Вероятность ничтожна

            Знаете, каково это, когда собственный отец вас ненавидит? Даже мысли не допускает о том, что вы его родной сын, а не нагулянное на стороне отребье.             Ведь не могло же так получиться, что последний потомок знатного и благородного рода, где вот уже десять поколений подряд рождались одни альфы, умудрился зачать на свет омегу. Жалкого и никчёмного омегу, годного лишь на то, чтобы рожать детей да стоять у плиты.             Да разве такое вообще может быть?             Два года назад             - Потерпи, мой хороший, ещё немного и мы приедем, - дрожащим от крупных слёз, бежавших по щекам и медленно, но верно подкатывавшей к горлу истерике голосом бормотал себе под нос мужчина, с силой вдавливая педаль газа в пол и сжимая руль до белых костяшек.             – Ты только держись, Чонгукки. Пожалуйста, только держись.             - Ничего пап, всё хорошо, - бесцветно произнёс юноша, лежавший на заднем сиденьи. Потухший взгляд его антрацитовых глаз был устремлён, казалось бы, внутрь себя, снова и снова прокручивая в голове яркую картинку недавних событий, окончательно растоптавших последние крупицы надежды и всякого желания жить. – Я в порядке.             Наше время             - А ну, вставай, соня! Сегодня твой первый день в институте искусств и я совсем не хочу, чтобы мой мальчик опоздал! – бодро произнёс русоволосый мужчина, скидывая с сына одеяло и несильно щипая его за бока.             - Ну, пап, ну ещё пять минуточек! – сонно прохрипел Чонгук, на ощупь пытаясь отпихнуть от себя нерадивого родителя, нагло вторгшегося в личное пространство и бесцеремонно нарушившего его крепкий сон.             - Знаю я твои пять минуточек! – протестующе замотал головой мужчина, нехотя, но всё же прибегая к запрещённому приёму – щекотке.             - Эй, так нечестно! – возмущённо воскликнул брюнет, извиваясь на постели в попытках вырваться и в то же время тщетно пытаясь не засмеяться в голос.             Не заметив края кровати, парень с громким стуком свалился на пол, вызвав на губах мужчины непроизвольную улыбку.             - Твоё второе имя случайно не изверг? – обиженно надул губы Чонгук, осторожно потирая ушибленный бок и с громким нарочито обречённым вздохом поднимаясь на ноги.             - Вот только давай сегодня без твоих любимых режимов «Ворчливый старик» и «Королева трагедии», - тепло улыбнулся мужчина, подходя к сыну и нежно чмокая его в макушку. – Завтрак на столе, рюкзак в коридоре, там, где ты его вчера бросил, одежда валяется…             - Пап! Иди уже на работу! – умоляюще перебил его юноша, быстро чмокая в щёку и ободряюще улыбаясь. – Это всего лишь институт. Со мной ничего не случится.             Легонько кивнув, мужчина немного замешкался, но всё же покорно вышел из комнаты, наперёд зная, что весь сегодняшний день будет сильно волноваться о сыне.             Территория института искусств Сеула представляла собой обширную засеянную газоном территорию с главным корпусом из красного кирпича по центру и множеством всевозможных пристроек, выполненных в разных стилях и цветовых гаммах.             Сколько себя помнил, Чонгук только и делал, что грезил сюда поступить, ведь фотография была смыслом его жизни, а ещё очень помогала найти красоту там, где её порой невозможно было заметить.             - «Ты настолько жалкий, что даже занятие умудрился найти себе под стать!» - вспомнились слова отца, с каким-то внутренним садистским удовлетворением нещадно разорвавшего его первый альбом, фотографии для которого, будучи десятилетним ребенком, он собирал целый месяц.             Нерешительно приоткрыв чёрную кованую калитку в высоком заборе, опоясывавшем периметр учебного заведения, юноша тяжело сглотнул, на автомате дотронувшись до фотоаппарата, висевшего на уровне груди. Это успокаивало. Всегда.             Как можно сильнее натянув на лицо капюшон своего тёмно-зеленого худи, брюнет направился в сторону главного корпуса, где должна была проходить первая пара по правильному построению света.             Внутри здание было таким же разноцветным и ярким, как и его пристрои. Всюду чувствовалось вдохновение и трепет, который начинающие мастера своего дела вложили в создание убранства того или иного коридора или комнаты. Всюду чувствовалась жизнь.             Стараясь держаться от других студентов на расстоянии, Чонгук уже было дошёл до нужной аудитории, как вдруг почувствовал несильный толчок в спину.             - Ой, прости, я случайно! – испуганно пробормотал розоволосый парень, вмиг покрывшийся смущённым румянцем и инстинктивно отступивший на шаг назад.             - «Омега. Слишком сладко для альфы», - поймал себя на мысли брюнет, невольно вдохнув приятный запах спелой дыни, исходивший от незнакомца.             - Я Чимин. Пак Чимин. Я новенький и немного потерялся. Ты случайно не знаешь, где здесь танцевальный класс?             - Прости, но я здесь тоже впервые, так что ничем не могу помочь, - безэмоционально ответил Чонгук, разворачиваясь, чтобы уйти.             - Ну так это же хорошо, да? – с надеждой в голосе выдохнул парень, осторожно схватив его за локоть. – Я омега и мне…немного боязно здесь. Может, будем…будем держаться вместе. Я ведь совсем не чувствую твоего запаха, а это значит, что ты бета и…             - Мне не нужна компания, спасибо, - безапелляционно перебил его Чонгук, вырывая локоть из захвата и быстро скрываясь за дверью аудитории.             Заняв место на последнем ряду, парень ненароком задумался о только что встреченной омежке. Что-то в нём, а точнее в его испуганных глазах, напомнило Чону о событиях двухлетней давности, вновь вспоров и без того кровоточившую рану, то и дело нывшую от каждого воспоминания о прошедших шестнадцати годах жизни в доме отца.             Чувство острого презрения к самому себе заполнило нутро по самые гланды. Ногти впились в ладони до красных полумесяцев, а челюсть сжалась с такой силой, что казалось ещё чуть-чуть и сломаются зубы.             - Чон Чонгук? – звонкий голос молодого преподавателя беты донесся до ушей словно из-под воды.             - А, да, я здесь! – немного замешкавшись, ответил брюнет, сильно тряхнув головой в тщетной попытке выбросить из неё ненавистные образы и мысли.             - Не хотите ответить на мой вопрос? – вскинул бровь преподаватель, выжидающе сложив руки на груди.             - «Вот блин!» - подумал Чонгук, беспомощно открывая и закрывая рот словно рыба, выброшенная на берег и рьяно барахтающаяся в поисках влаги.              - Да ладно вам, мистер Мин, по нему же видно, что он ещё зелёный! – подал голос шатен, сидевший на два ряда ниже. – То ли дело я – прожжённый временем студент!             - То, что ты остался на второй год, Югём, совсем не повод для гордости! – недовольно цокнул преподаватель, призывным жестом вызывая его к доске. – Посмотрим, научился ли ты чему-нибудь за прошлый год.             Победно сверкнув широкой улыбкой, юноша быстро выбежал к доске, умело начав объяснять принципы правильной установки света для того или иного эффекта на фотографии, а в то же самое время облегчённо выдохнувший и заметно расслабившийся Чонгук поймал себя на мысли, что не мешало бы поблагодарить этого жизнерадостного альфу с терпким запахом корицы.             Первые три пары пролетели так незаметно, что Чону начало казаться, что кто-то стащил у Гермионы Грейнджер маховик времени и бессовестно прокрутил время вперёд на удвоенной скорости: вот он совсем недавно сидит на первой паре, слушая довольно интересный ответ Югёма, а уже через мгновение, непонимающе хлопая ресницами, стоит у стоек раздачи в столовой, выбирая еду из нехилого разнообразия супов, вторых блюд и десертов.             Наложив в поднос немного еды, брюнет где-то с минуту искал глазами свободный столик, пока наконец не выбрал самый дальний у большого просторного окна, открывавшего вид на внутренний дворик.             - А ты, я смотрю, не особо общительный, да? – с укором произнёс Югём, бесцеремонно усаживаясь напротив и добродушно улыбаясь.             - Не люблю пустой болтовни, - хладнокровно заметил Чонгук, забрасывая в рот пару яблочных ломтиков и запивая их минеральной водой.             - Да ты прямо Пьеро, такой же грустный и одинокий, - закатил глаза шатен, с воодушевлением начав поглощать свой обед в виде картофельного пюре и куриной котлеты.             - А ты – Мальвина, такая же гиперактивная и раздражающая, - ворчливо буркнул Чон себе под нос, заставив Югёма поперхнуться и потрясённо отодвинуть свой поднос в сторону.             - Да вы только посмотрите, у этого сухаря есть чувство юмора! – радостно воскликнул он, одобряюще захлопав в ладоши.             - Шёл бы ты…куда шёл, - раздражённо бросил Чонгук, с усердием налегая на оставшиеся кусочки яблок и ещё глубже зарываясь лицом в капюшон.             - Да брось, чувак, нельзя же быть таким букой! Пусть ты и бета, но жизнь же на этом не заканчивается, - мягко улыбнулся Югём, вырывая из руки Чона кусочек яблока и отправляя его себе в рот. – К тому же мне показалось, что ты сам хотел со мной заговорить.             - Хотел сказать спасибо за первую пару. Вот только рядом с тобой вечно кто-то крутился, так что…- кисло поморщился брюнет, запивая последний кусочек яблока водой и поднимаясь со скамьи, чтобы отнести поднос к стеллажу для грязной посуды.             - Так я же староста группы, как-никак! – самоуверенно ухмыльнулся шатен, упорно не замечая явного игнора со стороны своего собеседника. – Не успеешь оглянуться, как я запишу тебя в какой-нибудь кружок! – уже в спину крикнул ему Югём, провожая новенького заинтересованным взглядом.             - Ага, как же, - нервно дёрнул бровью Чонгук, оставляя поднос на одной из полок стеллажа и быстро ретируясь в сторону выхода из столовой. – Мечтать не вредно.             Немного потерявшись в многочисленных коридорах института, Чонгук бесцельно бродил по ним около десяти минут. Пары уже начались, дорогу в нужную аудиторию спросить было не у кого, и парень просто шёл наобум, надеясь встретить по пути хоть кого-нибудь, кто подскажет верное направление.             Завернув в очередной коридор, Чон вдруг услышал отчётливый звук удара чего-то тяжёлого о металлический шкафчик, а следом многочисленный гогот и противное улюлюканье, напомнившее ему стаю гиен.             Руки непроизвольно сжались в кулаки, а ноги на автомате понесли его в сторону источника звуков.             Пак Чимин. Омега, с которым он столкнулся утром, сжавшись в маленький клубочек, сидел на полу возле шкафчиков, рыдая в голос и закрывая лицо от безжалостных ударов, которыми награждал его один из альф.             Четверо альф стояли немного поодаль, поощряя его действия громким одобряющим свистом и ядовитыми репликами типа «Так ему!» и «Бей сильнее!».             - Будешь знать, как строить из себя недотрогу, грёбанная подстилка! – торжествующе выплюнул широкоплечий альфа с запахом тмина, занеся ногу над головой омеги для очередного удара.             - Только слабых и умеете бить, убогие выродки! – с презрением выплюнул Чонгук, в мгновение ока оказываясь рядом с альфой и со всей дури заряжая ему правым хуком в челюсть.             От неожиданности потеряв равновесие, альфа грузно плюхнулся на пол, больно ударившись головой и тихонько заскулив.             - Ах ты, маленькая паскуда! – выплюнул сквозь зубы синеволосый альфа, что наблюдал за побоями, резко бросившись на Чонгука и чуть не сбив его с ног.             Быстро развернувшись, Чон сразу же нокаутировал его ударом под дых, да таким сильным, что парень умудрился потерять сознание, безвольной тряпкой упав на пол рядом с испуганно вскрикнувшим Чимином.             То же самое Чон уверенно проделал ещё с одним альфой, жёстко приложив его лицом о шкафчик и резким пинком отправив на пол к дружкам.             Адреналин распирал изнутри, выливался за края и опутывал конечности.             Ненависть к альфам, самозабвенно возомнившим себя верхушкой пищевой цепи, стремительно разгоралась ярким пожаром в груди, грозясь выжечь всё живое, что ещё осталось внутри Чонгука, до последней щепки. Крохотные островки здравого смысла то и дело зажигали красную лампочку тревоги в мозгу, словно умоляя остановиться и уступить.             Но Чонгук не хотел, не желал уступать.             Он жаждал лишь одного - справедливости, хоть и прекрасно знал, что на деле её не существует.             - Ну что, кто следующий?! – с вызовом бросил брюнет, хищно оскалившись в тридцать два зуба.             - А ты борзый, сучёныш. Сейчас мы это исправим! – гневно выплюнул сквозь зубы высокий блондин, охотно бросившись на Чона, но тут же резко затормозив из-за громкого свиста и приказного глубокого «А ну, стоять!».             Обладателем бархатного баритона оказался красивый сероволосый альфа, появившийся из-за угла вместе с двумя бетами.             Самоуверенность, отчётливо читавшаяся в его зелёных глазах (определённо линзы), была красноречивее всяких слов, а крышесносный запах молочного шоколада, сбивавший с ног похлеще любого экстази, тягуче забирался под самую кожу, по-хозяйски пуская по ней мелкую россыпь приятных мурашек, заставлявших коленки предательски подкашиваться, а сердца беспокойно трепетать в груди.             Этот альфа был главным.             - Так, так, так, что это у нас тут? – криво усмехнулся юноша, окинув Чонгука и валявшихся на полу альф оценивающим взглядом. – Бета, да ещё и трёх моих альф положил. Интересно, - задумчиво заключил он, переведя взгляд на всё ещё тихо подрагивавшего от слёз Чимина. – Вы что тут делали? – вмиг посерьезнел он, подняв вопросительный взгляд на блондина.             - Да ничего такого, Ви. Просто решили преподать небольшой урок этому омеге и… - звонкая пощечина, ярко-красным отпечатавшаяся на щеке блондина, заставила его непонимающе отшатнуться.             - ТОЛЬКО Я ИМЕЮ ПРАВО ТРОГАТЬ ОМЕГ, ТЕБЕ ПОНЯТНО?! - громогласный рык, вырвавшийся из груди сероволосого, заставил всех присутствующих вздрогнуть от испуга. – ТЕБЕ ПОНЯТНО? – сквозь зубы процедил он в лицо блондина, трусливо сжавшегося под его разгневанным взглядом.             - Дда, Вви. Ммне вссе ппонятно, - словно поджавшая хвост собака проскулил альфа, покорно вперив взгляд в пол.             - Пошли все вон! Сейчас же! - строго прикрикнул он на альф, вмиг стушевавшихся под его обжигающим взором и хаотично начавших ретироваться в сторону выхода из института, таща на себе тех, кто ещё не пришёл в сознание.             - Прошу простить моих недомерков. Они тебя больше не обидят, - успокаивающе произнёс Ви, делая шаг в сторону Чимина, на автомате начавшего вжиматься спиной в шкафчики.             - Ты к нему и на метр не подойдешь, - преградил ему дорогу Чонгук, уверенно встречаясь с альфой взглядом.             - Надо же. Да ты меня не боишься, - скорее удивлённо, чем разочарованно констатировал сероволосый, подходя к Чону вплотную и заинтересованно заглядывая под капюшон. – Может, уже откроешь своё личико, а, дерзкая бета?             - Я ничего тебе не должен, так что свали, пока я и твою смазливую мордашку не помял, - предупреждающе заметил брюнет, прожигая альфу убийственным взглядом.             - Да как ты смеешь, щенок! - взорвался было рыжеволосый бета, бросаясь в сторону Чонгука, но тут же смиренно останавливаясь от плавно вскинутой в воздух кисти с красивыми длинными пальцами.             - Не нужно, Джей-Хоуп. Прибереги свои силы для сегодняшней вечеринки. Вы двое, кстати, тоже приглашены, - как бы невзначай произнёс Ви, грациозно проплывая мимо Чона и специально задевая его плечом.             Двое бет послушно последовали за ним словно прирученные хозяином собачки.             - Увы, но светские балы, вроде вашего, мне не интересны, - с неприкрытым сарказмом парировал Чон, подходя к всё ещё пребывавшему в состоянии шока Чимину и осторожно помогая ему подняться.             - Ты, наверное, не понял, дружок, - ехидно ухмыльнулся бета с мятными волосами, чуть ниже и стройнее рыжеволосого. - Ви не спрашивает. Он утверждает.             - А не пойти бы ему...- раздражённо обернулся Чон, однако в коридоре уже никого не было.             Тяжело вздохнув и устало потерев переносицу, брюнет возвратил всё свое внимание Чимину, шатко стоявшему на своих двоих. На правой щеке парня красовалась парочка кровоточивших ссадин, нижняя губа и левая бровь были разбиты.             - Пойдём, горе-омега, я отведу тебя в медпункт, - обречённо вздохнул Чонгук, обхватывая талию розоволосого и аккуратно помогая ему опереться на своё плечо. - Чувствую, день будет длинным.