Немая сцена

Чарующая тишина в светлой уютной комнате, нарушалась лишь едва уловимым естественным дыханьем и ритмичным стуком, двух бьющихся в унисон сердец. Лениво приподняв голову, София с неподдельным душевным облегчением обнаружила, что время у них ещё есть, хоть и не сильно много. Вообще, в последнее время, блондинка как никогда ранее стала замечать быстротечность часовых стрелок. Особенно, когда Он с нею рядом, и вокруг них словно автоматически выключается целый мир. Такое неподдельное приятное чувство… - Может, ещё клубники?.. – нежно проведя ладонью по шелковистым волосам любимой, Павел снова понимал, что не может на неё насмотреться. Не может налюбоваться Ею, не может надышаться на своё долгожданное и такое выстраданное ими обоими счастье. -Нет, увольте! – девушка театрально подняла руки вверх. – Мне кажется, что я и так сегодня ягод на год вперёд наелась… Как бы не было аллергии… - Значит, в следующий раз я куплю какую-то другую вкусняшку, – невозмутимо пожал плечами серб, после чего вновь прикоснулся к манящим его, губам своей персональной вселенной, своими устами. И снова это неподдельное трепещущее чувство внутри, что настигло обоих. Осознание того, что они необходимы друг другу, как воздух. Учащённое дыхание, нежные прикосновения любимых ладоней, которые с каждой секундой становятся всё более откровеннее… Счастье. Такое сложное и одновременно простое. Когда соприкасаются две родственные души, две половинки единого целого… - Какое-то шебуршание?.. – усилием воли прервав поцелуй, Павел не желал ослаблять хватку своих мужественных ладоней. Просто взглянул на любимую явно озадаченным взглядом, и с нетерпением ожидал от Неё хоть какой-то реакции. Равно – некого сигнала к продолжению, либо ликвидации, начатого ими действия. - Да нет… Показалось, – легонько пожав плечами, Соня прильнула к Его едва заметной щетине, и чувствуя, как низ живота наливается сладостной тягучей истомой, прикрыла глаза, параллельно запуская свои тонкие пальчики в густую шевелюру любимого. - А это?! – серб испуганно вздрогнул – чисто по инерции – усаживая в угол кровати любимую, и панически осматриваясь при этом вокруг, словно ища хоть какую-то, пусть даже мизерную, подсказку. - Папа… – испуганно, одними губами, вымолвила блондинка, судорожно понимая, что больше ключей от Петербуржской квартиры ни у кого быть не может. А явный щелчок, характерный замку входной двери, они с Пашей слышали вдвоём, более чем отчётливо. - Ты же сказала, что он только часов в семь, вечером, должен вернуться, – Павел притаился, подобно статуе, словно в его голове не было никаких вариантов, кроме как бесшумно здесь отсидеться, выжидая, непонятно чего. - Он мне так по телефону сказал! – панически отрезала девушка. – Впрочем… Я тоже ему сказала, что мой самолёт из Москвы, якобы, приземлиться сегодня в шесть. Вечером. В ту пору, как мы тут с тобой с начала одиннадцатого… - Теперь я понимаю, в кого ты такая, – он улыбнулся, при этом крепко сжимая в своей руке Её женственную ладошку. – Ну… С несколько безрассудными идеями. - Слушай… Ты шаги слышал? – Она словно не услышала крайнюю фразу, что прозвучала из его уст. – Папа уже должен был, по логике вещей, разуться и пройти либо в гостиную, либо на кухню. И туда, и туда, проход только один – мимо нашей двери… - Не слышал, – честно ответил серб, а блондинка панически принялась поправлять свои волосы, мысленно прокручивая в своей голове лишь одно, единственное слово, что как нельзя кстати, охарактеризовало всю сложившуюся ситуацию – «катастрофа»… - Надо выходить… Иного выбора нет, – констатировала Соня, и ловко откинув в сторону одеяло, потянулась за своей домашней туникой и шортами. – Кроме как доверимся интуиции и будем импровизировать, мне сейчас сказать нечего… - Немного не так я представлял себе наш сегодняшний ужин и должное знакомство с твоим отцом, но… Всё что не делается – к лучшему, – стараясь хоть немного приободрить девушку, произнёс фразу Павел, параллельно ища глазами по периметру комнаты свою рубашку.       Набрав полные лёгкие воздуха, София решительно надавила на выключатель. Вспыхнул светодиодный фонарик в дебрях прихожей, заставляя девушку в первые секунды зажмуриться, а затем некогда пылающее здоровым румянцем лицо вытянулось от недоумения… - Доча?! - Пааапа?! Элеонора…Андреевна?! - София Яновна?! Немая сцена. Глухое молчание, плавно опустившийся на тумбу букет алых роз, которые предварительно держали ладони Элеоноры… Мысленно чертыхнувшись, Ян Вячеславович так активно перебирал в своей голове ругательные слова, что их запас иссяк уже в последующие секунды. Соня самопроизвольно скрестила на груди руки, а её бывшая непосредственная начальница так и продолжала стоять, подобно статуе, совершенно позабыв о том, что так и не скинула со ступней дорогущие финские туфли. - День добрый, – неловкую, во всех смыслах этого слова паузу, невольно прервал Павел, никоим образом не подозревая о столь неординарном развитии ситуации. В своей голове он уже вырисовал, хоть и неумело, картины ближайшего будущего, и даже примерно представил, какими словами сможет объяснить Яну Вячеславовичу серьёзность своих намерений, по отношению к Соне. - Павел?! - Тётя Эля?! - Перекличка закончена?.. – несмело рискнула вымолвить актуальную фразу вслух девушка, а затем пристально направила свой прожигающий взгляд на отца. Даже в самом глупом и абсурдном сне она не могла представить, что тот поцелуй, почти что четырёхмесячной давности, на балагане под названием «свадьба», который ей хочется забыть, как не хочется ничего, может иметь какое-то продолжение. Ведь она тогда мельком слышала, что Элеонора уехала во Францию к дочери, а её отец, он был почти всегда рядом. Ведь через пару дней после того абсурдного и ошибочного, во всех смыслах этого слова, вечера, она попала в больницу, и тот томительный месяц восстановления и реабилитации… Болезненное объяснение с Михаилом… Всё это здорово подкосило её психику, плюс ещё ослабленный после выкидыша организм. Поддержка отца Соне была тогда необходима, как глоток свежего воздуха. И ей казалось, как само собой разумеющееся, что Ян Вячеславович и думать забыл о Пашиной тёте. А тут… Сюрприз, так сюрприз… - Соня… – Элеонора судорожно попыталась собрать вихрь разнообразных мыслей в единое целое, с ужасом понимая, что с юности подобную робость на себе не испытывала. – Какая у тебя рубашка оригинальная. Я, кстати, говоря, Павлуше на двадцать третье февраля, точно такую же, вот, подарила… Панические взгляды друг на друга, ощутимая дрожь в руках, вихрь мурашек, атакующих спины… Угораздило же их надеть вещи одинакового тона! София натягивала шорты и кофточку на себя спешно, никоим образом не обратив внимание на то, что «туника» явно большего размера, и эмблемы, впереди слева, на её рубашке не было. А Пашка тесноту сразу определил, но о своеобразной неохотной подмене, и мыслить не мыслил… - А… Тётя Эля, – понимая, что ситуацию нужно спасать, ибо не тут же, в коридоре, в всех на глазах, им с Соней переодеваться, серб решил сменить тему. – А ты же должна быть в Праге, разве нет?.. - А ты, мой хороший, в Белграде, не так ли?.. – не осталась без ответа брюнетка, после чего, услышав едва уловимое «Эля, блуза!», мельком переглянулась с возлюбленным, параллельно кутая оголённое левое плечо в атласную ткань. - А… Партнёры не прилетели, – на ходу стал сочинять серб, при этом опуская ладони на хрупкие плечики Сони, тем самым как бы стараясь Её приободрить. - Ну… У меня примерно тоже самое, – женщина невесомо кивнула. - Ну, Сонька! Удивила, так удивила… … Ян Вячеславович по-доброму усмехнулся, глядя на дочь. Её щёки были покрыты очевидным ясным румянцем, и при других обстоятельствах, мужчина бы непременно подумал о том, что она заболела – настолько привык видеть Софию вечно собранной и мирился с атакующим её перфекционизмом. К тому же, прекрасно зная и помня то, что она относительно недавно пережила, не думал, что Соня подпустит к себе кого-то из мужчин так быстро. Впрочем… Его с самого начала вводила в заблуждение вся та былая, и болезненная для дочери, история с Павлом. Он ежедневно помнил о том, что нужно как бы невзначай, к тому или иному разговору, спросить у Элеоноры, не известно ли что-то о прошлом племянника ей. Но, то одно, то другое… Они хоть и встречались, формально, уже более двух месяцев, но подходящего момента не возникало. Впрочем, теперь это всё неважно. Неважно, что было в прошлом. Важно, что сейчас он видит Соню счастливой, и умиротворённой. А большего ему, как родителю, собственно и не нужно. - Беру с тебя пример, пап! – мгновенно нашлась блондинка, и, повинуясь порыву души, искреннее прыснула приступом звонкого смеха, который незамедлительно был подхвачен другими участниками неординарной дискуссии.