и скрестив на груди руки. - И что же? – Король посмотрел на хоббита с улыбкой. – Они не поделились с вами найденными грибами? - Ничего подобного! – сердито тряхнул головой Бильбо. – Они вовсе не за грибами туда пошли! Они… они… Он задохнулся, не в силах выразить всю степень своего возмущения. Торин тихо вздохнул и понимающе покивал. - Это считается вполне нормальным среди гномов, - буднично объяснил он. – Мы находимся в очень опасном походе, где за каждым поворотом может подстерегать смерть. И каждый из нас знает, на что шел. Но это не значит, что в течение всего похода мы можем обходиться без любви и ласки. У Глоина дома жена, он вернется к ней. Но остальным не так повезло. У большинства из нас нет семей, нас никто не ждет. И то, что кто-то из нас согласился подарить другому частичку тепла – это величайшее чудо, которое только может произойти. - Ну уж нет! – упрямо воскликнул хоббит. – Если бы Бофур был женщиной, я бы все понял и не осудил их! Но как можно считать себя мужчиной, воином – и при этом позволять другому мужчине творить такое над собой? Это отвратительно! Они оба не заслуживают оставаться в нашем отряде после такого! Торин вдруг быстрым, неуловимым движением поднялся с земли, схватил испуганного полурослика за шиворот и потащил за собой. Вырваться от него не было никакой возможности, так что Бильбо оставалось только взмолиться про себя, чтобы Торин не слишком разозлился на его слова о своих боевых товарищах и не убил где-нибудь в сторонке (хотя, на взгляд хоббита, убивать его было не за что - он был совершенно прав). Отойдя от лагеря на несколько десятков метров, Торин наконец остановился и отпустил запыхавшегося полурослика. Тому пришлось почти бежать, чтобы поспеть за королем. - Знаете что, мой дорогой мистер Бэггинс? – очень сердито сказал король гномов. – Я не потерплю таких высказываний о своих друзьях от того, кто сам мечтает лечь с мужчиной! - Что? – задохнулся Бильбо, в шоке распахивая глаза. Торин был таким спокойным всегда, таким вежливым (пусть и говорил не самые приятные вещи), никогда не позволял себе грубых и пошлых шуточек, которыми хоббита постоянно смущали все остальные гномы… И вдруг – такая фраза, такое обвинение! Да как у него язык повернулся?! - Я не такой, как эти… эти ненормальные! – возмущенно пискнул Бильбо, сжимая кулаки. Еще немного – и он просто бросился бы на Торина. Но гном подался к нему, схватив за предплечья и вынуждая замереть, чтобы он не сломал полурослику руки. - Да неужели? – прошептал Торин. – Совсем не такой? Тогда почему вы весь дрожите, а, мистер Взломщик? Почему я чувствую запах вожделения, исходящий от вас? Как осуждать, так вы первый, а как подсматривать за теми, кто решил получить хоть чуть-чуть удовольствия посреди боли и страха - так это не вы были! Так, что ли?! Он, уже не церемонясь, перехватил запястья Бильбо одной рукой, сжимая их за его спиной, и наклонился к хоббиту, жестко, сильно целуя его в губы. Бильбо задохнулся. Торин не был вежливым сейчас, он намерен был продемонстрировать маленькому ханже всю глубину его заблуждений. И хоббита это порядком напугало. - Не надо… - умоляюще выдохнул он, когда король оторвался от его губ. - Надо же! – Торин, будто не слыша, удивленно покачал головой. – Какой ты все же податливый, полурослик, как легко реагируешь на простые ласки! Уж теперь-то я точно не остановлюсь… Он присмотрелся к покрасневшему хоббиту – и вдруг усмехнулся. - Дайте угадаю, мистер Бэггинс: вы до сих пор еще не удосужились возлечь ни с одной достойной девицей хоббитского рода, не говоря уже о мужчине? Бильбо ничего не ответил, но вспыхнувшие щеки выдали его с головой. Торин мягко рассмеялся, сразу же став таким же спокойным и вежливым, как раньше. - Глупенький! – ласково сказал он, ненавязчиво переходя на «ты». – Даже не представляешь, как много ты потерял! Просить было бесполезно, плакать – тем более. Бильбо замер, зажмурившись и молясь про себя, чтобы Торин просто поскорее взял свое и оставил его в покое. Король вновь прикоснулся губами к его губам. Это был уже не тот жесткий поцелуй, которым он одарил хоббита минуту назад. Теперь Торин был очень нежен и ласков, он целовал бережно и аккуратно. Бильбо замер, испуганно осознавая, что тепло тела короля и уверенная ласка его губ очень приятны – или, во всяком случае, не вызывают отвращения, которое, по идее, он должен был бы чувствовать. - Я буду осторожен! – тихо заверил его гном – и хоббит, как завороженный, мог только смотреть в его глаза, не выражая согласия, но и не протестуя. Торин поглаживал его плечи, сняв с хоббита пиджак и расстегнув рубашку. Судя по довольной улыбке короля, эта ласка не была спонтанной. Он давно уже приглядывался к маленькому Взломщику и мечтал проявить нежность по отношению к нему. Губы скользнули чуть ниже, к груди, и сжали крохотную вершинку соска. Хоббит резко вздохнул. Такие ласки были ему совершенно не знакомы, и он удивленно распахнул глаза, внимая реакциям своего тела. Они были очень интересными, надо признать! Все его существо подалось навстречу королю, возникло желание прижаться, потереться, ощутить на себе чужие губы - ближе, ближе, горячее… Торин погладил его ушко, вызвав у бедного Взломщика судорожный вздох. - Вот видишь? – мягко сказал король. – Это может быть и желанно. Я давно заметил, как ты на меня смотришь, полурослик. Я не дурак и все прекрасно понимаю. - Я не смотрю на тебя! – выдохнул мистер Бэггинс, закрывая глаза и пытаясь уговорить себя не реагировать на бережные касания короля. - Жаль, - шепнул Торин, коснувшись губами его губ в мимолетном поцелуе. – У тебя такие красивые глаза, я хотел бы, чтобы ты смотрел на меня… И он продолжил нежные ласки, вернувшись к маленьким соскам и обнимая талию хоббита. Бильбо вздрагивал, не в силах сопротивляться притягательности незнакомых прежде ощущений. Так жарко, так страстно… неужели он действительно втайне мечтал о таком? Теплый язык скользнул по его животику, ушей мистера Бэггинса коснулся тихий стон: - Проклятье, какой же ты… Мой красивый, мой маленький… Чувствуя, что губы Торина приближаются к запретному, Бильбо поспешно открыл глаза. И тут же об этом пожалел, потому что ему открылась картина того, как король гномов, припав на одно колено, деловито приспускает его штанишки и касается пальцами его паха. - А говоришь, «как можно»! – насмешливо прошептал Торин. Бильбо попытался прикрыться ладонями, сгорая от стыда, но Торин не позволил ему этого сделать. - Нет, не делай так! – возразил он, отводя руки полурослика в сторону. – Я хочу видеть твою реакцию. Тебе ведь нравится то, что я делаю? - Ради богов, почему ты не можешь просто взять то, что тебе нужно, и оставить меня в покое? – чуть не плача, прошептал хоббит. Торин поднялся и посмотрел ему в глаза чуть удивленно. - А я думал, это и так понятно, - пожал он плечами. – Ты слишком хорош, чтобы причинять тебе боль. И ты мне очень нравишься, полурослик. Он обнял дрожащего Бильбо за плечи, поглаживая по спине и попке, и нежно коснулся губами уха: - Я могу причинять боль, но только не тебе, маленький, - шепнул он. – И если сейчас ты попросишь отпустить тебя, я сразу же уйду. Ты успел стать дорог мне, и я не хочу ни к чему принуждать тебя силой. Просто запомни, что не следует оскорблять друзей и поносить то, о чем не имеешь ни малейшего понятия. Думаю, теперь ты это уже понял. Бильбо понимал. Он робко, неуверенно обнял Торина в ответ и пробормотал: - Какие вы, гномы, все же похотливые создания! - Особенно когда речь идет о таких красивых полуросликах! – согласился Торин – и, уже не сомневаясь, начал уверенно целовать мистера Бэггинса. Пальцы его скользнули ниже, бережно, ласково подготавливая, поглаживая, умудряясь не доставить никаких неприятных ощущений. Бильбо подумал, что, наверное, у Торина было много мужчин, раз он так ловко все это проделывает. И вдруг ощутил острый, болезненный укол ревности – тем более неожиданный, что король ничего ему не обещал и не был должен. - Скорее! – прошептал он. – Скоро сменится часовой… - Как скажешь, мой хороший! – нежно покусывая мочку его уха, шепнул Торин. Он осторожно уложил мистера Бэггинса на землю, в сосновые иголки и хвою, и развел в стороны его бедра, любуясь открывшимся ему видом. - Красивый! – шепнул гном – и, уже не сдерживаясь, склонился над Бильбо, очень осторожно входя в него и непрестанно целуя, чтобы смягчить боль. На несколько секунд мистер Бэггинс вернулся к своим прежним мыслям о том, что он знает, почему так делать нельзя. Казалось, Торин сейчас проникнет до самого его желудка! Но нежность поцелуев короля, его спокойные, уверенные ласки разожгли в теле хоббита пожар, слегка угасший от боли. Он тихонько всхлипнул и потянулся к Торину, чтобы поцеловать его в ответ. - Давай же! – прошептал он. – Прошу тебя, не тяни! Король начал двигаться – сначала очень осторожно, боясь повредить. А потом слегка задел нужную точку внутри Бильбо, и хоббит вскрикнул и задергался, выгибаясь и стремясь продлить прикосновение, подарившее такое наслаждение. Прижимая его к хвое, король размеренно двигался, почти умирая от удовольствия и чувствуя, как полурослик, инстинктивно понявший, что нужно делать, сжимает его изнутри как можно крепче и движется в такт его толчкам, отдаваясь снова и снова. - А-ах! – простонал Бильбо, извиваясь под королем.- Хорошо… Боги, как хорошо… Он вспомнил мельком, что так же говорил и Бофур. Теперь-то он понимал, почему так стонал мориец, что заставило его так остро реагировать на прикосновения друга! Вот этот жар, это наслаждение, счастье принадлежать, когда высокий и сильный проникает в тебя – глубже, глубже – и ты дрожишь и мечешься под ним, чувствуя его собственное удовольствие и сознавая, что это ты стал его причиной. Из зарослей кустарника за ними следили чьи-то внимательные, удивленные глаза. - Ты что тут делаешь? – тихонько, чтобы не мешать дяде, спросил Фили у молодого гнома, взирающего на творящееся на полянке действо с изумлением. - Ничего… - сильно смутился Ори. – Я просто услышал, как они… я не понимаю, как так можно? Они ведь оба мужчины, разве нет? - Знаешь, ты удивишься, как много радостей доступно мужчинам, даже если они отправились, возможно, в свой последний поход! – доверительно сообщил Фили, приобняв Ори за плечи и увлекая в сторону соседней полянки. – Пойдем, я тебе все подробно расскажу…